9. Еврейский вопрос

9. Еврейский вопрос

Для старой, кайзеровской Германии антисемитизм был чужд. Наоборот, в ходе Первой мировой войны немцы видели в евреях союзников! 17 августа 1914 г. под эгидой правительства был создан «Комитет освобождения евреев России» во главе с профессором Оппенхаймером. Верховное командование германской и австрийской армий выпускало официальные обращения, призывая евреев к борьбе против русских и обещая им привилегированное положение «на территории, которую оккупируют в будущем Центральные державы». На Украине, в Польше, Прибалтике многие евреи действительно симпатизировали немцам и австрийцам, активно сотрудничали с интервентами. В самой России еврейские деятели, деловые и общественные, сыграли важную роль в подрывных операциях против царского правительства.

Но когда в Германии запахло жареным, они повели себя аналогично. Очень крепко приложили руку к свержению кайзера и раздуванию революции. В Веймарской республике евреи заняли видные места в социал-демократических правительствах, в рейхстаге. Они были весьма заметны и среди бизнесменов, наживавших состояния на германских бедствиях, на разворовывании империи. Им принадлежала львиная доля средств массовой информации, воспевавших подобную «демократию». Теплым чувствам со стороны немцев это никак не способствовало. Зато для нацистов игра на антисемитизме значительно поднимала популярность. Обывателям нравилось, когда перемывались всем известные безобразия. А Гитлер и его присные еще и «научно» подкрепляли антиеврейскую тему, рассуждали о высших и низших расах. Такие выводы заимствовались из некоторых оккультных теорий – «четырех лун», «льда и пламени» и др. [96]. Но сами по себе теории были слишком сложными, и фюрер упростил их до предела. Ты – ариец, и этого уже достаточно, чтобы гордиться! Ты высший, лучший, все остальные ниже и хуже тебя! Что ж, ощущать себя высшим было лестно, приятно. А слышать, что все беды от евреев, тоже приятно. Получается – сами ни в чем не виноваты, несправедливо обижены.

Наверное, нелишним будет уточнить, что все эти построения о низших и высших не имеют никакого отношения к реальным этнографическим картинам. Ни один народ не может существовать, так или иначе не смешиваясь с другими народами. А уж немцы, обитающие в самом центре Европы, на перекрестках масштабных переселений, подвергались на своем пути особенно сильному смешению и с соседями, и с волнами инородных миграций, в том числе с евреями. В германских городах с незапамятных времен существовали большие колонии иудеев. С ними роднились торговцы, мастеровые, интеллигенция.

Но на такие «мелочи» не обращали внимания. Простолюдины ждали: когда Гитлер придет к власти, он приструнит еврейский разгул. А оккультисты поучали: чтобы обрести поддержку потусторонних сил из «подземной империи ариев», надо очистить нацию от чуждых влияний. Конечно, иудеи тоже имели в виду: нацисты их не любят. Причем стоит отметить – первыми начали задираться именно они. 24 марта 1933 г. рейхстаг предоставил вновь назначенному канцлеру Гитлеру чрезвычайные полномочия – и в этот же день сионистские организации в газете «Дейли экспресс» опубликовали заявление, что они «объявляют войну» режиму фюрера, призывают к бойкоту немецких товаров.

Выходка выглядела глупой и непонятной, явной провокацией. Однако нацисты запальчиво ответили. 1 апреля Геринг призвал к бойкоту еврейских товаров и магазинов [101]. Но летом 1933 г. сионисты созвали в Голландии конференцию, учредили Мировую Еврейскую Экономическую федерацию. Указали, что она создается «для координации сопротивления антиеврейским мерам в Германии». Президентом данной организации избрали американца Сэмюэла Унтермейера. Вернувшись на родину, 7 августа он разразился речью: «Мы вступаем в священную войну во имя человечества» (при этом иудеев назвал «аристократами человечества»).

Тут уж мы спотыкаемся о сплошные загадки. Проповедники сионизма объявляют «священную войну» – а в эти же самые дни крупнейшие банкиры США и Англии, близкие этим же самым еврейским организациям, заваливают Гитлера кредитами на возрождение промышленности и вооружение! Западные фирмы продолжали как ни в чем не бывало торговать с Германией. Впрочем, и немцы привычно ходили в еврейские магазины, пивные, увеселительные заведения. Тем не менее сионисты несколько раз повторяли «объявления войны». В январе 1934 г. их лидер Жаботинский в газете «Наша речь» указывал: «Борьба против Германии ведется уже на протяжении нескольких месяцев каждой еврейской общиной, конференцией, профсоюзом, каждым евреем в мире. Мы развяжем духовную и материальную войну всего мира против Германии».

