Господь и апостол Петр

Господь и апостол Петр

Это случилось в то время, когда Господь и апостол Петр только что явились в рай после многих скорбных лет странствий по земле и бесчисленных страданий и невзгод.

Не трудно представить, какая это была радость для апостола Петра. Ведь сидеть на вершине райской горы и созерцать оттуда мир Божий — это совсем не то, что скитаться, подобно нищему, от двери к двери. И прохаживаться по чудесным райским садам намного лучше, чем бродить по земле и не знать, будет ли у тебя кров в бурную ночь или ты будешь вынужден тащиться по дороге в холод и мрак.

Можно себе представить, какая это была радость — придти, наконец, после таких тяжких страданий туда, куда стремился. Ведь апостол Петр далеко не всегда был уверен в том, что все кончится благополучно. Нередко он мучился сомнениями и беспокойством. Бедный апостол Петр порой не мог понять, ради чего они должны переносить столько бедствий, если Господь — владыка вселенной?!

А теперь никогда больше он не будет томиться тоской. Можно себе представить, какое он испытывал счастье.

Теперь он мог с улыбкой вспомнить все злоключения и страдания, которые ему с Господом пришлось пережить, и всю тяжесть их существования.

Был во время их странствий один печальный день, когда апостол Петр уже думал, что страдания превосходят его силы. Тогда Господь взял его с собой и стал подниматься на высокую гору, не говоря ему, зачем они туда идут.

Они миновали города, лежавшие у подножья горы, и замки, стоявшие выше. Они прошли мимо крестьянских дворов и пастушьих хижин и оставили позади себя последнюю лачугу дровосека.

Наконец они достигли совершенно обнаженной вершины горы. Здесь не росло ни кустарников, ни деревьев, и стояла лачуга какого-то отшельника, которую он выстроил, чтобы давать в ней приют бедным странникам.

Затем они прошли через снежные равнины, где лежали погруженные в спячку животные, и достигли дико нагроможденных пустынных ледников, среди которых едва ли могла пробраться и серна.

Здесь, на этой высоте, Господь нашел на льду маленькую замерзшую красногрудую птичку. Он поднял маленькую малиновку и спрятал ее в складках своей одежды. И апостол Петр вспомнил, что он задал тогда себе вопрос, не пойдет ли им эта птичка на обед.

Долго шли они по скользким ледяным глыбам, и апостолу Петру казалось, что никогда еще он не был ближе к царству смерти; ледяное дыхание ветра и мрачный, как смерть, туман окружали их, и, насколько он мог видеть и слышать, не было здесь, кроме них, ни одного живого существа. А между тем они успели подняться еще только до середины горы.

Тогда апостол Петр стал просить Господа вернуться назад.

— Подожди, — сказал Господь, — я хочу показать тебе нечто, что даст тебе мужество переносить все лишения.

Поэтому они двинулись дальше сквозь мглу и стужу, пока не достигли высокой отвесной стены, преградившей им путь.

— Эта стена окружает всю гору, — сказал Господь, — и ты нигде не сможешь перебраться через нее. Ни один из живущих на земле не может увидеть, что находится за ней, ибо здесь находится преддверие рая, а там, за стеной, обитают души праведников.

Но на лице апостола Петра невольно выразилось недоверие.

— Там не мрак и не стужа, как здесь, — сказал Господь. — Там вечно зеленое лето и яркий блеск солнца и звезд.

Но апостол Петр не мог заставить себя поверить ему.

Тогда Господь вынул птичку, которую подобрал на ледяной равнине и, откинувшись назад, перебросил ее через стену, так что она очутилась по ту ее сторону.

И тотчас же апостол Петр услышал радостное, ликующее щебетание; он с изумлением узнал пение малиновки.

Тогда он обернулся к Господу и сказал:

— Сойдем опять на землю и будем терпеть все, что нужно претерпеть, ибо я вижу теперь, что ты говоришь истину и что есть такое место, где жизнь побеждает смерть.

И они спустились с горы и снова начали свои скитания.

