I

Любить уединение - не значит искать его, перебираясь с место на место. Мы одиноки по сaмой своей сути, и другими не будем. Поняв это, мы перестанем держаться за внешнее и найдем то, что искали. Тогда уединение из желаемого станет действительным.

Наш новый опыт непременно породит в нас и новую, еще не утоленную - и едва ли утолимую - жажду «совершенного уединения». Поймем это правильно: внешнее совершенство недосягаемо, поэтому, проявив к нему чрезмерное рвение, мы потеряем и то малое, что имеем. Тоска и растерянность - неизменные спутники уединения, и с этим надо смириться. Уединение - не безумная гонка, а смиренное согласие, приобщающее нас к той беспредельной реальности, которой мы будто бы уже обладаем, но которая все еще остается лишь «возможностью», предметом надежды.

Только после смерти, поднявшись на небеса, отшельник ясно увидит, что возможное было явью, но он этого не знал, ибо в своем уединении жил чистой надеждой, чаял обладания Богом, и ничем иным.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.