Таинство миротворения

Таинство миротворения

Опыт зла, который человеком проживается как страдание.

Евангелист Иоанн Богослов говорит, что мир во зле лежит. Это христианское откровение отличается от восточного видения, суть которого в том, что материальный мир есть зло.

Если восточный человек просто принимает как данность то, что этот мир есть зло и единственное, что человек может делать, — это убегать от этого мира, то есть идти в некую недосягаемую для понимания сферу бытия, где эти страдания и зло уже его не затрагивают, то христианин, наоборот, призван на определенное служение в этом мире. Он понимает, что хотя мир и во зле лежит, но в своей основе он есть мир Божий. Христианин призван вырабатывать свое отношение к происходящему в мире, он не может не видеть зла. Зло есть в мире, и ему надо как?то противостоять.

Попытку противостоять злу для того, чтобы оно не становилось беспредельным, а имело какие?то свои границы, делает и государство. Оно старается эти границы положить. Но в государстве имеется такой изъян: принцип подавления и принцип репрессий, которые лежат в основе государства, и принцип страха человека перед наказанием, перед смертью, не изменяют жизнь к лучшему. Эти принципы могут ограничивать зло, но не могут искоренить его. Мы знаем из истории, что государство с его механизмами борьбы со злом не раз само становилось воплощением зла.

Иисус Христос, когда приходит в этот мир, принимает его. Он берет на Себя давление всего зла этого мира. Он соприкасается со злом во всех проявлениях, какие только возможны: непонимание, ненависть, предательство учеников, несправедливый приговор, мучения перед смертью и, в конце концов, позорная и как бы уничтожающая личность смерть на кресте.

Нас удивляет отношение Иисуса ко злу: Вы слышали, что сказано: «люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего». А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного; ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных.

Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники?

Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф 5:43–48).

Прозрение, которое дает Христос на природу зла, таково: за всеми человеческими проявлениями зла стоит некая духовная сила, которую в Библии называют сатаной и дьяволом, то есть противником Бога, той силой, которая расчленяет, которая хочет разрушить, разделить, превратить в ничто дело Божие и сам Божий мир.

Действие этой силы проявляется так, что она старается ранить человека и спровоцировать его на то, чтобы энергия зла возросла в этом мире. Зло имеет волевое и энергетическое начала. Волевое начало состоит в том, что человек может выбрать зло, но может и покаяться, и тем самым отвергнуть зло. Однако совершенное им зло уже выпущено в мир, энергия этого зла продолжает действовать в нем, и вопрос всякий раз в том, кто и как сможет остановить это зло.

Если человек следует принципу беспредельной мести, которую видим, например, в образе Ламеха в Ветхом Завете, или если даже он дозирует мщение — «око за око, зуб за зуб», то все равно тяжесть этой духовной энергии, которая изливается в мир, умножается.

Эта сила способна вдохновлять людей на новое зло, она стремится к воплощению, так что могут возникать целые институты, социальные движения и идеологические системы, которые будут являть собой зло.

И вот Христос показывает, что есть только один способ не умножать зло и противостоять разгулу зла в мире: человек должен принять удар на себя или как бы вобрать это зло в себя и совершить что?то внутри своего сердца. Это и есть тот престол, на котором совершается великое таинство — таинство миротворения.

Таинство миротворения не бывает без жертвы, без страдания, без крови: человек должен вольно принять страдания, боль и пропустить их через себя, чтобы родился мир души. Но совершение всякого таинства невозможно чисто человеческими силами, потому что по–человечески на боль хочется ответить либо бегством, либо злом. И даже если во мне имеется добрая воля любить, то без Христа она может превратиться в ненависть. Таинство миротворения возможно совершить только вместе со Христом.

Мир, лежащий во зле, есть творение Божие. Это значит, что зло само по себе не имеет бытия. Все бытие, которое заражено злом, в духовном плане может быть исцелено и приведено обратно в добро, в состояние доброты.

Есть народная притча.

Является перед подвижником бес, огромный, и говорит:

— Я тебя сейчас могу проглотить.

— Это не великое дело, — говорит ему подвижник.

Тщеславный бес спрашивает:

— А что великое дело?

— Можешь ты в скорлупу ореха залезть? — говорит подвижник.

— Конечно, могу!

Бес влезает в скорлупу ореха, и подвижник закрывает скорлупу. Через некоторое время бес говорит:

— Ну, теперь выпускай!

— Я тебя выпущу только тогда, — говорит подвижник, — когда ты вспомнишь ту песнь, которую у престола Божия пел.