После этого апостол Петр в течение долгих лет ни о чем не мечтал, кроме рая, и все думал о стране, лежащей за стеной. И вот теперь, наконец, он здесь: ему незачем больше томиться по этой стране. Целыми днями он может теперь полными пригоршнями черпать себе блаженство из ее неиссякаемых источников.

Но не прошло и двух недель, как однажды к сидевшему на престоле Господу вдруг приблизился ангел, положил перед ним семь поклонов и поведал, что с апостолом Петром случилось, должно быть, какое-то большое несчастие. Он не ест и не пьет, и глаза у него красны, словно он не спал уже несколько ночей.

Услышав это, Господь поднялся и пошел разыскивать апостола Петра.

Он нашел его на дальней окраине рая. Апостол Петр лежал на земле, словно он был так изнеможен, что не в силах был стоять. Одежда его была разорвана, голова посыпана пеплом.

Увидев его в таком горе, Господь сел рядом с ним и заговорил так же, как говаривал в то время, когда они еще продолжали странствовать по земной доли страданий.

— Что тебя так печалит, Петр? — спросил Господь.

Но горе так овладело апостолом Петром, что он не в силах был ответить.

— Что тебя так печалит, Петр? — снова спросил Господь.

Когда Господь повторил вопрос, апостол Петр снял с своей головы золотой венец и бросил его к ногам Господа, как бы говоря этим, что он не хочет больше иметь доли в его славе и величии.

Но Господь хорошо понимал, что в своем великом отчаянии апостол Петр сам не знает, что делает. Он не разгневался на него.

— Скажи же мне, наконец, что тебя так мучает, — произнес он так же кротко, как и прежде, и с еще большей любовью в голосе.

Но тут апостол Петр вскочил, и Господь увидел, что он не только опечален, но и разгневан. Он подошел к Господу с сжатыми кулаками и сверкающими глазами.

— Я хочу просить освободить меня от служения тебе, — сказал он. — Ни одного дня не могу я больше оставаться в раю.

Господь попытался успокоить его, как делал это много раз и раньше, когда апостол Петр горячился.

— Ты, конечно, можешь уйти, — сказал он, — но ты должен сначала сказать мне, что тебе здесь не нравится.

— Я могу сказать тебе, что я ожидал лучшей награды, когда мы вместе терпели великие бедствия на земле, — сказал апостол Петр.

Господь видел, что душа апостола Петра преисполнена горечи, и не почувствовал против него гнева.

— Говорю тебе, что ты волен идти, куда хочешь, — сказал он, — объясни мне только, что тебя огорчает.

Тогда апостол Петр рассказал, наконец, в чем его несчастие.

— У меня была старуха — мать, — сказал он, — и несколько дней тому назад она умерла.

— Теперь я знаю, что тебя мучает, — сказал Господь. — Ты страдаешь от того, что твоя мать не попала в рай.

— Да, — ответил апостол Петр, и его охватило такое горе, что он начал рыдать и стонать.

— Я думаю, что я заслужил, чтобы она была здесь со мной, — сказал он.

Но когда Господь узнал, о чем скорбит апостол Петр, он тоже огорчился, ибо не таким человеком была мать апостола Петра, чтобы могла сподобиться Царствия Небесного. Всю свою жизнь она думала только о деньгах, и беднякам, стучавшимся в ее дверь, никогда не подала ни гроша денег, ни кусочка хлеба. Но Господь понимал, что апостол Петр не может взять в толк, что его мать была так скупа, что теперь недостойна небесного блаженства.

— Петр, — сказал Господь, — ты уверен, что твоей матери будет здесь хорошо?

— Ну, это ты говоришь только для того, чтобы не исполнить моей просьбы, — сказал апостол Петр. — Кому же не будет хорошо в раю?

— Кто не умеет радоваться чужой радости, тот не может быть здесь счастлив, — сказал Господь.

— Тогда есть тут и другие, кроме моей матери, кому здесь не место, — сказал апостол Петр, и Господь видел, что он думает о нем.

