Глава 4. О любви Божией

Глава 4.

О любви Божией

Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди, – говорит Христос.

(Ин. 14:15)

Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцом Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам, – говорит Христос.

(Ин. 14:21)

§ 196. Что есть любовь Божия, и какая сладость ее, слово изобразить не может. Одни только те познают ее, которые вкушают сладости ее. Поскольку любовь эта есть духовная и дело Святого Духа, так как плод духовный есть любовь (Гал. 5:22). Однако плодами своими, как солнце лучами, показывает себя, и подает познание себя и другим.

1) Истинно любящий Бога старается волю Божию исполнять не ради страха наказаний, но ради того, чтобы Любимого не оскорбить. Отсюда следует тщательное соблюдение Божиих заповедей, в которых воля Божия изображается; о чем Сам Христос говорит: Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня (Ин.14:15). Так сын добрый волю отца своего, жена добрая волю мужа своего старается исполнять, чтобы любимого не опечалить: ибо опечаливание противно любви и любовь разоряет.

2) Истинно любящий Бога ради Бога любит всякого человека, ведая, что всякий человек – Божий и Бог его любит. Ибо любящий любит и того, кого любимый его любит. Например, поскольку любишь друга своего, любишь ради него и того, кого друг твой любит. Отсюда апостол заключает, что нет в том к Богу любви, кто ненавидит брата своего, то есть всякого человека: Кто говорит: «Я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И добавляет: И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего (1 Ин. 4:20-21).

3) Истинно любящий уклоняется от всего того, чем любимый его оскорбляется, ибо оскорбление противно любви. А поскольку Бог всяким грехом оскорбляется, то истинно любящий Бога всякого греха бережется, как пророк увещевает: любящие Господа, ненавидьте зло (Пс. 96:10).

4) Истинно любящий Бога Его в сердце всегда обнимает и носит, ибо любовь истинная в сердце свое место имеет, почему всегда с любовью и почтением святое имя Его вспоминает, радуется Ему, благодарит Его, хвалит, поет и прославляет Его с радостью, без лицемерия. Так и сын добрый мать или отца своего, поскольку сердечно любит, часто вспоминает, когда не видит их или находится в удалении от них.

5) Истинно любящий Бога желает всеусердно с Любимым соединиться, почему часто молится, воздыхает, плачет, с пророком сердцем вопия: Как лань стремится к источникам вод, так душа моя стремится к Тебе, Боже (Пс. 41:2). Таковому смерть не страшна, но желанна, поскольку через нее к лицу любимого Бога перейдет. Таков был Павел, который желал разрешиться и быть со Христом (Флп. 1:23).

6) Истинно любящий Бога старается подражать Ему в нравах Его: старается быть кротким, терпеливым, незлобивым, милостивым, милосердным, щедрым не ради иного чего, но ради того только одного, что таков Любимый его. К этому апостол нас увещевает: Подражайте Богу, как чада возлюбленные (Еф. 5:1). Ибо истинное Божие чадо не может не любить Бога, как Отца своего.

7) Истинно любящий Бога уклоняется от любви к миру сему, поскольку любовь Божия с любовью мирской совместиться не может, как говорит апостол: Кто любит мир, в том нет любви Отчей (1 Ин. 2:15).

8) Истинно любящий Бога во всем ищет славы Божией, а не своей, и молится о том, чтобы имя Божие славилось: да святится имя Твое, Отче Небесный, как Христос научил (Мф.6:9), для чего старается от всякого зла уклоняться и всякое добро делать не ради суетной своей славы, но во славу и честь имени Божия. Отсюда бывает, что за честь Божию во всякую беду и саму смерть себе повергает и желает лучше умереть, нежели видеть или слышать бесчестие имени Божия, каковы были мученики святые.

9) Истинно любящий Бога безропотно терпит всякую беду и напасть, ведая, что не без воли Божией все бывает; и хотя в таком случае немощная плоть и начинает смущаться, однако духом терпения усмиряет ее.

10) Истинно любящий Бога, когда по немощи что согрешит и почувствует в совести ударение, очень жалеет о том, скорбит, ругает себя, гневается на себя, смиряется и повергает себя с любовным смирением перед Создателем и Отцом своим Небесным. Так сделал искренний и теплейший любитель Христа Бога святой Петр, который, отрекшись от Любимого, выйдя вон, плакал горько (Мф. 26:75).

