Молитва за мир

Молитва за мир

Исаак Сирин был одним из тех древне–церковных писателей, которые обладали универсальным видением, характеризующимся постоянной памятью о мире и всем творении, о людях и о людских страданиях. В этом парадокс безмолвнической жизни: удаляясь от людей, человек не забывает их; отрекаясь от мира, он не перестает молиться за мир. Исаак Сирин любил уединение и безмолвие, однако ему была чужда замкнутость на себя, мысль о собственном спасении в отрыве от своих братьев. Он обладал тем «сердцем милующим», которому свойственна жалость ко всей твари, включая христиан и вероотступников, животных и демонов. Его личная молитва вырастала, подобно литургической молитве, до космических масштабов, охватывая собой не только ближних и дальних, но вообще все человечество и всю вселенную.

Для того, чтобы прикоснуться к этому опыту универсальной молитвы, следует рассмотреть Беседу 5 из 2–го тома, которая содержит пространную молитву обо всем мире. Она начинается с благодарения Богу за сотворение человека, который создан Богом как живой храм Божества:

Всеми костями моими и всем сердцем моим [755] приношу я Тебе службу, достойную Тебя, склоняясь головой души моей к земле. О, всеславный Бог, живущий в неизъяснимом молчании! Ради обновления моего Ты построил на земле скинию любви, место покоя для воли Твоей, храм из плоти, устроенный с помощью святого елея, который превыше всякой святыни. Ты наполнил его святынями Твоими, чтобы в нем совершалось служение всех; и поклонение вечным Ипостасям Троицы Твоей указал Ты в нем; и открыл мирам, которые Ты сотворил по благодати Твоей, неизреченную тайну и силу, которую не могут ощутить или познать чувства тварей Твоих, пришедших в бытие. Перед ней естества ангельские в молчании погружены в изумление перед облаком [756] этой вечной тайны и потоком славы, проистекающим от изумления, ибо в области молчания поклоняется ей все мыслящее, освящаясь и делаясь достойным Тебя [757] .

Продолжая молитву, Исаак обращается мыслью к грехопадению человека, проецируя последнее на самого себя. Он говорит о себе как ребенке, призывая Бога относиться к нему с отцовской заботой:

К подножию ног Твоих повергаюсь я, Господи [758] , и к деснице Твоей святой, которая сотворила меня и сделала меня человеком, познавшим Тебя. Но я согрешил и совершил зло пред собою и пред Тобою, оставив святую беседу с Тобою и отдав дни мои беседам с похотями. Умоляю Тебя, Господи, не вмени мне грехов юности моей [759] , неведение старости моей и слабость естества моего, которая одолела меня и потопила меня в размышлении о ненавистных вещах. Но от назойливого блуждания похотей обрати сердце мое к Тебе; сокровенный свет да живет во мне. Твои благодеяния ко мне во все времена предвосхищали всякую мою волю к добру и готовность сердца моего к добродетели. Никогда не сдерживал Ты заботы Твоей обо мне, чтобы испытать свободную волю мою; напротив, как отец заботится о своем маленьком сыне, так и Твоя забота сопутствовала мне; отеческая благодать Твоя посетила немощь мою и не смотрела на то, чтобы испытывать волю мою, ибо Ты знал меня во все времена — знал, что меньше младенца знаю я, куда иду [760] .

В последующих прошениях речь идет об избавлении от злых намерений, от плотских желаний и от власти диавола [761] . Далее Исаак пишет:

В дверь сострадания Твоего стучусь я, Господи; пошли помощь моим разрозненным порывам, отравленным множеством страстей и мощью тьмы. Возбуди во мне страдание от видения ран моих, хотя бы оно и не соответствовало мощи грехов моих, ибо если осознание степени моих грехов получу я, Господи, не вынесет душа моя горькой боли от них… О, имя Иисусово, ключ ко всем дарованиям, открой мне дверь, дабы мне войти в сокровищницу Твою и хвалою от всего сердца восхвалить Тебя за милости Твои, которые были на мне в конце времен; ибо Ты пришел и обновил меня знанием нового века [762] .

