Глава XVII Магдал. – Тивериада. – Термы Аммаус. – Кана Галилейская. – Сефория или Диокесария

Глава XVII

Магдал. – Тивериада. – Термы Аммаус. – Кана Галилейская. – Сефория или Диокесария

«И следовало за Ним множество народа из Галилеи и из Десятиградия, и Иерусалима и Иудеи, и из-за Иордана… Увидев народ, Он взошел на гору; и когда сел, то приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их».

(Мф 4:25; 5:1–2)

Оставя прохладное озеро, долго мы скитались под зноем солнечным по заглохшим развалинам Капернаума. Очистя слой от репьев и терний, можно б было найти много остатков зодчества этого злосчастного города. Возвращаясь тем же путем, я имел перед собою прекрасный вид горы Блаженств между двумя грозными передовыми скалами дефилея Хеттынского. Я остановился рисовать этот вид. Подле груды камней, обозначающих Вифсаиду, мы поворотили налево, по самому краю озера, по дороге в Тивериаду. Эта дорога оживлена густыми кустарниками и роскошными букетами цветущих лавров (Laurier rose). Рыбаки и стада стекались к тихо плещущим волнам. Мы проехали вброд чрез устья шумящих по камням речек Гамам и Саламе, последняя есть, вероятно, Кисон малый. Тут вскоре мы проехали мимо нескольких бедных хижин, называемых Медждаль; это Магдал Евангелия, то же Далмануфа, отечество Марии Магдалины, исцеленной здесь Иисусом. Магдал был некогда укреплен башнями; он находится у подошвы большой угловой скалы дефилея Хеттынского и, конечно, был важным военным пунктом. Город того же имени находился в Египте и в пустыне Фаранской (Иер 44, 46; Исх 14; Числ 33). Несколько минут далее возникают из озера скатившиеся туда груды скал; одну из них называют Гаджарун-немли, то есть муравьиный камень; вам здесь расскажут, как один бедуин лишился зрения, дерзнувши нарушить покой жителей этого камня – муравьев. За сим следуют малые остатки местечка Фулие, возле которого есть источник.

Тут скоро открывается заслоненная скалою Тивериада, называемая теперь Табария. Она представляется довольно живописно на самом берегу озера, обнесенная стенами с бойницами и с круглыми башнями. Несколько пальм возносятся из-за стен города; от их подошвы восходит огромным шатром гора; она подернута зеленым мхом, как бархатным наметом; несколько впереди, на берегу, белеют здания горячих источников, за которыми угловая скала заслоняет дальнейший вид берегов озера. Мы употребили три часа времени на дорогу от Капернаума до Тивериады.

Тивериада, по преданию Иосифа Флавия[159], построена была Иродом Антипою в честь императора Тиверия, на земле, наполненной трупами, что несогласно с обычаем древних иудеев; из этого заключить должно, что Тивериада была построена вновь, а не возобновлена из развалин другого города, о чем Иосиф не преминул бы сказать, как обыкновенно он делает, говоря о других городах[160]. Ирод Антиппа, ее основатель, есть убийца Иоанна Предтечи. При Ироде Тетрархе была она столицею Галилеи. Один английский писатель весьма хорошо заметил, что так как Ирод обитал в Тивериаде, то, вероятно, Иисус Христос не посещал этого города, и потому ни в одном из четырех Евангелий не говорится о Тивериаде. Тивериада была напоследок подарена Нероном Агриппе второму, младшему, который перенес столицу в Сефорию. Веспасиан, покоривший Тивериаду, дал ей опять преимущество над другими городами Галилеи. При Константине сооружена была здесь первая христианская церковь во имя Св. Апостола Петра, некогда смиренного рыбаря Тивериадского, на том месте, где, как думают, был его дом. Святая Елена также воздвигла здесь церковь о двенадцати престолах[161]. Бонифаций говорит, что некоторое время показывали на берегу моря след стопы Спасителя[162]; но это предположение не имеет основания. Здесь было Епископство; первый Тивериадский Епископ был на Халкидонском Соборе. Церковь христианская в Тивериаде существовала до вторжения Калифа Омара. Епископство возобновлено было здесь во время Первого крестового похода. В VI веке Юстиниан возобновил стены Тивериады[163]. Теперешние стены принадлежат зодчеству крестоносцев, возобновленному арабами в прошлом столетии. Здесь считают около четырех тысяч жителей, в числе которых до тысячи евреев, собранных здесь из разных частей света; многие из них выходцы из России и хорошо говорят по-русски. Город внутри наполнен развалинами и в нем много пустых мест.

