Слово четырнадцатое На день памяти святого, славного и всехвального апостола Андрея Первозванного

Слово четырнадцатое

На день памяти святого, славного и всехвального апостола Андрея Первозванного

Такое необыкновенное призвание Спасителем двух Иудейских рыбарей Петра и Андрея к высокому апостольскому делу, для которого и Сам Он пришел с небес на землю!

Идите за Мною и Я сделаю вас ловцами человеков. От подобного призывает к подобному: от ловитвы рыбы к ловитве человеков. И почему проповедь Евангелия о покаянии и о царствии небесном и о Мессии — Спасителе, Господь называет ловитвою? В этих приточных словах Господа, как и во всех Его притчах, заключается Божественная премудрость, правда и благость.

Божественному взору Христа представлялось ясно печальное зрелище мира, именно — как бесплотный ловец-диавол с безчисленным своим воинством злых духов ловит человеческий род по всей земле, или правильнее сказать — уже уловил его в свои пагубные сети и покрыл его смертною тенью; Его всевидящему оку ясно представлялось все человечество, погруженное в пагубу идолопоклонства, все его растление бесчисленными пороками; видел Он словесных своих тварей, погибающими от мысленного волка, — ныряющими в глубине погибели, — и пришел взыскать их, извлечь их из сетей вражиих, как драгоценную ловитву, принести их Отцу небесному — просвещенными, очищенными, возрожденными банею крещения и покаяния, освященными, и почтенными даром обожения и вечной жизни.

Для этого величайшего дела Господь сердцеведец избрал простых, неученых рыбаков, немудрствующих лукаво, добрых сердцем и преданных Ему всецело, людей, коих Сам научил великому делу ловитвы. Сам умудрил их совершить это великое дело. Сам возродил, сделав их из ветхих мехов, мехами новыми и из ветхой одежды — новую, как Он Сам говорил в притче: Мф. 9, 16; Мр. 2, 21; Лк. 5, 36–38. Сам дал им дар слова и разума и сделал их способными пронести Евангелие царствия небесного во все концы мира, чтобы столь великое дело, — как спасение человеческого рода — не было приписано искусству или силе людей, но, как и во истине — силе Божией, и чтобы никакая плоть не похвалилась пред Богом (1 Кор. 1, 29). Теперь понятны слова небесной премудрости: идите за Мною — и Я сделаю вас ловцами человеков, т. е. будуте как Я, бесстрастны для мира, небостяжательны, оставьте, ради Меня, дом, семью, промысел земной, как Я оставил ради спасения людей — небо и престол Отца Моего небесного и пришел к вам на землю, полную смрада греховного, в эту юдоль смертную, к отчужденному от Меня грехом человечеству, ибо Я пришел во Своя, к Своим людям, Мною сотворенным и воспитанным и Свои Меня не приняли. (Иудеи). (Иоан. 1, 11). Идите за Мною, будьте странниками и пришельцами на земле, как и Я сделался, ради вас Странником, ищите неба, этого древнего утраченного грехом отечества и всех влеките к нему, ловите людей из глубины погибели в страну вечно живых.

Человеку христианину, сведущему в св. писании и истории церковной, хорошо известно, каким дивным успехом благословил Господь апостольскую проповедь, привлекши людей — от идолопоклонства к богопознанию, — как изменили они нравы людей и принесли Христу Богу великую ловитву спасенных, обратив их из области сатаны к Богу.

При этом мне пришло на мысль следующее как бы недоумение. Почему безначальный, всемогущий Бог, бесконечно премудрый и праведный, Который мог бы в одно мгновение предать вечной муке гордого, лукавнейшего и злейшего отступника сатану, лишить его всякой силы вредить людям, и избавить таким образом от его пагубных сетей род человеческий, им прельщенный и прельщаемый непрестанно, — почему он доселе попускает ему искушать и прельщать людей, и губить их и производить в мире бесчисленные бедствия со всеродною смертию рода человеческого, и иногда приводить самую природу в смятение?