11) Чем больше и горячее в ком любовь эта, тем большие являются действия ее. Эти действия несколько объясняются и от человеческой любви, которая бывает между родителями и детьми, между мужем и женой, между любезными и верными друзьями. О чем всякому оставляю рассуждать; а я здесь свое рассуждение предлагаю о поощрении к этой сладкой любви.

§ 197. Причины, которые при помощи благодати Божией возбуждают любовь Божию, примечаются сии:

1) Бог есть Благость высочайшая, естественная, вечная и бесконечная. И кто из людей ни благ, не сам в себе благ, но постольку, поскольку благости Божией участник. Бог же Сам в Себе по Своему естеству Благ. Посему Христос говорит: Никто не благ, только один Бог (Мф. 19:17). Итак, сама благость Божия привлекает всякого к любви Божией. И хотя люди любят и зло, однако под видом добра любят, как добро любят, а не как зло; зла, поскольку оно есть зло, никто не любит, но уклоняется от него. Итак, если созданное и несовершенное добро любим, тем более должны любить естественное и совершенное Добро, которое есть один Бог. К этому пророк увещевает: вкусите и видите, как Благ Господь (Пс. 33:9).

2) Бог есть Любовь, как говорит апостол (1 Ин. 4:16), и Любовь вечная и неизменная. Если в созданиях, например, в матерях к своим детям, горячую насадил любовь, то несравненно большую и превосходную Сам имеет. Сама Божественная любовь Его к любви привлекает сердце человеческое. Ибо и человек ничем так, как любовью своей, к любви к себе других привлекает, ибо без любви ничто нам не приятно. Любовь и самых жестокосердных, как магнит железо, влечет к себе и привлекает. Хотя и не знаем кого, а слышим, что любвеобильный человек есть, сердце наше возбуждается к любви к нему. Мы же в Божией любви заключены, ибо мы Им живем, и движемся, и существуем (Деян. 17:28). И куда ни обратимся, Божия любовь ве­зде встречает нас. И столько ее свидетелей и проповедников, сколько Божиих к нам благодеяний, так что и малейшего времени без нее не можем быть. Итак, как такая любовь не подвигнет сердца нашего ко взаимной любви?

3) Бог есть Красота всех красот, которой Ангелы святые и все Божии угодники насытиться не могут. Красивое солнце, луну, звезды сотворил Он, то несравненно превосходную красоту имеет Сам. В славу и великолепие Ты облекся, Ты одеваешься светом как одеждой, – говорит Ему Псаломник, Духом Божиим просвещаемый и восхищаемый (Пс. 103:1-2). Под красотой же этой понимается не телесная, а духовная некая любезность и благодать, всю красоту телесную несравненно превосходящая, и духи святых неизреченно веселящая. Бог есть Дух (Ин. 4:24), и что ни есть в Боге, то духовное, и есть Сам Бог. Некую каплю этой сладкой и увеселительной благодати и ныне любящие Бога в сердцах своих ощущают, когда со Псаломником иногда восклицают так: Боже, Боже мой, к Тебе с утра обращаюсь: возжаждала Тебя душа моя! (Пс. 62:2) Иногда так: Как лань стремится к источникам вод, так стремится душа моя к Тебе, Боже. Возжаждала душа моя к Богу Крепкому, Живому: когда приду и явлюсь Лицу Божию? (Пс. 41:2-3). Иногда так: Что мне на небе и без Тебя что желать мне на земле? Изнемогло сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего, и часть моя, Боже, вовек (Пс. 72:25-26). Но тогда насытятся совершенно того, когда явятся Лицу Божию и увидят Его лицом к лицу (1 Кор. 13:12), как Он есть (1 Ин. 3:2).

4) Бог человека по одной Своей благости, без всякой нужды и пользы для Себя, создал и из небытия в бытие привел (см. Быт. 2:7). Это одно какой любви и благодарности нашей к Создателю требует, всякий может удобно познать.

5) Бог человека создал не так, как прочие вещи, но особенным советом. Весь мир созидая, Преблагой Создатель наш и Бог говорит: Да будет!– и было так (Быт. 1:3, 6, 9,11, 14-15, 20, 24); сказал – и были; повелел – и создались (Пс. 148:5), – а когда человека хотел создать, как некое великое и преславное дело создавая, говорил так: сотворим человека по образу Нашему и по подобию (Быт. 1:26). О сколь великой чести удостоился человек в создании от Создателя своего!

