Господь и святой Петр

Господь и святой Петр

Это случилось в то время, когда Спаситель и святой Петр только что явились в рай – после долгих лет скорбного странствования по земле и бесчисленных страданий.

Нетрудно представить себе, как рад был святой Петр. Слишком велика была разница: пребывать ли здесь, на райской горе, и взирать отсюда на мир Божий или, как прежде, бродить нищим от двери к двери! Гулять по чудесным райским садам было совсем не то что странствовать по земле и не быть уверенным, найдешь ли в бурную ночь себе приют под кровлей или же тебе придется тащиться темной, холодной ночью по пустынной дороге.

Можно себе представить радость святого Петра, когда он после таких тяжелых испытаний очутился наконец там, куда стремился. Ведь он далеко не всегда был уверен, что все кончится хорошо. Нередко святого Петра мучили сомнения и беспокойство. Как слабый человек, он не всегда понимал, к чему надо было им вести такое тяжкое существование, когда Господь наш и Спаситель – Владыка мира?!

И теперь наконец исполнилось все, что он ожидал. Больше никогда уже не придется томиться тоской… Отныне его ждет только радость и блаженство. С улыбкой вспомнил теперь святой Петр о тех унижениях и страданиях, которые пришлось претерпеть им со Спасителем. И среди других воспоминаний перед святым Петром вставал один печальный день, когда, казалось, страдания превысили силы апостола.

Спаситель взял его вместе с Собой на высокую гору, не говоря, зачем они туда идут.

Они миновали города, лежавшие у подножия горы, миновали замки, стоявшие выше в горах, прошли мимо селений, мимо хижин пастухов и скоро оставили позади себя последнюю лачугу дровосека. Наконец они добрались до совершенно обнаженной – без зелени, без деревца – вершины горы. Здесь стояла хижина какого-то отшельника, поселившегося тут, чтобы помогать заблудившимся путникам.

Отсюда они пошли уже по снежным равнинам, где лежали погруженные в зимнюю спячку животные, и достигли дико нагроможденных ледников, куда едва ли могла пробраться и альпийская коза.

Там, на самом верху, Спаситель увидел маленькую красногрудую замерзшую птичку, которая лежала на льду. Он поднял маленькую малиновку и спрятал ее. И святой Петр вспомнил теперь в раю, что тогда ему хотелось узнать, не утолят ли они свой голод этой птичкой.

Долго шли они по скользким ледникам, и святому Петру казалось, что он никогда не был ближе к царству смерти: ледяное дыхание ветра и мертвенно-неподвижный туман окружали их, и жизнь замерла тут навеки. А между тем они едва дошли еще до половины горы. Тут апостол Петр стал просить Спасителя вернуться.

– Еще не настало время, – ответил Спаситель, – ибо Я хочу показать тебе нечто, что даст тебе мужество переносить всякие лишения.

И среди облаков пронизывающего убийственным холодом тумана двинулись они дальше и шли до тех пор, пока перед ними не встала высокая отвесная стена, преградившая им путь.

– Эта стена, – сказал Спаситель святому Петру, – идет вокруг всей горы, и ты нигде не сможешь переступить через нее. И ни одному человеку не дано видеть то, что лежит за ней, ибо место это есть преддверие рая, и там, за стеной, обитают души усопших праведников.

Святой Петр не мог удержаться от выражения недоверия на лице.

– Там, внутри, – продолжал Спаситель, – нет тьмы и холода, как здесь, там зеленеет лето и ярко сияют солнце и звезды.

Но святой Петр не в силах был этому верить.

Тогда Спаситель взял маленькую птичку, которую нашел на ледяной равнине, размахнулся и перебросил ее через стену, так что птичка упала по ту сторону. И тотчас святой Петр услыхал торжествующее, радостное пение и с изумлением узнал голосок малиновки.

Тогда он обернулся к Спасителю и сказал:

– Вернемся снова на землю и будем терпеть все, что должно претерпеть, ибо я вижу теперь, что Ты, Учитель, был прав, говоря, что есть место, где жизнь побеждает смерть.

