Глава первая. О Павлине, епископе Поланском

Глава первая. О Павлине, епископе Поланском

Обратив внимание на отцов, ближайших к нам по времени, я как будто совершенно забыл о деяниях других знаменитых святых, как, например, о чуде св. Павлина, епископа Поланского, который превзошел многих, известных мне святых, своими добродетелями и — старше их по времени. Посему возвращусь к повествованию о древних святых и, что могу, передам в кратком рассказе. Как деяния мужей добродетельных обыкновенно всего скорее делаются известными для людей, подобных им, так и нашим старцам, которые подражают примерам святых мужей, хорошо известно славное имя благочестивого епископа Поланского. Удивительные подвиги сего мужа служат им образцом для устроения собственной жизни. Поэтому считаю своим долгом верить им вполне, как если бы рассказанное ими я видел сам.

Во время нашествия свирепых вандалов на Италию, когда Кампания была ими опустошена и многие из жителей этой страны были уведены в Африку, раб Божий Павлин щедрою рукою раздавал бедным и пленным все достояние своей епископии. Однажды, когда уже совершенно ничего не осталось, что бы он мог отдать нуждающимся, приходит к нему какая-то вдова и, рассказав, что зять вандальского царя увел сына ее в плен, умоляет человека Божия дать ей выкуп за сына, чтоб господин, если только согласится принять выкуп, дозволил ее сыну возвратиться домой. Человек Божий, поискав у себя, что бы дать неотступно просящей женщине, ничего, однако, не нашел, кроме самого себя, и сказал просительнице: "Мне нечего тебе дать, но возьми меня самого, скажи, что я — твой собственный раб и, чтоб возвратили тебе сына, отдай вместо него меня в рабство". Женщина эти слова епископа почла скорее за насмешку, чем за выражение сострадания. Но Павлин как человек, обладавший красноречием и притом отлично образованный в светских науках, скоро уверил в истине своих слов не доверявшую женщину и убедил ее без всяких сомнений отдать в рабство епископа для выкупа своего сына. Итак, они отправились в Африку. Там вдова, встретив зятя вандальского царя, у которого был в плену ее сын, начала прежде упрашивать его, чтобы возвратил ей сына. Но гордый варвар, надменный своим временным счастием, не только не хотел исполнить ее просьбы, но даже и выслушать ее. Тогда вдова присовокупила: "Вот, я отдам тебе этого человека вместо пленника, только окажи мне милость — возврати мне единственного моего сына". Взглянув на лицо престарелого Павлина, варвар спросил его, знает ли он какое искусство. "Никакого искусства я не знаю, — отвечал Павлин, — но хорошо умею возделывать сады". Варвар с удовольствием услышал, что Павлин опытен в возделывании садов, и после этого взял его к себе в число рабов, а вдове-просительнице возвратил сына. Получив сына, женщина отправилась из Африки, а Павлин начал заниматься садом своего господина. Царский зять часто приходил в сад и, расспрашивая своего садовника о разных предметах, нашел в нем человека очень мудрого, так что, находя особенное удовольствие в разговорах с ним, господин нередко для беседы с садовником оставлял своих друзей и близких знакомых. Павлин обыкновенно каждый день к столу своего господина доставлял благовонные и свежие растения и, получив для себя дневное пропитание, возвращался к своим занятиям. Так прошло немало времени. Однажды Павлин в искренней беседе сказал своему господину: "Вот скоро, и даже очень скоро, умрет вандальский царь. Тебе заранее надобно подумать, что тогда делать и как нужно распорядиться царством". Так как господин пользовался преимущественно пред всеми вельможами царским расположением, то и не утаил пред царем слышанного, но все, сказанное мудрым садовником, передал царю. Выслушав рассказ, царь сказал своему зятю: "Я желал бы сам видеть человека, о котором ты говоришь". — "Он обыкновенно доставляет к моему столу свежую зелень, — отвечал зять царский, временный господин Павлина. — Чтобы тебе видеть его, я прикажу ему доставить зелени к твоему столу". Так и было сделано. Во время царского обеда Павлин принес из своего сада возделанных им свежих овощей. Как только царь увидел Павлина, трепет объял его и, призвав своего зятя — Павлинова господина, царь открыл ему тайну, которой доселе не обнаруживал. "Правду ты слышал от этого человека, — сказал царь, — потому что нынешнею ночью мне виделось, что для обвинения меня собрались в судилище судьи, между которыми находился и этот человек (Павлин). По их определению, у меня был отнят бич, прежде мне врученный. Но расспроси его, кто он такой: я не думаю, чтобы это был какой-либо простой человек, как он представляется по внешнему виду". Царский зять позвал к себе Павлина и тайно начал расспрашивать его, кто он такой. "Я — твой раб, которого ты взял вместо сына вдовы", — отвечал человек Божий. Когда же господин начал настоятельно просить, чтобы Павлин сказал ему не то, кто он такой теперь, а кем был на своей родине, и когда эти просьбы и расспросы постоянно повторялись, раб Божий, нудимый страшными заклятиями своего господина, не мог скрыть, кто он такой, и сознался, что он — епископ. Узнав это, господин страшно испугался и смиренно просил Павлина требовать всего, что может служить для его возвращения на родину с надлежащею честию. "Одно благодеяние только можешь ты оказать мне, — сказал раб Божий Павлин, — отпусти со мною всех пленных моих сограждан". Тотчас, для исполнения желания достопочтенного Павлина, по всей Африке были разысканы пленники и отпущены вместе с Павлином на кораблях, тяжело нагруженных хлебом. Спустя несколько дней умер и царь вандальский; и бич, который дан был ему, по распоряжению Божию, для его же погибели и для вразумления верующих, перешел от него к другому. Таким образом, все исполнилось так, как предсказал раб всемогущего Бога, Павлин. И он, предавши одного себя в добровольный плен, извел с собою из рабства на свободу многих, подражая Тому, Который восприял на Себя зрак раба, чтобы освободить нас от рабства греху. Последовав стопам Его, Павлин на время сделался добровольно рабом, дабы после со многими получить свободу.

Петр. Услышав от тебя о жизни человека, которому не в силах подражать, я могу только плакать, а не говорить.

Григорий. О смерти Павлина сохранились письменные сведения при его Церкви. Когда болезнь сильно овладела им, и он был уже при последних минутах, вдруг произошло землетрясение, и ложе, на котором возлежал больной, поколебалось; между тем, самый дом оставался непоколебимым. Все присутствовавшие были объяты необыкновенным страхом. Это святая душа Павлина разлучалась с телом. Тогда сильный страх напал на всех очевидцев кончины Павлина.

Но как все, доселе рассказанное тебе мною о Павлине, изображает более внутренние добродетели святых, то теперь, если угодно, перейдем к повествованию о внешних чудесах, многим известных, о которых и я слышал из рассказов людей, столь благочестивых, что никак не могу сомневаться в истине их слов.