Неудача «волевого решения»

Неудача «волевого решения»

Ираклий страстно желал примирить и воссоединить христиан империи, не согласных между собой по вопросу о природе Христа. Но, казалось, у этой проблемы нет решения. Богословы уже давно размышляли о лицах и природах, но практически любая формулировка или любой компромисс кого-нибудь возмущал. Оставалось только найти обходной путь, замалчивая главную проблему. Если сказать просто, империя предложила такое решение, которое позволяло избежать обсуждения главного вопроса об одной или двух природах. Разве кто-нибудь станет спорить с тем, что Христос обладал лишь одной волей? Или, как о том говорил константинопольский патриарх Сергий, Халкидон справедливо утвердил учение об ипостасном союзе – во Христе воистину соединились две природы, божественная и человеческая. Но у Христа была единая воля, причем божественная: одна воля и одна energeia, то есть действие[430].

Около 626 года Ираклий разработал это новое решение вместе с епископом Киром, который должен был стать его главным помощником в осуществлении попытки вернуть расположение монофизитов. Услышав о том, что этот богословский компромисс одобрял Сергий, Кир согласился, свою поддержку обещал и папа римский Гонорий. В 630 году Кир отправился в Египет и как патриарх, и как префект, и здесь он добился значительного успеха в переговорах с коптскими епископами и клириками. Как позже сетовал коптский историк, «великое число их сбилось с пути: одни из-за гонений, другие благодаря взяткам и почестям, а третьи из-за убеждения и обмана». Коптский патриарх Вениамин вынужден был уйти в подполье и скрываться[431].

Монофелитство обладало устойчивой силой, поскольку его поддерживали два самых могущественных и амбициозных римских императора поздней эпохи: сам Ираклий и его внук и преемник Констант II. Ираклий спас империю от гибели, и его слава позволила императору официально провозгласить новую доктрину в своем Ekthesis («Изложении» веры) от 638 года. Констант также был сильным правителем, который в 663 году стал первым восточным «римским императором», посетившим Рим после перерыва продолжительностью в два столетия[432].

Однако вскоре как халкидонцы, так и монофизиты отказались от новой доктрины, в которой те и другие видели очередную мерзкую ересь. Мина, брат коптского патриарха Вениамина, возглавил в Египте восстание, после чего начались самые жестокие гонения за всю долгую кровавую историю конфликта, которые сделали Халкидон особенно ненавистным в глазах коптских историков. Мина, как и следовало ожидать, погиб смертью мученика. Солдаты императора:

…держали горящие факелы у его боков, так что из них стал сочиться и капать на землю жир, они выбили ему зубы за исповедание веры, а затем наполнили мешок песком и, сунув туда святого Мину, погрузили его в море[433].

Он был казнен как бы через крещение, и его смерть прославила Троицу. Трижды его извлекали из воды и спрашивали, не готов ли он признать истину Халкидона, а затем он скончался. «Таким образом, им не удалось покорить победителя Мину, но он сокрушил их своим христианским терпением»[434]. Кир отнял у коптов множество церквей и передал их лояльным общинам.

Новая доктрина не была принята монофизитами, а в то же время она была достаточно близка к теории одной природы и потому отталкивала и ортодоксов. Эти новые идеи можно было связать с трудами Севира Антиохийского, крайне последовательного монофизита. С 633 года инок Софроний настойчиво боролся с монофелитством, а на следующий год он стал патриархом Иерусалима, что позволяло ему действовать еще решительнее. Подобно Генотикону в прошлом, эта попытка создать условия для единения только лишь породила новые споры. В 648 году Констант издал свой «Типос», в котором запрещал вести дальнейшие споры о природах Христа. Так он пытался закончить многолетнюю религиозную войну путем введения запрета на обсуждение темы.

Главным противником подобной новой политики был Максим, бывший имперский чиновник, удалившийся в монастырь. В 626 году из-за нашествия персов ему пришлось перебраться в Северную Африку, где он стал учеником Софрония, который объяснил ему, в чем неправда монофелитства. Как, спрашивал он, мы можем вообще говорить о человеческой природе без человеческой воли? После этого Максим стал открыто спорить об этом вопросе, и его аргументы в дебатах с константинопольским патриархом были столь убедительными, что патриарх публично отрекся от своих прошлых убеждений. Затем Максим отправился в Рим, чтобы мобилизовать противников учений об одной природе. В 649 году на Латеранском соборе монофелитство было осуждено, хотя это прямо противоречило намерениям имперской власти. Император увидел в этом церковный мятеж, и потому в 653-м нанес ответный удар, стоивший жизни папе Мартину и Максиму.

Снова попытка имперской власти всех примирить окончилась крахом. Наконец, в 680 году новый император созвал еще один собор – шестой, который состоялся в Константинополе. Собравшиеся отвергли монофелитство и снова подтвердили свою верность ортодоксии Халкидона. Попутно проклятию были преданы некоторые еретики, которые поддерживали монофелитов или шли здесь на слишком большие уступки, включая Кира Александрийского. Анафеме был предан и папа римский Гонорий, умерший в 638 году. Это деяние приобрело большое значение в будущих спорах вокруг папской власти, поскольку являло пример папы, который не просто ошибался, но был явным еретиком, причем церковь Рима признала этот факт. Этот случай доставлял головную боль сторонникам учения о папской непогрешимости в XIX веке. Но это происходило уже в ином тысячелетии[435].

Очередная попытка имперской власти всех примирить закончилась крахом

Данный текст является ознакомительным фрагментом.