Глава IV Талибан: «зеленое знамя» на героиновой игле

Глава IV

Талибан: «зеленое знамя» на героиновой игле

Недавно в прессу просочилось сообщение о том, что на состоявшейся в июне 1999 года в Вашингтоне конференции Центра стратегических и политических исследований США была открыто признана «роль специальных служб Соединенных Штатов в создании радикального исламского движения Талибан, ныне господствующего в Афганистане». Деятели американской разведки оправдывались: мол, хитроумные талибы обещали им ввести в своей стране демократию и покончить с наркобизнесом, а сделали все наоборот. Но далеко не впервые «наивное и доверчивое» ЦРУ содействует появлению необычайно свирепых режимов и организаций. Президент США Д. Эйзенхауэр в свое время говорил об одном из латиноамериканских диктаторов: «Он, конечно, подлец, но это наш подлец». Стремление американской сверхдержавы иметь «собственных подлецов» в различных регионах мира чревато непредсказуемыми последствиями. Еще неизвестно, к чему приведет Европу авантюра в Косове, но уже очевидно, что с помощью «миротворцев» из НАТО мнимый геноцид албанцев-косоваров сменился реальным геноцидом косовских сербов. А авантюрой ЦРУ в Афганистане порожден талибский наркотический монстр — видимо, самый чудовищный из всех существующих в современном мире тоталитарных режимов.

То, что Талибан действительно «радикальное движение», спору нет, но вот называть его исламским могут только сами талибы и их покровители. Для лидеров Талибана «зеленое знамя джихада» лишь средство для фанатизации армии, а суровая форма шариата, грозящая жестокими карами за малейшее нарушение обрядности, лишь дубинка, для того чтобы держать народ в страхе и подчинении. Ислам для талибских главарей только ширма, за которой скрываются их действительные кумиры: власть и корысть. Талибан, попирающий основы мусульманской веры, является по сути радикальным антиисламским движением.

В свете отношения Ислама к наркотикам Талибан представляется преступным сообществом отравителей. На захваченных ими территориях талибы принудительно ввели наркотическую монокультуру: заставили феллахов повсюду сеять опиумный мак, взимая десятину с урожая. Была создана соответствующая промышленность, все лидеры Талибана имеют собственные предприятия по производству героина. Оборудованием этих лабораторий по новейшим технологиям занимались прибывшие с Запада специалисты — надо думать, что это были все же представители не ЦРУ, а мафии. В результате Талибан за кратчайший срок стал мировым лидером по производству «тяжелых» наркотиков: до 50% поступающего на наркорынок героина имеет афганское происхождение.

Созданием столь мощной наркоиндустрии Талибан прежде всего ведет к деградации собственный народ: страна-наркопроизводитель неизбежно заражает наркоманией свое население. В этом отношении известен пример «кокаиновой» Колумбии. Специализирующийся на гораздо более страшном зелье «героиновый» Афганистан обрекается на ту же судьбу. Но процессы вырождения могут длиться десятилетиями, а пока Талибан имеет армию, фанатизированную псевдоисламскими лозунгами вкупе с наркотическим «кайфом», и получает от наркобизнеса огромные финансовые средства для ведения войны. Доходы афгано-пакистанской наркомафии достигают 75 миллиардов долларов в год.

Разумеется, наркоиндустрия талибов нацелена не на внутренний рынок, а на масштабный экспорт. Их наркодельцы проникли даже на Малый Афганский Памир и отбирают у кочующих там киргизов скот, оставляя взамен героин. Чтобы избежать голодной смерти, скотоводы вынуждены сбывать наркотик в Ферганской долине. Вслед за самими афганцами жертвой преступного бизнеса становится население стран транзита — массовое распространение наркомания уже получила в Пакистане, Таджикистане, Киргизстане. На границе Туркменистана с Афганистаном имела место настоящая «опиумная война»: в схватках с бандами наркоконтрабандистов гибли десятки туркменских пограничников. И Узбекистану даже жесткими мерами пока не удается остановить провоз наркотиков через свою территорию. Узбекский и туркменский «щиты» не могут в полной мере защитить от афганского героинового потока ту же Россию, где в борьбе с наркомафией пока ограничиваются полумерами. Вследствие этого наркомания для россиян стала национальным бедствием. Статистика чудовищна: Россия уже вошла в пятерку самых наркотизированных стран мира, каждый третий российский школьник употребляет наркотики...

По поводу событий в Чечне глава Российской Федерации В. В. Путин констатировал: «Международный терроризм объявил войну России». Между тем никем еще не отмечено, что афганский Талибан уже давно ведет необъявленную войну с Россией, взимая с нее ежегодную дань в миллиарды наркодолларов и в десятки тысяч загубленных наркотиками жизней.

