Христианская поэзия II века

Христианская поэзия II века

В дошедших до нас памятниках раннехристианской поэзии теме сошествия Христа во ад и победы Христа над адом и смертью уделено значительное место. Мы не знаем точной датировки краткого гимна, сохранившегося в качестве пасхального тропаря в богослужении Православной Церкви, но вполне вероятно, что он относится уже ко II веку (подобного рода гимны, или «тропы» [86], являющиеся парафразами текстов Священного Писания, были неотъемлемой частью раннехристианского богослужения [87]):

Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав.

Христос воскрес из мертвых, поправ смертью смерть и находящимся в гробах даровав жизнь.

В гимне отражена богословская идея, сформулированная во II веке св. Иринеем Лионским: искупительный подвиг Христа, второго Адама, представляет собой «рекапитуляцию» (т. е. воспроизведение в обратном порядке) жизни первозданного Адама, олицетворяющего собою все человечество. Дабы «в Себе Самом восстановить все народы от Адама распространившиеся и все языки и род людской вместе с самим Адамом», Христос последовательно проходит через все основные этапы человеческой жизни для того, чтобы на каждом этапе последствия грехопадения были исправлены. Став «первородным из мертвых» [88], Христос возродил людей к жизни божественной, «Сам сделавшись началом живущих, как Адам сделался началом умирающих» [89]. Поэтому смерть Христа становится победой над смертью, и воскресение Христово приносит умершим жизнь и воскресение. Именно в этом ключе в памятниках литургической поэзии будет развиваться учение о сошествии Христа во ад.

Из памятников раннехристианской поэзии, поддающихся более или менее точной датировке, следует прежде всего отметить литургическую поэму св. Мелитона Сардийского «О Пасхе». Полный текст поэмы, написанной на греческом языке около середины II века, был открыт лишь в 1940 г. До этих пор были известны лишь отдельные фрагменты памятника в оригинальной, а также латинской, сирийской, коптской и грузинской версиях [90]. Поэма представляет собой пасхальную проповедь, предназначенную для исполнения в Великую пятницу, после чтений из Ветхого Завета. В произведении св. Мелитона с достаточной полнотой отражено учение о воскрешении Христом мертвых и о Его победе над диаволом, смертью и адом:

Господь, облекшийся в человека…

воскрес из мертвых и воззвал такими словами:

«…Я разрушивший смерть

и победивший врага,

и поправший ад,

и связавший сильного,

и восхитивший человека

на высоты небес.

Я, — говорит, — Христос.

Итак, пpиидите все роды людей,

запятнанные грехами, и получите отпущение прегрешений.

Я есмь ваше отпущение,

Я — Пасха спасения,

Я — Агнец, закланный за вас,

Я — искупление ваше,

Я — жизнь ваша,

Я — воскресение ваше,

Я — свет ваш,

Я — спасение ваше,

Я — Царь ваш.

Я вас возведу на небесные высоты.

Я вам покажу превечного Отца.

Я вас восставлю Моею десницей» [91].

Приведенный текст свидетельствует, во–первых, о том, что учение о сошествии Христа во ад было неотъемлемой частью пасхального богослужения уже во II веке. Во–вторых, он говорит о том, что искупительный подвиг Христа в христианской гимнографии уже во II веке представлялся как распространяющийся на всех людей без изъятия. Речь, таким образом, идет не о спасении Христом праведников, а о прощении «запятнанных грехами», которых Господь, разрушив смерть, победив врага, поправ ад и связав диавола, призывает к Себе, чтобы даровать им отпущение грехов и возвести их к Богу Отцу.

В раннехристианском поэтическом апокрифе, известном под названием «Книг Сивилл», также упоминается о проповеди Христа в аду:

Он сойдет во ад, возвещая надежду всем

святым, конец веков и последний день;

и исполнит закон смерти, уснув на три дня [92].

Учение о сошествии Христа во ад отражено в литургических гимнах, интерполированных в апокрифические «Деяния Фомы», датируемые первой половиной III в. и сохранившиеся в сирийской, греческой, армянской, эфиопской и двух латинских версиях [93]. Речь в апокрифе идет о проповеди апостола Фомы в Индии (все главные эпизоды этого повествования были аккумулированы агиографической традицией и составили основу «Жития св. апостола Фомы»). Сирийский оригинал «Деяний Фомы» включает в себя гимн под названием «Хвала Фомы апостола», в котором говорится об умерщвлении Христом диавола и о надежде воскресения, принесенной Спасителем в ад:

Хвала Тебе, Сын, плод поклоняемый, Который поднялся

над всеми в милосердии, и облекся человечностью нашей,

и убил противника нашего…

Славься Ты, Отец всемогущий, Который послал нам

плод Твой живой и жизнедающий, и Он примирил

кровью распятия Своего милосердие Твое с тварями Твоими…

Славят Тебя в высоте ангелы Твои через Помазанника Твоего,

Который мир и надежду принес в шеол [94] мертвым,

дабы ожили и восстали [95].

Тема сошествия во ад присутствует и в так называемом «Гимне о душе», более древнем, чем сами «Деяния»:

Господь наш, друг рабов своих…

Ты явил славу Божественности Твоей

в страдании Твоем с человечностью нашей,

когда Ты лишил диавола мощи его

и воззвал гласом Твоим к мертвым, и они ожили…

И Ты спустился в шеол и достиг крайнего конца его,

и открыл врата его, и выпустил пленников его,

и указал им путь к высоте в сущность того,

что есть Божественность Твоя [96].