И глубоко опечалился Господь тем, что апостол Петр так поглощен своим горем, что уже не понимает, что говорит. Он постоял немного, надеясь, что апостол Петр раскается и поймет, что его матери не место в раю, но тот и не думал об этом.

Тогда Господь призвал к себе ангела и повелел ему спуститься в ад и перенести оттуда в рай мать апостола Петра.

— Так позволь уж мне посмотреть, как он будет переносить ее, — сказал апостол Петр.

Господь взял апостола Петра за руку и повел его к скале, круто падавшей вниз. И он показал ему, что стоит только слегка нагнуться над пропастью, чтоб увидеть прямо перед собой ад.

Когда апостол Петр заглянул вниз, он сначала не мог ничего различить; он словно смотрел в глубокий колодец. Точно бездонная пропасть разверзлась под ним.

Первое, что он мог смутно разглядеть, был ангел, который уже пустился в путь в бездну. Апостол Петр видел, как ангел без всякого страха несся вниз, в непроницаемую тьму, и только не во всю ширь расправлял свои крылья, чтобы не слишком быстро спускаться.

Когда же глаза апостола Петра немножко привыкли к мраку, он начал видеть все больше и больше. Он увидел, во — первых, что рай расположен на горе, кольцом окружающей бездонную пропасть, в которой томятся грешники. Он видел, как ангел очень долго спускался и спускался, все еще не достигая дна. Эта страшная глубина адской пропасти испугала апостола Петра.

— Лишь бы только он смог вернуться сюда вместе с моей матерью! — сказал он.

Господь только взглянул на апостола Петра большими, грустными очами.

— Нет такой тяжести, которой мой ангел не мог бы поднять! — произнес он.

Так глубока была бездна, что туда не проникали солнечные лучи; сплошной мрак царил там. Но ангел во время своего полета как будто внес с собой немного света, так что апостол Петр мог разглядеть, что представляет собой эта пропасть.

Это была беспредельная, черная пустыня. Крутые, остроконечные скалы покрывали все ее дно, а между ними поблескивали лужи черной воды. Ни одной зеленой былинки не было тут, ни одного деревца, ни малейшего признака жизни.

И всюду на острых скалах видны были карабкавшиеся по ним грешники. Они висели над утесами, на которые взобрались в надежде спастись из бездны, но, увидев, что им некуда уйти отсюда, так и оставались наверху, окаменев от отчаяния.

Апостол Петр видел, как одни из них сидят или лежат, вытянув руки в безысходной тоске, с неподвижным, устремленным вверх взором. Другие закрыли лицо руками, как бы стараясь не видеть ужаса, окружавшего их. Все оставались недвижимы; никто из них не шевелился. Некоторые лежали в лужах воды, не пытаясь выбраться из них.

Но более всего приводило в содрогание то, что грешников было так много. Все дно ущелья как будто было сплошной массой тел и голов.

И новая тревога охватила апостола Петра.

— Ты увидишь, что он не найдет ее, — сказал он Господу.

Господь посмотрел на него так же печально, как прежде. Он хорошо знал, что апостолу Петру не следует беспокоиться об ангеле.

Но апостолу Петру казалось, что ангелу не удастся найти его мать среди великого множества осужденных на вечные мучения. Ангел, взмахивая крыльями, реял над дном пропасти в поисках матери апостола Петра.

Вдруг один из несчастных грешников увидел ангела. Он вскочил, простер к нему руки и закричал:

— Возьми меня с собой, возьми меня! И разом все оживилось. Все миллионы миллионов изнывавших в аду в одно мгновение вскочили, подняли руки и стали взывать к ангелу, моля его перенести их в райскую обитель.

Вопли грешников были слышны даже наверху, где стояли Господь и апостол Петр, и наполнили трепетом скорби их сердца.

Ангел высоко парил над грешниками; но пока он носился в поисках матери апостола Петра, все они мчались вслед за ним, точно гонимые вихрем.