Наркоиндустрия нынешнего Афганистана ставит все новые рекорды производства: транспортируемый через Россию афганский героиновый поток, похоже, вскоре начнет затоплять страны Европы.

Всем памятен скандал с «Бэнк оф Нью-Йорк», где якобы «отмывались грязные деньги» из России. Характер происхождения этих денег так и остался невыясненным. А вот финансовые средства Талибана до недавнего времени ничьего внимания не привлекали, хотя общеизвестно: «чистых» денег у талибов практически нет, более 90% их доходов, по оценкам экспертов, дает наркобизнес. Однако решение об аресте зарубежных счетов Талибана было принято лишь в конце 1999 года и отнюдь не из-за мафиозной природы этого движения, а по причине отказа талибов выдать Западу «супертеррориста» Усаму Бен Ладена, досадившего США взрывом американского посольства в Кении. При этом тот факт, что Бен Ладен ежегодно выделяет 250 миллионов долларов на подрывную деятельность в СНГ, что он финансировал гражданскую бойню в Таджикистане и банды террористов в Чечне, западное сообщество совершенно не волнует. По мнению Запада, в Чечне не террористы, а Россия, с терроризмом борющаяся, якобы «нарушает права человека».

Еще одно преступление против исламской религии, совершаемое Талибаном, — спекуляция на пуштунском расизме. Мусульманство еще на заре своего существования преодолело и предало проклятию межнациональную вражду. Талибы же возродили дикарский обычай межнациональной резни. Во многом фальсифицированные известия об «этнических чистках в Косове» вызвали взрыв негодования на Западе. А то, что талибы от имени «господствующего народа пушту» на глазах всего мира проводили этнические чистки, уничтожая афганцев таджикской, хазарейской и узбекской национальностей, отнюдь не возмутило западное сообщество.

Афганистан — страна особая. Еще в XVII веке афганцы приобрели известность своей воинственностью, перед угрозой их набегов трепетала вся Центральная Азия, афганская гвардия обеспечивала военную мощь Кокандского ханства. В те времена, когда европейские державы стремились к захвату колоний на Востоке, Афганистан остался неприступной твердыней. Британская империя, находясь в зените своего могущества, при попытке покорить Афганистан потерпела позорное поражение. Родилась ли бредовая идея вторжения СССР в Афганистан в головах партийных чиновников или была умело спровоцирована западными спецслужбами — это мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Начинать войну с такой страной было безумием, вести эту войну «ограниченным контингентом» — безумием двойным. Вторжение атеистического СССР дало афганцам право на объявление джихада, советская военная авантюра оставила в их памяти исторический шрам: неприязнь к «шурави» (русским). Конечно, нет вины на обманутых воинах, которых уверили в том, что в чужой стране они исполняют «интернациональный долг», помогают торжеству справедливости. Не только перед судом истории — на Страшном Суде Божием ответят виновные в развязывании войны СССР против Афганистана за то, что советские солдаты и офицеры были ввергнуты в афганскую мясорубку, словно слепые, не зная, где друзья, а где враги.

Агрессия против Афганистана, обернувшаяся крахом для военных машин Великобритании и СССР, и сейчас развивается благодаря хитроумию американских спецслужб. Пакистан осуществил интервенцию с целью свержения законного афганского правительства силами афганского же Талибана. На территории Пакистана талибам был обеспечен тыл: созданы базы для подготовки армии, предоставлены оружие и финансовые средства. Среди «наук», преподаваемых боевикам Талибана в пакистанских лагерях, — проведение чудовищных пыток, применяемых и как способ допроса, и при казнях военнопленных и инакомыслящих. В то время, когда США с воплями о «защите прав человека» осыпают бомбами любое не нравящееся им государство, Пакистан, взлелеявший людоедское движение талибов с их наркомафией, садистскими пытками, расовой дискриминацией, остается «любимцем западных демократий»: ни о каких политических, экономических, а уж тем более военных санкциях против Пакистана западные «правозащитники» и не помышляют.

Талибан отблагодарил своих пакистанских покровителей тем, что делится с ними доходами от наркоторговли. Именно из этого грязного источника черпали свое богатство высокопоставленные пакистанские чиновники, включая глав государства. В Женеве опубликованы материалы, свидетельствующие о перечислении талибской наркомафией процента с прибылей на швейцарские счета бывшего Президента Пакистана Беназир Бхутто: сейчас «героиновая королева» Б. Бхутто благоденствует в Великобритании.