Некоторые конфликты и в самом деле были. В Германии громили коммунистическую, социал-демократическую партию, профсоюзы. Среди активистов этих организаций было много евреев, некоторые из них угодили в тюрьмы и концлагеря. Прокатились чистки в государственных, муниципальных учреждениях, силовых структурах. Но сотрудников увольняли в основном по политическим признакам. Расовые чистки были весьма умеренными. Например, для нищего германского дворянства женитьба на дочках торгашей и ростовщиков считалась традиционным способом поправить дела. Поэтому в родстве с евреями состояли очень многие офицеры и генералы. Однако армию и флот прочистили вообще формально – по национальному признаку уволили всего 7 офицеров, 6 курсантов и 35 унтер-офицеров, солдат и матросов [149].

Но на будущее Гитлер надумал оградить своих подданных от чуждых влияний. Осенью 1935 г. в Нюрнберге съезд НСДАП принял расовые законы, а рейхстаг утвердил их. Провозглашалось, что гражданином Германии может быть только лицо, в жилах которого течет «значительная часть» германской «или родственной» крови. Евреи из гражданства исключались. Под угрозой каторги запрещались браки немцев с евреями, внебрачные связи, евреям строго возбранялось нанимать прислугу из немок младше 45 лет. Правда, приложения к законам уточняли, кого же следует понимать под евреями. Таковыми признавались лица, у которых трое из четырех дедушек и бабушек являлись евреями. Если же их было двое или один, то евреем считался лишь человек, принадлежащий к иудейской общине и посещающий синагогу. При этом вопрос о дедушках и бабушках оставался вообще неопределенным – кого из них относить к евреям, а кого можно причислить к немцам?

По сути, лицам смешанного происхождения предоставлялся выбор. Хочешь считать себя немцем – пожалуйста, будь им. Но в этом случае ты не еврей, не должен иметь ничего общего с еврейской общиной. Или, если хочешь, будь евреем. Но в этом случае ты не немец. Закон защищал права иудеев сохранять свою веру, носить национальную одежду. Они могли по-прежнему торговать, трудиться. Но им не разрешалось поступать на государственную службу или быть учителями у немецких детей. Разве может воспитывать детей человек чужой нации, чужой веры и морали?

Нюрнбергские законы не означали расовых преследований. Они только отделяли иудеев от немцев, признавали их чужеродными элементами. Но тут уж мировое «общественное мнение» вскинулось на дыбы! Газеты раскипятились обвинениями в антисемитизме. Тем не менее, скандал оказался мимолетным. Вмешались берлинские банкиры Оскар Вассерман и Ганс Привин, срочно телеграфировали в Нью-Йорк, умоляя коллег «прекратить распространение вредных и абсолютно безосновательных слухов» (об этом сообщает американский историк О. Блэк в своем исследовании «Передаточное соглашение», вышедшем в Нью-Йорке в 1984 г.) Подействовало. Чья-то невидимая рука дернула за ниточки «свободной прессы», и она мгновенно заглохла, будто никаких обвинений и не было!

А вопли о гонениях и впрямь были безосновательными. Германские евреи быстро и неплохо приспособились к Нюрнбергским законам. Если кто-то стремился к государственной карьере, он в анкетах писал своих предков немцами, и дороги для него были открыты. Но многие считали более выгодным не порывать с иудейской общиной. Это пресекало возможности для службы в полиции, судебных органах, на железной дороге, почте, в государственных школах… Но ведь и в армию не призывают! Связь с общиной помогала трудоустройству, бизнесу. Почти во всех городах действовали синагоги. Иудейские школы, отделившиеся от немецких, давали прекрасное образование. О каких гонениях можно говорить, если в Германию в этот период во множестве перебирались евреи из других стран. Особенно из Польши (их насчитывали 70 тыс.) У них на родине с правами было все в порядке, но они как раз искали, как бы откосить от военной службы, от уплаты налогов, пристроиться на хорошие заработки.

Однако в общинах ползли пугающие слухи, что добром дело не кончится, будут погромы. А кое-кого обидели расовые ограничения. Они продавали имущество, потянулись за границу. Кто был автором слухов? Известно, кто ими воспользовался. Сионисты. Дело в том, что в 1919 г., по решениям Версальской конференции, в Палестине была создана еврейская автономия, будущий Израиль. Но желающих заселять «историческую родину» оказалось слишком мало. Евреи неплохо устроились по разным странам, зачем им было тащиться за тридевять земель, в пустыни, терпеть лишения? Теперь легальная благотворительная организация «Джойнт» и нелегальная «Моссад ле-Алия Бед» развернули агитацию среди желающих покинуть Германию. Предлагали средства на дорогу и устройство, но только в случае, если они поедут в «Землю обетованную».

