10. Сей есть завет Мой, который вы должны соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после тебя (в роды их): да будет у вас обрезан весь мужеский пол; 11. обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами

10. Сей есть завет Мой, который вы должны соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после тебя (в роды их): да будет у вас обрезан весь мужеский пол; 11. обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами

"Сей есть завет Мой... да будет у вас обрезан весь мужеский пол и сие будет знамением завета..." Вся суть этих требований сводилась к одному основному — к соблюдению обрезания, которое во внешнем символическом действии заключало сущность этого завета. С внешней своей стороны обрезание, прежде всего, было тем пролитием крови, которое считалось важной гарантией прочности подобных союзов и у людей. Затем, по самой связи фактов и цели его установления, обрезание должно было служить постоянным и наиболее, так сказать, ощутительным напоминанием о том завете с Богом, в который некогда вступил отец верующих, а в его лице и все его потомство (11 ст.). Наконец, обрезание было знамением завета и в том смысле, что оно являлось внешним отличительным признаком принадлежности к богоизбранному народу и вступления в ветхозаветную церковь.

Еще важнее было идейное, внутреннее значение обрезания; хотя с этой стороны оно, по всей вероятности, еще долго не сознавалось во всей своей силе, будучи раскрыто только позднее, отчасти у пророков и главным образом у Апостола Павла (Лев. 26:41[564]; Втор. 10:16[565]; 30:6[566]; Ис. 52:1[567]; Иер. 4:4[568]; 9:25[569]; Иез. 44:7-9[570]; Деян. 7:51[571]; Рим. 3:1[572]; 4:11[573]; Флп. 3:3[574]; Кол. 2:11-12[575] и др.). В этом отношении обрезание, состоявшее в отсечении крайней плоти детородного органа, символизировало собой отсечение плотских похотей и нечистых пожеланий, или, как это выразительно называет Библия, — "обрезание сердца" (Втор. 10:16; Рим. 2:29[576] и др.).

Во-вторых, вводя некоторое освящение в сам источник чадорождения и изображая собой совлечение "греховного тела плоти" (Кол. 2:11), обрезание, с одной стороны, указывало на наследственную греховность, в которой мы все зачинаемся и рождаемся (Пс. 50:7[577]), с другой таинственно предзнаменовывало новозаветное крещение, омывающее эту наследственную, прародительскую порчу (Кол. 2:11-12).

В-третьих, в приложении к предмету обетования, т.е. к потомству, обрезание имело тот смысл, что указывало как бы на устранение или ослабление всяких естественных средств его осуществления и тем самым очевиднее открывало особое действие божественной благодати в исполнении этих обетований. Наконец, значение этого последнего основания получало особенную силу в отношении к главному "Семени" Авраама, т.е. к божественному лицу Господа Иисуса Христа, имевшему родиться от Святого Духа и Марии Девы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.