7:1–19 11. Эта загадочная личность — Мелхиседек

7:1–19

11. Эта загадочная личность — Мелхиседек

Ибо Мелхиседек, царь Салима, священник Бога Всевышнего, — тот, который встретил Авраама и благословил его, возвращающегося после поражения царей, 2 Которому и десятину отделил Авраам от всего, — во–первых по знаменованию имени царь правды, а потом и царь Салима, то есть, царь мира, 3 Без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда. 4 Видите, как велик тот, которому и Авраам патриарх дал десятину из лучших добыч своих. 5 Получающие священство из сынов Левииных имеют заповедь — брать по закону десятину с народа, то есть, со своих братьев, хотя и сии произошли от чресл Авраамовых. 6 Но сей, не происходящий от рода их, получил десятину от Авраама и благословил имевшего обетования. 7 Без всякого же прекословия меньший благословляется большим. 8 И здесь десятины берут человеки смертные, а там имеющий о себе свидетельство, что он живет. 9 И, так сказать, сам Левий, принимающий десятины, в лице Авраама дал десятину: 10 Ибо он был еще в чреслах отца, когда Мелхиседек встретил его. Л Итак, если бы совершенство достигалось посредством левитского священства, — ибо с ним сопряжен закон народа, — то какая бы еще нужда была восставать иному священнику по чину Мелхиседека, а не по чину Аарона именоваться ? 12 Потому что с переменою священства необходимо быть перемене и закона. 13 Ибо Тот, о Котором говорится сие, принадлежал к иному колену, из которого никто не приступал к жертвеннику; 14 Ибо известно, что Господь наш воссиял из колена Иудина, о котором Моисей ничего не сказал относительно священства. 15 И это еще яснее видно из того, что по подобию Мелхиседека восстает священник иной, 16 Который таков не по закону заповеди плотской, но по силе жизни непрестающей. 17 Ибо засвидетельствовано: « Ты священник вовек по чину Мелхиседека». 18 Отменение же прежде бывшей заповеди бывает по причине ее немощи и бесполезности, 19 Ибо закон ничего не довел до совершенства; но вводится лучшая надежда, посредством которой мы приближаемся к Богу.

Мы подошли к той части Послания к Евреям, которая современному читателю представляется весьма сложной для понимания. Здесь использована масса незнакомых образов, да и сама форма аргументации кажется несколько непривычной. Во–первых, нас смущает малоизвестность фигуры Мелхиседека, этого далекого ветхозаветного персонажа, а также то, что эта древняя и непонятная личность выступает в качестве прототипа Христа. Прием сопоставления Христа с ветхозаветными персонажами не очень популярен в современном христианском комментарии, и это становится еще более понятным, если мы приглядимся к манере автора обосновывать свою точку зрения и подавать библейский материал.

Прежде всего, надо помнить о том, что, несмотря на непопулярность в наше время используемого автором приема типологизации, он был хорошо знаком его современникам. Чтобы понять, насколько эффективным был этот прием в то время, необходимо учитывать тип мышления тех людей. Некоторая путаность авторского повествования и аргументов не может заслонить благородство его цели: возвеличить Христа максимально доступным для тогдашних людей способом, чтобы донести до них смысл превосходства Его священства по сравнению со священством левитов. Священство Христа было устроено по чину Мелхиседека, что качественно совершенно отличало его от иудейского священства, устроенного по чину Аарона. Первое — вечное и всегда действенное; второе — временное и несовершенное, теперь отмененное по причине немощи и бесполезности.

И здесь мы вновь видим пример уместного и эффективного использования автором ветхозаветного наследия, которое представляет собой не просто графический отпечаток многовековых событий из истории общения Бога со Своим народом на условиях заключенного завета, но все пронизано мыслью о Христе. Как уже говорилось выше, ветхозаветное Писание наполнено пророчествами о Его приходе и радостью, порожденной этим событием. Оно описывает Его земное служение, с точностью предсказывает обстоятельства Его смерти и вечные блага, которые она несет человечеству, а также простирается за свои исторические рамки, раскрывая тайну будущего исполнения ее чудесных обетовании. Автор высоко ценит историческую достоверность, духовную ценность и нравственные уроки Ветхого Завета, но при этом он подходит к этому замечательному материалу уже по–другому — как человек, уполномоченный Божьим Духом сказать что–то еще, что–то новое. Все книги Библии — о Христе. Божий Сын главенствует в обоих заветах. «Следы» Христа оставлены на всех страницах Священного Писания для всех, кто имеет глаза, чтобы их увидеть.

Нам предлагается рассмотреть один ветхозаветный эпизод (Быт. 14:17–20), связанный с возвращением Авраама после битвы с хананейскими царями. Авраам, нагруженный трофеями, встречает царя по имени Мелхиседек, который преподносит ему, как победителю, хлеб и вино (это единственная деталь, не упомянутая автором послания, несмотря на присущую ему склонность к максимальной типологической достоверности). Мелхиседек благословляет Авраама во имя Бога и благодарит Бога за его победу. Авраам предлагает ему десятую частьдобычи, и Мелхиседек исчезает из повествования. Единственный раз после этого имя Мелхиседека упоминается в одном очень важном псалме, который также используется автором (Пс. 109:4).

Нужно отметить, что приведенный здесь эпизод с Мелхиседеком имеет не только историческое, но и духовное значение. Оно заключается втом, как Авраам выразил благодарность Богу за помощь в тяжелый момент жизни и в признании превосходства Мелхиседека, который публично исповедал величие Бога, благословил Авраама во имя Его и принял от него десятую часть трофеев. Царственный священник из Салима показал всем, что Бог, сотворивший мир, защищает Своих детей. Подчеркнув это, автор идет дальше. Его главная цель состоит в том, чтобы доказать превосходство священства Христа над священством Аарона. По–видимому, некоторые иудейские христиане, боясь покидать свою поместную церковь, оставляли традиционное законничество и утрачивали культовые черты своей прежней иудейской веры. Автор всеми силами стремится убедить их в том, что Иисус превосходит не только ангелов и Моисея, но и все священство Аарона, исторически происходившее из колена Левия. Прежние ссылки на Христа как на священника вовек по чину Мелхиседека (5:6,10; 6:20) теперь увенчиваются исповеданием Его превосходства над всеми. Вовек — вот ключевое слово этой фразы. Осознание вечности и уникальности священства Христа побуждает автора обратиться к пяти родственным темам типологического характера_статус, авторитет, имя, уникальность и превосходство Мелхиседека.