Образ жизни мусульманина

Образ жизни мусульманина

Одна из обязанностей верующего – пост, в том числе месячный, в течение месяца рамадан, когда вкушать пищу можно только ночью:

? ...Ешьте, пейте дотоле, покуда вам нельзя будет различить белую нить от черной нити... От зари же и до ночи исполняйте пост... ([С] 2, 187/183)

Приведенные слова о различении «белой нити от черной» напоминают талмудическое установление начинать утреннюю молитву «Шма» («Слушай, Израиль, Господь, Бог наш, есть Бог единый») «с того момента, когда можно отличить голубой цвет от белого» (Мишна, Брахот, 1, 2)[11] ; последнее опирается на библейское предписание носить на краях одежды голубые нити, напоминающие о заповедях Торы (см. Числ. 15, 38–39)...

Пост служит укреплению духовной природы человека и ослаблению в нем животных стремлений: он есть один из способов контроля над плотью со стороны духа. Начало же рамадана, месяца поста, определяется по Луне: в отличие от библейского (иудейского) и последующих христианских (юлианского, григорианского и др.) календарей, мусульманский календарь чисто лунный, т. е. принимает во внимание исключительно фазы Луны без их соотношения с движением Земли вокруг Солнца:

? Спрашивают тебя о новолуниях; скажи: они служат людям для определения времен и праздника. ([С] 2, 189/185)

– ср. в Псалтири:

Он сотворил Луну для указания времен... (Пс. 103,19)

Однако в псалме здесь же рядом упомянуто и солнце:

...Солнце знает свой запад. (Пс. 103, 19)

Это соотносит данный стих с указанием расчислять календарь как по Луне, так и по Солнцу:

И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов...

<...>

И создал Бог два светила великие... (Быт. 1, 14–16)

...Одна из важнейших заповедей Корана – повеление о сохранении жизни, своей и окружающих, всеми доступными средствами (за исключением тех случаев, когда предписано жертвовать собственной жизнью ради веры и добродетели):

? ...Не обрекайте себя на гибель... ([Ку] 2, 195)

В этом аяте содержится и категорический запрет самоубийства (здесь предписание ислама полностью совпадает с требованиями на сей счет иудейства и христианства), и запрет наносить вред своему здоровью и здоровью окружающих, напрасно рисковать жизнью и т. д. С точки зрения этого требования Корана, в непростительном, тягчайшем, смертном грехе повинны те самозванные «шахиды», которые в наше время совершают террористические акты, убивая одновременно и самих себя, и других людей. Первое, как мы видим, строго запрещено цитированным аятом; что касается второго (убиения других), то это есть нарушение повеления Всевышнего привлекать людей к истинной вере мудростью и милосердием (2, 139; 2, 148 и др.). Кроме того, убив человека, такой самозванный «шахид» лишает его возможности покаяться и прийти к истинной вере – и, следовательно, становится виновным в погибели его души в будущем мире. А такой страшный грех неминуемо делает виновного в нем «обитателем геенны»... Как и во многих других случаях, страшнейшему греху (в данном случае самоубийству) Коран противопоставляет благочестие, которое должно сопровождать человека на всем жизненном пути, обеспечивая его духовной пищей всегда и везде:

? ...Самый лучший путевой запас есть благочестие... ([С] 2, 197/193)

Жизнь здесь традиционно уподобляется пути; почему же тогда благочестие приравнивается к пище? Потому что оно питает душу, соединяя человека с Источником всех благ; кроме того, оно поддерживает также и физическую жизнь, ведь здоровье тела напрямую зависит от бодрости духа, да и Сам Господь посылает людям помощь по молитвам верующих.

