1. Майя и Жива
1. Майя и Жива
Внезапная вспышка света, сдвиг, – и в чёрном проёме тоннеля со стороны левого берега зажглась утренняя звезда. Низвергнутая с небес под землю, она быстро приближалась, всё больше становясь похожей на огнедышащую пасть.
Через пару секунд светоносный змей обернулся обычным поездом, и тот с жутким грохотом вылетел из мрака преисподней на освещённую станцию метро «Выдубичи».
На середину платформы из третьего вагона вышел странный человек, одетый в шорты и в теннисное поло. Одежда его явно не соответствовала погодным условиям, поскольку погода в конце апреля была хоть и солнечной, но прохладной, и шорты с поло в эту пору ещё никто не носил. На ремне через плечо у него свисала кожаная сумка для планшета. Странность же его заключалась в том, что вышел он из вагона на платформу босиком.
Внешность у босоного также была не совсем обычная. Веснушчатое лицо его было обрамлено недельной рыжей бородой и такой же короткой рыжеватой шевелюрой, мохнатые руки и ноги его были также законопачены веснушками, а вот глаза у него были зелёными. Возможно, это были просто линзы.
Подойдя к собравшей на середине платформы группе из двенадцати человек, он приветливо поздоровался со всеми и внутренне улыбнулся: все экскурсанты, как на подбор, были одеты одинаково – в походные футболки, джинсы и кроссовки, за исключением одной брюнетки, которая пришла на экскурсию в длинной чёрной юбке до пят, в полупрозрачной дымчатой блузке и с распущенными волосами до пояса.
Поскольку все бесцеремонно принялись разглядывать его с головы до босых ног, приняв за очередного экскурсанта, он тут же внёс ясность.
– Я ваш гид, – представился он.
Это произвело впечатление: у некоторых невольно поднялись брови.
– И как вас зовут? – кокетливо спросила его брюнетка.
На лице босоного гида отразилось некое недоумение, словно его покоробила подобная фамильярность.
– А вас? – хмыкнув, ответил он вопросом на вопрос.
– Ида, – зарделась брюнетка.
– Ну, а меня называйте просто гид.
Позже, делясь впечатлениями, одни экскурсанты утверждали, что их проводник был молодым человеком, другие считали, что это был мужчина средних лет, выглядящий, правда, моложаво, а третьи на полном серьёзе доказывали, что это был пожилой мужчина, убравший морщины с лица благодаря стволовым клеткам и молодящийся при помощи ботокса.
В свою очередь, вечный гид с сожалением констатировал, что коренных жителей Киева среди экскурсантов не было. Все до единого были пришлыми.
– Ну что, идём? – кивнул он в сторону выхода, – как и было сказано: ждать больше никого не будем.
– А можно, на секундочку… общий снимок сделать перед началом экскурсии? – обратилась ко всем длинноволосая брюнетка, одновременно выбирая на дисплее своего айфона режим фотокамеры.
– Можно, – ответил гид, – но только без меня.
– А почему? – удивилась Ида.
– Я не очень фотогеничный, – отступая в сторону, пояснил гид.
Вытянув руку вперёд, брюнетка направила фронтальную камеру смартфона на себя (группа при этом оказалась лишь общим фоном для её селфи).
– Улыбочку, – предупредила она всех и нажала пальчиком.
Щёлк!
Новоиспечённую фоточку Ида ту же выложила в инстаграм, а затем поочерёдно по дороге запостила в фейсбук, в вконтакте и в одноклассники под общим заголовком «МОЯ ЭКСКУРСИЯ НА ЛЫСУЮ ГОРУ НАЧАЛАСЬ».
Уж очень любила она это дело – устраивать всевозможные перформансы с участием себя любимой и при каждом удобном случае постить себя в соцсетях!
В это время на другую сторону платформы со стороны правого берега с невероятным грохотом влетел ещё один лучезарный змей, скрывавший свою сущность под видом поезда.