6) Великое почтение человеку, что он таким Божиим советом сотворен, но большее то, что по образу Божиему сотворен. Все прочие созданные вещи, небо и земля и все украшение их – свидетельства всемогущества, премудрости и благости Божией; но человек есть образ Божий. Ум не может постигнуть этого Божия благоволения к человеку. О сколь высоко почтен Богом человек! Как много обязан в этом благости и любви Божией человек!

7) Весь свет на службу человеку определил Бог. Небо, солнце, луна, звезды, воздух и земля с украшением своим одному человеку служат. Бог ради Себя не нуждается в них. Ибо что ни создал – для человека создал.

8) Бог падшего человека таким чудным и уму не понятным образом восстановил, и обновил, и в первое состояние, даже в лучшее, через Единородного Сына Своего Иисуса Христа привел, так, что тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими (Ин. 1:12). Небо вместо рая со всеми благами, которых не видел глаз, не слышало ухо, и не приходило на сердце человеку (1 Кор. 2:9), человеколюбиво отворил им, и его жителями и царствия Его вечного участниками сделал.

9) Святого Духа, Утешителя, Просветителя, Наставника и Хранителя, когда они просят, им подает; Он вопиет в сердцах их: Авва, Отче! (Гал. 4:6).

10) Заблудших и отвратившихся со всяким желанием призывает и ожидает на покаяние. Кающихся с радостью принимает.

11) Все эти и прочие неведомые блага от одной любви делает нам. Ибо истинное благодеяние не от иного чего, как от истинной и горячей любви происходит. Итак, достойно и праведно любить Того, Который прежде возлюбил нас (Ин. 4:10, 19). Иначе без обиды и оскорбления возлюбившему быть не может, ибо долг любви ничем иным, как любовью, платится.

Бог хочет быть любим человеком. Он любит человека и хочет, чтобы и тот Его любил, и так в дружбу с ним войти. Ибо дружба не что иное есть, как взаимная любовь, то есть, чтобы любить и быть любимым. Великим считаем, когда подданный раб с Царем земным дружбу имеет, сколь несравненно больше – когда человек с Богом, убогое создание с Создателем, земной и перстный с Небесным Царем имеет дружбу! Чести этой не только словом изобразить, но и умом понять невозможно. К этому такому высокому достоинству любовью Своею призывает нас Бог; и благодеяниями, как вестниками и свидетелями любви Своей, привлекает и убеждает. Здесь достойно с пророком удивиться и воскликнуть: Господи, что есть человек, что Ты помнишь его? (Пс. 8:5). О, сколь слепы и нечувственны мы, когда от такой высокой и сладкой дружбы уклоняемся, и от Живого и Бессмертного Бога к бесчувственному созданию обращаемся! Вместе с тем мы и неблагодарны, если Любящего нас любить не хотим! Поэтому у Тебя, Господи, правда: у нас же на лицах стыд (Дан. 9:7), – так с пророком признавать и исповедаться должны.

§ 198. Как и каким образом должны мы Бога любить, святое Божие Слово показывает. Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим (Мф. 22:37; Втор. 6:3). Поскольку человек от Бога все воспринял: бытие свое, тело и душу, жизнь и дыхание – и без Бога жить не может, – мы Им живем и движемся и существуем (Деян.17:28), – и весь свет ему повелением Божиим служит. И через единородного Сына Божиего так чудно восстановлен и возобновлен падший, и к такому высокому благородству возведен, и потому такой любовью от Бога почтен, какой больше быть не может; и самую ту любительную силу, которой может Бога любить, с прочими душевными силами от Бога принял. Поэтому и такую любовь он должен Богу показывать, какой больше быть не может. Следовательно:

1) Должен Его любить не только больше всего создания, больше всех людей – больше брата и друга, больше жены своей и детей, больше отца и матери, – но и больше самого себя. Ибо человек всем собою Богу должен: тело и душу, временную и вечную жизнь, – и все это по одной любви от Бога принял (1 Кор. 4:7). И поэтому человек всего себя любви Божией предать должен. Душу и тело, сердце все, и разум, память и волю, намерение, начинание, слово, дело и помышление Богу в любовь посвятить, ибо вся это от Бога воспринял.

