ЙОМ КИПУР

ЙОМ КИПУР

«Так же в девятый день седьмого месяца, день очищения, да будет у вас священное собрание; смиряйте души ваши, и приносите жертвы Господу» (Лев. 23:27).

Библейское название для Дня Искупления, или, как его еще называют, Судного Дня — Йом Га–Кипурим, что означает день покрытия или сокрытия грехов. Слово (кипур) происходит от двух ивритских слов. Первое слово — (кофэр), означает «денежный выкуп».

Второе слово — (капорет), значит «покрытие» или «сокрытие». Йом Кипур — очень важный и торжественный день. Вечером ортодоксальные евреи направляются в синагогу. Служба начинается с чтения очень древней молитвы, Коль Нидрэй — «Все Обеты» — которую в средние века ввели евреи–мараны в канон еврейских молитвенников. Исполненные печали, прекрасные звуки этой молитвы волнуют сердца так же, как они на протяжении многих столетий касались сердца наших предков. Когда Иерусалимский Храм стоял во всем своем величии и красоте на горе Мориа, вся праздничность и вся торжественность этого дня сосредотачивались в Храме и в торжественном богослужении, совершаемом в нем первосвященником.

После разрушения Храма и рассеяния еврейского народа день этот принял особый и строгий характер, сохраняя единую форму и одинаковое содержание во всех странах рассеяния и во всех еврейских общинах.

В этот день соблюдается строжайший пост, читаются особые молитвы. Пост продолжается двадцать пять часов. Евреи почти весь последующий день проводят в синагогах. Обычно в этот день евреи одеваются в белое — символ чистоты и безгрешности. Во всех поселениях и городах Израиля вся обыденная жизнь замирает. В канун праздника, с заката солнца и до появления звезд на следующий день транспортное движение прекращается. Радио и телевидение не работают. Даже нерелигиозные люди в этот день по–сещают синагоги или, по меньшей мере, остаются дома, не нарушая общего затишья и покоя. Все без исключения магазины, рестораны и предприятия закрыты.

КАПОРОТ

Слово (капорот) происходит от слова, которое обозначает «крышка ковчега», на которую в Йом Кипур приносили жертвенную кровь. До наших дней дошел древний обычай на Судный День приносить петуха в жертву за грехи. Перед тем как петуха убивают, его три раза обносят над головой человека, который приносит жертву, тем самым как бы показывая, что петух забирает все его грехи, и произносят: «Это моя замена, это мое искупление. Этот петух обречен на смерть, а я — на добрую, долгую жизнь и покой». Почему же необходимо пролитие крови, чтобы получить прощение грехов? Давайте обратимся к истории. В древности, когда существовал Иерусалимский Храм (Бейт Гамикдаш), на этот праздник приносились жертвы за весь народ Израиля. Первосвященник (Когэн Га–гадоль), назначаемый на каждый год, брал кровь животных, вносил за завесу в Святое Святых (Кадош Кадошим) и окроплял ею крышку ковчега завета, под которой внутри ковчега лежали скрижали Моисея, олицетворявшие Закон Божий.

Одно из названий Закона на иврите — (мишпатим) (дословно: законы). Это слово происходит от древнееврейского слова (мишпат), что значит «судья» или «правосудие».«Закон приводит в действие суд и наказание…» (Рим. 4:15; современный перевод).

Бог дал Закон, чтобы он охранял нас от преступлений и наказывал за нарушения, то есть Закон является судьей. Таким образом, обряд приношения крови животного на крышку ковчега символизировало гнев и наказание Божье, которые изливались на жертвенное животное вместо людей, а люди вместо суда получали прощение. Библия учит нас, что для искупления человеческой души необходимо пролитие крови животного:«Потому что душа тела в крови, и Я назначил ее вам для жертвенника, чтобы очищать души ваши, ибо сия кровь душу очищает» (Лев. 11:11).

