Религиозная атмосфера

Религиозная атмосфера

Галилея не была Иудеей. Святой город Иерусалим находился далеко. В деревушке, затерянной в горах, религиозная жизнь не вращалась вокруг храма и жертвоприношений. В Назарет не приходили великие учителя Закона. Местные жители сами питали свою веру в лоне домашнего очага и религиозных собраний по субботам. Вера их обладала простым и консервативным характером и, вероятно, была не слишком скреплена сложными традициями, но при этом глубоко укоренена в сердцах людей. Иначе что еще могло внушить им столько мужества в их суровой крестьянской жизни, как не вера в их Бога?[111]

Живя в Назарете, Иисус не мог владеть достаточной информацией о существовавшем на тот момент плюрализме в среде иудеев. Лишь случайно и обрывочно до него доходили слухи о саддукеях Иерусалима, различных группах фарисеев, «монахах» Кумрана и терапевтах Александрии[112]. Его вера подкреплялась религиозным опытом, переживаемым простыми жителями галилейских селений. Нетрудно описать основные черты их религии.

Обитатели Назарета, как и все иудеи того времени, дважды в день исповедовали свою веру в единого Бога, творца мира и спасителя Израиля. Это было самое первое, что иудейская семья делала утром, и последнее, чем завершала день. Произносимые слова не были точным соответствием Символу веры, но они являли собой эмоционально заряженную молитву, призывающую верующего иудея жить влюбленным в Бога как его единственного Господа: «Слушай, Израиль: Господь, наш Бог, — единственный Господь. Люби Господа, твоего Бога, всем сердцем, и всей душой и всеми силами»[113]. Повторяемые изо дня в день, эти слова, с которыми утром вставали и вечером ложились спать, были очень глубоко запечатлены в сердце Иисуса. Позднее он скажет людям: «Молитва, которую мы произносим каждый день, напоминает нам о самом важном в нашей религии: жить, целиком отдавшись любви к Богу»[114].

Несмотря на жизнь в глухой деревушке, обитатели Назарета ощущали свою принадлежность народу, очень любимому Богом. Все нации заключали между собой пакты и соглашения, чтобы защититься от врагов, однако иудейский народ был участником принципиально иного, удивительного союза. Между единым Богом и Израилем существовала особая связь. Бог избрал этот немногочисленный и беззащитный народ, сделав его своим родным и заключив с ним завет (договор): Господь будет его Богом, а Израиль — «народом Божьим». Быть израильтянином означало принадлежать этому избранному народу. Иудейским мальчикам делали обрезание, чтобы на их собственном теле присутствовал знак того, что они члены избранного народа. Иисус об этом знал. Согласно предписаниям закона, он также был обрезан своим отцом Иосифом на восьмой день после рождения. Ритуал, вероятно, осуществили утром во дворе дома, где проживала семья. Это было привычным делом для небольших селений. Через ритуал обрезания Иисус принимался своим отцом в качестве его сына и, одновременно, становился членом общины Завета[115].

Иудеи гордились тем, что у них есть Тора. Сам Яхве подарил своему народу Закон, поясняющий, что нужно исполнить, чтобы проявить свою преданность Богу. Никто его не обсуждал. Никто не считал его тяжким бременем, напротив, подарком, помогавшим им жить достойно их Завету с Богом. В Назарете, как и в любом другом иудейском селении, вся жизнь проходила внутри священных границ этого Закона. День за днем Иисус учился жить, следуя великим заповедям Синая. Родители обучали его ритуальным канонам, социальным и семейным традициям, предписанным Законом. Тора пронизывала все. Она была символом Израиля. Тем, что отличало иудеев от остальных народов[116]. Иисус никогда не обесценивал Закон, но он учил исполнять его по-новому, вслушиваясь в самую глубину сердца Бога Отца, который хочет быть наставником Своих сыновей и дочерей и желает для всех достойной, прекрасной жизни.

