НУ – И?

Павка Корчагин был прав. Жизнь дается человеку один только раз. И прожить ее нужно так, чтобы не было мучительно больно. «Что же из этого следует? Следует жить».

Нет реинкарнаций, – учит Православная Церковь. Не существует перевоплощений.

Человек рождается по воле Господней. Душа младенца формируется при зачатии из родительских душ. И Бог оживотворяет ее тем же дуновением Духа Своего, что подал некогда праотцу Адаму. Дух в нас – от Бога, он «ведает Бога, ищет Бога и в Нем одном находит покой».

Вне Бога покоя нет. Он только снится. Причем и снится-то редко, страсти даже во сне терзают, отдыха не дают.

Сотворив, Господь дал нам свободу. Хочешь иметь предком обезьяну – живи так. Хочешь быть Его творением – воля твоя. Обезьянье в себе ценишь или Божье – выбор за тобой.

Если довериться Ему, услышав Его голос в своей душе, не заглушить, не отвратиться – а дойти до храма и встать на службу – Он укрепит и исцелит каждого из нас, как прежде – бесконечную череду Своих детей.

Нужно только довериться Ему.

Когда непонятно – помнить: ответ есть и если действительно нужно, он найдется. Если тяжело – потерпеть. И потихоньку Он все изменит на доброе.

Нет, до божественной безгрешности и радости мы не дойдем. Даже первоверховный апостол Павел не справлялся: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7, 19). Даже любимый ученик Христа, апостол Петр, уже совершив множество подвигов, испугался быть распятым и бежал из Рима.

Мы и подавно всю жизнь так и будем мотаться: по кочкам, по кочкам, в ямку – бух.

Но Господь любит меня. Лишь ответив на Его любовь – выбираюсь на свет из убогой норки душевных переживаний и плотских удовольствий. Тогда приходит покой и радость.

– Зачем это все? У вас есть внятный ответ: что я выиграю, придя в православную церковь, отстояв там службу, исповедавшись, причастившись?

– У меня есть внятный ответ. Вы выиграете жизнь. Вечную жизнь. Царство Небесное. Здесь и сейчас.

Мои дорогие, вы понимаете? Здесь и сейчас. Не по-сле смерти – цветы в райском саду и порхающие ангелы. А сегодня весь день и завтра с утра – жизнь со Христом.

Проснуться и знать, ощущать, что Он – рядом. Что невозможно, немыслимо жить без Него. Незачем.

Утро, и первое слово – к Нему. Ночью, засыпая, последнее слово – к Нему.

Жизнь с Ним всегда имеет смысл, вся, целиком, со всеми несчастьями, с нестерпимой болью утрат, со счастьем человеческой любви и приязни, с любимой или нелюбимой работой, с грубыми или добрыми детьми, даже с болью, рвущей тело болью.

– Что с тобой, Тамара? Ты больна?

– Меня Господь посетил, Анечка. У меня рак. Неоперабельный.

И жизнь до последнего вздоха, и боль, и сама смерть имеют смысл. Потому что все они есть жизнь – уже в Небесном Царстве, уже здесь, на земле.

Пребывая в себе, я не смогу войти туда, в это счастье, в это сияние. Грязная, заляпанная, небрачная одежда хама – одежда моей души. Ее чистит и убеляет покаяние и причастие, церковные таинства, которые и есть путь – к Богу. Мы никогда не станем достойны Его. Никогда не пройдем до конца этот путь. Всегда на пути к Нему, бесконечном, как бесконечен Он Сам.

– Это как дорога к горизонту и за горизонт, там вдали солнце, и ты идешь к нему, идешь, идешь, но никогда не достигнешь?

– В твоей картинке – безнадежие и усталость. Скорее это – как выдраться сквозь ограду из терновника, а может, и колючей проволоки – в тишину, солнце и горячий запах степных трав, и упасть на теплую землю, и смотреть, как на нее все реже и реже капает кровь из ран, вот и вовсе перестает, – и потом подняться на ноги, и в этом тепле и счастье остаться навеки, а они будут все нарастать, не обжигая – только не просто тепло и запах полыни, а еще и ощущение рук, бесконечно любящих и бережных, которые держат тебя в объятиях.

Без воли Божией ни один волос не упадет с моей головы, ни один файл не пропадет из компьютера, ни один встречный не будет случайным. Это знаешь умом, вмещаешь в сердце – и вот оно уже объемлет не только меня, но и людей вокруг и потихоньку, пока еще робко – весь мир; живешь в этом, принимая и учитывая в ежесекундных выборах: мне не нужны бонусы ради себя, мне нужен только Он, Его любовь.

По этой теплой степной дороге не идут поодиночке. Каждый за себя, сам по себе, одинокий навеки от рождения до смерти – это путь в стужу – в абсолютный ноль, непроницаемую ночь и вечное одиночество. А дорога ко Христу, жизнь в Его Царстве – только вместе. Подставь мне плечо, брат, я отдохну. Вот тебе моя рука, сестра, иди смелее, не бойся, все хорошо. Я сейчас поддержу тебя, расскажу тебе о Нем, Кого ты еще не увидела и не ощутила. А потом, когда я споткнусь, меня подхватит друг или учитель. А может, и ты, окрепшая в пути.

Но только туда, к Нему, с Ним и Его силой и любовью. Другой дороги в мире – нет.

я хочу быть с Тобой

я так хочу быть с Тобой

я хочу быть с Тобой и я буду с Тобой

в комнате с белым потолком

с правом на надежду

в комнате с видом на огни

с верою в любовь.

(И. Кормильцев)

Храм еще не достроен. Он белый внутри, с белыми стенами, сводами, парусами и подкупольным, почти готическим, пространством. В его белые своды летит общая молитва: «Отче наш, иже еси на небесех...» С верою в любовь.

«И сказал: выйди и стань на горе пред лицем Господним, и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь; после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра, [и там Господь]» (3 Цар. 19, 11–12). Лишь раз ощутив на лице это легкое дуновение, люди не хотят иного: даже обычного благополучия, даже простого здоровья, даже «нормального» человеческого счастья. Только этого ветерка у щеки.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.