2) Поскольку Бог даром, без всякой пользы, человека так сильно возлюбил, то и человек должен просто, без всякой своей пользы, Бога любить. Ибо, когда кого любим ради пользы нашей, не так самого его любим, как его благодеяние и нашу пользу, и потому самих себя более любим, и тем показываем, что не любили бы его мы, если бы не надеялись от него добра какого получить.

3) Должен Божию волю своей воле предполагать. Вместо своей чести, славы, похвалы Божией чести, славы и похвалы искать во всяких случаях, во всяком деле, слове и помышлении.

4) Не только честь и славу свою и всякое благополучие, жену и детей, отца и мать, друга и брата, но и саму жизнь свою презреть и оставить должен, когда того требует честь и слава Божия. В этом, кажется, смысле говорит Христос: Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником (Лк. 14:26).

§ 199. Хотя Бог и хочет, чтобы мы его любили, однако не ради Своей какой пользы хочет того, но ради нашей пользы. Бог, так как совершенно Сам в Себе блажен, ничего и не требует от нас, но нам все подает, и ради нас все делает, и потому, если любим Его истинно и нелицемерно, Ему от этого нет пользы никакой, но только нам самим любовь эта пользу приносит. И отсюда может всякий видеть, сколь великую любовь Он имеет к человеку, так что, когда и любимым быть им хочет, не ради Себя этого хочет, но только ради человека. Польза же двоякая последует от любви Божией:

1) В этом веке радость духовная, сердечная, утешение и восклицание сердечное, как сказано. Любящие мир этот радуются чести, славе, богатству, золоту, серебру, пище и питью, сладострастию и роскоши, ибо где сокровище их, там будет и сердце их (Мф. 6:21). Но боголюбцы иначе. Поскольку все сокровище их – один Бог, то в Нем одном утешаются и веселятся. Радость же сия бывает не ниоткуда, как от благодатного Божиего обитания в сердце любящем. Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим, – говорит Христос (Ин. 14:23). Не может там не быть радости, где любовь, ибо любовь дает радость, Бог же есть Любовь (1 Ин. 4:8,16); и потому где Бог со Своею благодатью, там и радость. А поскольку сокровище это – радость, говорю, духовную – внутри имеют и всегда и везде носят ее в себе, то ничто ее отнять не может: ни счастье, ни несчастье мира сего, ни честь, ни бесчестие, ни богатство, ни нищета, ни болезнь, ни раны, ни скорбь, ни узы, ни темница, ни даже сама смерть.

Истинному боголюбцу даже и страдать ради любимого радостно. Так апостолы пошли из синедриона, радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие (Деян. 5:41). Так апостол Павел не только хотел быть узником, но готов был умереть в Иерусалиме за имя Господа Иисуса (Деян. 21:13). Так мученики святые на мучение и на смерть за имя Сладчайшего Иисуса Господа, как на сладкий духовный пир, с радостью себя предавали. И чем кто большую имеет любовь, тем большую чувствует в себе радость, тем безбоязненнее за имя Христово подвизается. А поскольку не может быть здесь совершенной любви из-за немощи нашей, то и радость не может быть совершенной, но только некая капля и, как малый луч солнца, сквозь облака проходящий, любящих сердца сладко ударяет. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно (1 Кор. 13:12).

2) Радость эта совершится в будущем веке, где то прекрасное и вечное Солнце все откроется и неизреченно увеселит любящих и зрителей Своих, когда Его не как в зеркале гадательно, но лицом к лицу увидят, и сладким тем лицезрением без конца и без сытости насыщаться будут (1 Кор. 13:12), и наследуют все блага те, которых не видел глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его ( Кор. 2:9).

§ 200. Когда человек любовь, которую должно воздавать одному Богу, обращает к себе, то это называется самолюбием, которое есть не что иное, как неумеренная любовь к самому себе. И где самолюбие имеется, там нет любви Божией.

Признаки самолюбия можно видеть такие:

1) Признак самолюбия – когда кто, оставив волю Божию, свою исполняет, и не делает того, что воля Божия хочет, и делает то, чего воля Божия не хочет, отчего следует разорение всего закона Божиего. Самолюбием же это называется потому, что человек любит себя, а не Бога, и угождает себе, а не Богу. А любовь должна угождать любимому, а не себе, как выше сказано.