Из первого вагона среди прочих выбрался чернобородый мужчина в длиннополом чёрном плаще, а из второго вагона вышли две светловолосые девушки, чем-то похожие друг на друга. Может быть тем, что одеты они были обе в белые сорочки с ручной вышивкой и в красные юбки с клетчатыми передниками.
– Жива! – завелась с пол-оборота одна из них.
– Что, Майя? – в том же духе ответила другая.
– Ну, что такое! – набирала Майя обороты.
От её выразительного, по-детски обиженного, миловидного лица нельзя было глаз отвести, настолько оно привлекало к себе. Так же, как и от её красных бус, составленных из крупных пластмассовых бусин.
– А что такое? – невозмутимо пожимала плечами Жива, – согласись, что ты проиграла!
Пару минут назад они поспорили, смеясь, на кого из них обратит внимание симпатичный парень, сидевший напротив в вагоне.
– Ну, как это тебе удаётся? – не унималась Майя. – Мы ведь с тобой рядом сидели, а он на меня почему-то… даже ни разу не взглянул.
– Да я вообще на него не смотрела! – оправдывалась Жива.
Она явно уступала двоюродной сестре в красоте. Несмотря на похожие наряды, Майя выглядела более женственно – у неё были накрашены веки, ресницы и губы, в отличие от мальчиковой внешности Живы, полностью игнорировавшей макияж.
– А чего же тогда он с тебя глаз не сводил?
– Спроси у него сама!
Майя недовольно вздохнула.
– Вот побываешь сегодня со мной на Девичнике, – пообещала ей Жива, – тебе и не такое будет удаваться.
Их яркие, пошитые в народном стиле наряды резко контрастировали на фоне проходившей мимо них группы невыразительно одетых экскурсантов. Босоногий гид в теннисном поло даже повернул голову в их сторону, задержав свой взор на привлекательном лице Майи.
– А Лысая гора где? – неожиданно обратился к нему чернобородый человек в длиннополом плаще, с недоумением озираясь по сторонам: на станции, как оказалось, имелось два выхода. В руке он держал небольшой чёрный саквояж.
Вскользь окинув его недружелюбным взглядом, гид бросил ему на ходу:
– Она над вами.
Пока чернобородый осмысливал сказанное, экскурсанты обошли его с двух сторон.
– А на Лысую гору куда? – спросил он идущих следом двух девушек в красных юбках и в белых сорочках.
– Туда, – махнула рукой Жива в ту сторону, куда ушли экскурсанты и куда направлялись они сами.
Кивнув на массивные медные буквы «ВЫДУБИЧИ», выложенные на мраморной стене станции, человек, похожий на попа, осведомился:
– Значит, здесь он и выдыбал?
– Кто? – не поняла Жива.
– Ну, идол этот, Перун… неужто не знаете?
– Ну, почему не знаем? Знаем, – обиделась Майя, – его скинули в Днепр, а затем его здесь на берег вынесло.
Они втроём поднимались по ступенькам. Спину Майи украшал сзади симпатичный холщовый рюкзачок. Длинные волосы мужчины в чёрном плаще были стянуты сзади в конский хвостик.
– Именно так. И знать, неспроста. Нечистое это место, проклятое. До сих пор ведь на дне лежит, окаянный!
– Как до сих пор? – воскликнула Майя.
– А так. Привязали ему камень на шею и второй раз утопили. А чтобы место сие освятить, неподалёку монастырь воздвигли Выдубецкий.
– Теперь понятно, – догадалась Жива, – зачем здесь Перуну чуры поставили.
– Какие ещё чуры? – спросил чернобородый, и глаза его вдруг подозрительно забегали.
– Да есть тут такие на Лысой горе, – ответила Жива и добавила язвительно, – неужто не знаете?
Человек, похожий на попа, недовольно шмыгнул носом и с усилием толкнул стеклянную дверь вперёд. Поскольку он её не придержал, тугая тяжёлая дверь, мгновенно вернувшись назад, едва не сбила с ног идущих следом девушек.