Хотя даже сейчас Палестина казалась эмигрантам слишком далекой и непривычной. Оседали где-нибудь поближе. И если польские евреи искать заработки в Германии, то для германских евреев оказывалось удобнее всего перебираться в Польшу Здешние чиновники и полиция легко и дешево покупались взятками, смотрели на эмигрантов сквозь пальцы. В огромных иудейских общинах польских городов приезжие находили родичей, знакомых, помогающих как-нибудь зацепиться.

Но весной 1938 г. нацисты захватили Австрию. Там покатились чистки, аресты, вводились расовые законы. Многие евреи тоже засуетились переезжать. В это же время от гражданской войны и репрессий разбегались жители Испании, за границей оказалось 600 тыс. человек. И в это же время произошла резня в Нанкине. Спасаясь от японских ужасов, по разным странам хлынули китайцы. Судьбами всех несчастных вдруг озаботился президент США Рузвельт. По его инициативе в июле была созвана Эвианская конференция по проблеме беженцев. Всех беженцев – китайских, испанских, еврейских.

Кстати, это был первый международный съезд со времен Версальской конференции, где дирижировала Америка! Собрались делегации от 32 стран. Но по неведомым причинам они зациклились только на одной категории беженцев, на евреях. Это могло бы показаться вполне логичным, ведь вокруг Рузвельта угнездилась теплая компания барухов, маршаллов, варбургов. Да уж какая логика! Америка вдруг объявила, что отказывается принимать евреев! Тем самым она задала тон другим. Англия развела руками – если принимать еврейских беженцев, то надо принимать и китайских, а их слишком много. Поэтому Англия не будет принимать ни тех ни других. В колониях принимать тоже не будет, в том числе в Палестине.

Отказали в пристанище и латиноамериканские страны, Австралия. А Германия озвучила идею Гитлера – переселить куда-нибудь всех евреев. Например, на Мадагаскар? Запротестовала Франция, Мадагаскар принадлежал ей. Заселишь остров евреями, а вдруг они отделятся? Единственным итогом конференции стало образование Межправительственного комитета по делам беженцев. Причем еще одна любопытная деталь, контроль над этим органом Рузвельт подтянул под себя. В целом же оказалось, что Эвианская конференция не разрешила проблему беженцев, а… создала ее! Задала установку: евреев отныне не принимать! А вслед за этим созданная проблема стала нагнетаться.

Осенью 1938 г. германская полиция воспользовалась перерегистрацией паспортов в Польше – стала высылать на родину польских евреев. Поляки в ответ стали высылать на родину германских евреев. Обменялись в ту и другую сторону несколькими тысячами человек и прекратили. Но отреагировала сионистская террористическая организация LICRA. Она и раньше отмечалась громкими преступлениями. Так, в 1935 г. боевик LICRA Франкфуртер убил руководителя швейцарского отделения нацистской партии Густлова. А в отместку за высылки еще один боевик, Гриншпан, застрелил в Париже советника немецкого посольства фон Рата.

Эхо от его выстрелов раскатилось по всей Германии. 9 ноября все нацистское руководство собралось в Мюнхене праздновать годовщину «пивного путча». На местах в эти дни осталось второстепенное начальство. Но по разным городам появились вдруг группы непонятных уполномоченных, по кабинетам чиновников и дежурных зазвенели телефоны, передавали приказ ответить на убийство фон Рата еврейским погромом. Поджигались синагоги, грабились еврейские магазины, шайки врывались в дома. Позже свидетели сошлись в одном – СС, полиция, армия, штурмовики в погроме не участвовали. Оправившись от неожиданности, они выступили защищать евреев. Даже простые немцы, жившие по соседству, помогали еврейским знакомым отогнать непрошеных гостей.

Действовали небольшие группы приезжих людей, появившихся неведомо откуда, и те граждане, которых они увлекли за собой. Был убит 91 человек, пострадало несколько сот домов. А основной ущерб составили витрины! Хулиганы двигались по торговым улицам и колотили стекла, абы побыстрее и побольше. Погром старались изобразить – ограниченными силами, но помасштабнее. Как раз из-за россыпей битого стекла ночь на 10 ноября 1938 г. назвали «Хрустальной» [101]. Анализируя эти факты, некоторые исследователи приходят к выводу – «Хрустальную ночь» устроили не нацисты.