2) Признак самолюбия – когда кто уклоняется от зла не ради воли Божией, не желающей зла, но или ради страха человеческого, или ради похвалы, или ради иной какой корысти своей; или когда кто перед людьми не грешит, но грешит тайно, что лицемерию свойственно.

3) Признак самолюбия – когда кто добро делает ради похвалы и славы своей или иной какой корысти, ибо такой своей славы, а не Божией ищет.

4) Хотя кто и не ради тщеславия делает добро, но это своим силам приписывает, а не Богу, как будто он сам собою делал это. Таковой – самолюбец, ибо отнимает у Бога славу, которая за всякое добро Ему одному должно воздавать, и привлекает себе, который, кроме зла, сам собою ничего неможет делать (Ин. 15:5; Флп. 2:13). Ибо всякое добро от Бога происходит (см. Иак. 1:17; Рим. 11:36), потому Ему одному и приписывать его, и во славу Его обращать должно.

5) Кто какое-нибудь дарование имеет, например, богатство, премудрость, разум, здоровье и прочее – и то своему старанию и трудам приписывает, а не Богу, также самолюбец. Ибо все, кроме греха, от Бога имеем, и самую душу и тело, и жизнь и дыхание от Него имеем (Быт. 2:7; Деян. 17:25). Богу же должно и приписывать и благодарить Его за то, и прославлять Его, а не себя. Поэтому всякая неблагодарность есть знак самолюбия.

6) Признак самолюбия – когда кто дарование, Богом данное, или скрывает, или не во славу Божию и пользу ближнего употребляет. Таковы те, которые богатство или хранят без всякого употребления, или на свои прихоти тратят, как-то: на великолепные строения, на роскошь, тщеславие, украшение, и прочее; также те, кто имеет разум и скрывает его, или на зло употребляет, например, на бесполезные сочинения, на коварные клеветы, и прочее; кто имеет здоровье и не хочет трудиться, и прочие.

7) Признак самолюбия – когда кто, в беде какой и несчастье находясь, не терпит, но ропщет. Ибо такой волю свою Божией воле предпочитает, без которой ничто с нами приключиться не может.

8) Признак самолюбия – когда кто от беды какой или и самой смерти с нарушением святого Божиего закона стремится избавиться; например, когда кто в болезни прибегает к чародеям и шептунам; также когда кто посредством денег или защитников ищет избавления. Такой более почитает себя, нежели Божию заповедь и Самого Заповедавшего.

9) Хотя кто и не ищет от беды избавления и терпит, чтобы похвалу от людей иметь, также самолюбием недугует, ибо не ради Бога терпит.

10) Наконец, кто что ни делает ради прославления имени своего, например, или богатые строения создает, или в богатое платье одевается, или богатство собирает, или богатые столы поставляет, или речь украшает, или разум свой показывает, или что-нибудь подобное этому делает ради похвалы и снискания славы себе, а также кто нищенствует, ханжой ходит, в рубище или черную рясу одевается, или в монастырь затворяется, или иной какой образ смирения и отрицания мира показывает ради того, чтобы люди его за святого почитали, – он самолюбец и миролюбец, а не боголюбец. Ибо Бог на сердце смотрит, а не на внешний вид (1 Цар. 16:7).

§ 201. От вышесказанного видно:

1) Что как боголюбие есть корень и источник всех благ, душевных и телесных, мира, покоя, согласия и прочих, так самолюбие есть начало всех зол и бед на свете. Ибо как от боголюбия следует тщательное исполнение воли Божией, которая всех благ нам желает, так от самолюбия бывает закона Божиего презрение и святой воли Его отрицание, от чего все зло происходят.

2) Как боголюбие рождает истинную сердечную и неотъемлемую радость, так самолюбие делает ложную, прелестную и мнимую утеху, которая подобна сновидению, ненадолго явившемуся и исчезнувшему, и вместо того вводит истинную сердечную печаль, угрызения совести, и в будущем веке адское мучение, тем более жестокое и страшное, чем более себя грешник здесь любил и себе угождал. Ибо увидит тогда, что не иное здесь любил он, как истинное зло, и потому тем более себя тогда возненавидит, самим собой возгнушается, станет сам себе мерзким, чем более самому себе здесь угождал.

