НЕЗДЕШНЕЕ ТЕПЛО

НЕЗДЕШНЕЕ ТЕПЛО

     Выслушали мы рассказ Злой Роты и только переглянулись. А один из нас – самый шустрый – согнул указательный палец: загибает, мол, дед!

     Ведь мы тогда были пионерами, а пионерам не положено было верить ни во что таинственное; мы верили в интернационал и пролетариат. То есть во что-то многолюдное, многоголовое, бодро шагающее с красными лозунгами навстречу светлому, как нам обещали, будущему.

     Злая Рота поднялся из-за стола, поманил меня пальцем, потом поднял неожиданно сильными руками и поставил на табуретку перед иконами и красной лампадкой.

     – Протяни руку, – сказал он. – К Матроне.

     Я протянул и почувствовал, будто тепло идёт от портретика. Может, показалось? Как так?

     – Что чувствуешь? – спросил старик.

     – Ттепло, – проговорил я растерянно. – От неё идёт.

     – То-то и оно – тепло! Ребята загалдели:

     – И я! И я!

     – Отставить, злая рота! – приказал старик. – Ведите себя чинно и благородно. А теперь – гулять. Свободны!

     Потом, уже на улице, мы забазарили, заспорили и чуть не подрались, обсуждая рассказ Злой Роты. А в моих ушах, помню, всё звучало: “Свободны!” То есть каждый из нас свободен думать и так, и этак: мы можем и верить, и не верить. Но не верить я уже не мог, да и не хотел.

     Потом я кое-что узнал, услышал и прочитал о Матронушке – маленькой, беспомощной и бездомной бродяжке, которой, как и Спасителю нашему, негде было голову преклонить и у которой не было ничего, кроме Бога. Иногда пробую кое-что рассказать своим маленьким внукам, хотя житие святой блаженной старицы Матроны окружено многими тайнами, о которых знает лишь Всеведущий Бог, для Которого нет никаких тайн.

     А чудеса вокруг Матронушки (Матрёны Дмитриевны Никоновой, годы жизни 1881 –1952) начались ещё с её рождения.