Тогда кто? В первую очередь подозрение падает на сионистов – разыграли провокацию, чтобы очернить Германию. Но и в такой версии концы с концами не сходятся! Спецслужбы Германии были одними из лучших в мире: гестапо, СД, полиция, Абвер. Только «доверенных людей СД» (штатных осведомителей) насчитывалось 30 тыс. (не считая внештатных любителей). У Геринга имелся уникальный институт телефонного прослушивания, способный контролировать всю Германию. Но виновников «Хрустальной ночи» так и не нашли! Не поймали ни одного злоумышленника, распространявшего телефонные звонки и поднимавшего народ на погромы!

Нестыковки получают объяснение в одном единственном случае. Действия сионистов и нацистов регулировали одни и те же теневые силы. Удивляться этому не стоит. Эмиссары той же самой «мировой закулисы», которая привела к власти Рузвельта, занимали важное место в окружении Гитлера. О том, какое влияние они имели, откровенно высказался фон Шредер, назвавший себя и своих коллег «вторым правительством Германии» [9]. Через «кружок друзей рейхсфюрера СС», через структуры оккультистов они распространили влияние и на спецслужбы. Разве Эвианская конференция и «Хрустальная ночь» не выглядят звеньями единого плана? Вводится условие не принимать беженцев, и тут же нагнетается паника – бегите! Именно теперь понадобился только что созданный Межправительственный комитет по делам беженцев. Сразу после «Хрустальной ночи» Рузвельт поручил председателю этого комитета Рабли обратиться к… Ялмару Шахту!

Казалось бы, какое отношение имеет к беженцам президент Рейхсбанка, экономический диктатор Германии? Нет, подобное обращение сочли вполне нормальным и в Вашингтоне, и в Берлине. Встречу назначили в Лондоне, и Шахт от лица правительства Германии изложил условия – нацисты выпускают всех евреев за границу, если им заплатят 3 млрд марок (1,2 млрд долларов). Согласитесь, что озвученные условия тоже выглядели весьма странно для здравомыслящих политиков. Но Рабли почему-то не смутила такая постановка вопроса. Он доложил Рузвельту, принялся искать деньги. Хотя в США отлично знали, зачем немцам деньги, вооружение наращивалось чрезвычайными темпами. Однако идея выпускать евреев за плату забуксовала, а средства требовались немедленно. Тогда за дело взялся Геринг.

Он не без оснований обвинил в организации «Хрустальной ночи» самих евреев. Но участвовали в провокации какие-то тайные группы, а Геринг наложил штраф в 1 млрд марок на всех германских иудеев. Страховые выплаты владельцам пострадавших магазинов были конфискованы. 21 февраля 1939 г. Геринг объявил принудительный выкуп у евреев всех изделий из драгоценных металлов – по фиксированной государственной цене. А 25 февраля крупные еврейские общины получили предписание: каждая из них должна была еженедельно представлять в полицию списки на 100 человек, которые в течение 2 недель покинут Германию. Евреев попросту выгоняли куда глаза глядят. А выезд и вывоз имущества обставили такими условиями и пошлинами, что почти все состояние конфисковывалось. Вот и полились в казну недостающие денежки. Эти операции стали поистине «золотым дном», и Гиммлер позаботился прибрать их в свое ведомство. В составе РСХА было создано Центральное бюро еврейской эмиграции во главе с Эйхманом [39].

Стоит отметить, что финансистов и промышленников расовые законы вообще не коснулись, их «аризировали» за заслуги перед рейхом. Они наварили более чем солидные прибыли на милитаризации Германии, но и для них «Хрустальная ночь» стала сигналом – пора отходить в стороночку. Капиталы они заблаговременно перевели за границу и от грабительских конфискаций тоже ускользнули. Например, гамбургский «беженец» Зигмунд Варбург и «беженец» из Бреслау Генрих Грюнфельд перебрались в Англию и открыли там банк New Threading Company – один из крупнейших банков Лондона!

Впрочем, и для США наступила пора отойти в стороночку. В ближайшем окружении Рузвельта прекрасно знали – война надвигается. Скоро Гитлер окажется врагом «цивилизованного человечества». Надо дистанцироваться от него. А лучшим предлогом стали… ну конечно, «гонения на евреев»! До сих пор их словно не замечали, а в 1939 г. вдруг разглядели! Наперебой заголосили газеты, и Рузвельт изобразил осуждающее лицо, отозвал из Берлина своего посла. Демонстрировал всему миру: он не имеет с Гитлером ничего общего.