И они спустились с горы и снова начали свои скитания.

Затем долгие годы святой Петр не видал ничего перед собой, кроме рая, и продолжал странствовать и мечтать о стране, лежащей за стеной.

И вот теперь наконец он уже здесь, и ему незачем больше томиться по ней. Он может целыми днями полной чашей черпать радость из вечных, неиссякаемых источников ее.

Но святой Петр не пробыл в раю и двух недель, как ангел явился к восседавшему на троне Господу, семикратно поклонился и поведал, что у святого Петра, видимо, тяжкое горе: он не хочет ни есть, ни пить, глаза его красны, как будто он не спал уже много ночей. Услышав это, Спаситель поднялся и пошел разыскивать святого Петра.

Он нашел его на самой отдаленной окраине рая. Святой Петр лежал на земле, словно он был так изнеможен, что не в силах держаться на ногах; он разорвал на себе одежды, а голову посыпал пеплом.

Увидев святого Петра в печали, Спаситель опустился около него на землю и заговорил так же, как говаривал с ним во времена их печальных странствований по земле.

– Что так печалит тебя, святой Петр? – спросил Спаситель.

Но горе так овладело святым Петром, что он не в силах был ничего ответить.

– Что так печалит тебя? – снова спросил Спаситель.

Когда Спаситель повторил вопрос, святой Петр снял с головы свой золотой венец и бросил его к ногам Спасителя, как бы желая сказать этим, что он не может больше иметь доли в Его славе и величии.

Но Господь хорошо знал, что только отчаяние не позволяет святому Петру понимать, что он делает, и не разгневался на него.

– Ты должен наконец сказать Мне, что так мучает тебя, – сказал Он ему так же кротко, как и раньше, и с еще большей любовью в голосе.

Тут святой Петр вскочил, и тогда Спаситель увидел, что он был не только опечален, но и разгневан.

– Я хочу просить избавить меня от служения Тебе, – сказал святой Петр. – Я не могу ни одного дня больше оставаться в раю.

Но Спаситель попытался успокоить его, как нередко делал это и раньше, когда святой Петр выходил из себя.

– Я, конечно, не хочу препятствовать тебе уйти, но ты все же должен раньше сказать Мне, что тебе здесь не нравится?

– Я скажу Тебе, что я ожидал лучшей награды, когда мы жили вместе внизу, на земле, и терпели всякое горе, – сказал святой Петр.

Спаситель видел, что душа святого Петра преисполнена горечи, и не сердился на него.

– Говорю тебе, – сказал Он, – что ты волен идти куда хочешь, если ты только скажешь Мне, что тебя печалит.

Теперь только святой Петр рассказал, почему он чувствует себя несчастным.

– У меня была старушка мать, и несколько дней тому назад она умерла.

– Теперь Я знаю, что мучает тебя, – сказал Спаситель. – Ты страдаешь оттого, что мать твоя не попала в рай?

– Да, – ответил святой Петр, и его охватила такая печаль, что он начал рыдать. – Я думаю, что я все же заслужил, чтобы она была здесь со мной, – промолвил он сквозь тяжкие стоны.

Но когда Спаситель узнал причину скорби святого Петра, то и Он опечалился, ибо мать святого Петра была не из тех, кому легко войти в Царство Небесное. Она никогда не думала ни о чем другом, кроме наживы, и бедным, стучавшимся в ее дверь, она не подала за всю свою жизнь ни гроша денег, ни куска хлеба. Спаситель хорошо знал, что святой Петр не согласится, конечно, с тем, что мать его из-за своей алчности недостойна райского блаженства.

– Святой Петр, – спросил Он, – откуда ты знаешь, что мать твоя чувствовала бы себя счастливой у нас?

– Да, это Ты говоришь мне для того, чтобы отказать мне в моей просьбе. Кто же будет чувствовать себя несчастным в раю?

