Странствия Тихвинской иконы

Странствия Тихвинской иконы

Биография Тихвинской иконы теснейшим образом связана с войнами. Ей приходилось защищать русскую землю от врага, но еще в большей степени ее можно назвать жертвой войны. В первый раз она эмигрировала, спасаясь от турок-мусульман, во второй – от большевиков. Разве что разница в том, что в первый раз у нее не было человека, который хранил бы ее на этом пути, так что ей пришлось самой позаботиться о себе. По крайней мере, так говорит предание…

По преданию, икона Богоматери Одигитрии, впоследствии названная Тихвинской, покинула Константинополь незадолго до того, как столица Византии была захвачена турками, и в 1383 году явилась на севере Руси, на новгородской земле. Рыбаки на Ладожском озере внезапно увидели «предивное и страшное знамение, которое двигалось, как солнце, по воздуху над великим озером Нево с неописуемой скоростью, быстрее полета орла». Когда знамение приблизилось, рыбаки увидели, что это икона Богородицы, которая ушла от них на север.

Сначала она явилась на реке Оять, потом на реке Паше и, наконец, остановилась на реке Тихвине, близ селения Пречистенский Погост, на пересечении крупных торговых дорог. Жители селения, заметив свет на холме, пошли взглянуть, что там такое, – и увидели икону, стоявшую на воздухе. В память о чудесном явлении на этом месте решили заложить церковь Успения Богородицы и в тот же день сделали три венца сруба. Придя на следующий день, люди не нашли никаких следов сделанной накануне работы. Стали искать и обнаружили икону и сруб на другом берегу реки, в пустынном болотистом месте. Послушные воле Божией, люди воздвигли церковь на том месте, которое икона сама избрала для себя. В 1390 году церковь сгорела, но образ остался цел – его нашли в полуверсте от пожарища, в зарослях можжевельника. Построили новую церковь, но и та сгорела, а икона вновь осталась невредимой. Тогда выстроили третью. Та простояла 105 лет, но, в конце концов, сгорела и она.

В начале XVI века великий князь Василий повелел построить для чудотворной иконы каменный храм и даже прислал из Москвы архитектора-итальянца. Храм выстроили громадный, не уступавший столичным, что говорит о том, что уже тогда Тихвинский образ был особо почитаем на Руси. С другой стороны, и место это было более обжитым и оживленным, чем сейчас. Правда, города Санкт-Петербурга тогда не было, но зато вблизи находились Новгород и Псков.

Чудеса продолжались. По ходу строительства обрушились своды паперти и камнями завалило двадцать человек строителей. Через три дня их откопали, и все оказались живыми и невредимыми. О том, какое значение придавалось этой иконе, говорит и то, что поклониться ей на Тихвину приезжали и великий князь Василий Иоаннович, и сын его Иоанн Грозный. В 1547 году он побывал здесь, а спустя тринадцать лет повелел заложить на этом месте монастырь. Икона по-прежнему была главной святыней монастыря и прославилась множеством чудес.

Прошло пятьдесят лет. В 1608 году сидевший на русском престоле Василий Шуйский заключил с Швецией союз против поляков, и весной 1609 года в Новгород, в распоряжение русского воеводы, прибыл пятнадцатитысячный отряд шведских наемников под командованием Якоба Делагарди. Однако после взятия Москвы поляками в 1611 году шведы решили, что выгоднее грабить Россию, чем помогать ей. В июне 1611 года они взяли Новгород и объявили, что «новгородское государство» переходит под покровительство шведского короля, а попросту говоря, воспользовавшись тем, что Россия ослаблена смутой, отхватили себе огромный кусок территории, который находился под их властью до 1617 года.

Когда Москва была взята ополчением Минина и Пожарского и в России появился царь, тихвинцы сразу стали на сторону Москвы. В мае 1613 года они подняли восстание, перебили стоявший в монастыре шведский гарнизон и впустили в его стены русский полк. Шведы осадили обитель. Чудотворную икону обнесли вокруг монастыря по стенам, и враги так и не смогли его взять. Этой же иконой благословили мир со Швецией, заключенный в 1617 году. После этого образ так и оставался в Тихвине.

С наступлением советской власти монастырь был преобразован в трудовую артель и в 1924 году закрыт. Драгоценную ризу с иконы ободрали, однако сама чудотворная так и оставалась в закрытом Успенском соборе до самого 1941 года, когда город был взят немецкими войсками.

