2. Наука Литургики в ее Историческом Развитии

2. Наука Литургики в ее Историческом Развитии

В своем прошлом Литургика насчитывает ряд славных деятелей, потрудившихся для изучения нашего богослужения. Как систематическая наука, она все еще продолжает, особливо у нас, православных, оставаться сравнительно молодой и мало разработанной. Обращаясь к ее истории, надо начать обзор с произведений святоотеческой древности, хотя и не являющихся научными исследованиями и лишенных систематичности, но все же служащих важным вкладом в литургическую библиографию. Перечисляем главнейшие:

Мистагогические катехизические поучения св. Кирилла Иерусалимского (+386), толкующие внутренний смысл и символику таинств крещения, миропомазания и евхаристии.

“О церковной иерархии,” произведение так наз. псевдо-Дионисия Ареопагита (нач. V века), повествующее о литургии, некоторых таинствах, о пострижении в иночество и пр.

“О предании божественной литургии” св. патриарха Константинопольского Прокла (+447).

“Мистагогия” (Тайноводство) св. Максима Исповедника (+ 662), объясняющее символику храма и литургии.

“О таинствах” св. Амвросия Миланского (+ 397).

Так наз. “Паломничество” Этерии (Сильвии Аквитанки) к святым местам — памятник, найденный Гамурини в 1888 г. и подробно рассказывающий о богослужебных обычаях Иерусалимской Церкви, особливо в дни Страстной и Пасхальной недель. Это — документ исключительной исторической ценности.

“Таинственное созерцание” или толкование Божественной литургии, принадлежащее патриарху Константинопольскому Герману (+740).

“Толкование Божественной литургии” архиеп. Солунского Николая Кавасилы (+1371).

“О храме Божием и Божественной литургии” и “О священных последованиях” Симеона архиеп. Солунского (+ 1429).

Эти три автора дали нам весьма важный материал для истории православного богослужения и символики. Их произведения не потеряли силу и до сего дня. Толкование Николая Кавасилы привлекло к себе внимание и римо-католиков, которые недавно перевели его на французский язык и издали с соответствующими научными комментариями.

Переходя к более современным и систематическим исследованиям по литургике, мы принуждены по соображениям времени оставить, к сожалению, в стороне всю богатейшую западную, преимущественно католическую, литературу, которая, имея во главе своей таких колоссов, как Аляций и Гоар, дала нам в наше время в лице Дюшена, Каброля, Леклерка, Салавиля, Батиффоля и бесчисленного ряда других подвижников науки целый океан литературы. Среди греческих ученых надо упомянуть следующих:

1. Иоанн Нафанаил (XVII в.), составивший толкование литургии, послужившее потом основанием для нашей русской “Скрижали,” изданной при патриархе Никоне.

2. Николай Вулгарис (XVII в.), написавший толкование на литургию в виде вопросов и ответов, произведение под сильным влиянием латинства.

3. Панайот Рамботмс, проф. богословия в Афинах, давший один из первых систематических курсов литургики с заметным археологическим характером изложения. Эта книга появилась в 1869 г.

4. Месолора, проф. богословия в Афинах, напечатал в 1895 г. учебник литургики, признанный Св. Синодом Элладской церкви, как учебное руководство и представляющий уже более современное научное исследование.

В русской богословской науке обработка литургики началась очень поздно. Долгое время эта наука считалась пастырски-прикладной дисциплиной, ограничивалась более ритуалистической стороной и, по выражению проф. Лебедева, была “самой заброшенной наукой, самой несчастной падчерицей.” Было в течение XVIII и XIX вв. написано много книг по вопросам богослужения, но все это носило характер или благочестивых рассуждений о литургики или праздниках, или было отдельными робкими попытками сделать что-то в области церковной археологии. Упомянем главное.

Но если мы бедны еще до сих пор систематическими курсами, то в области больших исследований по литургике мы богаты.

Московская Духовная Академия сделала в этом отношении некий почин. Ученик проф. Катанского, проф. И. Д. Мансветов явился, по слову историка русской богословской науки проф. Глубоковского, “принципиальным реформистом литургики и стал фактическим основоположником ее научного бытия.” Он начал с изучения источников и систематической их обработки. Его наследник проф. Голубцов дал ряд ценных работ по истории нашего богослужения. Параллельно проф. Красносельцев в Казанской Академии и Новороссийском Университете занялся изучением исторических документов по литургике, не ограничиваясь исследованиями одних наших отечественных книгохранилищ, но занявшись и литературным богатством иностранных библиотек. Но особенно прославился в этой области проф. Киевской Академии А. А. Дмитриевский, справедливо стяжавший славу “Русского Гоара.” Его магистерская диссертация о богослужении русской церкви в XVI в. и затем колоссальный памятник, его докторская работа “Описание литургических рукописей православного Востока” в двух томах (т. I: Евхологии и т. II: Типики) до сих пор еще не превзойдены и являются ценнейшими работами. Кроме этих двух работ, ему принадлежит ряд исследований по истории богослужения, по его сравнительному изучению и вообще по восточным церковным делам. Он создал целую школу. За ним стали изучать наше богослужение критически и фундаментально, а главное по первоисточникам. Работы проф. Лисицына по истории славяно-русского типикона, прот. Кекелидзе по грузинским литургическим памятникам, Карабинова по истории Постной Триоди и Евхаристической молитвы до сих пор считаются лучшими трудами в этих областях.

