Поучение 2-е. Св. правед. Анна, матерь пророка Самуила (О важности молитвы духовной, сердечной)

Поучение 2-е. Св. правед. Анна, матерь пророка Самуила

^{(О важности молитвы духовной, сердечной)}

I. Как сильна пред Богом внутренняя, сердечная молитва, это мы видим из жития праведной Анны, матери пророка Самуила, память коей совершается ныне. У отца пророка Самуила, по имени Елканы, было две жены: Анна и Феннана, у Феннаны были дети, а у Анны не было детей. Несмотря на неплодство, Анна была более любима мужем, чем Феннана, – за то эта последняя сильно огорчала Анну, побуждая ее к ропоту на то, что Господь заключил чрево ее. И вот, когда они были в Силоме для принесения жертвы, Анна в скорби души своей молилась Богу о разрешении ее неплодства, обещаясь рожденное дитя отдать в дар Богу на все дни жизни его. Молитва Анны была внутренняя, сердечная, – не было слышно голоса ее, – а уста ее только двигались. Бывший в скинии первосвященник подумал, что эта женщина пьяная, и укорил ее. Анна отвечала ему: «Нет, господин мой, – я жена скорбящая духом, вина и сикера я не пила, но изливаю душу мою пред Господом». Первосвященник, поняв свою ошибку, сказал ей: «Иди с миром, и Бог израилев исполнит прошение твое, чего ты просила у Него». И, действительно, Бог даровал Анне, по молитве ее, сына, нареченного Самуилом, что значит: «Испрошенный у Бога».

II. Итак, при исполнении нашего молитвенного дела будем всегда помнить, что существенное свойство молитвы состоит в ее духовности и сердечности, а не в многоглаголании и громких воплях.

Одна наружная молитва без внутренней так же мертва, как мертво тело без души, и так же бесплодна, как лампадка без масла, или кадило без огня или фимиама. Ты стоишь в церкви, произносишь устами слова и песни молитвенные, – а ум твой блуждает далеко. Ты преклоняешь колена, кланяешься, крестишься с видом благоговейно молящегося и смиряющегося пред Богом, – и в душе твоей в то же время не престают волноваться житейские воспоминания и наполняют ее помыслами греховными. Может ли быть таковая молитва угодна Богу? Нет, Богу нужна наша душа, к Нему обращенная с верой и упованием; – малейший вздох сердца сокрушенного, самая незаметная капля слезы кающегося скорее будут приняты Богом, чем все наши лицемерные вопли.

Вот наставление св. отцов о необходимости полного внимания и сердечности во время молитвы.

а) «Уста без сердца, – говорит святитель Тихон Задонский, – и слова без разума, и глас внешний без внутреннего сердечного усердия – ничего не пользуют. Ибо глас внешний и слово должны быть согласны с внутренним помышлением. Бог проницает сердце наше и смотрит на сердце, а не на слова (2 Пар. 28, 9; 1 Цар. 16, 7)… Сего ради должно стараться, чтобы и сердце молилось, когда молится язык, и ум помышлял то, что уста говорят; чтобы сердце согласно было слову, и слово сердцу, и помышление в том упражнялось, что гласом произносится». (Творения св. Тихона, еп. Воронежского, т. IV, с. 276–277).

б) Св. Василий Великий говорит: «Не надобно доводить себя до того, чтобы осуждала в чем-либо собственная совесть, и в таком состоянии призывать помощь Божию; призывать же ее должно не с нерадением, не умом, скитающимся там и здесь. Такой не только не получает просимого, но еще более преогорчит Владыку. Если и тот, кто ведет речь пред князем, стоит с великим страхом, не дозволяя блуждать как внешнему своему оку, так и внутреннему, душевному; то не тем ли паче со страхом и трепетом надобно стоять пред Богом, весь ум устремя к Нему Единому, а не к чему либо иному? Потому что Он не только, подобно людям, видит внешнего человека, но прозирает и во внутреннего» («Творения свв. отцов» в русском переводе, т. IX, с. 385).

в) Подобное же наставление о внимательности к молитве дает св. священномученик Киприан, епископ Карфагенский. «Когда же, братия возлюбленные, – говорит он, – стоим на молитве, тогда должны всем сердцем предаваться молитве и бодрствовать. Ум наш да не помышляет в сие время ни о чем другом, кроме того, о чем молимся. Посему-то и священник, приступая к молитве, приготовляет к ней мысли братии сими словами: горе имеем сердца, дабы люди, ответствуя: имамы ко Господу, знали, что им в сие время не должно помышлять ни о чем другом, как только о Господе… И какая беспечность – позволять себе увлекаться суетными и студными помышлениями во время молитвы, как будто в это время может быть что-нибудь другое, более достойное твоего помышления, нежели беседа твоя с Богом! Как просишь у Бога, чтобы услышал тебя, когда сам себя не слышишь? Как хочешь, чтобы Бог вспомнил о тебе во время твоего моления, когда сам себя не помнишь?! Это значит – вовсе не блюстися от врага; это значит – очами бодрствовать, а сердцем спать; между тем как христианин должен бодрствовать сердцем даже и в то время, когда спит очами. Посему-то апостол Павел весьма ревностно и премудро увещевает нас, говоря: в молитве терпите, бодрствующе в ней (Кол. 4, 2), научая и показывая сим, что только те могут получить просимое от Бога, которых Бог видит в молитве». («Христианское чтение», 1839 г. 1, 170–172).

г) Рассеянность в молитве также возбраняет преп. Нил подвижник, и называет блаженным того, кто не предается ей. «Во время молитвы имей взор нерассеянный, – говорит он, – и, отрекшись от своей плоти и души, живи по уму. Блажен ум, который, молясь не рассеянно, ощущает в себе непрестанно большое стремление к Богу. Блажен ум, который во время молитвы совершенно отрешился от чувств». («Христианское чтение» 1828 г. 32, 151 и 153).

III. Имея такие наставление свв. отцов о внутренней сердечной молитве, будем, братия, всякий раз соединять свою внешнюю молитву, свои поклоны и крестное знамение с сердечной внутренней молитвой, дабы прославить нам Бога и в душах и в телесах наших. (Прот. Г. Дьяченко).