В числе прочих трофеев Тихвинская икона была отправлена в Псков, куда немцы свозили захваченные в пригородах Ленинграда и в Новгороде предметы искусства. В том же году ее передали Псковской миссии и с крестным ходом торжественно перенесли в Троицкий собор. В апреле 1944 года трофейные ценности отправили в Ригу, где икону торжественно встретил архиепископ Рижский Иоанн (Гарклавс). По-видимому, для немцев икона не представляла особой ценности, поскольку с этого момента вся ее история связана с именем архиепископа Иоанна и его семьи.

В сентябре 1944 года владыка вместе со своим приемным сыном Сергеем покинул территорию СССР, взяв с собой святыню. В 1945 году он обратился к правительству СССР с прошением о возвращении на родину, однако ответа не получил. Четыре года они жили в лагере беженцев на территории Западной Германии, затем, в 1949 году, отправились в США, где до самой смерти в 1982 году владыка Иоанн был настоятелем Свято-Троицкого собора в Чикаго. Перед смертью он завещал сыну, тоже ставшему священником, вернуть икону в Россию, «когда не будет угрозы Православию». Что отец Сергий и исполнил в 2004 году.

Это только некоторые из знаменитых чудотворных икон. На самом деле их было намного больше – на конец XIX века в России насчитывалось не меньше 650 чудотворных. К рассказам о них можно относиться по-разному. Если явления икон, скорее всего, во многом плод народной фантазии, то чудеса – а в основном это исцеления – нет оснований считать вымышленными. Многие из них засвидетельствованы соответствующими комиссиями, другие записаны просто по рассказам людей. Впрочем, исцеления, более или менее чудесные, совершались все время, происходят они и сейчас.

ХХ век внес свой вклад, пополнив число чудес, но такого строгого учета уже не велось. Почему?

Во-первых, это был «темный век» для нашей Церкви, когда многое приходилось утаивать и прятать от богоборческих властей. Особенно приходилось скрывать чудеса, потому что вслед за ними шли преследования. Тех, кто совершал паломничество к чудотворным иконам, участвовал в крестных ходах, даже просто рассказывал о чудесах, преследовали, а то и судили за «распространение контрреволюционных слухов» и по прочим подобным статьям.

А во-вторых – точное сравнение, конечно, невозможно – но похоже, что самих чудес стало намного больше. Учет исцелений уже просто не ведется – да о них далеко не всегда и рассказывают. Верующих стало меньше, но вера их, пожалуй что, крепче, и то, что человек помолился перед иконой и выздоровел, считается уже делом обычным. Тем более что и медицина все же несколько более развита, чем при московских царях. Нет, конечно, если речь идет о раке в последней стадии, то о таком говорят и пишут, но… В главе 12 будет приведено несколько рассказов о чудесных исцелениях – судите сами.

Но совершаются чудеса и иного рода – такие, которые в прежние времена считались величайшей редкостью и особым знамением свыше. А теперь они насчитываются десятками, сотнями, а то и тысячами. Произошла совершенно невероятная вещь: чудо стало обыденностью. В прежние времена мироточивые иконы насчитывались единицами на столетие, к ним ходили толпы богомольцев. А теперь? В самом начале работы над этой книгой я стояла в большом запущенном храме на Васильевском острове, наблюдая, как по щеке Богородицы на Иверской иконе сползает капелька мира, долго стояла – и в полном одиночестве. Сто лет назад весь город бы сбежался почтить плачущую икону Родственница моих друзей, у которой вдруг стала мироточить икона – самая обычная, бумажная, сделанная типографским способом, даже в храм, кажется, с ней не пошла, так и оставила дома.

А ведь чудо-то величайшее!

Привыкли…

По правде сказать, старые рассказы об иконах, приведенные в этой главе, все же отдают сказкой. Но то, о чем пойдет речь дальше, уж точно не сказка. Слишком близко все это от нас, слишком много свидетелей, видевших эти чудеса своими глазами, слишком велико само количество чудес. Так, словно бы Господь тычет нас носом, как слепых котят в молоко: ну смотрите же, смотрите, что происходит!

Современный человек так редко поднимает глаза к небу, так упорно смотрит в землю. Может быть, и вправду небо становится ближе – чтобы даже подземный житель, проводящий жизнь в метро, в заводских цехах, офисах и супермаркетах, смог заметить, что оно существует?