Хотя это ничуть не мешало президенту при необходимости присылать к немцам официальные миссии. А бизнесмены и представители американских фирм по-прежнему отирались в Германии. Некоторые крупные банкиры, в том числе советник Рузвельта Пол Феликс Варбург и его мать Фрида Варбург (Шифф), заключили с нацистами тайные соглашения о благотворительных акциях. Начали выкупать еврейских детей «для абсорбции их ишшувом». То есть для соответствующего воспитания и заселения грядущего Израиля. К реализации этих проектов подключились и британские коллеги Варбургов-Шиффов. В конце 1938 г. они согласились принять на содержание 10 тыс. еврейских детей, но без родителей, бабушек, дедушек.

Наверное, это диктовалось принципами гуманизма. Разве не так? Кого же спасать в первую очередь, как не детишек! Тем более что из детишек можно было вырастить новый народ. Совсем не похожий на прежних евреев, привыкших пристраиваться в чужих государствах и народах, выискивать для себя пусть маленький, но обязательно персональный «гешефт» – лавочку, парикмахерскую, часовую мастерскую. Нет, новым евреям предстояло стать иными! Тружениками, производителями, воинами. А престарелые, немощные и аморфная масса, привыкшая жить по старинке, были бесполезны для глобальных проектов. Мешающий балласт.

Что ж, усилия благотворителей были весьма своевременными. Распутать накрутившийся узел так и не удавалось. Евреев выгоняли из Германии и Австрии, но проглотили Чехию с Польшей. А там евреев проживало не меньше. В том числе выехавшие из Германии. Во время вторжения в Польшу множество иудеев хлынуло на восток, на советскую территорию. Сперва их принимали, но эмигрантов оказалось слишком много. На Украине и в Белоруссии раскинулись беженские таборы, мерзли и мокли под осенними дождями, распространялись болезни. Евреев пытались выпроводить обратно на родину, но немцы не пускали, стреляли прямо по людям.

А Гитлер и его правительство, взвесив ситуацию, приняли новое решение. Проживание евреев в Третьем рейхе запрещалось. В том числе на польских и чешских землях, вошедших в рейх. Иудеев предписывалось переселить в Польское генерал-губернаторство, сосредоточить по городам и выделить для них особые кварталы – гетто. Там вводилось свое, еврейское самоуправление, вот и пускай варятся в «собственном соку»! Создавалась даже еврейская полиция, довольно многочисленная (в Варшавском гетто 2,5 тыс. человек). Для нее ввели форму со знаком шестиконечной звезды, офицеров вооружали пистолетами, рядовых дубинками. Причем еврейская полиция взялась очень рьяно выслуживаться перед оккупантами! Проводила обыски, облавы, хватала тех, кто посмел проявить недовольство нацистами.

В польские гетто было решено отправить и евреев, оставшихся в Германии, Австрии, Чехии. Сразу перевезти такое количество было трудно. Создавались специальные лагеря. Сперва их строили как промежуточные пункты для последующих переселений. Но люди, собранные в гетто, оказались без работы, без еды. Слабели от недоедания, их косили болезни. Чтобы не умереть, воровали. Пытались сбежать, обзаводились поддельными документами. За такие проступки отправляли в «настоящий» концлагерь.

Однако нацистским руководителям в скором времени стало ясно – даже гетто не помогают решить проблему. Не успели разобраться с массой польских евреев, как добавились французские, бельгийские, голландские, датские, норвежские, югославские, греческие. А на очереди был Советский Союз… Но по мере успехов менялись и сами нацистские руководители. Они пьянели от роли «сверхлюдей», начинали считать, что для них нет ничего невозможного. И для них все позволено. Если евреев стало некуда изгонять, от них можно было избавиться совсем. Летом 1941 г. Гитлера подтолкнули к «окончательному решению».

Произошло это уже после того, как возникли планы массовых расправ над русскими. Задачу «сокращения биологического потенциала славянских народов» на 30 миллионов человек Гиммлер озвучил в январе 1941 г. В апреле – мае, перед вторжением в СССР, под руководством Гейдриха были сформированы айнзатцкоманды для кровавых чисток в нашей стране. А термин «окончательного решения еврейского вопроса» впервые появился в германских документах в июле 1941 г. в связи с новым назначением Гейдриха. В дополнение к прочим его должностям его определили «уполномоченным по окончательному решению».

Можно предположить, что одно решение нацистских руководителей стало следствием другого. Если славян предстояло сокращать и были созданы карательные механизмы, уже начавшие кровавую работу, – это подсказывало выход, куда девать евреев. Пускай ими займутся те же самые айнзатцкоманды. Где-то в ходе обсуждений добавили еще цыган, их тоже признали «вредным» народом.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.