LIV
LIV
Здесь, в Иерусалиме, мог бы он вспомнить, как лет десять назад, в Антиохии, обвинял Петра в «лицемерии». Жертва «очищения», – такая же часть Закона, как «обрезание»; кто соблюдает часть Закона, тот соблюдает и весь Закон.
В первые годы служения своего Павел, «ради Иудеев», обрезал в Листрах, Тимофея, полуэллина (Д. А. 16, 1–3). Знал, конечно, уже и тогда, чт? делает. «Стойте в свободе, которую дал вам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства… Если обрезываетесь, не будет вам никакой пользы от Христа» (Гал. 5, 1–2). – «Берегитесь обрезания, берегитесь псов, злых делателей», – учеников Петра (Флп. 3, 2). Думая так и все-таки обрезывая Тимофея, не хуже ли Петра «лицемерил» Павел? «Стойте в свободе», – говорит другим, а сам не стоит.
Знает, чт? делает, и в Галатии, земле скопцов, «обрезанных» Великой Матери, Magna Mater, Кибелы,[50] когда говорит: «Сами бы пусть оскопились – обрезались, aposkops?ntai, смущающие вас». Иудею сказать: «Не нужно обрезания» – все равно что сказать христианину: «Не нужно крещения», под тем предлогом, что оно не духовное, а плотское таинство; сравнивать оскопление с обрезанием для Иудея – такое же невыносимое кощунство, как для христианина – оплевание Креста.[51]
«Если оправдание – Законом (обрезанием), то Христос напрасно умер» (Гал. 2, 21). Это значит: исполняя закон обрезания, Павел делает смерть Христа «напрасною», как бы снова Его распинает.
Знает он, чт? делает, и в Иерусалиме.
«…Иудеи Мало-Азийские (в том числе, может быть, и Галаты), увидев Павла в храме, возмутили весь народ и наложили на Павла руки, вопя: «мужи Израильские! помогите! Этот человек… ввел Эллинов в храм, и осквернил святое место сие». Ибо перед тем, видя с ним в городе Трофима Эфесянина, подумали, что Павел ввел его в храм» (Д. А. 21, 27–29).
В этом, конечно, правы Иудеи: Павел действительно «осквернил» святыню храма, – в жертву «нечистую» себя принес, а вместе с собою ввел всю «языческую нечисть» в храм. «И, схватив Павла, повлекли его вон из храма… и весь Иерусалим возмутился» (Д. А. 21,31).
Вот когда и где родилось «возмущение всесветное», – «революция», по-нашему. Первый «Возмутитель» – Иисус; второй – Павел.
Когда в Иудейской войне-революции 70 года римские воины, взяв Иерусалим, войдут в храм и ворвутся в Святое святых, то, не увидев в нем ничего, кроме голых стен, удивятся – ужаснутся этой пустоте: так и теперь «пустому» возмущению ужасаются, – «глупому спору», не из-за чего, – из-за «какого-то Иисуса умершего, о котором Павел утверждает, будто Он жив» (Д. А. 25, 19).
«Огонь пришел Я низвесть на землю, и как желал бы, чтоб он уже возгорелся!» (Лк. 12, 49). Вот когда и где желание это исполнилось, – возгорелся огонь Возмущения-Революции, в котором некогда вспыхнет весь мир, как ночной мотылек на свече, и сгорит.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.