Медитация – раджа и Рамана Махарши

Медитация – раджа и Рамана Махарши

Благодарение Господу в лице Михаила Цыганова за встречу с феноменальной личностью Агунгом Праной, сочетающим царскую родословную и изрядное богатство с поистине высокой духовностью. Поскольку его предки раджи Менгви благополучно утратили свое царство, по его словам, богатство вернулось к нему самым чудесным образом после молитвы Господу дать ему возможность помогать людям. Сейчас помимо своего дворца он является владельцем множества спа и вилл, в которых я до сих пор путаюсь, но суть в другом – все его усилия направлены на то, чтобы создать максимально удобные условия для практики йоги и медитации! Так, каждый домик имеет наверху специальную комнату для индивидуальной практики медитации, а каждое спа – залы для йоги и медитации, куда он приглашает учителей со своими группами. Сейчас он озабочен грандиозным проектом создать медитационный центр на 500 человек, для которого уже приобретена земля на берегу моря с прекрасным видом из храма в горах, и он будет построен к концу года.

Хотя Агунг Прана держится довольно просто (а когда он, одетый в джинсы и футболку с кепкой, озабоченно проверяет свои постройки, его легко принять за рядового рабочего), можно без преувеличения сказать, что он играет роль также и духовного учителя. Как и всякий балиец, все свои 62 года он проводит в ежедневных ритуалах и церемониях. Но уже далеко не всякий балиец разбирается в философии адвайты, что и говорить о поездках в Индию вместе с Высшим Священником на Бали, непосредственно в Раманашрам, где им оказывали грандиозные приемы, как представителям Чистой Земли – как, оказывается, воспринимают остров Бали в Южной Индии. Пока я гостила три дня в его Таман Сари Спа на северо-западном побережье Бали, у меня была прекрасная возможность подолгу беседовать с хозяином во время осмотра его владений, за трапезами и по ходу программ – но здесь я не буду вдаваться в тонкости философии, а опишу сюжетную канву духовной программы для группы приглашенных, о каждом из которых можно рассказывать особо.

Когда я спустилась к вечеру после 4-часовой медитации из прекрасного зала в башне, Агунг Прана говорил с балийцем в белом, которого он представил мне как целителя. Вскоре подъехали два других балийских друга – политик (бывший член индонезийского парламента) и законодатель, и в ожидании других гостей началась диагностика чакр с оживленным обсуждением результатов. Целителя называли просто Мадэ (имя второго ребенка в каждой балийской семье). На удивление, по его диагностике у меня с Агунгом Праной оказались очень сходные чакровые структуры – с наиболее сильными верхними чакрами, работающими на полную мощность, и «собранными» нижними чакрами, что он трактовал в терминах сублимации. Примечательно также, что Мадэ увидел мою ауру как совершенно прозрачную, что вполне закономерно: после множества випассана-ритритов я и сама чувствую себя «совершенно прозрачной». Наконец, собрались все гости – две западных писательницы, президент Балийского института и др. – всего около 12 человек.

Началось все скорее просто красиво – поездка в храм на новом участке для проведения ритуала, ужин с прекрасной танцевальной программой, за которым я смогла более часа поговорить с Мадэ через переводчика, прожившего на Бали 20 лет. Дальнейшие события, начавшиеся по темноте после 8 часов вечера, становились все «драматичнее». Нас снова разместили в машины и повезли в пещеру высоко в скале, куда вела довольно крутая узкая дорожка, поэтому туда пошли несколько балийцев с фонарями, а гости остались внизу. Вдруг сверху раздался жуткий крик, словно кто-то сорвался и поломал себе кости, и продолжался так долго, что успел прибежать посыльный от Агунга Праны сверху, чтобы позвать всех наверх. Нашему взору предстала картина Мадэ в трансе, с всклокоченными волосами и горящими глазами, в состоянии сильной вибрации всего тела, которую он начал передавать каждому по-очереди, так что даже некоторые из западных гостей (не я) были «заряжены» настолько, что начали «завывать и трястись» не меньше целителя.

В конце концов, Мадэ стал бить себя рукой по голове с огромной силой, причем ему пришлось продолжать это очень долго, но когда его полили святой водой, он вдруг стал совсем «нормальным», и мы все поехали дальше – в храм. В храме все началось тоже с ритуала, к которым я уже привыкла, но и здесь меня тоже ждало нечто такое, чего я не видывала за семь лет в десяти азиатских странах. После ритуала Агунг Прана вдруг взял микрофон и начал петь, попросив своих гостей «танцевать от сердца». Все закружились в танце с явным упоением, однако действо это продолжалось настолько долго, что где-то через пол-часа раздался очередной дикий крик – на этот раз с одной из западных женщин произошел нервный срыв, ибо столь сильные вибрации явно выбили у нее какой-то травматический блок в энергоструктуре. Мадэ скоро помог ей придти в себя, и через пять минут они вместе смеялись, а потом половина гостей вернулась в резорт, а половина… осталась «спать в храме с духами» всю ночь до утра, включая и самого Агунга Прану.

Все вышеописанное относится к ритуальной практике, с которой по объяснению Мадэ духовная практика связана на Бали неразрывно. Что же касается принципов этой связи, то Агунг Прана обещал в скором времени представить меня Высшему Священнику на Бали, который лучше кого-либо другого может ответить на философские вопросы о медитации. Именно его портреты висят в зале для медитации в Таман Сари Спа, и именно с ним Агунг Прана посещал ашрам Рамана Махарши и готовится к поездке по Святой Ганге…