Для чего же Всемогущему Богу потребовалось умерщвлять невинную жертву ради человека? В Библии сказано, что Бог, свят (кадош), что значит «отделенный от греха». Видимо, » поэтому слово «скиния» или «святилище» (микдаш) на иврите происходит от слова «святой». Грехи каждого из нас караются вечной смертью, то есть вечным отделением от источника нашей жизни — Бога. Но, в Своей великой любви и благости, Господь дал людям повеление приносить в жертву кровь животных. Кровь является символом жизни. Бог не создавал кровь для очищения, но кровь служит неотъемлемой частью живого организма, соединяющая все ткани и органы в единое целое, т. е. кровь несет в себе жизнь.

АВОДА

Авода («служение») — это ритуал, совершавшийся в Йом Кипур, основанный на книге Левит (гл. 16), который описан в Мишне в трактате «Йома». После разрушения Второго Храма описание этого служения стало частью литургии Мусаф (праздничная молитва) на Йом Кипур.

В День Искупления первосвященник приносил в Храме жертвы.

Во–первых, за себя, свой дом и за всех сынов Аароновых. После этих жертв первосвященник приносил жертву за весь еврейский народ.

Для последней жертвы предназначалось два козла. В книге Левит в шестнадцатой главе написано:

«И заколет козла в жертву за грех за народ, и внесет кровь за завесу, и сделает с кровью его то же, что делал с кровью тельца, и покропит ею на крышку и пред крышкою…» (Лев.

16:15).

Для жертвенной службы в Храме предназначались два козла:

«И бросит Аарон жребий об обоих козлах: один жребий для Господа (ла–Адонай), другой жребий для отпущения (леазазель)» (Лев. 16:8). Слово азазель, обозначающее в Гемаре (Йома 67 б) и у РаШИ обрывистую скалу, с которой этого козла сбрасывали вниз на верную гибель, ассоциируется с тем, «от чего полностью избавляются, что отбрасывается, прочь, с чем расстаются навеки». Талмуд пишет: «Необходимо, чтобы два козла для Йом Кипура были совершенно одинаковы по виду, по размеру и по цене, и чтобы куплены они были в одно и тоже время» (Мишна, Йома 5:1; Гемара 62 а). И вот, хотя они во всех отношениях одинаковы как два близнеца, судьбы их совершенно противоположны: один был предназначен для Господа (ла–Адонай) и приносился в жертву на алтаре, а второго отправляли в пустыню или сбрасывали со скалы. Каким способом определялась их судьба? Церемония бросания жребия описана у РаШИ: «… Ставит одного козла справа от себя, а другого — слева. Опускает обе руки в урну и вынимает один жребий правой рукой, а другой — левой. И эти жребии возлагает на них (по одному на каждого)» (РаШИ к Лев. 16:8). Козла с надписью «для Господа» священник убивал и его кровью окроплял крышку ковчега завета (Лев. 16:15), а на другого козла — козла отпущения (азазель) — возлагал руки, исповедовал над ним все грехи израильтян и отпус- кал его в пустыню:«И возложит Аарон обе руки свои на голову живого козла, и исповедает над ним все беззакония сынов Израилевых и все преступления их и все грехи их, и возложит их на голову козла, и отошлет с нарочным в пустыню» (Лев. 16:21).

Отсюда и пошла современная поговорка «козел отпущения». Некоторые раввины предполагают, что «азазель» — это приношение 16 сатане, или даже сам сатана, т. е. источник грехов и проклятий. Но азазель — это скорее демонстрация того, что Бог прощает грехи Своему народу и посылает их обратно к их истокам.

В Библии есть похожее место в Левите 14:1–9, где рассказывается о жертве для очищения от проказы. Здесь говорится о двух птицах, одну из которых убивали, и ее кровью мазали прокаженного, а другую — живую птицу, отпускали. Затем брали иссоп, кедровое дерево и красную нить, макали все эти предметы в кровь убитой птицы.