После этого прошения, имеющего личный характер, Исаак обращается к прославлению человеческой природы Христа и затем переходит к покаянным прошениям:

К престолу величия Твоего повергаюсь я, Господи мой, — я, который есть прах и пепел [763] и отребье человечества. Тысячи тысяч ангелов и бесчисленные легионы серафимов с огненными хвалами и святыми движениями приносят Тебе духовную службу в сокровенности своих естеств — Тебе, святое Естество, сокрытое от чувства и знания всякой твари; ибо со вспоможениями Твоими, Господи, Ты близок к каждому во всякое время бедствий; и вовремя и не вовремя дверь Твоя открыта для прошений всех. Не гнушаешься Ты грешниками, и величие Твое не отвращается от душ, запятнанных всеми видами грехов; но извлекаешь Ты всякого из бесконечных зол — также и меня, Господи, совершенно оскверненного, которого удостоил Ты пасть на лицо перед Тобою, чтобы я дерзал произносить имя Твоей святости устами моими, хотя я — сосуд всякой нечистоты, недостойный числиться среди потомков Адама. Даруй мне, Господи, освятиться хвалами Твоими и очиститься памятью о Тебе; обнови жизнь мою через изменение мысли и благотворные помыслы, которые Ты, по благодати Твоей, возбуждаешь во мне… Закрепи во мне единую волю, что взирает на Тебя во всякое время, и помысел, который никогда бы не ослабевал в надежде на Тебя через постоянное умирание ради Тебя. Даруй, Господи, чтобы не бесчувственными словами уст молился я Тебе, но чтобы я распростерся на земле в сокровенном смирении сердца и покаянии разума [764] .

Затем Исаак обращается в молитве к Богу с прошением о смерти для мира и благодарением за Его милосердие, по которому Он сотворил человека [765] . Исаак молится о том, чтобы ему уподобиться древним отцам–аскетам и идти по пути ко Христу:

О, Сила, благодаря которой древние отцы превзошли мощные и страшные нападения мятежника: в человеческом естестве с его многими нуждами они были подобны не имеющим никаких нужд, являя на земле подобие будущих вещей; и человеческие могилы, пещеры и расселины сделал Ты местом Шехины (beit sekinta) Твоих откровений им; Ты излей в сердце мое горячность их помыслов… посей во мне знание смирения… О, Прибежище немощных, Прямой Путь для всех заблудившихся, Место убежища для охваченных бурями, Ты Сам низложи гордость противника моего передо мной, Ты разрушь мощь ухищрений его против меня, Ты унизь превознесенную гордыню его, сделай гладкими сокровенные пути Твои перед помыслами моими, будь утешением моим во время бедствий моих и путеводителем на месте опасности. О, Солнце правды, благодаря которому праведные увидели самих себя и сделались зеркалом для своих поколений, Ты открой во мне дверь познания Тебя; даруй мне зоркую мысль, не претыкающуюся о подводные камни ошибок, пока не достигну я того светлого пристанища, которого достигли древние отцы, угодившие Тебе всеми своими подвигами [766] .

Обращаясь вновь к мысли о Боговоплощении, Исаак просит Бога о проникновении в «тайну убиения Возлюбленного» Сына Божия [767] . Это событие — крестная смерть Сына Божия — вызывает благодарственный гимн, в котором молитва Исаака достигает драматического накала:

Всецелое сокровище Твое отдал Ты миру… Поистине велика тайна сия! Слава Тебе за тайны Твои, что сокрыты от нас! Удостой меня, Господи, вкусить этой великой сокрытой и сокровенной тайны, которую мир еще недостоин познать… Поток тайн Христовых, подобно волнам океана, захлестывает разум мой. Хотел бы я, Господи, умолкнуть перед ними и не говорить, но они оказались подобны горящему пламени в сердце моем, пожигающему кости мои. Совесть моя обличает меня и показывает мне грехи мои. Тайна Твоя ошеломляет меня, но принуждает меня взирать на нее [768] .

Следующие прошения адресованы Христу:

Спаситель мой, сохрани меня от демонского прельщения; Боже мой, избавь меня от расслабления совести; Надежда моя, излей в сердце мое опьянение надежды на Тебя. Воскресение и Свет всех миров, Иисусе Христе, возложи венец познания Тебя на голову души моей; открой внезапно передо мною врата милости; да воссияют в сердце моем лучи благодати Твоей; будь путеводителем для ног моих помыслов, пока я не достигну Сиона, святой горы Твоей [769] . Удостой меня того святого града, в который вошли святые в конце пути своего. Творец мой и Надежда моя, Якорь жизни моей среди бурь, Посох в немощи моей, Честь в бесчестии моем, вознеси голову мою, приклоненную к земле, не предай меня в волю противника моего… [770]

После молений ко Христу, в которых Исаак вспоминает Его земную жизнь и крестные страдания, он обращается к молитве о монахах и безмолвниках — как живых, так и усопших. Здесь молитва приобретает то вселенское звучание, которое характеризует евхаристические анафоры древне¬восточной Церкви. Не случайно в молитве вспоминается приношение Тела и Крови Христа:

