1. Двойная природа человека

1. Двойная природа человека

Наиболее четко и лаконично антропологические взгляды Симеона суммированы в следующем тексте:

Бог от начала сотворил два мира — видимый и невидимый, но одного царя над видимым, имеющего в себе характерные черты обоих миров — как в своем видимом [облике], так и в том, что умопостигаемо… Из всего видимого и мысленного одного человека Бог создал двояким, имеющим тело, составленное из четырех элементов, в которых он участвует и живет при помощи чувства и дыхания, и умной, нематериальной, бестелесной души, неизреченно и непостижимо соединенной с ним, несмешиваемо и неслитно (??????? ??? ?????????) смешанной с ним. Это и есть каждый человек: живое существо (????) смертное и бессмертное, видимое и невидимое, чувственное и мысленное, способное видеть (?????????) видимое творение и постигать (?????????) мысленное[926].

Все идеи и выражения в этом отрывке вполне традиционны. Представление о человеке как царе тварного мира является общим для Отцов Церкви [927]. Концепция человека как»живого существа», или»животного»(????), происходит из греческой философии и ранней святоотеческой мысли, где общепринятое определение человека — «разумное живое существо»(???? ???????) [928]. Представление о теле, состоящем из четырех элементов, — также общее место для греческой философии и святоотеческой литературы [929]. Апофатическое выражение ??????? ??? ????????? («несмешиваемо и неслитно») напоминает выражения, употреблявшиеся в эпоху христологических споров (V?VII вв.) для описания соединения двух природ — человеческой и Божественной — во Христе [930]. Идею о том, что человек является»смотрителем»(???????), т. е. судьей, надзирателем видимой твари, ее властителем, как и общее представление о двойственном составе человеческой природы, среди других писателей развивал Григорий Богослов, который говорил об этом в тех же выражениях, какие мы находим у Симеона:

Художник–Логос созидает живое существо, единое из двух — я имею в виду видимую и невидимую природы; созидает, говорю, человека и… творит как бы некий второй мир, в малом великий, поставляет его на земле как второго ангела, поклонника, составленного [из разных природ], надзирателя (???????) за видимой тварью, посвященного в таинства (??????) твари умосозерцаемой, царя над тем, что на земле… земного и небесного, временного и бессмертного, видимого и умосозерцаемого, посредника между величием и смирением, который в одно и то же время есть дух и плоть…[931]

Согласно Григорию, человек — «двоякое существо» [932], он состоит из двух различных и противоположных элементов, тела и души [933], или духа и плоти [934]. Душа человека является образом Божиим, тогда как телом человек»смешан с перстью»видимого мира [935]. Григорий относится к телу двойственно: оно — друг и враг, друг как товарищ души, враг как препятствие в аскетическом подвиге [936]. Напротив, душу Григорий ставит очень высоко: она Божественного происхождения, будучи духом Божиим [937], частицей Божества в человеке [938],«струей невидимого Божества» [939].

Ту же антропологическую дихотомию мы находим у многих Отцов — как до Григория, так и после него. В частности, Максим Исповедник говорит о человеке как»составной природе»(????? ????????) [940], т. е. состоящей из тела и души [941]. Иногда Максим говорит о трех элементах человеческой природы: теле, душе и уме [942]; или даже о четырех элементах: теле, душе, духе и уме [943]. Трихотомическое описание человеческого состава (т. е. когда ум расценивается не как часть души, а как самостоятельный элемент) встречается в святоотеческой Традиции реже, чем дихотомическое; однако и оно вполне традиционно для восточной патристики [944].

Симеон иногда использует тройственную схему человеческой природы, например, в 15–м Нравственном Слове, где он аллегорически интерпретирует»три кущи»(Мф. 17:4; Мр. 9:5; Лк. 9:33) как символ тела, души и ума [945], или в 25–м Огласительном Слове, где говорит об изменениях, происходящих в разуме, душе и теле [946]. Однако гораздо чаще Симеон говорит о двойственном составе человека, рассматривая разум как часть души:«Я не трояк, но двояк как человек: душа моя неизъяснимо связана с плотью» [947]. Симеон подчеркивает, что двойственность человеческого естества была явлена в самый момент сотворения человека, которого Бог»создал из праха земного», но»вдунул в лице его дыхание жизни»(Быт. 2:7) [948].

Как двоякое существо, человек стоит между Богом и тварным миром, будучи выше всех прочих тварей, потому что»он один среди тварей знает Бога» [949]. Эта мысль ясно выражена в 53–м Гимне, где Симеон говорит от имени Бога, и, что весьма любопытно, именно Бог в этом Гимне пользуется антропологическим словарем Пифагора и Филона:

Я называю тебя разумным живым существом (????

???????),

Человеком двояким (???????? ???????), невыразимо [Состоящим] из двух природ:

Тела видимого,

Бесчувственного и неразумного,

И души невидимой,

По образу Моему,

Словесной и умной —

Странное чудо! — среди всех,

Среди, говорю, тварей.