Но совершенно исключительное место в истории нашей науки о богослужении занял проф. Киевской Духовной Академии М. Н. Скабалланович. В сущности, и не специалист по своей кафедре, он стал таковым по своему исключительному вдохновению и любви к литургике. Ему русская школа, да в сущности и весь православный мир, обязан такими сокровищами в этой области, каких не было у нас никогда. Но если он — первый в известных методах, в точках зрения, то за ним несомненно создастся школа и его направление будет еще долгое время руководящим. Он оставил после себя два капитальных труда: докторскую диссертацию “Толковый Типикон,” в трех выпусках, и свои знаменитые “Праздники.” Первый из этих трудов есть история нашего Типикона, не столько в его целом (в этом работы Мансветова и Лисицына сказали почти все), сколько в отношении к каждой части нашего богослужебного обихода. Каждый возглас с Всенощной или иных служб, каждая ектенья, каждый жест священнослужителей, прокимны, аллилуарии, степенны, причастны и т. д. и т. п. — все это разобрано с точки зрения их возникновения и постепенного исторического развития. От времен седой древности апостольской и до последних веков все это получило исчерпывающее историко-критическое освещение.

Но особой жемчужиной литургической науки надо признать его “Праздники,” издававшиеся как бесплатное приложение к журналу “Проповеднический Листок.” Вышло до войны только 6 или 7 из всей задуманной серии. Каждый праздник вылился в отдельный выпуск. Вероятно на Западе за каждый из таких томиков дали бы автору степень доктора богословских наук. Это опыт изучения наших великих праздников с точки зрения историко-археологической, уставно-ритуалистической и, главное, богословской. План этих очерков приблизительно такой: библейский факт, легший в основание данного праздника, географические и археологические подробности, богословское значение события, сводка святоотеческих мыслей по этому поводу, постепенное историческое развитие праздника. Затем весь богослужебный материал, начиная с первой стихиры на “Господи воззвах” на малой вечерне и кончая причастным стихом на литургии, дан автором в славянском тексте, русском переводе и соответствующих подстрочных примечаниях филологического и археологического содержания. Даны уставные примечания относительно разных подобнов, Марковых глав и т. п. Тут же историко-музыкальный разбор гласов данного праздника. Всему этому придан еще и сравнительный обзор данного богослужебного праздничного материала у римо-католиков, коптов, армян, несториан и т. д. Вооруженный таким богатым анализом праздника и ученый, и проповедник, и простой мирянин могут осознать и вполне почувствовать все величие и богатство нашего литургического сокровища. К сожалению, война и революция не дали автору издать все свое исследование, и сам он погиб в годы русского лихолетья.

Надо заметить, что работа Скабаллановича была в значительной степени вдохновлена трудами другого, но уже западного подвижника в этой области, бенедиктинского ли-тургиста Дом Проспера Геранже, восстановителя и первого после этого аббата знаменитого бенедиктинского монастыря Солем во Франции. Он известен, как автор многотомного исследования по эортологии (“L’ann?e Liturgique”), в котором все периоды римо-католического церковного года:

Адвент, Святки, Пост, Страстная, Светлая седмица и т. д. получили свое разностороннее объяснение и освещение. И богословская, и историко-археологическая сторона разобраны у Геранже, и латинский материал сопоставлен к этому же и с некоторыми наиболее примечательными в богословском отношении стихирами и канонами греческого богослужебного обихода. Благодаря этому весь церковный год, со всем его гимнографическим богатством сделался не только достоянием одних священников и певцов, но стал интересным для всех, — и для ученого богослова, и для простого мирянина.

Упомянув о трудах Дом Геранже, нельзя обойти молчанием и руды другого католического ученого, связанного тоже с Солемским аббатством, а именно кардинала Питры. Этот неутомимый исследователь неизданных сокровищ богословской мудрости, канонического права, литургики и гимнографии, для нас важен в особенности потому, что ему мы обязаны одним очень ценным открытием в области православного богослужения. Он открыл существование православной гимнографии. как именно поэтического богатства; до него ученые не знали о существовании церковной поэзии и ее законов. Питра открыл в Санкт-Петербурге греческую рукопись, в которой были изложены правила нашего церковного стихосложения. Нужен был католик, чтобы из русского книгохранилища был извлечен и миру явлен памятник православного богослужения и гимнографии.

Много работает здесь за границей в этой области и ученый греческий митрополит Софроний Евстратиадис, автор между прочим, ценной симфонии „Богоматерь в православной гимнографии.”