В политических интригах талибы оказались способными учениками и использовали «пакистанский сценарий» для разжигания гражданской войны в Таджикистане. Внутритаджикистанский конфликт не имел никакого отношения к религии: это была клановая борьба за власть. Претензии объединенной таджикской оппозиции (ОТО) на то, чтобы выглядеть «лучшими мусульманами», чем правительство, абсурдны. Президент Имомали Рахмонов и его окружение были готовы оказать и действительно оказывали действенную поддержку мусульманству. Не религия Ислама виновна в том, что вместо цивилизованного раздела власти была развязана братоубийственная бойня.

Ислам ли выиграл от того, что погибли тысячи таджикских мусульман, десятки тысяч семей были ввергнуты в горе и нищету, страна разорена? Нет, преступную выгоду из братоубийства извлекла только афганская наркомафия. По земле Таджикистана проложены транзиты, по которым до 80% наркопродукции талибов идет в Россию и далее в Европу. Разрушенная войной экономика Таджикистана породила множество бедняков-«рекрутов», ради выживания своих семейств готовых служить наркокурьерами.

Таким образом, Талибан вполне окупил расходы на подготовку боевых групп ОТО на своей территории, на подпитку оружием антиправительственных выступлений в Таджикистане. Гражданская война, ширмой которой было «зеленое знамя» Ислама, на самом деле велась за свободу наркоторговли.

Начавшиеся процессы примирения, увы, еще не означают конца трагедии Таджикистана. Многие лидеры ОТО, как видится, искренне отмежевались от бывших союзников и готовы в составе коалиционного правительства работать на благо родного народа. Однако в сознании некоторых оппозиционеров, хотя и декларирующих патриотизм и стремление к миру, по-прежнему преобладают властные амбиции, они ощущают «моральный долг», по отношению к поддержавшему их в свое время Талибану. Позицию подобных деятелей нельзя расценить иначе, как предательскую, они не хотят помнить и понимать, что для Талибана таджики — это «люди второго сорта», обрекаемые на участь рабов наркомафии. На своей территории Таджикистан имеет собственную «беззаконную Чечню» — области, не контролируемые правительством, где господствуют талибские банды. Таковы горные районы на востоке страны: Каратегинский, Гармский, Джиргитальский и другие, захваченные различными полевыми командирами и превращенные в базы торговли наркотиками и оружием. На этой территории уже создается собственная наркоиндустрия: открыта героиновая фабрика в Шаркузи, действует и еще ряд лабораторий по производству героина. Эту зону Талибан использует в качестве плацдарма для продолжения скрытой агрессии как против Таджикистана, так и против других государств Центральной Азии.

Репетицией интервенции в августе 1999 года стало вторжение части бандформирований, находящихся в распоряжении узбекского уголовника Джумы Намангани, в Баткенский район Киргизстана. Целью бандитов было провозглашено восстановление Кокандского ханства, то есть захват Ферганской долины — Ошской области Киргизстана, Андижанской, Наманганской и Ферганской областей Узбекистана. Разумеется, интервенция велась под прикрытием «зеленого знамени джихада», однако мирные киргизские дехкане увидели в явившихся к ним «воинах Аллаха» убийц, грабителей и наркоманов. Руководство действиями бандитов в Баткене велось непосредственно из талибских центров Кабула и Кандагара. Разумеется, действуя «ограниченным контингентом» своих ставленников, Талибан не мог расчитывать на масштабный успех агрессии, но кровопролитие длилось несколько месяцев, вызывая тревогу в обществе и напряженность в отношениях между государствами Средней Азии. Талибская вылазка в Баткен имела успех в качестве провокации: Узбекистан (может быть, в слишком жесткой форме) предъявил законные претензии Таджикистану, не сумевшему пресечь проникновение банды со своей территории в соседнюю страну и дальнейшую подпитку бандитов с таджикистанских баз, и Киргизстану, вместо уничтожения бандформирования просто вытеснившему его опять в таджикистанские горы, откуда в любой момент можно вновь ожидать вылазки экстремистов. Следствием этих заявлений стали дипломатические трения. Между тем перед лицом нависшей над регионом страшной талибской угрозы государствам Центральной Азии жизненно необходимы взаимопонимание и единство действий.

Талибан не скрывает своего чудовищного глобального плана: создания «великого Афганистана», простирающегося до границ с Китаем. Дело здесь не только в мании величия: наркомафию талибов очень раздражают узбекский и туркменский «щиты», мешающие свободно извлекать сверхприбыли из торговли диавольским зельем.

Киргизстан и Казахстан сейчас стоят перед выбором: создавать жесткую эшелонированную оборону против наркобизнеса или отдать свои народы на отравление наркотиками (та же проблема все острее становится для Российский Федерации).