Забывая о Боге и о том Дне, в который предстоит дать Ему отчет во всем содеянном, неверующие находятся словно бы в глубоком сне, будучи погружены в иллюзию, «прельщены» кажущейся незыблемостью вещественных основ земного бытия:

? Тех, кто не уверовал, прельщает жизнь в этом мире, и насмехаются они над теми, кто уверовал. А ведь богобоязненные возвысятся над ними в Судный день!.. ([О] 2, 212)

В жизни будущего века, которая есть как бы пробуждение от состояния забвения в тенетах материи, станут явными «ступени» – уровни, достигнутые душами. И тогда окажется, что благочестие возвело державшихся его на уровень более высокий, чем тот, на котором находятся неверующие и нечестивые: «богобоязненные возвысятся». Однако многим слишком поздно откроется эта правда...

Коран содержит предписания и о конкретных соблазнах, могущих свести человека с прямого пути, – например, о вине и азартных играх:

? Они спрашивают тебя о вине и азартных играх. Скажи: «В них есть большой грех, но есть и польза для людей, хотя греха в них больше, чем пользы»... ([Ку] 2, 219)

Как видим, этот аят не отличается категоричностью в вопросе о дозволенности вина и азартных игр (хотя впоследствии появился полный запрет для мусульман пить вино), доверяя его решение совести верующих; ср. в послании Павла:

...Употребляй немного вина, ради желудка твоего и частых твоих недугов. (I Тим. 5, 23)

В Коране под «пользой» от вина могут подразумеваться некоторые его целительные свойства, а под «грехом», которого «больше, чем пользы», – разрушительное влияние пьянства на психику индивида и на социум.

То же касается азартной игры «ма?йсир» (ее название употреблено в оригинале), связанной с вытягиванием жребия для получения той или иной части разрезанного животного (верблюда) и символизирующей здесь все вообще азартные игры: верующий призван сам решать, допустимо ли для него участие в таких играх; ср. новозаветное:

Всё мне позволительно, но не всё полезно; всё мне позволительно, но ничто не должно обладать мною. (I Кор. 6, 12)

С приведенным аятом тесно связан по смыслу другой, также предоставляющий многое выбору совести самого верующего:

? ...С каждого взыщется лишь по мере его возможностей... ([Ш] 2, 233)

Здесь стоит обратить внимание на употребление отчасти противоположных по смыслу слов: «взыщется» и «возможности». Бог налагает на человека определенные обязанности, от которых верующий не должен уклоняться. Однако эти обязанности не являются «игом» для верующего, но соответствуют его «возможностям» – и, следовательно, в конечном счете, общие предписания Корана уникальным образом отражаются в зеркале совести каждого верующего. Конечно, это относится не столько к ритуальным предписаниям, для всех общим, сколько к той цели, ради которой данная душа послана на землю и осуществить которую в полной мере может лишь она одна. Здесь-то она и должна, и может приложить все усилия для выполнения своей земной миссии – одновременно и обязывающей, и соответствующей «возможностям».

А для того, чтобы каждая душа успешно могла следовать своему призванию, ей необходима помощь других душ – отсюда логически следует предписание о добрых чувствах и отношениях между верующими, о взаимопомощи в их среде:

? ...Вам следует относиться друг к другу с благожелательностью... ([О] 2, 237)

Неразрывно связаны между собой личный долг каждого мусульманина и правильное социальное устройство общины, поскольку «благожелательность» – следствие не только сердечных чувств, но и установленных Писанием общественных норм. Соблюдение этих требований Корана в их совокупности делает путь и отдельного человека, и общины всё более светлым:

? Аллах – покровитель тех, кто уверовал. Он ведет их от мрака к свету... ([О] 2, 257)

– ср. в Притчах Соломоновых:

Стезя праведных – как светило лучезарное, которое более и более светлеет до полного дня. (Прит. 4, 18)

И, наоборот, уклонение от Божественного руководства ведет к признанию ложных авторитетов, теорий и учений – «идолов», следование которым ввергает и индивидуума, и общество во тьму погибельных распрей:

? ...Покровители же неверующих – идолы, которые ведут их от света к мраку... ([О] 2, 257)