Бес визжит, скрежещет зубами, но все же потом начинает петь ангельскую песнь. Когда подвижник открывает скорлупу, то уже ангел отправляется на небо.

Каков смысл принятия зла на себя? Зло нужно внутренне, духовно преобразить.

С другой стороны, Христос всегда зло обличал. Христиане должны принять на себя эту смелость обличать зло, обличать все яснее и яснее, глубже и глубже осознавать корни зла, а не просто клеймить и проклинать зло.

Но и одного обличения недостаточно.

Надо трезво сознавать, как побеждали зло первые христиане: стойкостью, молитвой и словом, которое рождалось от Духа Святого. Таким же образом проходили свой подвиг противления злу многие мученики после революции в России.

Самое важное здесь то, что в молитве открывается любовь, плод любви — прощение, а плод прощения — мир.

Этот духовный труд, который человек проделывает, — молитвой и любовью, вне противления злу, — в христианской традиции и называется миротворчеством.

Христос о миротворчестве говорит глубокие слова: блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими (Мф 5:9).

Христианство признает некое насилие над злом, но в плане внутреннем, в прогнании зла от своего сердца, чтобы самому не стать носителем зла. В этом христианство бескомпромиссно и жестко: со злом внутри не может быть никакого компромисса, оно должно быть вытравлено, выгнано из человека.

Псалом говорит о младенцах Вавилона, которые должны быть разбиты о камень (Пс 136:9). Духовно это означает, что все злые помыслы, все страсти должны быть жесточайшим образом уничтожены в самом их начале. Без этого человек не сможет обрести мир в себе и принести его другим.

Только в той мере, в какой ему удается стяжать благодать Святого Духа, Духа мирного, он становится способным быть и творить мир.

В православной аскетике есть изречение: «Стяжи Духа Святого, и возле тебя спасутся тысячи». Это происходит не так, что человек должен что?то говорить или как?то убеждать, но самое присутствие Святого Духа действует на людей, и зло удаляется от них. В присутствии святости и Духа Святого человек может покаяться и увидеть свою неправоту.

На святого Стефана Пермского, который научился местному наречию для того, чтобы веру Христову принести этому народу, восстали жрецы, хотели остановить его проповедь, и трое из них пришли, чтобы убить его. Но они вернулись, не тронув его. Когда их спросили, почему они не уничтожили этого человека, они сказали: «Мы не могли этого сделать. Он нас встретил с такой любовью, что мы пали на колени и попросили его благословения».

Мой знакомый рассказывал, как он поссорился со своим отцом, который был деспотичным человеком. Они долго спорили. «Замолчи!» — крикнул ему отец. — «Ты мне всю жизнь рот затыкал. Молчать не буду», — ответил сын. Тогда отец взял пустую бутылку и ударил его по лицу так, что она вдребезги разбилась.

«В этот момент, — вспоминал мой собеседник, — со мной случилось что?то необъяснимое. Я схватил его, ударил, он упал на пол, а я его колотил. В один момент я взял его за плечи и сказал:

— Мне тебя убить?

Он ответил:

— А как хочешь, сынок.

И мои руки опустились. Если бы я не почувствовал то, что это действительно беспомощный человек и не услышал его голоса, я бы убил его. Потом никогда не простил бы себе, но в тот момент вспышки гнева я был как безрассудный, ярость поглотила все мое существо».

Что остановило руку сына? Вот это — «Как хочешь, сынок». Отец не сказал ему «сын», а ласковое «сынок», и это слово было услышано не только ухом, а сердцем. «Отец меня любит, несмотря на свою жестокость». В одно мгновение он освободился от ярости. Любовь победила зло.

Милосердие Божие, сначала втайне, а потом явно, приходит к нам, чтобы сотворить с нами то, что мы сами желаем сотворить всем сердцем, всей душой, но не можем.

Чтобы жить, нужно нравственно умиротвориться, ибо мы и в природе видим, что пышный расцвет является следствием тихой и ясной погоды, а не ветра и бури.

Нужно учиться твердо, спокойно и кротко принимать удары зла, не озлобляясь самому, но и не поступаясь ни йотой правды. Каждый, кто хочет идти к добру, не может миновать крестного пути. И мы должны идти по этому пути. Всегда бороться за человека и бороться против зла в нем и вокруг него. Иногда мы поступаем иначе: настроены против человека, играем со злом, оставляем ему место в себе. Но важно развить в себе способность обличать зло и грех по–христиански и никогда не утрачивать этой способности.

