Нательный крестик

Нательный крестик

– Раздевайтесь, – сухо бросил врач, не отрываясь от заполнения формуляра.

Иван Терентьев быстро скинул брюки и стал через голову стягивать футболку. Но тут он вспомнил о нательном крестике, который ему подарила бабушка. «То, что ты идешь служить в армию, – хорошо, – говорила она, надевая на него простой алюминиевый крестик на металлической цепочке, – быть защитником Родины – это Богу угодно. Крестик тебя спасет и сохранит от всего дурного». Иван не возражал, а даже втайне был рад бабушкиной заботе. В то, что крестик его защитит от чего-то плохого, он тоже поверил, хотя верующим себя не больно-то считал. «Это только для неграмотных старушек, – думал он, – а современному человеку вера ни к чему». Теперь, вспомнив о крестике, испугался, что врач увидит и будет над ним смеяться, как над отсталым и невежественным человеком. Иван решил крестик снять. Отвернувшись от врача, постарался быстро и незаметно снять крест вместе с майкой. Но получилось как-то неловко, цепочка оборвалась, и крест упал на пол. Иван нагнулся, чтобы поднять крестик, но на полу лежала только цепочка, а крестик куда-то исчез. Он стал искать рядом, но креста нигде не было, он как будто провалился сквозь пол. Врач, заметив, что призывник ползает на полу, спросил:

– Что вы там потеряли, молодой человек?

Ивана пронзила мысль, что это не он потерял крест, а крест сам его покинул, после того как Иван постеснялся креста. От этой мысли все похолодело внутри. На вопрос врача он и не подумал лукавить, а прямо и сказал:

– Я крестик нательный потерял.

– Нечего на себе всякую ерунду носить, – сердито буркнул врач, – подходите ко мне, некогда мне с вами тут в бирюльки играть.

Уже в воинской части, вспоминая этот случай и досадуя на свое малодушие, Иван твердо решил раздобыть себе крестик и ни под каким видом не расставаться с ним. После карантина с его каждодневными строевыми занятиями и зубрежкой устава их распределили по воинским подразделениям. Иван попал в роту автомобилистов, его посадили шоферить на трехосный «Урал». В гаражной мастерской Иван решил смастерить себе нательный крестик из медной пластины. Вырезав крестик, он старательно обработал его надфилем. Когда почистил его наждачкой и отполировал, крест засиял, как золотой. Вдоволь налюбовавшись своим произведением, Иван раздобыл шелковый шнурок и надел крест.

Но уже при первом посещении армейской бани командир отделения младший сержант Нечипоренко, заметив крестик, закричал:

– Рядовой Терентьев, почему у вас на груди висят какие-то неуставные знаки отличия, немедленно снять!

– Это мое личное дело, товарищ младший сержант, хочу – ношу, хочу – не ношу, – возразил Иван.

– Не понял. Ты что это, салабон, совсем оборзел? – Он протянул руку, чтобы сорвать крестик.

Иван, отстраняясь от Нечипоренко, наткнулся на проходившего мимо ефрейтора Садыкова. Тот щелкнул его по стриженой голове:

– Куда прешь, салага?

– Прости, земляк, я не хотел, – извинился Иван.

– Ну-ка, влепи ему, сержант, пару нарядов вне очереди, чтобы он «дедов» аж за километр чуял.

– Ты представляешь, Ренат, – обрадовался Нечипоренко неожиданной подмоге, – этот салабон обнаглел дальше некуда. Я ему говорю: «Сними крестик», – а он еще возражать мне пытается.

– Что за крестик, покажи, – заинтересовался Ренат. Иван зажал крестик в кулаке, готовый лучше расстаться с жизнью, чем с крестом.

– Да ты не бойся, салага, – успокоил Ивана Садыков, – я только взгляну.

Иван нехотя разжал кулак, и Ренат стал разглядывать крестик, поворачивая его во все стороны.

– Золото, что ли? – наконец спросил он.

– Нет, он из меди, я сам его сделал, – не без гордости признался Иван.

– А ты молоток, салага, мастер. Ладно, носи, разрешаю.

– Ты что, Ренат, не положено, – всполошился Нечипоренко. – Ты же мусульманин, тебе зачем это надо?

– Молчи, «черпак», полгода назад мне портянки стирал, а теперь «деду» будешь указывать, что положено, а что не положено. Может быть, мне, татарину, это действительно не положено, а вот твоим предкам на том свете, наверное, стыдно за тебя, урода, и чтобы больше не приставал к парню.

Нечипоренко сплюнул зло и отошел, ругаясь вполголоса.

– Спасибо тебе, Ренат, – сказал повеселевший Иван.

– Меня тебе не за что благодарить, через три месяца я дембельнусь, вот тогда тебе твой крест тяжело будет носить, ох как тяжело. Но, как говорится, – подмигнул он Ивану, – Бог терпел и нам велел.

Август 2003. Самара