Каких же тварей?

Материальных и нематериальных.

Ибо материальные — это те, которых ты видишь,

А нематериальные — это ангелы.

Итак, среди них, говорю тебе,

Ты — живой человек (???? ????????) и двойной:

Среди чувственных — нематериальный,

А среди нематериальных — чувственный[950].

Прибегая к таким выражениям, Симеон развивает традиционное святоотеческое учение о человеке как посреднике между Богом и тварным миром: это учение, которое мы встречаем уже у Филона [951], он мог заимствовать у Григория Богослова [952] или у Максима Исповедника [953]. Симеон также говорит о человеке как о»втором мире», прямо ссылаясь на Григория:«Каждый из нас приведен Богом в этот мир как некий второй мир, великий в этом малом и видимом, как свидетельствует вместе со мною Богослов» [954]. Понятие человека — «микрокосма»восходит к античной философии [955] и весьма распространено в святоотеческой антропологии. Однако у Григория, как и у Симеона, это понятие сознательно перевернуто: человек является не»малым миром»внутри большой вселенной, но, наоборот,«великим»внутри»малой»вселенной (поскольку у него, в отличие от всего, что населяет видимый мир, есть еще и невидимое измерение — разумная душа).

Что касается взаимоотношений между телом и душой в человеке, то некоторые интересные замечания на этот счет сделаны Симеоном в 25–м Огласительном Слове, которое названо»Об изменениях души и тела, которые бывают от стихий, пищи и бесов». Здесь Симеон говорит, что душа и тело постоянно претерпевают многие изменения и движения, однако первая — самовольно, второе же — невольно:

Душа неизменна по природе и сущности… Тело же и по природе изменчиво, поскольку является составным, и по сущности текуче, поскольку из тленной и текучей материи создано, имея смешение, то есть состав из взаимно противоположных [элементов]. Ибо из теплого и холодного, как говорят мудрые в этой области, — да так оно поистине и есть, — и из сухого и влажного состоит сущность [тела]. Но само по себе оно лишено и произволения и воли…[956]

По мнению Симеона, не тело само по себе желает пищи, пития, сна, плотского совокупления и прочего, что обычно считается потребностью тела, но душа ищет удовольствия посредством плоти [957]. Тело не имеет никаких собственных движений, но его ведет душа; и никакие изменения в теле не являются следствием его собственного хотения. Например, болезни бывают вызваны временным нарушением равновесия между элементами тела,«когда один из четырех элементов или сверх нормы увеличивается, или уменьшается, [в зависимости от чего] или доминирует над другими, или, наоборот, другие господствуют над ним и тирани-1ируют его, что иногда доводит до ревматизма, ампутации конечностей и даже до разрушения всего организма (????)» [958]. Симеон также описывает перемены, происходящие в теле по причине болезни, объедения, многопития, слишком холодной или слишком жаркой погоды и т. д. [959]. В частности, он говорит, что некоторые люди»горячего сложения», когда воздух слишком сух и горяч,«расслабляются»и неспособны ни на какое дело или движение [960].

Некоторые из этих замечаний, должно быть, отражают личные наблюдения Симеона; однако в большинстве случаев его антропологические рассуждения ? основываются на том, что он мог узнать из сочинений, предшествующих авторов. Если обратиться к творениям Немесия Емесского, Максима Исповедника и Иоанна Дамаскина, мы найдем в них все антропологические идеи, выраженные Симеоном в 25–м Огласительном Слове, а именно: 1) душа действует по собственному произволению [961]; 2) душа действует посредством тела [962]; 3) тело изменчиво и текуче по природе [963]; 4) тело не изменяется самовластно [964]; 5) тело состоит из четырех элементов [965]; 6) болезнь вызывается нарушением равновесия между четырьмя элементами [966]. Не случайно Симеон, рассуждая на подобные темы, ссылается на»мудрых в этой области».

Представления Симеона о душе и мыслительной способности человека также основаны на святоотеческой антропологии. Он разделяет мнение своих предшественников о трехчастном строении души: он говорит об»умственной мастерской души», в которой сердцевиной является разумная сила (то ??????????), а внутри нее — желательная (то ????????????) и раздражительная (то ???????) [967]. Разумная сила, говорит Симеон, отличает добро от зла и подсказывает желательной силе, что следует выбрать, а раздражительная сила сотрудничает с двумя другими силами,«как добрый слуга» [968]. Симеон также следует традиционному учению о том, что душа обладает единым чувством, которое разделяется на пять чувств, когда действует в теле [969].

Об уме (????) Симеон говорит, что он невеществен и бестелесен [970], постоянно находится в движении и не может оставаться бездейственным [971]. Ум — высшая часть души: именно ум способен восходить на небо и созерцать Божественные тайны [972]. Умом человек может познавать и видеть Бога [973]. Симеон говорит об уме как мистической способности души, называя его»оком сердца», или»оком души» [974].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.