Стих 35

Стих 35

Благотворные последствия и высокое значение христианской благотворительности (XX, 35)

Архим. Иосифа.

Блаженнее есть паче даяти, нежели приимати (ст. 35).

Тяжела нищета сама по себе, с ее действительным страданием, с ее вопиющими нуждами. «Когда лишен я пищи или одежды, тогда никакая философия не может уверить меня, что я не голоден и не наг; здесь одна вещественная помощь может облегчить мои страдания». Но не менее тяжело человеку протягивать руку для принятия подаяний. «Горек чужой хлеб», — говорит народное присловие.

По одному уже этому представляется счастливой жизнь людей, которые не только избавлены от печальной необходимости обращаться к сторонней помощи в делах первых потребностей, но еще сами имеют средства оказывать вспомоществование другим. Собственное сознание их, сильнее всяких доказательств, уверяет их, что блаженнее есть паче даяти, нежели приимати.

Обращаясь к душе благотворителей, мы позволяем себе спросить их: что чувствовали они, когда принимали в дом свой бесприютного сироту, или сами проникали в мрачное убежище нищеты, — когда осушали слезы несчастной матери, не знавшей, что делать с беспомощными детьми, когда целые селения избавляли от голодной смерти, когда предлагали для сотни детей бедных классов все средства к образованию и тем заставляли их родителей благословлять их имя? Не сознавали ль вы тогда, что ваше сердце бьется как-то особенно сладостно, — что все существо ваше наполняется ощу-Щениями новыми, не имеющими ничего общего с обыденными Радостями? Причины этой радости скрываются в том, что благотворительность делает вас лучшими и поставляет в лучшие отношения к ближним и к Богу.

Первое, самое понятное, влияние благотворительности состоит в том, что она делает благотворителя лучшим в нравственном отношении, — благотворить ему самому, выводя его на путь благочестия христианского. Заботясь о нуждах других, жертвуя своими достатками, а иногда и необходимым, вы прежде всего приучаетесь к умеренности и самоотвержению. Отыскивая несчастных, принимая к сердцу их скорби и слезы, вы разбиваете в душе своей грубость самолюбия и размягчаете черствость сердца, делающую многих глухими к чужим воплям. Само собой разумеется, что при самоотвержении и беспристрастии к земным благам, при добродушии и мягкосердечии, благотворители получают больше простора для раскрытия в себе и усиления благороднейших стремлений и возвышеннейших чувств, каковы: любовь к ближнему и к Богу. Именно такой порядок действительного раскрытия в нас любви к Богу через любовь к ближним указывает опытный провозвестник любви, св. евангелист Иоанн Богослов. Аще кто речет, говорит он, яко люблю Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть: ибо не любяй брата своего, его же виде, Бога, Его же не виде, како может любити? (1 Иоан. 4, 20) Можно усомниться даже за присутствие человеческих чувств в душе тех богачей жестоковыйных, при вратах которых могут без всякого призрения страдать и умирать несчастные бедняки, подобные евангельскому Лазарю. Какие же интересы, кроме эгоистических, какие радости, кроме животных, могут развлекать и услаждать этих бесчеловечных обладателей богатства?.. Между тем в сердце благотворителей, с каждым благотворением, возвышающим их нравственное состояние, естественно открываются чувствования, более и более возвышенные, более и более чистые и радостные. Доставляя внутреннее услаждение, благотворительность примиряет благотворителей с ближними, а с тем вместе возвышает их благосостояние. Кому не известно, что богатство всегда было и будет предметом зависти для людей, лишенных земного счастья? Кто не знает, какими глазами смотрят бедные на высокомерных богачей, бросающих свои сокровища на удовлетворение самых ничтожных прихотей, самых пустых капризов суетного самолюбия? Итак, желалось бы, чтобы богатые поняли и всегда помнили, как глубоко пронзают они сердца бедных, думая тщеславиться своей собственностью. А между тем как немного нужно для того, чтобы успокоить недовольных и даже возбудить вместо зависти уважение, вместо скорби радость! Благотворительность служит для богатых самым сильным оружием к поражению враждебных мыслей и расположений со стороны ближних. Милостыня измет тя от всякаго озлобления, паче щита тверда и паче копия тяжка противу врагу поборет по тебе, сказал Премудрый (Сирах. 29, 15 и 16).