И, что всего удивительнее, Сам этот безначальный и всемогущий Творец вместо того, чтобы покарать злодея совершенно, благоволил для спасения человека от сетей вражиих, крайне уничижить Самого себя, принять вид раба и быть человеком, пребывая Богом, пострадать и умереть самою поносною, мучительною смертию по человеческому естеству, чтобы страданиями Своими за нас искупить нас от греха, от диавола, проклятия и смерти! Какой безмерной цены выкуп! И так почему же Господь попустил врагу иметь свободу — искушать и губить людей; отчего он не связан окончательно, и продолжает сильно пакостить в роде человеческом, а к концу мира видимого получит такую власть и силу, что едва не вся земля будет служить сатане в лице антихриста, так что когда придет Христос, то обрящет ли Себе веру на земли? (Лук. 18, 8). В попущении врагу искусительно действовать в мире до второго пришествия Христова заключается премудрость, долготерпение — правда и милость Божия. Сатана и царство его не связаны, но действуют в мире в известной степени для того, чтобы люди, верующие и верные борясь с грехом и с врагами и находясь в горниле искушений и бед, чрез то очищались и укреплялись в вере, терпении, надежде и любви и всецелой преданности Богу и были достойны Его святыни и получили тем — большее блаженство в будущей жизни, чем больше здесь были искушены и пострадали, и укрепились в любви к Богу; известно, что человек, неиспытанный в горниле бед и напастей, бывает слаб в вере и любви, не благонадежен и непостоянен, а прошедший это горнило, бывает тверд, как наковальня. С другой стороны злым духам попущено искушать людей неверующих, гордых, сребролюбивых, сладострастных, ленивых и увлекать их в разные пороки для того, чтобы эти люди получили праведное возмездие за свое лукавство, неверие, за свою гордость, пристрастие к суете, корыстолюбие и леность, и за небрежение своею душою и попечением Божиим о их спасении. Неправедный да творит неправду еще, и скверный да оскверняется еще. А творяй правду да творит правду еще, и святый да освещается еще. Се граду скоро и мзда Моя со Мною воздати комуждо по делам его (Отк. 22, 11–12), говорит Господь.

К этому надо присовокупить еще то, что Господь наш Иисус Христос чрез свое воплощение, учение, чудеса, страдания и смерть за род человеческий, примирив нас с Отцом небесным, и сняв с нас тяготевшее проклятие, исходатайствовал нам благословение и дал человеческой природе все благодатные силы к животу и благочестию, и сделал её способною чрез веру и усердие ко всякой добродетели и совершенству христианскому и к совершенной победе над диаволом и посрамлению его, — и потому ожидает от всех нас соответствующих плодов добродетели и совершенства жития, чтобы наградить нас возможно большим блаженством, и чтобы мы могли опытом познать сколь благо прилепляться к Богу и жить по его заповедям. А потому да ведают и помнят всегда христиане, что диаволу попущено искушать нас или для нашего блага, чтобы мы не дремали, а бодрствовали и трудились для своего спасения, или для нашего наказания за леность и нерадение о спасении своем и за житейские наши пристрастия: самому же диаволу все его пакости послужат к невообразимому увеличению его вечных мучений.

Известно, что ныне нравы христиан чрезвычайно расслабели и растлились так, что для многих нет ничего святого. К такому состоянию нравов привела нашу интеллигенцию и отчасти простой народ разнузданная печать, особенно подпольная. Долго она домогалась полной свободы, и, наконец, достучалась. И прежде она была нередко беспутна, а теперь больше, — и как быстро распространяется и в каком множестве! Она вытесняет слово Божие и овладевает умами и сердцами, подстрекая русский народ ко всякому беспутству. Где у нас дух Христов, дух апостольский, дух повиновения властям? Где христианские добродетели? Где стремление к горнему отечеству? Господь с небесе призре на сыны человеческий, видети, аще есть разумеваяй или взыскаяй Бога. Вси уклонились вкупе, несть творяй благостыню, нет даже до единаго. (Пс. 13, 2–3).

На Дальнем Востоке острый серп Божий пожинает бесчисленные разумные колосья, т. е. наших дорогих братьев воинов. Так или иначе этот серп пожнет и нас. А потом куда пойдет это жниво? — Праведный Судия определил поступать с нами по правде и милости прежде сложения мира. Страшный Суд ждет человечество: грядет судити вселенной в правду и людем правостию (Пс. 97, 9). Аминь.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.