Наконец, ангел увидел ту, которую должен был взять. Он сложил над спиной крылья и, как молния, ринулся вниз. И апостол Петр вскрикнул от радости, видя, как он обвил рукой и поднял его мать.

— Да будешь благословен ты, несущий ко мне мою мать! — сказал он.

Господь тихо положил руку на плечо апостола Петра, как бы предупреждая его, что он не должен слишком рано предаваться радости.

Но апостол Петр готов был плакать от счастья, что мать его спасена. Он не мог представить себе, что что-нибудь еще может разлучить их. И радость его еще усилилась, когда он увидел, что, как ни быстро поднял ангел его мать, все же некоторым грешникам удалось ухватиться за душу, которую ожидало спасение, чтоб и самим перенестись в рай вместе с ней.

Их, наверное, не менее дюжины повисло на плечах старой женщины, и апостол Петр подумал, что это великая честь для его матери — помочь стольким несчастным избавиться от погибели.

Ангел, со своей стороны, ничего не делал, чтобы помешать им. Казалось, ноша совсем не была для него тяжела. Он поднимался все выше и выше, и взмахи его крыльев были так легки, словно он нес на небо мертвую птичку.

Но вдруг апостол Петр увидел, что мать его начала освобождаться от уцепившихся за нее грешников. Она хватала их за руки и разжимала их пальцы, так что несчастные один за другим падали стремглав в ад.

Апостолу Петру было слышно, как они умоляли ее о пощаде, но старуха, очевидно, не хотела и подумать, чтобы кто-нибудь кроме нее получил вечное блаженство. Она освобождалась от несчастных, сбрасывая их одного за другим в пучину ада. И, когда они падали туда, все пространство оглашалось стенаниями и проклятиями.

Тогда апостол Петр окликнул свою мать и стал молить ее быть милосердной, но она ничего не хотела слышать и продолжала делать по-своему. И апостол Петр увидел, что ангел поднимается тем медленнее, чем легче становится его ноша.

И такой великий страх охватил апостола Петра, что ноги у него подкосились, и он упал на колени.

Наконец, осталась только одна единственная из всех грешных душ, крепко прижавшаяся к матери апостола Петра. То была молодая женщина, повисшая у нее на шее и умолявшая ее взять вместе с собой в рай.

В это время ангел со своей ношей был настолько близко от рая, что апостол Петр уже протягивал руки, чтобы принять свою мать. Ему казалось, что ангелу оставалось сделать лишь два — три взмаха крыльями, чтобы очутиться на вершине горы.

Но вдруг ангел совсем перестал двигать крыльями, и лик его сделался темнее ночи.

Ибо старуха, закинув назад руки, вцепилась ими в висевшую на ее спине грешницу, стараясь оторвать ее от себя. Наконец, ей удалось разжать ее стиснутые пальцы и она освободилась и от этой последней души.

Когда грешница рухнула вниз, ангел опустился немного и, казалось, не в силах был больше взлететь.

Он посмотрел на старуху с глубокой скорбью во взоре; его руки отделились от ее тела, и он выронил ее, словно она сделалась для него слишком тяжелой ношей с той минуты, как осталась одна.

Затем одним взмахом крыльев он взлетел в рай.

Апостол Петр еще долго лежал на том же месте, громко рыдая. Господь же молча стоял возле него.

— Петр, — сказал наконец Господь, — никогда бы я не подумал, что будешь так плакать, живя в раю.

Тогда старый слуга Господа поднял голову и воскликнул:

— Как я могу быть счастлив, когда слышу здесь вопли самых дорогих мне и вижу страдания моих собратьев!

Лик Господень омрачился глубочайшей печалью.

— Ничего бы я так не желал, — сказал он, — как всем вам даровать рай, полный одного только светлого счастья. Разве ты не понимаешь, что только ради этого я сошел на землю к людям и учил их любить ближних, как самих себя? Ведь без такой любви не найдется ни на земле, ни в небесах места, где не могли бы настигнуть их мучения и горе.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.