Ко Христу в Гефсиманском саду приближаются люди, которые были посланы, чтобы схватить Его. Когда Он говорит: «Аз есмь», они падают ниц. Если бы Христос им не позволил, не дал возможность приблизиться, зло не могло бы прикоснуться к Нему. Только когда Он Своей волей принял крест человечества и страдания, зло, казалось бы, получило власть. Христос это делает добровольно, чтобы победить зло и смерть не силою, а смирением и преданием всего Богу.

Вершина миротворчества совершается на кресте, когда Иисус прощает Своих мучителей и, умирая, говорит: «Совершилось!» Тем самым Он показал крестный путь добра.

Чтобы победить большое зло, надо сначала победить малое. Христос говорит: тот, кто будет верен в малом, тот будет верен в большом.

Что есть малое и большое зло?

Многие христианские подвижники древности говорили: «Тебя гонят — ты не гони, тебя бьют — ты не бей». Зло, которое нападает на нас, — малое зло. Зло, которое исходит из нашего сердца, — большое зло.

Существует духовный закон: Господь никогда не дает человеку испытания больше той меры, какую он может понести. Раньше, чем человек не научится побеждать малое зло, он не может духовно противостоять большому. Если человек не будет бороться с малым злом в себе, то он окажется во власти большого зла. Не в том плане, что с ним что?то произойдет. Он сам, того не ведая, может стать творителем большего зла. Когда мы малое зло с помощью Бога побеждаем, то обретаем большую свободу, и Господь вводит нас в уже большую меру служения.

Опыт церковной истории показывает: когда мы не соблюдаем Христову заповедь и начинаем со злом бороться при помощи зла, то это зло проникает в нас и мы сами становимся его носителями.

Мы знаем о борьбе со старообрядцами. Те люди, которые благословляли пытать их, уничтожать, думали, что ревнуют по Богу.

Когда человек заражается злом, грехом, то разрушается не только его духовный строй, но нарушается и его душевное устроение, страдает и его плоть, то есть он весь попадает под власть зла, испытывает какое?то непрестанное горение, но оно не радостное, а утомляющее и истощающее, оно как голод, как жажда, которые нельзя утолить. Зло само по себе таково, что его никогда нельзя насытить.

Образы адского состояния, которые дает Христос, известны людям, которые попали под власть такого зла и стали его служителями.

Попадая во власть зла, человек проходит три ступени падения. Первая ступень. Человек творит зло и мучается, потом кается. Вторая ступень. Человек начинает испытывать некую радость от зла, от того, что может доставлять страдания другому человеку. Он радуется как бы своей власти. Третья ступень. Зло становится внутренней потребностью человека, он совершает зло уже чуть ли не в виде религиозного акта. Небытие, смерть, зло, страдание, абсурд — все это неудержимо влечет его к себе. В служении злу он может стать своего рода аскетом, аскетом тьмы.

Человек ни при каких обстоятельствах не имеет права пропускать зло через себя. На мне оно должно остановиться. Это и есть непримиримое отношение ко злу. Парадоксальная диалектика: непримиримость рождает мир. Мир состоит в том, что я не пустил зло дальше. Я сам не смогу справиться, но Христос, Который во мне, остановит и попалит это зло. Я не должен его пускать через себя дальше — на ближних и дальних, на родных и чужих, на любимых и нелюбимых.

В этом принципиально отличается Ветхий Завет от Нового. Ветхий Завет знает об этой страшной силе зла, знает, что зло, грех заразны. Это знает и Новый Завет. Распространение зла подобно эпидемии, и самому человеку нет возможности остановить ее. Закон может только оградить зло, но не может уничтожить его. Ветхозаветный закон непримирим ко греху настолько, что в своей непримиримости нередко впадал в слепоту: он был готов уничтожить грех вместе с грешником.

Христос же являет совсем иную парадигму — мирного и непримиримого отношения ко злу: грех ненавидь, а грешника люби.

С грехом нельзя примиряться, грех надо ненавидеть, грешника надо любить и стараться быть с ним в мире, потому что все мы грешники и «от них же первый есмь аз». Христос нас принимает, и потому нет оснований соседа не принимать, ближнего не принимать, он ничем не хуже меня. Христос его тоже любит.

Особое коварство зла в том, что оно часто приходит к нам через самых ближних. Вот один из ближайших учеников Иисуса — Иуда, и через него войдет зло. И к Моисею идет зло через самых ближних. Удивительно поведение Моисея. Он падает на колени, молится за тех, которые говорили на него «злые слова», потому что понимает, что это бунт не против него, а против Господа.

Зло должно быть введено в какие?то границы. Есть грехи, которые недопустимы, грехи против жизни. Им надо класть предел. Победить зло в этом мире, который лежит во грехе, пока нельзя, но пределы ставить надо.

