Стихира о добром пастыре

Стихира о добром пастыре

"Христос восприим на рамо заблудшее горохщное овча, ко Отцу приинесет и с небесными совокупит силами."

Под заблудшей овцой Церковь всегда разумела падший человеческий род. Под Добрым Пастырем - Христа, воплотившееся Слово Божие, понесшее на Себе человечество, - все естество человеческое. Как пастырь взял в руки заблудшую овцу и тем приблизил ее к себе более других овец, не рассеявшихся и не заблудившихся, и приблизил не рад и ее особого достоинства, но потому, что иначе не могла она быть возвращена стаду, не могла быть спасена. Какому же стаду возвращена овца? Стихира говорит: "с небесными совокупит силами". То есть в действии спасительного Промысла Божия о человеческом роде исцеляется не только отпадение человека от божественной благодати, но и страшное отпадение его от среды Ангелов, раздрание грехом безгранично благого союза лика Ангелов и человеческого рода, раздрание союза, без которого даже невозможно представить себе жизнь Будущего Века. Это отпадение человека от Ангелов стало раной, поразившей мир, и полное исцеление этой раны дано только в обетовании. Обетование - это жизнь Будущего Века.

И в жизни, которая протекает еще во времени, которая не исполнилась еще всей полнотой будущей славы, эта боль разобщения с ликом Ангелов действует в нас и, думается, и не должна прекратиться, потому что не может человеческий род безучастно перенести это разобщение и не может забыть, что призван быть в бесконечной близости к миру Ангелов. Боль разобщения, лишение полной и совершенной близости к Ангелам, несет в жизнь человечества и нечто целительное, некоторое созидательное движение, живое дуновение, которое охватывает все человеческие устремления после отпадения первого человека.

Там, где эта боль прекращается, где человеческое сознание начинает обособляться, ищет отвергнуться от мира Ангелов, утвердиться в своей независимости, там, и это так несомненно, человек лишается полноты своего достоинства, обезображивается, как бы умирает наполовину. Все усилия, вся сознательная деятельность человека становятся плоскими, неполными, непоправимо обесславленными. И думается, в самой основе этой неполноты лежит порочное обособление человека в отношении к ангельскому миру, потому что предвечное и совершенно непреложное смотрение Божие состоит в том, чтобы человеческий род был совершенно неразлучен с ликом Ангелов, стремился к близости с ними и не находил покоя в своем глубоком обособлении от мира Ангелов, в обособлении, порожденном грехом и только грехом, отнюдь не различием природы, которая определяет различие свойств ангельского и человеческого мира, но не является средостением между ними.