XVII

XVII

Подобно Адаму, который дал имена животным, мы должны дать имена вещам, разделяющим с нами безмолвие. Но будем осторожны - мы можем потревожить их одиночество, как, впрочем, и свое собственное. Вещи обитают в тишине, и тишина обитает в них. Называя вещи, мы познаем их тишину, придаем ей форму. Тишина реальна в тех, кто хранит безмолвие. Она становится их сутью. Поэтому, давая им имя, мы даем его тишине. Это - акт благоговения.

Слова молитвы возносят всё сущее к Богу. Магические же заклинания унижают его безмолвие и святость. Они отрывают сущее от Бога, пытаются овладеть им. Магия попирает Божие молчание, рядясь под него. Она - зло, самозванно водворившееся на Божием престоле и предлагающее себя вместо Бога. Что же может подменить собой Того, Кто есть? Только то, чего нет; то, что «не есть». Но эта подмена лишь утверждает Сущее. Уберите «не», и получите просто «ЕСТЬ».

В молчании Божием мы побеждаем магию, разоблачаем то, чего нет; сознаем, что Тот, КТО ЕСТЬ, ближе к нам, чем это «не есть», норовящее встать между Ним и нами.

Бог присутствует там, где присутствую я. Если есть я, есть и Он. Зная, что я есть, погружаясь в себя, в неопределимое «есмь», я открываю свое самое глубокое «я». Оттуда, из этого центра, я приобщаюсь к бесконечному «Аз Есмь», к имени Вседержителя.

Познавая себя в безмолвии, я не копаюсь в себе, а проникаю в тайну неуловимого для слов и понятий истинного «я», своего лика. Тем самым я приобщаюсь к молчанию Бога, Его «Я».

Благодать Христова приобщает меня к «привитому слову» (insitum verbum**), живущему во мне Христу. Vivit in me Christus***. Это приобщение в любви дает знание, дает опыт - сокровенный, непостижимый, но несказанно достоверный.

«Зная» во мраке веры, просвещенной духовным ведением, что мы - дети Божии в Сыне Божием, мы постигаем великую тайну нашего пребывания в Боге и Его пребывания в нас. Сами не ведая как, мы проникаем в приводящую в трепет драгоценную истину, что Бог извел нас из Себя, из бездны Своего неисчерпаемого Бытия; что Он облек нас светом истины, очистил огнем любви, соединил силою Креста со Своим возлюбленным Сыном. «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему» (Быт 1, 26). «Из чрева прежде денницы подобно росе рождение Твое» (Пс 110, 3).

Великий Боже, Отец всего сущего, Твой неиссякаемый свет для меня - мрак, а беспредельность - пустота; Ты любишь меня в Себе и из Себя вызвал меня к жизни. Я - преходящее отражение Твоей вечной и неистощимой реальности. Если бы Ты не держал меня в Сердце Твоего возлюбленного Сына, я не познал бы Тебя, потерял бы Тебя во мраке, исчез в пустоте.

Отче, Тебя неведомого люблю, к Тебе невидимому припадаю; согрешил пред Тобою, но Тебе предаю себя, потому что Ты любишь во мне Своего возлюбленного Сына. Ты видишь и обнимаешь Его во мне, потому что Он стал во всём мне подобным - добровольно, из любви, возведшей Его на Крест ради меня.

Как Иаков в одеждах Исава, я прихожу к Тебе, облекшись в Иисуса Христа, в Его драгоценную Кровь. И Ты, Отче, пожелав быть незрячим, остаешься во мраке великой тайны - откровении Твоей любви. Ты простираешь над моей головой Свои руки, благословляя меня, как и Твоего единственного Сына. Ты восхотел видеть меня только в Нем. Для Тебя я реальнее, чем для себя, ведь мое греховное «я» - еще не я сам; не то, что Ты обо мне задумал, а то, что я задумал о себе. Ныне, Отче, я отрекаюсь от себя и прихожу к Тебе в «Я» Твоего Сына. Его Святое Сердце овладело мной и очистило меня от грехов. Он приводит меня к Тебе. Куда? В святилище Своего Сердца, которое - Твой чертог, Твой храм, то Небо, где Тебе поклоняются святые.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.