Переход в наступление

Переход в наступление

Евтихий отчасти был знаменит благодаря своему красноречию, но эта способность приносила ему не только благословения. Кроме того, он предпочитал не идти на компромиссы в спорах, отличался резкостью и был склонен видеть во всех оппонентах пороки или даже действие бесовских сил. Он обладал еще одной чертой, свойственной многим ученым: доводить свои аргументы до логического заключения, к каким бы последствиям это ни вело. И потому, чем больше Евтихий говорил и писал, тем больше настораживали его мнения других вождей церкви, которые видели в его идеях опасное новое учение.

Самым опасным противником Евтихия стал человек, который ранее вместе с ним сражался против Нестория – епископ Евсевий, осудивший ошибочность представлений о двух природах. Однако Евсевий был сторонником Пульхерии и не любил экстремизма ни той, ни другой стороны. Поговорив с Евтихием, Евсевий насторожился. Что следует из этого учения? Неужели Евтихий действительно осмеливается отрицать человеческую природу Христа? И если так, в каком смысле Христос не единосущен нам, то есть не имеет той же сущности? «Сама ousia [сущность] плоти тем самым устраняется». Как можно вести разумную дискуссию, когда спор превратился в обмен обидными прозвищами? Евтихий сказал, что Евсевий лжец, нечестивец и лицемер, а еще добавил, что «всех лицемеров следует истребить»! Но Евсевия это не испугало. Он обладал властью и хорошими связями, его жалобы имели вес, и потому он созвал специальный собор для исследования учения Евтихия[260].

Был напуган и Флавиан. Он знал, что «церковь снова смущают эти вещи, монастыри разделены и все иноки встают на ту или иную сторону, и огонь уже распространился по всему миру силами тех, кто ездит туда и сюда и проповедует исполненные нечестия учения»[261]. Но даже такой робкий протест Флавиана возмутил Евтихия. Несомненно, он вспоминал Нестория и думал, что еретик не должен занимать эту великую кафедру в святом городе христианской империи Константина. Флавиан должен уйти, а в этом случае Евтихий был его естественным преемником.

«Они уводили людей – кого-то с корабля, других с улицы, иных из домов, иных из церкви, где те молились, и преследовали убежавших; с ревностью они выискивали и выкапывали тех, кто прятался в пещерах и пропастях земных. И люди боялись великим страхом»

Евтихий с помощью монахов стал бороться против всех своих оппонентов, и он действовал примерно теми же методами, которые ранее применял Кирилл в Александрии. К 447–448 годам в Константинополе воцарилась атмосфера полицейского государства.

Они уводили людей – кого-то с корабля, других с улицы, иных из домов, иных из церкви, где те молились, и преследовали убежавших; с ревностью они выискивали и выкапывали тех, кто прятался в пещерах и пропастях земных. И люди боялись великим страхом как опасности общаться со сторонниками Флавиана из-за тех, кто пребывал в соседних домах и сторожил, наблюдая, кто входит к Флавиану[262].

Это напоминало «службу безопасности» Кирилла в Александрии.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.