– Кто не радуется чужой радости, тот не может быть счастлив, – ответил Спаситель.

– В таком случае, тут есть еще и другие, кроме моей матери, которым здесь не место, – сказал святой Петр.

Спаситель увидел, что святой Петр намекает этим на Него самого. И Он был глубоко опечален тем, что святой Петр в своем горе перестал понимать, что он говорит. Спаситель постоял немного, ожидая, не раскается ли он и не убедится ли, что его матери не может быть места в раю, но тот и не думал об этом.

Тогда Спаситель позвал ангела и велел ему спуститься в ад и перенести оттуда в рай мать святого Петра.

– Я хотел бы видеть, как он ее перенесет, – сказал апостол.

Спаситель взял святого Петра за руку и привел его к скале, отвесно падавшей вниз. И Он показал ему, что стоит только немного нагнуться, чтобы прямо увидеть пропасть ада.

Заглянув туда, святой Петр вначале не мог ничего различить, как будто глядел в глубокий колодец. Казалось, внизу разверзлась под ним бездонная черная пропасть. Первое, что он мог смутно различить, был ангел – уже на пути в бездну. Он видел, как ангел без всякого страха несся в непроглядную тьму и лишь едва раскрыл крылья, чтобы не слишком быстро спускаться.

Когда же глаза святого Петра немного привыкли к темноте, он начал видеть яснее. Прежде всего он понял, что рай расположен как бы кольцом на горе, что кольцо это окружает бездонную пропасть, в глубине которой томятся осужденные грешники. Он видел, как долго спускался ангел, все еще не достигая дна. И святого Петра начал уже пугать этот бесконечный спуск.

– О, если бы он снова вернулся сюда с моей матерью! – воскликнул он.

Спаситель взглянул на святого Петра большими грустными очами и промолвил:

– Нет той тяжести, которой бы мой ангел не мог поднять.

Глубина была настолько бесконечна, что ни один солнечный луч не проникал туда, там царил сплошной мрак. И только теперь на мгновение казалось, что полет ангела внес немного света, так что святой Петр мог рассмотреть, что делается в пропасти. Там виднелась бесконечная черная пустыня; все дно пропасти было покрыто острыми, торчащими буграми, а между ними темнели ямы черной воды. Ни зеленой травки, ни деревца, никаких признаков жизни. И всюду на острых скалах видны были карабкавшиеся по ним грешники. Они висели над утесами, куда взобрались в надежде выкарабкаться из бездны, и, когда убеждались, что им нет выхода, оставались там, наверху, окаменев от отчаяния.

Святой Петр видел, что одни из них сидят или лежат, вытянув руки, в вечной тоске устремив ввысь остановившийся взор. Другие закрыли лицо руками, как бы для того, чтобы не видеть окружающий их безнадежный ужас. Все они были неподвижны, как бы застыли. Некоторые лежали в лужах, не пытаясь выбраться оттуда. Но ужаснее всего то, что их было так много. Казалось, что все дно бездны – сплошная масса тел и голов.

И святого Петра охватила новая тревога.

– Ты увидишь, что он не найдет ее, – сказал он Спасителю.

Спаситель снова взглянул на святого Петра, как и прежде, печальным взором. Он хорошо знал, что святому Петру не следует беспокоиться об ангеле.

Но тому все еще казалось, что ангелу не сразу удастся найти его мать среди огромной массы грешников. Ангел, раскрыв крылья, носился по дну с места на место, ища мать святого Петра.

Но вот один из несчастных грешников заметил ангела в бездне. Быстро вскочил он и протянул руки, крича:

– Возьми меня, возьми меня с собой!..

И вдруг все оживились. Бесчисленные миллионы томившихся в бездне в то же мгновение вскочили, простерши руки, и молили ангела взять их с собою в райскую обитель. Вопли грешников доносились до Спасителя и святого Петра, и сердца их забились от скорби, когда они услыхали эти мольбы.