– А теперь куда? – спросил чернобородый у них, когда те вышли из соседних дверей. Подземный вестибюль разветвлялся на две стороны.
– Налево, – кивнула Жива.
Пойдя налево, поп через десять метров вновь оказался на развилке.
Под землёй оказалась довольно запутанная сеть многочисленных переходов, в которой легко было заблудиться, и очень часто несведущий человек мог долго кружить и блуждать по ней, прежде чем выбирался на поверхность в нужном месте.
– А теперь? – спросил он у девушек.
– Опять налево, – услужливо подсказала Жива. – Тут всюду нужно поворачивать налево: и под горой и на горе.
Выйдя, наконец, из-под земли, они оказались на автовокзале «Выдубичи».1
Подобные вывески висели также и на двух одноимённых железнодорожных станциях, расположенных впереди и справа отсюда. Оказавшись на перекрестье четырёх автомобильных дорог и трёх железнодорожных веток (городской электрички, на Дарницу и в Триполье) место это являло собой оживлённый пересадочный узел.
Чернобородый мужчина недоумённо повертел головой: многочисленные киоски и возвышающиеся над ними эстакады автомобильной развязки закрывали собой весь горизонт.2
– И где же она, эта Лысая? – усмехнулся он.
Жива улыбнулась:
– Отсюда не видно.
А Майя поинтересовалась:
– А зачем вам туда?
– Надо, девушки, очень надо, – покачав головой, заверил их мужчина.
– Ну, идёмте, я вам покажу, – сказала Жива.
Они отошли немного в сторону и поднялись по ступенькам к торговому ряду. Чернобородый огляделся: хитросплетение автодорог, железнодорожных путей, путепроводов, виадуков, мостов и эстакад опутывало всю местность здесь словно паутиной и будто специально запутывало все подходы к Лысой горе.
– Да тут сам чёрт голову сломит! – недовольно заметил человек, похожий на попа.
– Вот она! – показала рукой Жива на краешек маленькой горы, едва выглядывающей над крышами киосков.
– Этот бугор? – искренне удивился мужчина невзрачному виду горы, больше похожей на большой холм, – и где же они там собираются?
– Кто они? – не поняла Майя.
– Ведьмы и язычники, гори они в геенне огненной!
– Там и собираются, – усмехнулась Жива.
– Как же мне к горе той подойти? – спросил грозный мужчина, теребя бороду.
– Посмотреть на них желаете? – снова съязвила Жива.
– Да… как гореть они будут алым пламенем! – ожесточённо произнёс чернобородый, и в глазах его сверкнули молнии.
Майя и Жива недоумённо переглянулись друг с другом.
– Видите вон там пять вышек, – показала рукой Жива, – идите в ту сторону, там и будет главный вход на Лысую.3
– Далековато. А другого пути нет?
– Есть. Но сами вы не найдёте.
– Ага, – призадумался человек, похожий на попа, – а вы там, что, уже бывали?
– И не раз, – улыбнулась Жива.
– И не страшно там?
– Нисколечки, – мотнула она головой.
– Как же? Там ведь, говорят, ведьмы эти так и шастают, пропади они пропадом.
Майя настороженно посмотрела в глаза двоюродной сестре. Жива не смогла сдержаться и с нескрываемой поддёвкой, понизив голос, доверительно прошептала ему:
– А ведь мы и есть ведьмы.
– Вы? – недоверчиво зыркнул чернобородый, – а не врёте?
Он заметил у неё на груди серебряный пентакль на цепочке – ведьмацкий знак – пятиконечную звезду, заключённую в круг, и ему всё сразу стало ясно.
Внезапное замешательство в его глазах, сдвиг, – и… боком-боком он отошёл от них в сторону, торопливо осенил их издали крестным знамением и поспешно, не оглядываясь, удалился восвояси.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.