Да будут помянуты, Господи, на святом алтаре Твоем в страшный час, когда Тело Твое и Кровь Твоя приносятся в жертву о спасении мира, все отцы и братья, которые в горах, в пещерах, в ущельях, в скалах, в местах суровых и пустынных, которые скрыты от мира, и только Тебе известно, где они — те, что умерли и что еще живы и служат Тебе телом и душою, о Святой, живущий во святых, в которых покоится Божество Твое; те, что оставили временный мир и уже стали мертвыми для жизни его, ибо они вышли на поиск Тебя и искали Тебя усердно среди бедствий своих и страданий. О Царь всех миров и всех православных отцов, которые ради истинной веры претерпели изгнание и бедствия от гонителей; те, что в монастырях, обителях, пустынях и безлюдных местах всего мира, на всяком месте и во всякой местности заботятся об угождении Тебе трудами ради добродетели; да сопутствует им, Господи, помощь Твоя, и будь для них шлемом во все времена, пошли им постоянное сокровенное утешение и привяжи разум их к Тебе во всех борениях их; пусть живет в них сила Троицы Твоей, и пусть они служат Тебе до конца жизни своей с доброй совестью и добрым поведением. Удостой их гавани покоя, пока они еще в теле. А тем, которые претерпевают жестокие битвы с демонами, явно или тайно, пошли помощь, Господи, и осени их облаком благодати Твоей; возложи шлем спасения на мысленную голову их; низложи силу врага перед ними; мощь десницы Твоей да поддерживает их во всякое время, чтобы они не перестали в помыслах своих постоянно взирать на Тебя; облеки их в доспехи смирения, чтобы разносилось от них сладкое благоухание на всякий миг, услаждая волю Твою [771]

Затем следует молитва о больных и пленных:

Да будут помянуты пред Тобою, Господи, также и те, кто страждет от сильных болей и горьких телесных болезней; пошли им ангела милосердия и умиротвори души их, измученные сильными страданиями тел их. Пожалей, Господи, также тех, кто находится в руках жестоких, злых и безбожных людей; пошли им скоро ангела милосердия и спаси их от рук этих людей. Господи мой и Боже мой, пошли утешение всем, кто безвинно претерпевает всякого рода бедствия [772] .

Далее Исаак молится об избавлении Церкви от гонений и внутренних нестроений, о сохранении любви и единомыслия между царями и священниками (т. е. между гражданскими и церковными властями):

Осени, Господи, святую Церковь Твою, искупленную Кровью Твоею; пусть живет в ней Твой истинный мир, который Ты дал святым Твоим апостолам; свяжи чад ее святыми узами нерушимой любви; мятежник [773] да не имеет силы над ней, и удали от нее гонения, мятежи и войны как от внутренних, так и от внешних; и пусть цари и священники будут связаны великим миром и любовью [774] , чтобы разум их был на всякое время наполнен видением Тебя; и да будет святая вера стеной для паствы твоей. А меня, грешника, по молитвам их, тоже удостой сохраниться на всякий миг под мощной защитой святой руки Твоей, которая есть Промысл Твой, объемлющий все [775] .

Наконец, следуют прошения о заблудших и об умерших без покаяния и веры:

Умоляю я и прошу Тебя, Господи, удостой всех заблуждающихся истинного познания Тебя, чтобы они познали славу Твою [776] . Для тех же, кто перешел из этого мира лишенным добродетельной жизни и не имевшим веры, будь для них защитником, ради тела, которое Ты взял у них, чтобы от единого соединенного тела мира мы вознесли славу Отцу, Сыну и Святому Духу в Царстве Небесном и том наслаждении, которое не имеет конца во веки веков [777] .

Последнее прошение — об умерших вне веры — показывает, что Исааку была глубоко чужда идея о невозможности для христиан молиться об усопших нехристианах. Он не представляет себе Царства Небесного, в которое вошли бы только избранные, тогда как все прочие остались бы снаружи. Исаак считает, что молиться следует за всех людей, вне зависимости от их добродетелей и от их религиозной принадлежности: «Со страданием должны мы молиться и с болью докучать Богу обо всем этом. И такое отношение должны мы иметь ко всем людям: со страданием молиться о них, как о самих себе, ибо таким образом придет и вселится в нас Божество, и воля Его будет жить в нас как на небе, так и на земле»» [778] .

Данный текст является ознакомительным фрагментом.