3) Видно отсюда, сколь тяжко грешит человек, когда любовь, которую должен Богу отдавать, к себе обращает; когда вместо Божией воли свою исполняет; когда послушание, которое должен Богу, как Верховному своему Господу, оказывать, своей плоти оказывает. Когда славу, похвалу, честь, прославление должен имени Божию искать и Ему приписывать во всем, но вместо того сам хочет прославляться, и таким образом, на том ме­сте, на котором Великого Бога, Господа и Создателя своего должен иметь, на том себя, как идола, поставляет и почитает, а это не что иное, как великая неправда и бесстыдная вражда против Бога. Ибо кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу (Иак. 4:4). Ибо мир, который должны мы ненавидеть, внутри нас, а не вне нас.

4) Еще видно, сколь много согрешаем все, так что грехопадения кто разумеет? Потому и молиться и воздыхать должны со Псаломником: от тайных моих очисти мя, Господи! (Пс. 18:13) Тайные наши грехопадения – те, которых мы в совести своей не усматриваем.

5) Отсюда научаемся всю надежду спасения нашего полагать на едином основании великого милосердия Божия и неисчерпаемой благодати Единородного Сына Его, Господа нашего Иисуса Христа, а на наше благочестие не уповать, и всегда к благости Божией вопить: Не вниди в суд с рабом Твоим, яко не оправдится пред Тобою всяк живый (Пс. 142:2).

§ 202. Если бы кто сказал: какая может быть боголюбцам радость, если многие скорби их окружают, как пророк говорит: многи скорби праведным (Пс. 33:20), – то это истинно: много бед и скорбей благочестивые души терпят, но те скорби извне только их ударяют, а душ их боголюбивых не касаются. Напротив, самолюбцев и вне, и внутри скорби смущают и погружают. Потому намного больше скорбей самолюбцам, нежели боголюбцам бывает. Боголюбцев, хотя и окружают скорби и беды, но не погружают; колют, как терние розу, но не прободают; покрывают, как мгла солнце, но не помрачают; бьют, как волны морские камень, но не разбивают: поскольку духовное сокровище и царствие Божие внутри них (Лк. 17:21), которое, как якорь волнующийся корабль, души их держит и благонадежными во всем делает.

Не так самолюбцы, но они, как трость, и малым ветром неблагополучия колеблются и сокрушаются: поскольку, хотя вне и показываются, будто они нечто, как пузырь на воде, но внутри никакой крепости не имеют; и поэтому, как пузырь, исчезают, когда ветер противный повеет на них. Боголюбцы лишаются чести, славы, богатства мирского, но не лишаются внутреннего своего сокровища, поскольку они честью, славой и богатством не утешаются, но намного лучшее имеют утешение; и как не ищут чести и богатства, так и потеряв их, не скорбят. Притекает к ним богатство? Они не прилагают сердца к нему (Пс. 1:11), но одним внутренним сокровищем довольствуются. Дается им честь? Они не столько с желанием, сколько с послушанием принимают ее; и принимают не как честь, а как иго, Богом наложенное, которое должно носить во славу Его и на пользу ближнего. Славят ли их? Они того не принимают, ибо всякая слава одному Богу подобает. И так не для чего им и скорбеть, когда отнимается у них то, чего не искали.

Лишаются и самолюбцы, но не так; но со скорбью и плачем лишаются. С великим старанием они ищут сокровищ своих сих; со страхом и опасением держат и хранят их; с болезнью и сетованием расстаются с ними. Какое утешение и радость может быть там, где непрестанное попечение, страх и печаль? Что за радость – вне золотом блистать, но внутри, в душе, мраком страха покрываться; вне на высоком месте сидеть, но внутри, душой, у подножия мира лежать; вне прославляться, но внутри от совести принимать бесчестие? Воистину это прелесть и обман и только вид утешения, а не само утешение! Ибо радость не может быть нигде, а только на сердце, как и печаль не бывает нигде, кроме сердца. И хотя ныне и не лишаются они своих сокровищ, как боголюбцы, однако с большей печалью принуждаются их оставлять, оставляя мир сей.