Ангел парил высоко над осужденными, но пока он носился в поисках матери святого Петра, они все толпами гнались за ним, как будто гонимые вихрем.

Наконец ангел увидел ту, которую он должен был взять. Он сложил крылья на спине и стрелой спустился вниз. И святой Петр вскрикнул от радости, когда увидел, как ангел своим крылом подхватил и поднял его мать.

– Да будешь благословен ты, приведший ко мне мою мать! – воскликнул он.

Спаситель между тем тихонько положил руку на плечо святому Петру, как бы предостерегая его от преждевременной радости.

Но святой Петр был почти готов плакать от радости, что мать его спасена, и не мог себе представить, чтобы что-нибудь могло их разлучить. И еще больше усилилась радость его, когда он увидел, что некоторые из осужденных, несмотря на ту быстроту, с какой ангел подхватил мать святого Петра, оказались быстрее его и успели прицепиться к той, которой дано было спастись, и таким образом находились на пути в рай. Около дюжины осужденных повисли на плечах старухи, и святой Петр считал великой честью для своей матери помочь стольким несчастным спастись.

Ангел, со своей стороны, ничего не делал, чтобы помешать им. Казалось, ноша совсем не тяготит его, и он подымался все выше и выше, и взмахи его крыльев были так легки, словно он нес на небо мертвую пташку.

Но вдруг святой Петр увидел, как мать его начала освобождаться от грешников, прицепившихся к ней. Она делала страшные усилия, отрывая их от себя, и один за другим падали они в ад. Святой Петр слышал их мольбы о пощаде, но старуха, видимо, не желала примириться с тем, что кроме нее еще кто-нибудь спасется. Она постепенно освобождалась от несчастных, сбрасывая их одного за другим в ад. И когда они падали, вся бездна оглашалась их воплями и проклятиями. Тогда святой Петр окликнул мать и стал заклинать ее быть милосердной, но она продолжала делать по-своему. И святой Петр заметил, что ангел поднимается все медленнее, по мере того как ноша становилась все легче, и святого Петра охватил такой страх, что ноги его подкосились, и он упал на колени.

Наконец осталась еще одна только душа, крепко прижавшаяся к матери святого Петра. Это была молодая женщина, повисшая у нее на шее и умолявшая взять ее с собою в рай. В это время ангел поднялся уже так высоко, что святой Петр протянул руки, чтобы принять свою мать. Ему казалось, что стоит ангелу еще два-три раза взмахнуть крыльями, чтобы очутиться на вершине горы. Но вдруг ангел внезапно остановил свой полет, и лик его стал мрачнее ночи. В это самое мгновение мать святого Петра протянула руки, схватила висевшую у нее на шее женщину, стараясь оторвать ее от себя; долго она боролась с ней, пока руки женщины не разомкнулись и старуха не освободилась от несчастной.

Когда она рухнула, ангел опустился немного, и видно было, что он не в силах взлететь наверх.

С глубокой скорбью во взоре взглянул ангел на старуху; крыло его отделилось от ее тела, и он дал ей упасть назад, в бездну, как будто она стала для него непосильной ношей с той минуты, когда осталась одна.

Затем одним взмахом крыла он поднялся в рай.

А святой Петр долго лежал на том же месте и рыдал. Спаситель же тихо стоял рядом с ним.

– Святой Петр, – сказал наконец Спаситель, – не думал Я, что ты будешь когда-нибудь так горько плакать, придя в рай.

Тогда старый слуга Господа поднял голову и с горечью воскликнул:

– Какая же цена блаженству рая, если я слышу здесь рыдания любимых мною и вижу страдания моих собратьев?!

Лик Спасителя омрачился глубочайшею скорбью.

– Ничего Я так не желал, как даровать всем вам рай, полный чистейшего счастья! – сказал Он. – Разве ты не понимаешь, что только ради этого сошел Я на землю к людям и учил их любить ближних как самих себя? Пока они этого не делают – нет такого места ни на земле, ни на небе, где страдание и печаль не сопровождали бы их.