Традиция: наблюдение и погружение

Традиция: наблюдение и погружение

Традиция – это то обличие, в котором первоначально является нам религиозное учение. Это пышное одеяние, покрытое разнообразными узорами. Невозможно рассмотреть всё сразу, особенно если традиция существует веками или даже тысячелетиями. Это сбалансированная система взаимоотношений, правил поведения, ритуалов и общих привычек.

Традицию можно воспринимать этнографически – как проявление общего разнообразия жизни. Бывают традиции ремёсел. Бывает традиционное искусство. Бывают национальные или семейные традиции. Своё место в этой мозаике могут занять и традиционные верования. Но традиции моей семьи, моего окружения, моего народа имеют для меня особый смысл и особое звучание.

Личное отношение к традиции, в том числе и к религиозной, придаёт ей особый акцент. Ведь я становлюсь одним из тех, кто может включиться в эстафету, дающую традиции жизнь. Или могу отойти в сторону, стать наблюдателем. Может быть, даже стать свидетелем угасания традиции. И даже если предпочесть позицию наблюдателя, не сохраним ли мы особое уважение к тому, кто остаётся хранителем традиции? Ведь он бережёт то, чему я пока не нашёл отзвука в своей душе. Пока…

Взаимосохранение человека и традиции – широкая тема, заслуживающая самостоятельного внимания. Религиозная традиция должна выводить нас к Высшему, иначе она останется в чисто этнографических рамках.

Традицию можно воспринимать исторически – как закономерную эволюцию духовной жизни. Такое внимание к традиции важно для нас: оно позволяет воспринимать эту сферу жизни целостно и динамично. Исторический ракурс важен и для самой традиции, потому что помогает ей осознавать себя. При этом даже ниспровергатели исторического смысла традиции не вредят ей, а помогают. Любое разоблачение, если оно не замешано на лжи и глупости, оздоровляет традицию: либо снимает с неё ненужные наслоения, либо возбуждает защитные силы. Угасшие религиозные традиции прекратили существование не потому, что их разоблачили. Просто у них не осталось сторонников.

Вне духовного движения невозможно и правильное историческое понимание религиозной традиции. Научная история даёт нам лишь схематическое описание угасшего верования, напоминающее скелет вымершего животного.

Традицию можно воспринимать канонически – как сокровищницу, прочные стены которой сохранили для нас постижения, накопленные предыдущими поколениями. Каждое живое чувство, вливаясь в русло традиции, насыщает традицию своей живой силой. И если традиции удалось не омертвить эти переживания, соединить их с теми, что вошли в неё раньше, и найти для них нужную форму, значит нам повезло. Традиция помогает воспринять и освоить нажитое нашими предками задолго до нас. Если, разумеется, мы захотим воспринять и освоить.

Каноническое восприятие труднее прочих. Оно требует не только аналитических способностей и эрудиции. Необходим также определённый духовный труд по вхождению в лабиринт канонов – и усилия по сохранению себя в этом лабиринте.

Традиционные религиозные каноны подобны классическим формам стихосложения. Соблюдение правил имеет смысл только ради того, чтобы наполнить их живым чувством. Иначе это всего лишь игра.

Традицию можно воспринимать творчески. Она может стать исходной точкой для собственных импульсов созидания. За счёт таких импульсов, питая их и питаясь ими, религиозная традиция новыми радужными брызгами переплёскивается в искусство и в науку, в философию и в быт. Иногда это даёт начало новому ответвлению религиозных переживаний, религиозной мысли. Когда это русло упрочится, мы увидим, что существует новая традиция со своей новой энергией и новой историей развития.

Впрочем, чаще творческое отношение к традиции остаётся в её устоявшихся границах, наделяя её новой энергией. Традиция, лишённая творческого клокотания, холодеет, догматизируется и постепенно отчуждается от новых поколений, приходящих на смену старым. Именно творчество даёт ей силы для воссоздания себя в обновляемых условиях.

Нужно ли классифицировать творчество на духовное и душевное, на религиозное и мирское? Наверное, нет. Творчество – это жизнь, которой свойственно переплёскиваться через край любых вместилищ.

Наконец, в традиции можно просто жить.

Религиозная традиция годится для проживания в ней не хуже других традиций. Те, кто погружён в мир традиции, кто освоил под свои жизненные интересы хотя бы крошечный участок этого мира, определяют судьбу этой традиции гораздо в большей степени, нежели её теоретики и её политические лидеры.

При встрече с традицией (или при обнаружении себя в ней, как бывает, когда заканчивается детство) мы можем судить о ней как угодно: принять или отвергнуть. Но единственным по-настоящему глубоким суждением будет наша сопричастность, погружение в неё. Позиция стороннего наблюдателя даёт нам массу интеллектуальных и эстетических преимуществ. Но традиция живёт не этим и не для этого. Она живёт для нас – или не для нас.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.