В греческой версии «Деяний Фомы», заметно отличающейся от сирийского оригинала, содержится следующая молитва:

Христос, Сын Бога живого,

Сила неустрашимая, врага сокрушившая,

и голос, услышанный начальниками [ада],

поколебавший всю их власть,

Заступник, свыше посланный и даже до ада сошедший,

Который, отворив врата, вывел оттуда заключенных

в течение долгого времени в мрачной темнице  [97].

Если в этом гимне говорится о том, что Христос вывел из ада всех находившихся там людей, то в нижеследующем речь идет только о тех, кто «прибежал» ко Христу (или «обрел прибежище» в Нем):

Распятый людьми ради многих,

сошедший во ад со многою силою,

Ты, Чьего вида не вынесли начальники смерти,

взошел со многою славою

и, собрав всех прибежавших к Тебе, уготовал путь,

и по следам Твоим пошли все, кого Ты искупил.

И собрав их в Свое стадо,

Ты причислил их к овцам Твоим [98].

Тема сошествия во ад получила развитие и в «Одах Соломона». Вопрос о происхождении этой книги, включающей сорок две оды и сохранившейся на сирийском языке [99], представляется чрезвычайно запутанным [100]. Книга появилась вероятнее всего во II в. в христианских кругах Сирии (возможно, в Эдессе [101]), однако ученые расходятся во мнениях относительно языка оригинала: некоторые таковым считают сирийский [102], другие — греческий [103]. Мнение о греческом оригинале «Од» основывается прежде всего на том, что одна из од сохранилась на греческом в папирусе III в.; кроме того, в сирийском тексте «Од» немало греческих слов. Пять од были включены в гностический трактат «Пистис София» (III в.) [104], что натолкнуло некоторых ученых на мысль о связи «Од» с гностическими движениями II века [105]; другие исследователи отрицают гностический характер памятника [106]. Во всяком случае, в «Одах» нет ничего противоречащего церковному учению: отсутствует гностический дуализм; немало ссылок на крещение; одна из од оканчивается тринитарным славословием.

«Оды Соломона» пользовались известностью среди раннехристианских авторов. Цитата из 19–й оды имеется у Лактанция (ок. 250—325) [107], что свидетельствует о существовании латинского перевода «Од» на рубеже III и IV веков. Параллели с «Одами» встречаются в творениях преп. Ефрема Сирина (IV в.) и других сирийских церковных писателей [108]. «Оды Соломона» упоминаются и в «Синопсисе Священного Писания», надписанном именем св. Афанасия Александрийского [109], однако составленном предположительно в начале V века [110]: в этом сочинении «Оды» упоминаются в числе «оспариваемых» книг Ветхого Завета, рекомендуемых для чтения оглашенным [111].

Теме сошествия Христа во ад в «Одах Соломона» отведено существенное место [112]. Особый интерес в этом отношении представляют оды 15–я, 17–я, 22–я, 24–я и 42–я. В заключительных строках оды 15–й упоминается об упразднении воскресшим Спасителем смерти и ада:

Я облекся в нетление чрез имя Его,

и я совлекся тления чрез благодать Его.

Смерть разрушена пред лицом Моим,

и шеол упразднен словом Моим,

и взошла на земле Господней бессмертная жизнь,

и стала известна верным Его,

и была дана без ограничения всем уповающим на Него [113].

В оде 17–й говорится о том, как Христос сокрушил железные затворы ада и сошел во ад, чтобы освободить находившихся там узников [114]. Об освобождении из темницы ада говорится также в оде 22–й, где тема сошествия Христа во ад и Его победы над силами зла переплетается с темой схождения крещаемого в купель и его освобождения от уз смерти [115]. В оде 24–й говорится о безднах ада, которые были открыты и закрыты Христом [116]. Наконец, в оде 42–й перед нами разворачивается картина проповеди Христа в аду и воскрешения мертвых:

Шеол увидел Меня и был уничижен,

и смерть извергла Меня и многих вместе со Мною.

Я стал желчью и горечью для нее

и сошел вместе с ним в самую глубину его…

И я устроил собрание живых среди мертвецов его,

и говорил с ними Моими живыми устами,

ибо не будет тщетным слово Мое.

И те, кто умерли, побежали ко Мне;

они кричали и говорили: «Помилуй нас, Сыне Божий,

и поступи с нами по Твоей милости

и изведи нас из уз смерти

и открой нам дверь,

через которую мы выйдем к Тебе.

Ибо мы видим, что не коснулась Тебя наша смерть.

Да будем мы искуплены вместе с Тобою,

ибо Ты наш Искупитель!»

И Я услышал голос их

и положил в сердце Моем веру их

и запечатлел на главах их имя Мое,

ибо они свободны и они — Мои  [117].

Памятники раннехристианской гимнографии интересны для нас тем, что многие звучащие в них мотивы получат дальнейшее развитие в литургической поэзии. В частности, многие темы поэмы св. Мелитона Сардийского «О Пасхе» войдут в богослужебные тексты Великой пятницы и Великой субботы, а отдельные темы «Од Соломона» получат развитие в поэмах преп. Ефрема Сирина, откуда перейдут к преп. Роману Сладкопевцу и его византийским последователям. Тема сошествия во ад, присутствующая в памятниках II века, никогда уже не исчезнет из христианской поэзии, но будет переходить из одного произведения в другое, от одного поколения гимнографов к другому, чтобы навсегда закрепиться в богослужении Православной Церкви.