71. In Fine[44]

Вся буддийская и ведическая система (адвайта), как и идея «просветления», опирается на несуществование отождествленности — которое есть воссоединение в универсальности.

Я сомневаюсь, что есть что-то еще, что требуется понять, поскольку любой другой элемент учения основан на этом, значит, такое понимание будет окончательным.

Но сделать это невозможно, поскольку это требует отсутствия того, кто это сделает, или воздержания от делания.

Здесь нет ни делания, ни воздержания от делания, а лишь отсутствие воздержания от делания — как говорят учителя, «полное отсутствие какой-либо отождествленности, чтобы делать или воздерживаться от делания чего бы то ни было».

Это стрела просветленного лучника, поскольку как бы много стрел он ни выпустил, каждая должна расщепить предыдущую, попав в яблочко, где «яблочко» — сам полет стрелы.

Замечание: Поскольку отождествленность — концепция некоей вещи, которая не может существовать сама по себе, это отсутствие изначально существует как отсутствие, и поскольку оно существует как отсутствие, этого отсутствия нельзя достичь, поскольку оно тут же начнет присутствовать как отсутствие. Это также причина недостижимости «просветления», указываемая великими учителями. Они учили, что любая попытка «делания» отклоняет предполагаемого «деятеля» от того, что он есть. Причина этого теперь также ясна.

Отождествленность «пуста», а «пустота» предполагает «не-есть-ность». Как и любая концепция, которая когда-либо была или когда-либо будет, она не есть и не не-есть, или она есть тотальное отсутствие «не-есть-ности».

Несуществование или отсутствие — также концепции, и они тоже не есть и не не-есть, и их единственное бытие лежит в полном отсутствии несуществования и неотсутствия.

Так что единственное бытие отождествленности лежит в отсутствии как отождествленности, так и не-отождествленности, или в полном отсутствии не-отождествленности.

Это вечный и единственный ответ на любой вопрос, касающийся концепций — а что ими не является? — и единственно возможное определение Есть-ности.

Колофон[45]

Все, что есть

То, что я есть, — вечно свободное. В том, что я есть, нет ничего, что может быть несвободным.

Несвобода и вытекающее из нее страдание — то есть все страдание — полностью зависит от идеи объективного я, то есть «какого-то меня». Но такого противоречия в терминах никогда не существовало, не существует и никогда не будет существовать.

Более того, никакой объект не может существовать вообще. Так как я могу существовать в виде объекта?

Объект, все, что объективировано, — это видимость. Это и есть то, что представляет собой объект, все, чем объект может быть, и все, что был призван описать этот термин.

Быть объектом — значит просто быть воспринимаемым, то есть являться.

Являться кому? Восприниматься чем?

Только я могу воспринимать. Что еще может воспринимать? Что есть, что могло бы воспринимать? И что бы я ни воспринимал, должно быть моим объектом.

Мой объект — это объективизация того, что я есть. Чем еще он мог бы быть?

Значит, каждый объект является мной. Не может быть ничего, что не является мной. Я — не что иное, как мои объекты, и мои объекты — не что иное, как я.

В чем польза от писания, говорения, лекций о чем-то столь простом и очевидном?

Больше просто нечего говорить, больше ничто не может быть сказано! Никогда не было и никогда не будет.

Нужно ли добавлять очевидное? Каждое чувствующее существо может сказать это.

Замечание:

Даже махая хвостом.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.