В Назарете храма не было. Чужестранцы удивлялись, узнавая, что иудеи не строят храмов и не поклоняются изображениям богов. Единственным местом поклонения их Богу был святой храм Иерусалима. Именно там в невидимой и чудесной форме пребывал среди своего народа Бог Завета. Подобно всем иудеям, туда совершали паломничество и жители Назарета, чтобы воздать хвалу своему Богу. Там же торжественно отмечали иудейские праздники. В «День искупления»[117] там приносили жертву за грехи всего народа. Храм был для иудеев сердцем мира. В Назарете это знали. Поэтому, молясь, они обращали свой взгляд в сторону Иерусалима. Вероятно, именно таким образом научился молиться Иисус. Позднее, однако, люди увидят, что он молится, «воззрев на небо»[118], согласно древней традиции, прослеживающейся в псалмах. Для Иисуса Бог — «Отец небесный». Он не привязан к какому-либо святому месту. Он не принадлежит конкретному народу или расе и не является собственностью какой-нибудь определенной религии. Он — Бог всех.

По субботам Назарет становился другим. Никто не вставал спозаранку. Мужчины не шли в поле. Женщины не пекли хлеб. Всякая работа прерывалась. В субботу отдыхала вся семья. Все радостно ожидали этого дня. Для людей того времени это был настоящий праздник в кругу семьи, а самым приятным событием в нем — семейный обед, всегда вкуснее и разнообразнее, чем в другие дни недели. От остальных народов иудеев отличало также празднование субботы. Язычники, не знавшие еженедельного отдыха, недоумевали по поводу этого иудейского праздника, которые те воспринимали знаком своей избранности. Пренебрежение субботой демонстрировало презрение к избранности и Завету.

Полный отдых для всех, спокойное пребывание в кругу семьи и соседей, собрание в синагоге — все это позволяло людям переживать опыт обновления[119]. Суббота была временем «передышки», желанной Богом, который, после сотворения неба и земли, сам «на седьмой день пребывал в покое и отдыхал»[120]. В этот день они не должны были следовать тяжелому ритму каждодневного труда, они ощущали себя свободнее и могли вспомнить, что Бог вывел их из рабства, чтобы они пользовались собственной землей[121]. Наверняка обитатели Назарета не были посвящены в споры книжников о видах работ, запрещенных для субботнего дня. Вряд ли они знали о том, как строго следили за еженедельным отдыхом ессеи. Для людей, работающих в поле, суббота была «благословением Божьим». Иисус прекрасно об этом знал. Когда его осуждали за вольность, которую он проявлял в исцелении больных в субботу, в свою защиту он произносил высокопарные слова: «Суббота для человека, а не человек для субботы»[122]. Разве есть более подходящий, чем суббота, день, чтобы освободить людей от их болезней и страданий?

Субботним утром все жители собирались в местной синагоге для молитвы. Это было самое значительное событие дня. Конечно, синагога Назарета была очень скромной. Вероятно, она располагалась в простом доме, служившем не только для молитвы, но и местом, где решались общественно важные дела, производились общие для всех работы, оказывалась помощь нуждающимся[123]. На субботней молитве присутствовали почти все, хотя женщин приходить не обязывали. Собрание начиналось с какой-нибудь молитвы вроде Слушай, Израиле или с благодарения. Далее читался отрывок из Пятикнижия, после которого иногда следовал текст из пророков. Все население могло слушать Слово Божье: мужчины, женщины и дети. Благодаря этой религиозной традиции, столь удивлявшей иноземцев, иудеи подпитывали свою веру напрямую из самого истинного источника. Стоит заметить, однако, что мало кто мог понять текст Писаний на древнееврейском, поэтому существовал переводчик, переводивший текст и истолковывавший его по-арамейски. Затем начиналась проповедь, когда любой взрослый мужчина мог выступить с речью[124]. «Библия», жившая в головах деревенских жителей, была арамейским переводом, который они слышали каждую субботу, а отнюдь не текстом на древнееврейском, известным нам сегодня. Похоже, Иисус учитывал это обстоятельство в своем обращении к людям.