Ради власти и наркотической корысти Талибан не остановился бы перед тем, чтобы залить кровью всю Центральную Азию. Имперские амбиции талибов сдерживает лишь то, что в самом Афганистане продолжается сопротивление Северного альянса, поддерживающего законное, избранное народом правительство страны.

Основанное на расистской доктрине, движение Талибан умело разжигает межнациональные (таджикско-узбекские) трения, хотя режим талибов равно враждебен и таджикам, и узбекам. Спекуляциями на межэтнических конфликтах удалось на некоторое время внести раскол в ряды Северного альянса, в разжигании тюркско-таджикских противоречий талибы видят залог своего успеха в Центральной Азии.

Просвещенный Ислам, с отвращением относящийся к расизму, должен помочь мусульманам разных народов разоблачить происки талибов, сохранив столь необходимое в нынешних условиях единство.

В 1999 году Президент Таджикистана Имомали Рахмонов вновь одержал уверенную победу на выборах главы государства: его кандидатуру поддержало абсолютное большинство населения. Облеченный доверием народа, И. Рахмонов сделал ряд заявлений о твердости своих намерений вывести, наконец, многострадальный народ Таджикистана на путь мирного созидания, покончить с гражданской смутой, со всеми видами экстремизма и преступности в доверившейся ему стране. Нет сомнений в решимости и доброй воле Президента И. Рахмонова, но, увы, возникают сомнения: хватит ли у правительства сил для того, чтобы привести в исполнение благие намерения. Наркомания и наркобизнес стали в Таджикистане национальными бедствиями, усилиями только российских пограничников и таджикских таможенников побороть это зло невозможно, необходимы, с одной стороны, мощные правоохранительные органы, а они в настоящее время очень слабы, а с другой стороны, восстановление и подъем экономики, ликвидация безработицы и нищеты, являющихся почвой для вербовки наркомафией «рекрутов». Еще одно бедствие — наличие на востоке страны бандитских гнезд, созданных проталибскими боевиками укрепрайонов, оснащенных бронетехникой и средствами противовоздушной обороны. Имея такую внутреннюю язву, государство не может нормально существовать и развиваться, а ликвидировать базы экстремистов собственными силами Таджикистан в его нынешнем состоянии вряд ли способен. Надежды талибов на «постепенное слияние внутриафганского и внутритаджикского конфликтов», на то, что Таджикистан может стать плацдармом для их интервенции в Центральную Азию, и поныне остаются реальной угрозой. Поэтому действенная и всесторонняя помощь Таджикистану со стороны как государств Центральной Азии, так и России есть не только акт милосердия, но и их долг по обеспечению безопасности собственных народов. Надо надеяться, что ни какие-либо амбиции, ни ложная гордость не помешают правительству Таджикистана просить и принимать такую насущно необходимую помощь.

Россия уже имеет горький опыт бедствий, причиненных ей маленькой Ичкерией, где чеченский народ стал заложником бандитов. Так что же может произойти, если соседом России вдруг окажется монстр талибской империи? Каковы бы ни были российские внутренние трудности, Россия должна помнить: сотрудничеством с государствами Центральной Азии она защищает собственные кровные интересы, оберегает себя от возможности страшных потрясений в будущем.

На протяжении четырех столетий Афганистан был краем воинственным и военизированным, а такое состояние не содействует развитию науки и просвещения, ведь известно: «когда говорят пушки, музы должны молчать...» За эти века угасла некогда знаменитая далеко за пределами Афганистана школа ханафитов в Герате, пришла в упадок мусульманская ученость. Афганцев можно уподобить жителям древней Спарты, славившимся воинской доблестью, однако оставившим лишь незначительный след в науке, философии и искусстве. Но все же хочется надеяться, что у самих афганцев хватит разума, чтобы понять всю дикость Талибана, попирающего основы мусульманской религии, ввергающего свою страну в омут наркомании, и самим сбросить с себя иго этого чудовищного режима.

На примере Талибана мы видим, что именно извратители мусульманства громче других кричат о религии, разжигают фанатизм, торопятся объявлять «джихады». Эти по сути своей антиисламские силы дерзают называть себя «лучшими мусульманами, чем другие», и под этим предлогом развязывают в собственных странах братоубийство, как в Афганистане и Таджикистане, осуществляют агрессию против других мусульманских народов, как при вторжении басаевских банд в Дагестан или бандитов в Киргизстан. Эти кровавые спекуляции — преступление перед Исламом, который никогда не делил своих верующих на «лучших» и «худших». В Коране сказано: О вы, которые уверовали! Когда отправляетесь по пути Аллаха, то не говорите тому, кто предложит вам мир: «Ты неверующий!» — домогаясь случайностей жизни ближней (сура 3. «Семейство Имрана», аят 96/94/).