Симон волхв

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Симон волхв

Св. Епифания Кипрского.

Первой ересью, из бывших со времени Христа доселе, является ересь Симона волхва. Она принадлежит носящим на себе имя Христово, но не правильно и нечисто и по растлению, ими произведенному, причиняет ужасные действия. Этот Симон был обманщик, а происходил из Гитфов — города, а ныне селения, в Самарии. Он принимал на себя разные виды, обольщая и уловляя волхованиями народ самарянский. Говорил о себе, что он великая Божия сила и снисшел свыше. Самарянам называл себя Отцом, а иудеям говорил, что он Сын, и хотя страдал, но не действительно, а только по видимости. Домогался благосклонности апостолов и сам, подобно другим, в числе многих крещен Филиппом. Но все, которые без него приступали к крещению в пришествие великих апостолов, по их рукоположению принимали Святого Духа. Поелику Филипп, будучи диаконом, не имел власти на рукоположение, чтобы крещенным преподавать Святого Духа; то Симон, не имея ни сердца, ни помысла правого, но одержимый каким-то «корыстолюбием и любостяжательностью», и никак не оставляя дурного своего предначинания, апостолу Петру принес деньги, чтобы он дал ему власть возложением рук сообщать многим, хотя бы за малость, и за сообщение другим Духа собрать множество денег и обогатиться.

Итак, Симон, имея разумение, расстроенное демонской прелестью магии, и сделавшись мечтательным, будучи всегда готов своим чародейством показывать варварские дела своей демонской злобы, исшедши на среду и, через прикровение именем Христовым, как бы мед примешивая к чемерице, уловленным в злотворное его заблуждение подав отраву, достоинством имени Христова причинил смерть поверившим. Будучи же по природе похотлив и по причине своих обещаний уязвляемый стыдом, обманщик сей в обольщаемых им старался вселить дурную мысль. Ибо, нашедши себе какую-то женщину — побродягу, по имени Елену, по происхождению тирянку, водит ее с собою, не показывая вида, что имеет с нею связь; но втайне срамно живя с этой женщиной, обманщик рассказывал ученикам своим некую забавную баснь, именно же, называя себя великой Божией силой, – осмеливается утверждать, что сия блудная сожительница есть Дух Святой, и ради ее то, говорил он о себе самом, сошел и он. Но на каждом небе, продолжал он, преображался я по образу Того, Кто на этом небе, чтобы утаиться мне от ангельских сил, — и низойти к Мысли, которая есть эта, так называемая, и Дух Святой и Пруник, и при посредстве которой сотворил я ангелов, ангелы же сотворили мир и людей. Она же есть та древняя Елена, из-за которой трояне и эллины вступали в брань. И сказывал на это какую-то басню, что сходящая свыше сила сама себя преображала; стихотворцы же говорили о сем иносказательно. Ибо силою свыше, которую называют Пруник и которая в других ересях называется Варвиро или Варвило, являемая красота ее привела их в воспламенение и тем послала на расхищение князей, творивших сей мир. Сами ангелы вступили за нее в войну; она же нисколько не пострадала, страстью же, какую возбудила в них к себе, довела до того, что производят они взаимное убийство себя самих. И, удерживая ее, чтобы не могла взойти в высоту, каждый пребывал с нею в каждом принимаемом ею на себя теле женского и женственного вида, между тем как она переливается из тел женских в разные тела и естества человеческого и животных и другие, чтобы они тем самым, в чем оказывают свое действие, убивая и будучи убиваемы, сим пролитием крови производили умаление себя самих, а она, собирая силы, могла потом опять взойти на небо.

Она же была и тогда при эллинах и троянах, гораздо прежде создания мира, а по сотворении мира невидимыми силами производит подобное и подобообразно. Она же и теперь со мною, и для нее низшел я, и она ожидала моего пришествия; потому что она есть Мысль, у Омира называемая Еленою. И поэтому-то Омир принужден был описать, как стоит она на столпе и при светильнике показывает эллинам злоумышление против фригиян; светильником же, как сказал я, давал разуметь указание света свыше. Посему о вымышленном у Омира деревянном коне, о котором эллины полагают, что сделан был, нарочито, обманщик сей опять говорил, что это невежество народов. И, как фригияне, ввезя его по невежеству, привлекли собственную свою гибель, так и народы, то есть род человеческий, без моего ведения, по невежеству сами на себя навлекают погибель. Но и об Афине говорил Симон, что она есть та же, так именуемая у них, Мысль; претворяя истину в свою ложь, пользуется этот лжец словами святого апостола Павла: облекитесь в броню веры, и шлем спасения, и обувь, и меч, и щит (Еф. 6, 14-17); все сие, сказанное апостолом с твердым помыслом по вере чистого обращения и по силе Божия и небесного слова, сей обманщик, с лицедейственным искусством Филистиона, превращает в смех и ни во что более. Ибо что говорит? Все сие таинственно представлял в образах Афины. Почему, говорил я прежде, указывая на бывшую при нем женщину, взятую им из Тира, соименную, Древней Елене, опять повторял свои рассказы, называя ее всякими именами — и Мыслию, и Афиною, и Еленою и иначе. Для нее, говорил он, и сошел я; ибо это написанная в Евангелии заблудшая овца (Матф. 18, 12). Да и некое изображение передал он своим последователям, как будто бы оно было его собственное; и в образе Дия поклоняются ему; а также другое изображение Елены передал своим в виде Афины, и обольщенные им поклоняются оным.

И то называл таинствами жизни, ведения и притом совершеннейшего, что наипаче приобретшему разумение от Бога свойственно признавать скорее мерзостью и смертью, нежели жизнью. Сам придает какие-то имена началам и властям; говорит и о разных небесах; на каждой тверди и на каждом небе описывает какие-то силы и придает им варварские имена. Утверждает, что невозможно кому-либо спастись иначе, если не дознает сколько-нибудь ceго тайноводства и не обучится приносить таковые жертвы Отцу всяческих, при посредстве сих начал и властей. И настоящий век, по словам его, началами и властями зла устроен с недостатками,

Допускает же нетление и погибель только плоти, но очищение душ, и именно, если души состояли в тайноводстве, при помощи погрешительного, его ведения. И таким образом полагается начало так называемым гностикам. О законе Сим он утверждал, что он не от Бога, но от недоброй силы, и что пророки бывают не от благого Бога, но от той и другой силы; и как ему угодно определяет каждому, закон приписывает одной силе, Давида отдав другой, Исайю еще иной, Иезекииля опять иной и каждого из пророков какому-либо одному началу. Все же они от недоброй силы и вне Полноты; а всякий верующий в Ветхий Завет подлежит смерти (Тв. Св. 0т., т. 48. Тв. св. Епифания Кипрского, ч. I, стр. 107).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.