***
***
Новозаветный апокриф, носящий такое же название, как и последняя книга Библии, появился на греческом языке в средневековой Византии. Его автор выступает от имени апостола Иоанна Богослова, но не повторяет новозаветное Откровение, хотя вроде бы пишет о том же самом: о «последних временах» мира, воскресении из мёртвых и суде Господнем. Особенно интересуют автора подробности воскресения, оставшиеся в новозаветном Откровении как бы за кадром, а именно состояние воскресших людей, отделение праведников от грешников, награды, которые получат первые, и наказания, приготовленные для вторых. При этом становится заметным влияние на автора еврейских и более ранних христианских апокалипсисов, а также Книги Еноха и других известных апокрифов. Все же непосредственным поводом для написания этого «Откровения» послужило евангельское событие Преображения Господня (Мф 17:1-8; Мк 9:2-13; Лк 9:28-36), при котором присутствовал апостол Иоанн и которое впоследствии было связано с палестинской горой Фавор. Эта гора и была избрана автором апокрифа как место действия: через некоторое время после воскресения и вознесения Христа на небо, следуя фантазии автора, апостол Иоанн поднимается на знакомую гору и разговаривает с Господом на интересующую его тему.
Сочинение это пользовалось широкой популярностью и оказало заметное влияние на христианскую эсхатологическую литературу. На Западе оно было известно как «Книга св. Иоанна» или «Вопросы св. Иоанна и ответы Господа Христа» (Iterrogationes S. loannis et responsiones Christi domini). Последнее название возникло не случайно. Апокалипсис написан в форме вопросов и ответов, в тексте постоянно повторяется ремарка: «и ещё спросил [я]… и услышал голос, говорящий мне». Особым почтением пользовался апокриф у оппозиционных официальной Церкви богомилов и катаров, которые щедро вносили в текст собственные мысли и суждения. На Русь сочинение это попало в XII-XIII веках и было непосредственно переведено с греческого оригинала. В сохранившихся рукописях оно имеет пространный заголовок: «Слово святаго Иоанна Богословца о пришествии Господа, како хощет прийти на землю», но с его публикацией в сборнике Н. Тихонравова (1863 г.) за ним закрепилось название «Вопросы Иоанна Богослова Господу на горе Фаворской».
Речь об Антихристе ведется в первой половине апокалипсиса. Этот тривиальный в общем-то рассказ замечателен тем, что в нём впервые в христианской литературе даётся описание внешности грядущего врага, – описание, правда, фантастическое и гротескное, словно бы заимствованное из простонародных сказок о страшных дикарях, гигантах и чудовищах. В то же время нельзя не заметить, что внешность Антихриста представляется как пародия на внешность эсхатологического Христа, каким он представлен в Откровении Иоанна Богослова (1:14-16).
Примечателен также новый мотив: время Антихриста, то есть время бедствий, наступит сразу же за временем изобилия и всеобщего довольства. причём описание этого изобилия в апокалипсисе напоминает то, что раннехристианские учители-хилиасты говорили о тысячелетнем царстве Христа: тут и сказочное плодородие почвы, и избыток хлеба и вина. Этот же мотив встречается и в Видении пророка Даниила, где всеобщее изобилие сопровождает первый год правления Антихриста и тем самым становится одним из его «соблазнов». Зато в Откровении Псевдо-Мефодия «мир на земле, какого ещё не было и не будет» помещается между победой над врагами Византии и пришествием Антихриста, что, видимо, более соответствует первоначальной версии. Современный немецкий исследователь В. Брандес характеризует этот мотив как социальную утопию, популярную в византийском обществе на рубеже VII и VIII веков и отражающую тоску по политической стабильности и хозяйственному благополучию [730].
Перевод выполнен составителем по изданию: Apocalypsis lohannis. Graece //С. Tischendorf. Apocalypses apocryphae. Leipzig, 1866. S. 70-94. Славянская версия по рукописи XV века опубликована в кн.: Памятники отреченной русской литературы. Изд. Н. Тихонравова. Т. 2. СПб, 1863. С. 174-181 Разделение на главы следует изданию К. Тишендорфа.