Подавляя нерасположение бедных и вместо него возбуждая в них искреннюю преданность и уважение, благотворители содействуют нравственному единению между членами общества. При таком единении, никто не может опасаться за свою участь; все те, у кого есть достаток, с охотой помогают нуждающимся, надеясь вполне, что в случае несчастья им также подана будет помощь и они могут принять ее, не краснея. Касательно первенствующих христиан заметил Дееписатель, что у них не бяше нищ ни един (Деян. 4, 34); отчего? оттого, что у них бе сердце и душа едина (Деян. 4, ст. 32), т. е. было нравственное единение. Посему-то св. апостол Павел, убеждая коринфян сделать пожертвование в пользу иерусалимских христиан, мог писать им так: в нынешнее время ваше избыточестие восполнит их (иерусалимских христиан) лишение: да и онех избыток будет в ваше лишение, яко да будет равенство (2 Кор. 8, 14 и 15). Вот единственно возможное в общественном быту равенство, при несходстве условий земной жизни, при различии дарований и трудов, при многочисленности и неиспытанности судеб Божиих, указывающих всякому свою дорогу и свою участь! Не отнимая законной собственности от богатых, не убивая человеческого достоинства в бедных, оно вызывает у первых участливость без надменности, у последних — благодарность без унижения; таким образом, не оскорбляя и не унижая ни одного члена общества, это христианское равенство возвышает и счастливит всех.

Как велика посему заслуга христианских благотворителей перед общим мнением человечества, перед судом истории! Недаром имена благотворителей с таким уважением передаются из рода в род. В их деятельности обнаруживается лучшая сторона человеческой природы нашей, родственно-близкая для всех, даже при несходстве племенных и религиозных отношений. Неудивительно, если высоких благотворителей история наименовала «утешением рода человеческого», «друзьями человечества». Что же должны ощущать в себе эти «друзья человечества?» Ужели их чувства должны быть менее радостны и менее чисты, нежели чувства тех, которые своей роскошью и безумной расточительностью, при совершенном невнимании к общему благу, расстраивают должные свои отношения с ближними и делаются врагами и позором человечества?..

Но самое высшее достоинство благотворительности состоит в том, что она привлекает благоволение Божие и ведет к небесному блаженству. Обыкновенным следствием пресыщения богатством бывает равнодушие ко всему, притупление всех чувств: развивается внутреннее недовольство при видимом изобилии, ощущается душевная пустота при внешнем богатстве. Наконец, приближается последний час жизни, от которого нельзя откупиться никакими сокровищами мира, и немилосердый богач слышит эти грозные слова: безумне, в сию нощь душу твою истяжут от тебе, а яже уготовал еси, кому будут? (Лук. 12, 20) Бедные богачи! Теперь только вы начинаете сознавать, что вы находились в заблуждении; теперь только вы можете понимать, что богатство, без милости Божией, послужило для вас источником этого тяжкого и мучительного состояния и непременно приведет вас к вечным мучениям (Иаков. 5, 2). Один теперь для вас исход, — это благотворительность с верой в милосердие и долготерпение Божие. Воспользуйтесь остатками своей жизни и своих чувств и умоляйте Бога, чтобы Он помог вам извлечь спасение из того самого богатства, которое неминуемо вело вас к погибели. Вы потеряли спокойствие духа, когда употребляли свои сокровища на одних себя: вы найдете его, когда станете расточать их на богоугодные дела. Вы отвратили от себя лицо Божие своим отвращением от нищих: обратите теперь на них все свое внимание и возвратите четверицею тем, кого обидели своим корыстолюбием, — тогда к вам отнесутся эти утешительные слова: днесь спасение дому сему бысть (Лук. 19, 9); — тогда и к вам обратится лицо Божие. Верно и непреложно обещание Господа: блажении милостивии, яко тии помиловани будут (Матф. 5, 7). Но если и эта, почти вынужденная, благотворительность преклоняет Господа на милость, то что же сказать о благотворительности доброхотной, совершаемой во все продолжение жизни, взирающей на бедных, как на меньших братий Господа нашего Иисуса Христа? Она заслуживает полную любовь и благоволение Господа: доброхотна дателя любит Бог (2 Кор. 9, 7); мало того — она уподобляет благотворителей Самому Отцу небесному, Который благ ко всем (Лук. 6, 35). Подобные благотворители с дерзновением возносят свои молитвы к Богу, без смущения взирают на небо и благодушно встречают час смертный. Будущность им не страшна; туда переданы их сокровища через посредство нищих: милуяй нища взаим дает Богови (Притч. 19, 17). В загробной жизни их ожидает полная награда за все те благотворения, которыми они на земле благоугождали Господу (Евр. 13, 16).

Таким образом христианская благотворительность, делая человека лучшим в нравственном отношении и поставляя его в лучшие, определенные законом Божиим, отношения к ближним и к Богу, служит надежным средством к достижению земного счастья и небесного блаженства (Духов. Бес. 1860 г. IX, стр. 365).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.