Талмуд признает четыре священные города: Иерусалим, Хеврон, Сафет и Тивериаду; следуя этой книге, евреи воображают, будто из волн озера Тивериадского возникнет их Мессия и что мир обратился бы в хаос, если б по два раза в неделю они не воссылали в этих четырех городах особенных молитв своих Иегове. Талмуд принадлежит VI веку; он писан некоим Иегудою или Иудою, прозванным евреями Гакадош или Святой. О Талмуде упоминается в первый раз в законе Юстиниана, которым эта книга воспрещается. Пророк Исаия говорит о бессмысленных преданиях фарисеев (Ис 29:10–12). В Тивериаде существует знаменитая доселе синагога, из которой возникла равная Талмуду книга Массора. Массора, или Предание, есть критическое исследование еврейского текста Священного писания, хитро изобретенное древними мудрецами еврейскими со времен Ездры; посредством этого исследования все стихи, слова и буквы еврейского текста сочтены, все изменения обозначены и чтение и смысл определены. Цель Массоры состояла в том, чтобы сохранить таким образом первобытную верность священного текста и оградить его навсегда от всяких перемен и искажений. Так определяют Евреи Массору[164]. Полагают также, что тивериадские ученые первые изобрели пункты гласных букв и ударения[165]. Евреи говорят, что Пророк Ездра есть основатель массоретян. Еврейский язык тивериадцев считается чистейшим. Массора составлена была бесчисленным множеством ученых и в разные века. Время, когда мазореты возникли и прекратились, нельзя определить; известно, что они еще существовали в 230 году по Рождестве Христовом. По словам Скалигера[166], знаменитый философ и астроном еврейский Гилель Ганасси был из Тивериады, он жил в 340 году. Здесь умер арабский философ Локман. Есть также у арабов предание, что на здешнем кладбище погребен один их учитель вместе с 14 ооо своих учеников вокруг его гроба!

По разрушении города Титом Веспасианом рассеялись ученые тивериадские частью по самой Палестине и частью по окрестностям Вавилона. Мы знаем, что блаженный Иероним вызвал из Тивериады одного ученого еврея, который пособлял ему в переводе книги Паралипоменон. Иероним кончил жизнь в 420 году. Епифаний говорит, что в Газофилакии Тивериадской хранилась еврейская рукопись, перевод Евангелия святого Иоанна и Деяний Апостольских[167].

Мне приготовили квартиру у одного из богатейших русских евреев, который меня принял с большим радушием. При отъезде я никак не мог принудить ни одного из его домашних принять малейшего возмездия за гостеприимство.

С одной стороны, близость озера, порождающая сырость, а с другой, близость скал, отражающих сильный жар солнца, делают климат тивериадский нездоровым и порождают бесчисленное множество неприятных насекомых.

Продолжая путь вдоль берега к горячим источникам, на юг, можно еще видеть следы древней Тивериады. Посреди малых остатков стен множество колонн разбросаны в разных направлениях; иные пересекают дорогу, некоторые еще стоят искаженные, но таких очень мало. Видно, что город был построен полукругом между двумя небольшими мысами. В ширину город шел от подошвы прилежащих скал в самое озеро, где видны еще подмытые волнами основания зданий и обрушенные колонны; в горах видны примыкавшие к ним стены, которые частью подымались на высоты; в ребрах скал заметно несколько погребальных пещер; говорят, что в них обитали те бесновавшиеся, которые были исцелены Иисусом (Мф 7:28; Мк 5:2–3; Лк 8:37).

От Табарии до горячих источников полчаса расстояния. В древности эти термы назывались Аммаус и пользовались славою. Тут расположился лагерем Веспасиан перед взятием Гамалы. Эти воды сравнивают с Ахенскими; температура источника доходит от 131 до 139° фаренгейтова термометра. По разложению этой воды в ней главные части состоят из муриата и соды с значительною примесью железа и серы. Теперь эти термы возобновлены довольно великолепно по образцу восточных бань. Помост и бассейны мраморные, но содержатся довольно неопрятно. Там я нашел очень много больных солдат, которых присылают сюда на леченье от всех болезней без разбора. С этого берега снял я вид Тивериадского озера: на ближнем плане видна Тивериада, далее на высоте гор, Ветулия (или Сафет), она видна со всех сторон; сказывают, будто о ней говорил Спаситель в учении на горе Блаженств, когда сказал: «Вы свет мира; не может город укрыться стоя наверху горы» (Мф 5:14).