В личном плане человек не только может, а обязан остановить зло на себе, не пропускать его, он?то и должен стать живой преградой, границей, через которую зло не пройдет. Тогда он действует по образу Иисуса Христа, Который остановил все мировое зло на Себе, принял его на Себя. Сын Божий стоял насмерть, но мирно, и нам тем самым заповедал идти путем миротворчества. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены Сынами Божиими (Мф 5:9). Достоинство и блаженство быть сыном Божьим дается тому, кто остановил на себе зло — миротворцу. Сейчас, увы, слово «миротворец» политизировалось и потому выветрилось.

Если Сын Божий, Христос, примирил Собой, кровью Своей и народы земли, и небо с землею, то и те, кто идет вслед Ему, — миротворцы — блаженны.

Мир, данный Христом, связан с единством. Апостол призывает: старайтесь сохранять единство духа в союзе мира (Еф 4:3).

Вот сила Церкви, вот сила христианства. Настоящая сила. Не внешнее единение, которому Достоевский не верил и просил нас не верить, а единство духа в союзе мира, которое становится возможным лишь постольку, поскольку мы Дух Христов имеем в своем сердце.

Истинное служение истинному миру вызывает у людей непонимание, отталкивание и вражду. Так бывает и с любовью. По слову Сергея Аверинцева, для ада Христос — сущий ад. Явление настоящей любви поляризует сердца людей, они или влекутся духом любви или, наоборот, ожесточаются и стремятся к разрушению Духа Божьего. Мы не должны бояться приступить к служению примирения, нести слово примирения, примирения с Богом, с людьми и с миром. Апостол назвал примирение одним из служений, к которому все мы призваны.

Главное орудие этого служения — молитва. Молитва помогает нам сохранять разум в чистоте, не поддаваться заблуждениям, преодолевать в себе мелочность и гнев, избегать иллюзий и не попадать во власть жажды мести. Мы просим Господа наделить нас благодатью молитвы не для того, чтобы мы смогли лучше молиться, но для того, чтобы мы научились больше любить.

Господи милосердный,

Тебя называют Любовью.

Любовью Ты создал вселенную.

Любовь эту Ты подтвердил на кресте.

Благослови нас, чтобы мы смогли научиться

Твоей любви и принести ее туда,

где она пока встречает отторжение.

Миротворец должен заботиться о своем противнике так же, как и о самом себе, должен помочь ему освободиться от того образа мыслей, вследствие которого притеснение и насилие стали для него привлекательны. Следование принципам ненасилия в его высшем проявлении принесет обеим сторонам победу.

Евангелие и вся ранняя христианская традиция требовали от своих последователей отказаться от насилия. По словам Климента Александрийского, последователь Христа — это воин мира, член той армии, которая не проливает крови. Иустин Мученик говорил, что христианин не отнимает жизнь у другого, но во имя Христа отдает свою собственную.

Самое действенное противостояние немирности — это то, что я храню мир в себе, моя семья хранит мир, община хранит мир и Церковь хранит мир. Противодействовать злу мы можем только храня мир, то есть наша непримиримость ко злу — это и есть хранение мира, пребывание в мире с самим собой и с Богом. Это единственное, что может победить зло.

Зло пытается, прежде всего, лишить нас этого мира. Мы можем поддаться на искушение борьбы со злом и погубить в себе мирный дух. Когда кто?то ищет врагов как внутри церковной ограды, так и вне, это означает, что человек что?то не преодолел в себе. Все время мы находимся в этом искушении начать борьбу со злом его же средствами, средствами вражды. Но на всякое понижение нравственного, духовного уровня христианин отвечает только его повышением.

Надо являть другую жизнь, она состоит именно в том, что я мирен. Я начинаю с себя. По словам Семена Франка, «в ужасающей бойне, хаосе и бесчеловечности, царящих ныне в мире, победит, в конечном счете, тот, кто первым начнет прощать». Я должен примириться с Богом, с собой, с ближним.

С этого начинается все. Надо открыть важную для нас вещь: миротворчество — это не состояние, а действие, то есть человек не просто ожидает какого?то мира для себя, а он трудится. Но чтобы это действие стало возможным, человек должен стяжать внутренний мир. Церковь — это община миротворцев. Господь заповедал нам как ученикам Его быть миротворцами. Если в общине мир творится, значит, там есть Церковь, там есть Господь, там Царство.