Терпят боголюбцы клевету, злословия, поношения от людей, но своей совестью защищаются и похваляются (2 Кор. 1:12); осуждает их злоречивый мир, но Бог оправдывает их (Рим. 8:33-34), и так, когда хулят их, утешаются (1 Кор. 4:13). Терпят поношения и самолюбцы, но не так, как боголюбцы: ибо терпят не только от людей, но и от своей совести, а это поношение тяжкое. Хотя внешнего порицания и злословия и избегают, что весьма редко бывает, но не могут избежать внутреннего. Этот обличитель и поноситель везде с ними; нигде не перестает их обличать, укорять, осуждать, поносить за преступление закона Божия и устрашать праведным Судом Божиим. Как они ни скрывают свои злодеяния, но от этого надзирателя скрыть их не могут, ибо внутри себя имеют его – того, который и тайные их, сердечные советы видит и обличает их.

Имеют боголюбцы врагов своих, но не имеют к ним вражды, злобы, мщения, и поэтому внутри мир и покой имеют, хотя извне и терпят беспокойство (Ин. 14:27; Рим. 14:17). Имеют и самолюбцы врагов, даже между собой, друг с другом, враждуют; но как вне, так и внутри терпят беспокойство, и более сами себя, нежели враждующие их беспокоят. Невозможно словом изобразить, сколько полагают старания и трудов, сколько теряют сумм, сколько отирают порогов у своих защитников и судей, сколько им угождают, чтобы злом за зло воздать и обидой за обиду воздать; сколько друг на друга клевет сплетают, о том судебные свидетельствуют места, которые злохитрыми их клеветами отягчены, и таким образом не только сами себя, но и других в немалое беспокойство приводят.

Так они ищут славы, но более бесславятся, ищут чести, но более бесчестятся. Ибо кто когда злобного и клеветника похвалил? Сами они такими гнушаются, но в себе того не усматривают. Какое состояние может быть беднее сего? Если бы кому в души их посмотреть можно было, увидел бы, что более они смущаются различными мыслями, нежели море волнами. Так отторгшемуся от воли и любви Божией, как от тихого пристанища, следует непременно различными и опасными на море мира волнами обуреваться!

Не так боголюбцы, не так, но тихи, спокойны, мирны. И хотя ненавидят, враждуют и обижают их враги их, однако душами своими, как чада мира и покоя, безмятежно и сладко на пресладком лоне Божией любви почивают и всеприятного своего покоя не хотят оставить. Боголюбцы, поскольку одного Бога боятся, никого, кроме Него, не боятся, хотя и всех любят и почитают в Том же Боге, и так под всесильным кровом крыл Его безопасными пребывают.

Самолюбцы не так, но, поскольку Божий страх отринули, принуждены всего опасаться. Ибо надо бояться создания тому, который Создателя не боится. Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним (Притч. 28:1). Совесть одна больше всякого гонителя гонит его: где бы ни был, что бы ни делал, везде над ним гремит и устрашает его. Судья неправедный, который Монаршие указы дерзает нарушать, кого не боится? Сами слуги его и рабы наводят на него страх, и друзья не без подозрения. Так всякий законопреступник там боится, где нет страха (Пс. 13:5; 52:6). Страх от домашних, страх от внешних, страх от врагов, подозрение и страх от друзей; страх, как бы не потерять чести; страх, как бы не лишиться богатства; страх, как бы не подпасть гневу Цареву; страх, как бы не потерпеть зла от злых; страх, как бы не посрамиться перед добрыми; страх от совести, страх от суда Божиего, страх от геенны, страх от дьявола.

Так небоящегося Бога везде встречает страх! Что это за жизнь, когда в такой тесноте находится бедная душа?! Какой радости и утешению быть там, где такое смущение и волнение совести?! Не так боголюбец; он всегда и везде с пророком говорит: Господь – Просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюсь? Господь – Защитник жизни моей, кого устрашусь? (Пс. 26:1). На Бога я уповал, не убоюся, что сделает мне человек (Пс.55:12; 117:6). Если я и пойду посреди тени смертной, не убоюсь зла, ибо Ты со мною, Боже (Пс. 22:4). Что может быть вожделеннее, чем то, чтобы и посреди самой тени смертной не бояться!

Заключают в темницу боголюбцев, облагают узами, но не лишаются они духовной своей свободы, которая всегда с ними, ибо духа связать никто не может. Лишаются общего этого света, но не лишаются внутреннего просвещения. Уязвляются ранами на теле, но сладким свидетельством чистой совести облегчаются от болезни, ибо все это терпят не ради иного чего, как ради правды, и потому радуются и веселятся духом (1 Петр. 3:14).