Снежный Эрмон великолепно высится в конце горизонта. Здешние арабы называют эту гору Гебелуш-Шейх и Гебелуль-Тельдж, т. е. гора Владыки или гора снежная. Это высочайший шпиц Анти-Ливана.

За термами Аммаус небольшой мыс закрывает остальную часть озера, но обогнув его, можно видеть южную оконечность озера, где были Тарихея и Гамала. Тарихея нигде не названа в Библии; в войне Иудейской она была взята Веспасианом. Гамала, – ныне Ом-Кес, – ее развалины еще видны. Горный берег, противоположный Тивериадскому, назывался Гаулонитский. На всем пространстве озера не видал я ни одной лодки; меж тем как при Веспасиане на самом озере была жестокая битва между римскою и иудейскою флотилиями; 6500 человек поглощены были этими волнами[168]. Южный ветер разводит на озере большое волнение, потому что южная оконечность озера не защищена, как везде, горами, и тогда теченье озера, от севера к югу, удерживается.

Мы оставили Тивериаду в половине восьмого часа утра, направясь прямо через горы. По мере восхождения на горы вид оттуда становится более и более живописен. Устье Иордана, с северной стороны, очень хорошо видно отсюда с помощью зрительной трубы. Через час пути от Тивериады достигли мы высоты горы, где, по преданиям, Спаситель насытил семью хлебами и несколькими рыбами четыре тысячи человек, слушавших слово Божие (Мф 15:29, 34, 39). Покатость горы со стороны озера, где возлежал народ, покрыта травою, а темя горы состоит из черноватого аспидного камня. Поклонясь этому священному месту и прочтя Евангелие, относящееся к нему, я взял с собою отломок от скалы.

Гора Блаженств находится на одной линии с этою горою, по направлению на север и на полчаса расстояния. Гора умножения хлебов принадлежит также кровавому полю битвы Хеттынской, и против нее находилось правое крыло армии крестоносцев. Мы направились к горе Блаженств, – таким образом мы ехали вдоль всей линии ужасной битвы. Вход на гору Блаженств довольно труден по причине густых терниев, репейника и обвалившихся с высоты больших камней. Какие нежные чувства волнуют грудь на этой вершине, когда вспоминаешь, что сам Иисус восседал здесь как отец, как брат, как друг человеков, стесненный их толпою, которая упивалась Божественными словами мира и любви и забывала глад и жажду телесные. Чрез двенадцать веков после здесь, на этой же самой вершине, погасла в крови христианской, у подошвы Креста, ужасная битва Хеттынская! Тут видны небольшие развалины, вероятно, остатки христианской церкви. Отсюда вид также прекрасен, но часть озера закрыта черными хеттынскими скалами.

В половине одиннадцатого часа, чрезвычайно утомленные жаром и путем, мы расположились отдыхать под оливами на поле сражения Луби. Здесь Жюно и Клебер выдержали блестящим образом нападение превосходнейшего числа соединенных войск арабов, отступая к Фавору, где, присоединясь к Бонапарте, одержали над ними решительную победу. Луби построено на нижнем скате горы; окрестные поля хорошо обработаны. От Луби чрез полчаса проехали мы развалины, называемые Месхен, напротив горы Тор-Ан; а отсюда через час достигли мы Каны Галилейской.