Любовь к врагам является частью миротворчества. За врагов надо молиться, потому что об этом просит Сам любвеобильный Господь, Которому их очень жалко. И нам как их не жалеть, если они из?за нашей худости и скверности соблазнились и допустили злобу в свою нежную, богоподобную душу. Если разобраться, то они не нам враги, а себе.

Заповедь Иисуса Христа о любви к врагам — благословение проклинающих, благотворение ненавидящим, молитва за обижающих и гонящих нас — является высшей точкой миротворчества.

Эта заповедь служит для примирения с Богом как добрых, так и злых.

Миротворчество в библейском понимании не заканчивается примирением Бога с творением, но продолжается как некая реальность нового творения. Думается, что миротворчество не прекратится и после второго пришествия, как некий образ сотворчества Бога и человека и дальше в новом творении. Миротворчество можно назвать способом жизни и в Царстве Небесном.

В Церкви и обществе мы сталкиваемся с двумя разными способами жизни. В обществе мы можем жить, как в Церкви, но в Церкви мы не должны жить, как в обществе, которое есть порождение этого падшего мира.

Если в Церкви жить и бороться со злом по законам этого мира, то происходит ее обмирщение — потеря измерения мистического, измерения Царства Небесного.

Бороться со злом, быть непримиримым ко злу в Церкви можно только одним способом — жить в Боге, то есть жить по законам Царства Небесного.

Мы знаем, что закон Царства Небесного есть закон жертвы, отдачи себя. Это не установление границ, не установление неких рубежей, за которые злу нельзя двигаться, а именно способ жизни в Боге.

Перед человеком, живущим в Боге, зло останавливается само, как перед Аароном. Или же, если зло чрезвычайно агрессивно, оно убивает этого человека, как оно убило Иисуса и многих его учеников, например апостола Иакова, а недавно — брата Роже из Тэзе.

Но оно проигрывает, даже когда убивает. Зло, смерть только внешним образом добиваются своего. Нет ничего общего у Христа с Велиаром, нет ничего общего у Бога и у смерти.

Истинная победа над злом достигается через то, что человек начинает жить, а не бороться, начинает жить с Богом, заключая завет с Ним, входя в общение. Жизнь в миротворчестве, с Богом — это способность общения с Богом, потому что общение и есть плод мира, благоденствия.

Способность и возможность общения и есть плод примиренности, плод мира и мирного противостояния злу, плод жизни в мире и, как следствие этого, общение является признаком Царства Небесного. Участие в Евхаристии мы называем приобщением. Говорим: приобщились, то есть мы соединились через причастие со Христом и друг с другом.

Так через способность сохранять общение с каждым в этом мире, с каждым из этого общества, мы преодолеваем зло, потому что зло и, как конечное проявление зла, — смерть, есть разрушение общения, разрушение отношений или их прекращение.

Уходя от общения, от диалога, мы уступаем силе зла. Только через общение Церкви с обществом, если Церковь живет по законам Церкви, мы можем противостоять злу этого мира.

Миротворение — это всегда жертва. Мир приобретен жертвой Христа. Часто у миротворца возникает мысль о том, что все его усилия бесполезны, не помогают, мир не становится лучше. Но, как ни странно, именно этим погружением в кажущуюся тщетность, умалением достигается мир. Если для человека становится что?то невозможным, значит, время действовать Господу, время творить мир.

Об этом мире всего мира молился Шарль Фуко:

«Отче, Ты хочешь, чтобы между Твоими детьми царила неистребимая любовь, чтобы они терпели друг друга с нежностью и упорством, дабы сохранить мир, чтобы они без сопротивления принимали насилие, оскорбления, даже самую смерть, чтобы они предпочитали умереть, лишь бы не нанести брату раны, не бороться против него.

Отче, в какой же любви, в каком мире, в каком нежном единении Ты хотел бы видеть Своих детей.

В Твоем свете ясно как день, что малейшее умножение любви среди детей Божьих в тысячу раз ценнее, чем все материальные блага мира.

Не будем защищаться, когда нас обижают, подставим горло как агнцы, чтобы нам не вступать в спор с братьями, но побеждать их добротой, чтобы мы подражали божественному Агнцу, Который позволял бить Себя, оплевывать, ругать, завязывать Себе глаза и бичевать Себя, надеть на Себя терновый венец и возложить на Себя Крест.

Будем же переносить все оскорбления, все несправедливости, издевательства, насилия, пощечины, удары, раны, оковы и смерть. И будем молиться за тех, кто ненавидит нас:"Отче, прости им, ибо не ведают, что творят". И возблагодарим Бога, что Он удостаивает нас, столь недостойных, такого сходства с Собой. Аминь».