Слово 31. Об оставлении и неоставлении братства
Слово 31. Об оставлении и неоставлении братства
Оставить братию и не оставить, в обоих видится великий грех: то есть, если братия пребывают благопокорны, смиренны и любовны, неропотливы, ко всякому повелению готовы и склонны, тогда невозможно от такого братства ни брату некоему, ни самому отцу, друг от друга разлучиться, но неминуемо должны все нерасторгаемым союзом Христовым связаны быть до конца своей жизни. Только для большего богомыслия праведно показывается разлучиться друг от друга в обособление, которые находятся в уединении для безмолвия, по воле и благословении отца.
Но и тогда такие, если и будут разлучаться на некое определенное время, но духом и согласием, и мнением, и делами, и вещами будут нераздельны. То есть во всех один нрав, одно хотение, одно старание, одно уставоположение, нет различия ни в пище, ни в одежде, ни во владении, ни в рукоделии, но все и во всем являют совершенное послушание и отвержение в конец своей воли. От всего такого отвращаются, что что-то преимуществует [лучше] братий, или не сходится с уставоположением обители, или неугодно показывается начальствующему ими отцу, и делает раздор и несогласие.
Если же противно этому братия будут жить, самонравно, прекословно, не уважая и не слушая наставлений отца своего, тогда от таких если не удалится отец, то двойной вред составляется: первое, самого себя лишает отец мирной внутренней тишины и спокойствия умного, трудясь и томясь в тщетных и бесполезных размышлениях, так как трудится и печется об исправлении и спасении таких, которые попирают свою совесть и отвращают, небрегут о пользе, внушаемой им, чрез что двойной грех и осуждение наследуют.
Когда же в братстве обретается один такой непокорный и самочинный, и не будет отвержен, то никогда не сможет исправиться и не познает, не почувствует своего злого устроения, никогда не сможет стяжать смирения: ибо живя с такою диавольскою дерзостью, презорством и с неоткровением, не сможет познать, тем более почувствовать такого своего душегубительного состояния, но как сам умовредным своим обольщением сгнивает, так и немощнейших братий к тому влечет. Происходящий же вред взыщется на наставнике, почему не отринул такого, ибо чрез изгнание или отдаление может быть смирился бы и восчувствовал и притек бы с обращением и раскаянием, и пожил бы прочее с кротостью и согласием, во всем повинуясь и покоряясь отцу своему и смирялся пред братством.
Если же отверженный и в запрещении находясь, не захочет восчувствовать своего окаянства и обратиться с истинным покаянием к духовному отцу своему, но примется сам собою управлять, то пусть ведает, что неминуемо должен прилагать величайший подвиги и пощение, и самоуничижительное во всем смирение, осуждая самого себя, и болезненно окаивая, и может быть за смиренножестокое пребывание и удручение Господь помилует его.
Впрочем, и тогда весьма опасно, чтобы пост его и жестокое удручение, бдение, долулежание, вретище и нищенское пребывание, и всякие разновидные подвиги и труды да не будут помощью бесовской, так как диавол, больше отъявши от него, которые есть корень и глава, и основание, и совершенство — это есть христоподражательное послушание, любовь и смирение, — прочее дает - охоту ему на всякие и неуместные подвиги, чтобы живя сам по себе и претерпевая в жестоком постничестве, возомнил себя святым и высоким подвижником, и чрез то погрузить в пагубное диавольское мнение, гордыню, тщеславие и презорство.
Господь по человеколюбию и благости Своей не узаконоположил нам жестокого пощения, ни сильного удручения и изнурения, но сказал: соблюдающий заповеди Мои, «тот любит Меня» (Ин.14,21). Главное же заповедание Божие состоит в том, чтобы жили в мире, любви и согласии. Несовершенные и юные должны с кротостью и смирением пребывать в повиновении и послушании у духовных отцов и старцев, как чада богобоязненные и боголюбивые. Совершенные же да повинуются правилам и уставам Святой Церкви по Божественному заповеданию: «слушающий вас, Мене слушает», а если не повинуется Церкви, будет как язычник и мытарь. Все же святые отцы единогласно утверждают, что живущим в иночестве, кроме послушания, безнадежно достигнуть спасения. Следовательно, тот, который отпадет от послушания и вознебрегши об отце своем, хотя будет в подвиге и истает от поста, но если не обратится к отцу и не воспримет жизни в повиновении с верою, с откровением и смирением, то отчаятельно его спасение, и зря проживает дни свои.
Чего же достоин тот, который ради своих страстей и прихотей и самоугодия оставляет духовное братство и отца своего, и попирает все правила и предания святых отцов? Ибо сказано: если кроме благословной вины кто отступит от братства и от духовного отца своего, то за это бывает подобен Иуде предателю, отлучившемуся от Христа и от учеников Его. Что может еще быть страшнее и ужаснее этого изречения? И как такой думает предстать на Страшном Суде пред Господом, какими глазами увидит Христа, поругавшись Его Божественному благоволению и поправши правила и заповедания святых Его угодников, учителей и светильников всего мира? к ним же Сам Господь говорит во Святом Евангелии: «вы есть свет мира» (Мф.5,14) и «Слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается» (Лк.10.16). А поэтому всякий, кто хочет спастись и благоугодить Господу, неотложно должен держаться заповеданий святых отцов и неуклонно следовать их правилам.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.