ЧТО ТАКОЕ ЧУДО И ПОЧЕМУ ОНО БЫВАЕТ
ЧТО ТАКОЕ ЧУДО И ПОЧЕМУ ОНО БЫВАЕТ
Мирское, насквозь рациональное и приземленное сознание относится к возможности чуда с недоверием и подозрением. Мы допускаем, что «там, наверху, что-то есть», но совсем мало интересуемся тем, что же именно – Кто же именно – там есть. При случае, когда жареный петух клюнет и проблемы схватят за горло, когда в нестандартной ситуации не поможет врач, психолог или адвокат, когда произойдет что-то из ряда вон выходящее, – вот тут-то мы вспомним, что «там что-то есть» и бросимся просить это «что-то» решить наши проблемы.
При этом интересно и полезно обдумать несколько моментов.
Почему так много людей, атеистов в третьем-четвертом поколении, обращают мольбу о помощи в потусторонний мир? Ведь это неразумно. Искать все лучших и лучших врачей, чтобы спасти жизнь ребенка, – вот что должно представляться нашему сознанию нормальным и правильным. Но сотрясать воздух словами, стоя перед бумажной картинкой? Что за вздор?
И этот вздор многие и многие проделывают впервые в столь критической ситуации, когда, казалось бы, нужно действовать, действовать, действовать. Но нет, в какой-то момент человек, вдруг поняв, что бессилен, замирает на месте и начинает вопить, кричать, рыдать в небо:
– Спаси! Помоги! Исцели!
К кому он вопиет?
Раннехристианский философ Тертуллиан утверждал: «Каждая душа – христианка». Она помнит своего Творца и знает, что всё – только в Его руках. Сильный стресс, горе, неотвратимое несчастье заставляют замолчать наш ограниченный, земной, природный ум.
Говорят, что Господь призывает к Себе сначала шепотом любви, потом голосом совести и под конец громом скорбей. Не потому, что Он насылает эти скорби, конечно же нет. Но потому что Он в какой-то момент прекращает отводить от нас несчастья, позволяет чуть-чуть, самую малость, почувствовать последствия своих поступков – чтобы дать нам одуматься и исправиться.
Дьякон Михаил Преображенский из Петербурга иллюстрирует это в своей лекции на таком примере. Вот идет упрямый глупый ослик. Вдруг – о радость! – в сторонке от торной тропы роскошные заросли лакомого чертополоха. Ослик – шасть! – и к нему. А хозяин ему морковку показывает:
– Смотри, какая вкусная, какая сладкая морковочка. Иди сюда, милый, иди на дорожку, тут безопасно, тут морковку и схрумкаешь. И дальше пойдем.
Потому что хозяин знает: он ведет ослика домой, к еде-питью, в безопасность, а в зарослях чертополоха скрывается обрыв, пропасть.
Ослик морду воротит:
– Не хочу морковку. Хочу чертополоха.
И с тропы – от дома дальше, к пропасти ближе. Хозяин ему:
– Разве так можно? Ну-ка давай назад. Ай-яй-яй, вот прутик, сейчас плохо тебе будет. Кто тут у нас такой непослушный? Давай-давай, иди обратно, морковку в зубы, и домой.
А ослик:
– Не-а. Не пойду.
И вот тут-то получает прутиком по крупу. С размаху. Ощутимо. Больно. Потому что уже вот-вот копыта глупые сорвутся с обрыва – хоть ослик пропасти и не видит, да хозяин о ней знает.
Ай, моя шкурка! И глупый ослик трусит обратно на тропинку. И приходит в конце концов домой, в безопасное стойло.
Однако бывают и такие ослы, что не вразумятся даже после удара. Где они в итоге окажутся? Внизу, в ущелье, на острых камнях.
Вот и мы так.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.