8. Вопросы религиозной практики (2:18–22)
8. Вопросы религиозной практики (2:18–22)
Ученики Иоанновы и фарисейские постились. Приходят к Нему и говорят: почему ученики Иоанновы и фарисейские постятся, а Твои ученики не постятся? 19 И сказал им Иисус: могут ли поститься сыны чертога брачного, когда с ними жених? Доколе с ними жених, не могут поститься; 20 Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни. 21 Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленной ткани: иначе вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже. 22 Никто не вливает вина молодого в мехи ветхие: иначе молодое вино прорвет мехи, и вино вытечет, и мехи пропадут; но вино молодое надобно вливать в мехи новые.
Борьба с религиозными властями по вопросу религиозной практики (в частности, поста, который особым образом подчеркивал благочестие фарисеев) становится все более упорной. По закону полагалось поститься только в День искупления (Лев. 16:29), но фарисеи постились каждый понедельник и четверг в течение всего года. Пост учеников Иоанна Крестителя вполне оправдан и помогает понять ссылку Иисуса на жениха, который находится здесь или уже отнят (19,20). Но ссылка на учеников фарисеев необычна, поскольку ученики были у учителей закона, которыми фарисеи, как правило, не являлись, хотя книжники, являвшиеся фарисеями, были учителями. Андерсон[13] упоминает свидетельство об одной экстремистской группе среди фарисеев, которые имели много общего с учениками Крестителя. Потому эта ссылка может быть подлинной.
Отношение к посту (18) — это еще одно указание на пропасть между чаяниями, возлагавшимися на Мессию, и действительностью в лице Иисуса. Ответ, который они получают, как рассказывает Марк, имеет два аспекта. Конкретный ответ на вопрос о посте представлен картиной свадебного пира. Две притчи о заплатах (21) и мехах (22) затрагивают вопрос об иудейской церемониальной практике в свете наступления Царства.
Использование образа жениха в ответе на вопрос о посте необычно. Иисус хочет сказать, что наступление Царства через Его служение — это время радости. Странным является упоминание о посте во время свадьбы (20), когда жениха «отняли». Люди не станут поститься только потому, что жениха отняли (и даже вместе с невестой!). Но упоминание в начале отрывка учеников Крестителя исполнено определенного смысла, потому что их учитель действительно был отнят у них. Проекция на Иисуса, на Котором концентрирует внимание все Евангелие, также вполне уместна.
Мнение о том, что в повествовании слишком рано появляется тень креста, полностью зависит только от восприятия того, что знал о предстоящем Ему Сам Иисус. Если Его крещение Иоанном действительно имело то значение, о котором мы уже говорили, не будет ничего странного и в упоминании Иисуса об этом уже сейчас. Основной вопрос заключается не в том, что подразумевал Марк, но как Сам Иисус понимал Свое будущее. Исследование этого вопроса Джеймсом Денни представляет собой очень ценный материал[14].
Есть, конечно, и другое возможное объяснение. В Ветхом Завете в образе Жениха выступает Сам Бог (Ос. 2:19; Ис. 54:4 и дал.; 62:4 и дал. и Иез. 16:7 и дал.). Этот образ был использовал в Новом Завете в мессианском смысле (Ин. 3:29; 2 Кор. 11:2; Еф. 5:32). Поэтому Иисус обращается к нему, подразумевая Собственную природу и роль, но не прямо, а завуалированно.
Две притчи о заплатах и мехах также способствуют пониманию этой проблемы. В них ощущается радостное чувство свободы и принадлежности к Царству Божьему, провозглашенное Иисусом. Старый образ жизни просто не способен воспринять это новое в качестве дополнения. Новая заплата разорвет старую одежду, и старые мехи не выдержат нового вина. Иисус не говорит, что следует совершенно отказаться от старого. Он просто утверждает: то, что пришло, намного превосходит все, что было раньше. Старое не должно сдерживать новое, пытаясь приспособить его к себе.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.