Авраам

Авраам

Но Иисус вернулся в Иерусалим в третий раз, во время праздника Скиний, и его проповеди стали смелее, чем когда-либо раньше. Действительно, самыми простыми словами он наконец объявил, что он Мессия.

Ин., 8: 54. Иисус отвечал…

Ин., 8: 56–57. Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой: и увидел и возрадовался. На это сказали Ему Иудеи: Тебе нет еще пятидесяти лет, — и Ты видел Авраама?

Еврейским лидерам показалось, что богохульство достигло крайней точки, поскольку Иисус утверждал, что он не просто Мессия, а сам Бог. Намеренно Иисус использовал слова «Я есмь» в своем решающем ответе:

Ин., 8: 58. Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь».

Это восходит к объявлению Богом Моисею своего собственного имени:

Исх., 3: 14. Бог сказал Моисею: Я есмь Сущий (Иегова). И сказал: так скажи сынам Израилевым: Сущий послал меня к вам.

Учитывая это обстоятельство, многие иудеи, должно быть, считали совершенно оправданным попытаться побить Иисуса камнями, так как побивание камнями было традиционным способом казни для богохульников:

Лев., 24: 16. И хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество. Пришлец ли, туземец ли станет хулить имя Господне, предан будет смерти.

Выводы насчет возраста Иисуса сделаны на основе комментария в том смысле, что Иисусу «нет еще пятидесяти лет», и некоторые предполагают, что в то время ему немного оставалось до пятидесяти лет. Можно даже доказать, что ему было сорок шесть лет, начиная с комментария Иоанна насчет того, что, когда Иисус говорил, что заново построит храм, он говорил о своем собственном теле. Поэтому, когда фарисеи сказали, что необходимо сорок шесть лет, чтобы построить храм, не могли ли они подразумевать, что Иисусу было сорок шесть лет? Трудно всерьез принять этот аргумент, однако несомненно, что даже если Иисус говорил о своем теле, то фарисеи говорили не об этом, и использовать их утверждение как основание для выведения возраста Иисуса — это все равно что спросить о беседе, которая, предположительно, происходила с перекрестными целями. По-видимому, намного естественнее принять очевидное утверждение Луки о том, что Иисусу, когда он начал свою миссию, было примерно тридцать лет.

Однако, если бы Иисусу в момент его смерти было сорок шесть лет и если распятие на кресте произошло в 29 г., как указывает Лука, то Христос, должно быть, родился в 17 г. до н. э. В этом нет ничего явно невозможного, за исключением того, что обоснование этого на комментарии высказывания «Тебе нет еще пятидесяти лет» дает очень зыбкую почву. Это выражение могло просто быть метафорическим способом сказать: «Ты еще не достиг возраста мудрости» или «Ты даже не старик», и это можно сказать о тридцатитрехлетнем еще в большей степени, чем о сорокашестилетнем.

Иисус продолжает высказывать заявления о своем мессианстве и божественности. В одном месте он говорит:

Ин., 10: 11. Я есмь пастырь добрый…

Это возвращает нас к отрывку из писаний пророка Иезекииля, в котором Бог осуждает греховность еврейских лидеров, которые метафорически описываются как злые пастыри:

Иез., 34: 2. Сын человеческий! изреки пророчество на пастырей Израилевых… горе пастырям Израилевым, которые пасли себя самих! не стадо ли должны пасти пастыри?

Далее в Книге пророка Иезекииля Бог жертвует собой, чтобы стать пастырем, который спас бы его народ:

Иез., 34: 11…вот, Я Сам отыщу овец Моих и осмотрю их.

Иез., 34: 12. Как пастух поверяет стадо свое… так Я пересмотрю овец Моих…

Затем, в речи о Мессианском царстве о Мессии говорится при помощи той же метафоры:

Иез., 34: 23. И поставлю над ними одного пастыря, который будет пасти их, раба Моего Давида…

Говоря о себе как добром пастыре, Иисус называет себя либо Мессией, либо Богом, либо и тем и другим. Если этот момент здесь не ясен, то немного позже он делает это решительно:

Ин., 10: 30. Я и Отец — одно.

И снова он едва избегает побивания камнями и удаляется в район реки Иордан.