Заключаются и уязвляются и самолюбцы, но не так, как боголюбцы, поскольку заключаются за свои злодеяния, воровство, хищение, лихоимство и прочее, а потому не только телом, но и душой страдают, совестью, как мечом, прободаемы. И хотя многие хитростью своей избегают этого заключения и биения, но биения совести, как домашнего своего и внутреннего мучителя, и вечной темницы не избегут, если покаянием истинным не очистятся. Ибо не все злодеи по недоведомым судьбам Божиим здесь наказываются.

Удаляются боголюбцы от отца и матери, братьев и друзей, но не удаляются от Бога, Который везде с ними: и в темнице, и в ссылке; и более отца и матери, братьев и друзей, милостивым Своим присутствием утешает их (см. Ис. 41:10; 43:1-3; 2 Кор. 1:4). Удаляются и самолюбцы от друзей и братьев своих, но вместе с тем и утешения своего лишаются.

Изгоняются боголюбцы в чужую страну; но поскольку они не имеют здесь постоянного града, но ищут будущего (Евр. 13:14), то им странствовать – везде одинаково, ибо для них жизнь в мире сем не что иное, как ссылка, из которой всегда на Отечество свое – горний Сион смотрят и воздыхают, желая облечься в небесное их жилище (2 Кор. 5:2). Изгоняются и самолюбцы; но, поскольку они не грядущего, но настоящего упокоения ищут, то, лишившись его, неутешно и бесполезно сетуют, и чем более вспоминают его, тем более сокрушаются.

Плачут в мире сем боголюбцы; но и плач их радостью бывает растворен, ибо плачут или потому, что переселение их продолжительно в мире сем (Пс. 119:5), или потому, что по немощи плоти не могут достойной любви Человеколюбцу Богу воздать; или потому, что видят закон Божий в попрании от беззаконных, как пророк говорит: Печаль объяла меня при виде грешников, оставляющих закон Твой (Пс. 118:53), – и так видят Законодателя презираемым и видят погибель презирающих. Но поскольку печаль эта – печаль ради Бога (2 Кор. 7:10), то она есть причина радости, и как после дождя воздух, так сердца их после слез прохлаждаются и утешения божественного сподобляются. Плачут и самолюбцы, но поскольку о гибели богатства, или чести, или славы, или иных своих утешений плачут, то чем более плачут, тем более умножают печаль свою и к печали печаль приобретают. Ибо эта их печаль есть печаль мира сего, которая, по апостольскому учению, производит смерть (2 Кор. 7:10).

Так видим, что не только боголюбцы, но и самолюбцы в мире сем страдают. Лишаются чести и имения боголюбцы – лишаются и самолюбцы. Терпят поношение и злословие боголюбцы – терпят и самолюбцы. Затворяют в темницах боголюбцев – затворяют и самолюбцев. Уязвляют боголюбцев – уязвляют и самолюбцев. Посылают в заточения, отрывают от домов, родителей, друзей и братьев боголюбцев – терпят то же и самолюбцы. Умерщвляют боголюбцев – умерщ­вляют и самолюбцев. Общие страдания, но не общая причина страданий: те страдают ради правды, а эти – ради злодеяний. И поскольку те безвинно страдают, то не только не скорбят, но и радуются в страданиях (Кол. 1:24), и потому хотя телом страдают, но духом веселятся. Эти, поскольку по делам своим страдают, и телом, и душою страдают, совестью своей более всякой мучителя уязвляемые, и потому двоякое терпят страдание – телесное и совестное. Отсюда всякий может заключить, что самолюбцев и в сем веке ждут более многочисленные скорби, нежели боголюбцев. А отсюда и то признать должно, что как боголюбие бывает причиной радости сердечной, так и самолюбие бывает причиной печали. Боголюбцы, наконец, оканчивая многобедную эту жизнь, оканчивают и скорби свои, и к совершенной переходят радости и, поскорбев теперь немного от различных искушений, великое получают веселие (1 Петр. 1:6-8), и кратковременное легкое страдание их производит в безмерном преизбытке вечную славу (2 Кор. 4:17). Самолюбцы от мнимых утешений своих к истинным скорбям и от временных к вечным бедствиям при окончании жизни своей переселяются. И так как от боголюбия всякое блаженство, так от самолюбия всякое окаянство последует.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.