Потом красной нитью привязывали иссоп и кедровую ветку к живой птице и отпускали ее на волю. В этом отрывке Писания есть скрытый прообраз смерти и воскресения Йешуа. Кровь птицы и красная нить являются символом крови Йешуа Мессии, пролитой на Голгофе, иссоп — это символ греха, который Он взял на Себя, а кедровое дерево — это крест, на котором был распят Йешуа и, наконец, птица, выпущенная на свободу, — воскресение Мессии. Во времена Второго Храма, когда ковчег завета был уже утерян и присутствие славы Божьей (Шехина) оставило Храм, к празднику Йом Кипур был добавлен новый обряд. Этот обряд описан в Талмуде, в трактате «Йома», а также в трудах известного еврейского летописца Иосифа Флавия. Этот обряд заключался в том, что на Йом Кипур к рогу «козла отпущения» привязывали красную нить и только после этого отпускали. Если Бог принимал жертву за Израиль, то красная нить превращалась в белую нить. Но в 30–ом году нашей эры, за сорок лет до разрушения Храма римлянами, красная нить перестала становиться белой. «Наши мудрецы учили, что в течение сорока лет служения Шимона Цадика… алый лоскут становился белым. После срока иногда становился белым, иногда нет… В течение последних сорока лет перед разрушением Храма… алый лоскут никогда не становился белым» (Йома 39 а). Талмуд содержит в себе удивительное свидетельство того, что смерть Йешуа внесла изменения в систему искупления. В момент смерти Йешуа на Голгофском кресте и Евангелия, и Талмуд, и историки свидетельствуют, что завеса (ивр. парохет) в Храме разорвалась надвое. Эта завеса отделяла святилище от Святого святых, куда мог входить только первосвященник (Когэн Га–гадолъ) и только один раз в год, на Йом Кипур. Когда завеса в Храме разорвалась надвое сверху донизу, Бог показал этим, что Он открыл свободный доступ к Себе, на небеса. Трактат «Йома» говорит о том, что за сорок лет до разрушения Храма Бог перестал принимать жертвы на Йом Кипур. Примерно в это же время был распят Мессия.

В Новом Завете, в послании к Евреям, в девятой и десятой главах, четко выражено, кем стал Йешуа для нас:

«Но Мессия, Первосвященник будущих благ, пришед с большею и совершеннейшею скиниею, нерукотворною, то есть, не такого устроения, и не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровью, однажды вошел в святилище и приобрел вечное искупление. Ибо, если кровь тельцов и козлов и пепел телицы, через окропление, освящает оскверненных, чтобы тело было чисто, то насколько больше Кровь Христа, Который Духом Святы/м принес Себя непорочного Богу, очистить совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному» (Евр.9:11–14). Каждый раз, когда первосвященник входил за завесу в Храме, которая разделяла Святое от Святого Святых, и где стоял ковчег завета, — место присутствия Всевышнего, он не знал своей участи, так как Бог мог не принять жертву Йом Кипура из?за недостаточной святости первосвященника или непослушания народа. Поэтому в этот день у Храма скапливалась целая толпа народа, которая ожидала исхода праздника. Знаком принятия жертвы было появление живого первосвященника на крыльце Храма; если жертва не принималась, тогда священника вытаскивали за веревку, привязанную к его ноге, потому что никто кроме него не имел права входить в Святое Святых.

Йешуа стал для нас Первосвященником, небесным Ходатаем перед Своим Отцом, явившимся живым Своим ученикам, тем самым дав знать, что Его жертва принята Богом, а также Он стал жертвою, на которую Бог, как первосвященник, возложил грехи всего Израиля.«Все мы блуждали как овцы, совратилисъ каждый на свою дорогу: и Господъ возложил на Него грехи всех нас» (Ис. 53:6).

Йешуа — жертва, имеющая силу не толъко покрыватъ наши грехи, но и изменятъ нашу греховную природу на Божъю.

«Ибо Он одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых» (Евр. 10:14).