По прошествии субботы все снова возвращались к своей работе. Трудная и однообразная каждодневная жизнь прерывалась лишь религиозными праздниками и свадьбами, которые, без сомнения, приносили больше всего радости деревенскому люду. Свадьба была любимым народом веселым семейным событием. Лучшим праздником. В течение нескольких дней родственники и друзья сопровождали молодых: вместе выпивали и закусывали, отплясывали свадебные танцы и пели песни о любви. Иисус, должно быть, не раз принимал участие в свадьбах, ведь семья его была многочисленной. Скорее всего, он также радовался вместе с женихом и невестой, весело проводя эти праздничные дни: он с удовольствием разделял общую трапезу, пел и танцевал. Когда позднее его учеников обвинят в том, что они не следуют аскетическому образу жизни, подобно ученикам Иоанна Крестителя, Иисус найдет им поразительное оправдание. Он попросту объяснит, что жизнь рядом с ним — праздник, похожий на дни проведения свадьбы. Бессмысленно праздновать свадьбу и при этом воздерживаться от еды и питья: «…могут ли поститься сыны чертога брачного, когда с ними жених? Доколе с ними жених, не могут поститься»[125].

Религиозные праздники были любимы всеми, но мы не знаем, каким образом их отмечали жители небольших селений, которые не совершали паломничество в Иерусалим. Осень была самой щедрой на праздники порой. В сентябре отмечали «праздник нового года» (Рош Ха-Шана). Десять дней спустя — «День Искупления» (Ном Киппур), празднование которого происходило в основном внутри Храма, где приносились специальные жертвы за грехи народа. Через шесть дней после того отмечался гораздо более веселый и любимый в народе праздник, продолжавшийся семь дней. Он назывался «праздник кущей» (Суккот). Изначально это был, по-видимому, «праздник сбора винограда», отмечавшийся в поле, в небольших шалашах, установленных среди больших виноградников. В течение праздника, с предвкушением ожидаемого детьми, семьи жили вне дома, в хижинах, напоминавших им шалаши в пустыне, которые служили убежищем для их предков, когда Бог вывел тех из Египта.

Весной праздновали большой «праздник Пасхи» (Песах), собиравший вместе иудейских паломников со всего мира. Накануне первого дня праздника зарезали пасхального ягненка, а вечером каждая семья собиралась за торжественным ужином, во время которого с особым чувством вспоминали освобождение иудейского народа из египетского рабства. Праздник длился семь дней в атмосфере радости и гордости за свою принадлежность к избранному народу, а также в надежде на новое освобождение, на сей раз — от ига римского императора. Пятьдесят дней спустя, по приближении лета, отмечался «праздник Пятидесятницы» или «праздник сбора урожая». Во времена Иисуса он был связан с воспоминаниями о Завете и о подаренном на Синае законе.

Вера Иисуса росла в религиозном духе его деревни, в субботних собраниях и больших праздниках Израиля, но, прежде всего, — в лоне его семьи, где он мог подкрепляться верой своих родителей, познавать глубокий смысл традиций и учиться молиться Богу. Имена его родителей и братьев, имеющие глубокие корни в истории Израиля, указывают на то, что Иисус воспитывался в глубоко религиозной иудейской семье[126]. В начале жизни он был окружен заботой собственной матери и женщин из его семейного клана, которые первыми приобщили его к вере своего народа. Следом забота о подросшем Иисусе скорее всего перешла в руки Иосифа, который не только обучал его ремеслу, но и воспитывал в нем мужчину, преданного Завету с Богом[127].

Иисус научился молиться еще в детстве. Благочестивые иудеи молились не только по утрам, вечерам и в синагоге на богослужении. В любой момент дня они возносили сердце Богу, чтобы воздать ему хвалу в типичной иудейской молитве, называемой «благословение» (бераха). Эти молитвы начинались с восторженного возгласа: Барух Ата Адонай, «Благословен Ты, Господь!», и рождались из желания благодарить Бога. Для израильтянина все может стать поводом для «благословения» Бога: утро и вечер, благодатный свет солнца и весенние дожди, рождение сына или урожай в поле, подаренная жизнь и радость от Обетованной земли. Иисус с детства дышал этой верой, пропитанной благодарением и восхвалением Бога. В одном из древних христианских источников сохранилось его «благословение», исшедшее из сердца Иисуса при виде того, что его послание было воспринято самыми маленькими: «Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам».[128]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.