Самобытность внутри единства

Самобытность внутри единства

Община – как часть и подобие всей церкви – имеет такую же тройственную природу. Об особенности её ориентирующей роли для человека только что было сказано. Мистическая природа общины неотделима от тайны церкви в целом, и в этом отношении единство веры легко преодолевает те общинные границы, об которые могут споткнуться другие чувства. Но корпоративный характер общины нередко ставит новые проблемы.

Дело даже не столько в проблемах (на то и проблемы, чтобы их решать человеку), сколько в путанице с пониманием их природы. Если я корпоративные проблемы принимаю за духовные, я и решать их буду неверно.

Проблем было бы меньше, если бы можно было продолжить физиологическую аналогию и уподобить общину одному из органов тела. Однако для корпоративной жизни эта аналогия не проходит.

Дело в том, что во многом община сама является корпорацией. Она является корпорацией по отношению к человеку – и здесь вполне уместно вспомнить высказанные выше предостережения. Она является корпорацией и по отношению к обнимающей её корпорации: церкви.

Не будем углубляться в сложности корпоративных отношений между церковью и общиной. В законах корпоративной жизни участвует столько психологических, социальных и политических факторов, что это увело бы нас далеко в сторону от основной религиозной темы. Достаточно вспомнить, что в истории было множество примеров, когда эти отношения настолько усложнялись, что община или исчезала или давала начало самостоятельной церкви.

Впрочем, это примеры крайностей. В обычной жизни община играет в жизни церкви примерно такую же роль, как человек – в жизни общины. Общинный религиозный опыт (который может быть как традиционным, так и достаточно своеобразным) служит главным взносом общины в общецерковную жизнь, которую он поддерживает, обогащает и развивает. Жизнеспособность церкви во многом зависит от её способности усваивать и использовать опыт каждой из своих общин, опыт каждого из своих людей.

Когда корпоративные инстинкты приводят церковь к настойчивому подавлению самобытности общины и самобытности верующей личности, духовные проблемы начинают отходить на второй план. Тогда… Ну, ладно, не будем о плохом.

Вернёмся лучше к тому, что зависит от нас лично. Ведь всё, что происходит в церкви, происходит и в душе того, кто принадлежит к ней.

В какой-то степени верно и обратное утверждение, хотя это труднее представить.

Осваивая свой религиозный опыт, личность участвует, насколько получается, в общинной жизни и живёт общецерковной жизнью. Через личность преломляются любые отношения общины и церкви. Человек может избегать корпоративной стороны церковной жизни или, напротив, участвовать в ней со всей своей энергией. Но главное происходит не столько в результате его внешней деятельности, сколько в результате внутреннего выбора. Искренний, осознанный выбор всегда будет делать свою работу, видимую или невидимую. Основное – в самом внутреннем приятии или неприятии происходящего вокруг нас.

Наш внутренний выбор определяет уровень и направление нашей активности: будет ли она служить в первую очередь корпоративным инстинктам организации, или провозглашённым ею целям, или той тайне, вокруг которой собрана церковь. Верный выбор в итоге открывает нас всем направлениям. Неверный держит в замкнутом напряжении.

"Верный" и "неверный" здесь чисто символические слова. Они говорят лишь о живой взаимосвязи внутреннего мира с внешним или о её недостаточности.

Задача личности состоит в поддержке всякой искренности, всякой духовной реальности, даже если это противоречит чисто корпоративным интересам общины или церкви. Если я поддерживаю ту самобытность человека или общины, которая стремится внести свой вклад в подлинное единство духа, значит поддерживаю и подлинное единство церкви.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.