Предсмертное завещаніе Георгію Схоларію

Предсмертное завещаніе Георгію Схоларію

Маркъ Ефесскій — Схоларію.

Свидетельствую и торжественно объявляю касательно владыки Схоларія, что я его знаю съ самаго нежнаго возраста его, что я привязанъ къ нему дружбою, что я люблю его, какъ моего сына, какъ моего друга, — хотя некоторыя измененія въ нашихъ взаимныхъ дружественныхъ отношеніяхъ могутъ быть припомянуты. Живя безпрестанно вместе съ нимъ, даже до сего часа, когда я чувствую приближеніе моей кончины, я вполне знаю силу его ума, его мудрость, силу его речи; и поэтому я уверенъ, что изъ всехъ, находящихся въ это время лицъ, онъ одинъ въ состояніи подать руку помощи Православію, обуреваемому отъ пытающихся потрясти чистоту догматовъ; онъ одинъ, съ помощію Божіею, въ состояніи оградить Церковь и укрепить Православіе, пребывая вернымъ и не скрывая светильника подъ спудомъ. Я не могу думать, чтобы внутреннее сочуствіе или заглушеніе гласа совести было причиною того, что онъ не съ свойственнымъ ему рвеніемъ и усердіемъ ратовалъ за Церковь, видя ее осаждаемою волнами, когда Вера была потрясена бурею и когда онъ зналъ, что ему предлежало защищать ее, — причиною тому была только одна слабость человеческая! Кто мудръ, какъ онъ, тотъ не можетъ не видеть, что разрушеніе вселенскаго Православія разрушаетъ все! — Быть можетъ, въ это прошедшее время, онъ считалъ достаточнымъ для того заступничество некоторыхъ другихъ и всего более мое, — и поэтому онъ не проявилъ себя явнымъ защитникомъ истины, и, безъ сомненія, удержанъ былъ некоторыми временными обстоятельствами или мірскими соображеніями; но я ничего не сделалъ, или весьма малымъ способствовалъ для защиты Церкви, не имея ни достаточнаго могущества слова, ни силъ, — а теперь я прихожу къ истленію — и что можетъ быть ниже истленія!

Если онъ могъ тогда думать, что мы одни были въ стостояніи оградить Церковь и считалъ безполезнымъ самъ предпринять то, что могли совершить другіе, — то ныне, когда я уже готовъ отойти отъ сего міра, я не вижу кроме его никого другаго, кто бы могъ, какъ я думаю, заменить меня для защиты Церкви, святой Веры и догматовъ Православія, и, по сей причине, я поручаю это дело ему. Будучи не токмо призванъ, но и понужденъ настоящими обстоятельствами, да воспламенитъ онъ искры благочестія, живущія въ немъ, и да ратуетъ за святую Церковь, за правоверіе, — и да приведетъ, съ помощію Божіею, къ желаемому концу то, что я не могъ довершить самъ. Такъ, онъ успеетъ въ этомъ, по благости Божіей, при свойственной ему мудрости и съ темъ даромъ красноречія, которымъ онъ обладаетъ, — если эти дары будутъ имъ употреблены въ надлежащее время.

Во всякомъ случае, онъ обязанъ, какъ передъ Богомъ, такъ и передъ святою Верою и Церковію, верно и благочестиво ратовать за Православіе; но не менее того и я самъ заповедываю ему эту борьбу, — да заменитъ онъ меня, ратника Церкви; да разливаетъ святое ученіе, согласно православнымъ догматамъ и да будетъ защитникомъ истины! Да уповаваетъ онъ твердо на помощь Божію и на самую истину техъ догматовъ, за которые онъ ратоборствуетъ; съ нимъ будутъ соприсутствовать святые церковноучители, съ нимъ боговдохновенные святые отцы, съ нимъ великіе богословы; онъ получитъ возмездіе отъ верховнаго Судіи, отъ Того, Который призоветъ къ Себе всехъ, подвизавшихся за Веру. Обязанный передъ Церковію употребить все силы для поддержанія догматовъ Православія, онъ долженъ также, въ торжественную минуту моей кончины, обязаться передо мною, который завещаваетъ ему этотъ подвигъ, въ надежде, что мои труды, имъ продолжаемые, принесутъ плодъ сторицею, подобно семени, брошенному въ добрую землю. И такъ, да ответствуетъ онъ мне на это, дабы я вполне успокоился, прежде чемъ отойду отъ сей жизни, и дабы я не умеръ въ печали, отчаяваясь спасти Церковь!

Печатается по изданію: Не изданныя сочиненiя Марка Ефесскаго [и] Георгiя Схоларiя. / Перевелъ съ рукописей Парижской Императорской библiотеки Авраамъ Норовъ. СПб.: [Въ Типографiи Департамента Уделовъ.], 1860. — С. 43–47.