Кана не утратила своего имени со времен Спасителя, который явил в ней первое Свое чудо, превратив воду в вино на брачном торжестве, куда Он приглашен был со Своею Божественною Матерью[169]. Теперь здесь небольшое селенье на скате холмов, одетых виноградниками и маслинами. Жителей считают здесь до 300, они большею частью христиане и имеют свою арабскую церковь. Мы встретили одних жен, – мужья их были заняты работою в полях; они нас ласково приняли и взялись быть нашими проводницами; они имели кругом лица род оклада, состоящего из тесно соединенных серебряных кружочков; одежда их, как обыкновенно, состояла из синей драпировки. Мы прошли к развалинам церкви, которая, по свидетельству Никифора, была воздвигнута на том месте, где происходило Евангельское бракосочетание; он присовокупляет, неизвестно по каким преданиям, что новобрачный был Симон Кананейский[170]. Брокард говорит, что в древней церкви были вделаны в помост шесть водоносов; я их видел и теперь, но только не шесть, а два или три и те разбитые. Некоторые из этих водоносов перенесены были в Рим во времена крестоносцев. Тут видно место алтаря и несколько разбитых колонн. Употребляемые здешними жителями водоносы сохранили свое древнее образование; они похожи на продолговатые этрусские вазы с ручками по бокам; они делаются из глины сушеной на солнце и даже заключают в себе две или три литры (меры) евангельские (Ин 2:6).

Кто, ищущий счастья в брачных узах, не принесет здесь теплой молитвы Иисусу благословить брак его как в Кане Галилейской. С умилением понес я отсюда сорванное мною на помосте растение и оливковую ветвь с ближнего дерева. Капернаумский царедворец пришел в Кану молить Иисуса о исцелении его сына и получил в ответ: «Поди, сын твой здоров!» Отсюда провели нас в бедную арабскую церковь греческого исповедания, где помолясь, мы продолжали путь, направясь к Сефории. С этого пути снял я вид Каны.

Мы достигли Сефории по крутым и диким горам. Сефория, в простонародии Сафури, нигде не названа в Библии. Ее история начинается только от Ирода Антипы, который укрепил ее. Этот город сделался одним из значительнейших в Галилее. Ирод Агриппа II, оставя Тивериаду, основал в ней свое местопребывание. Впоследствии, но неизвестно когда, она была названа Диокесария.

Сефория построена на крутой и живописной горе, развалившиеся башни и стены венчают высоту.

(*) – (**) Ин 4.

238

Предания говорят, что Сефория есть отечество родителей Пресвятой Богородицы Св. Иоакима и Анны. По разорении Иерусалима здесь находился верховный суд Санхедрин, переведенный после в Тивериаду. В 339 году по Рождестве Христовом. Римляне разрушили до основания Сефорию за восстание жителей ее. Иосиф Флавий называет Сефорию самым большим городом в Галилее и вместе одним из крепчайших[171]. Местность оправдывает это. Монах Ио. Фока в XII веке говорит о Сефории как уже о месте необитаемом[172]. Там, где, по преданию, находился дом Св. Иоакима и Анны, существуют прекрасные готические развалины церкви у подошвы горы, на скате. Алтарь хорошо сберегся. Католики назаретские приходят сюда служить обедню один раз в год в день Св. Иоакима и Анны; но не знаю почему служат в одной отгородке, а не в алтаре, который теперь обращен в хлев. К развалинам церкви прилежит довольно значительное арабское селение, где считают от пяти до шестисот человек жителей. Дома чрезвычайно стеснены.

Дорога отсюда в Назарет очень весела и спокойна; она идет между гор, по живописным луговым долинам, орошаемым обильным потоком.

Здесь короли иерусалимские, времен крестовых походов, имели обыкновение собирать свои ополчения, по выгодам, представляемым местностью[173]. Мы достигли Назарета чрез полтора часа езды от Сефории, незадолго до захождения солнца.

С последних высот, венчающих благословенный Назарет, видели мы гору Кармил, Акру и Средиземное море, куда спускалось солнце. Я был так утомлен моим путешествием к Тивериадскому озеру, что тотчас по прибытии моем в Назарет почувствовал лихорадочный припадок и едва не занемог; но дня два отдохновения в мирной и гостеприимной обители монастырской опять возобновили мои силы.

Я слушал католическую обедню на арабском языке в храме Благовещенья накануне моего отъезда. Один из латинских монахов изъявлял мне при этом случае свое сожаление, что я не католик; я отвечал ему, что, видя столько неверных вокруг него, я еще более жалею, что он обращает свои старания на тех, которые уже имеют счастье принадлежать Христовой церкви. В самый день моего отъезда поклонясь в последний раз таинственному, утешительному вертепу Благовещенья, я слушал обедню в греко-арабской церкви и с грустью выехал из Назарета в 6 часов утра.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.