2. Диотреф — лжехристианин (ст. 9–10)

2. Диотреф — лжехристианин (ст. 9–10)

Теперь Иоанн переходит к наиболее существенной, «ударной» части своего короткого Послания, где он объясняет Гаию, что мотивы поступков и само поведение Диотрефа, который определенно пользовался большим влиянием в церкви, только с виду кажутся христианскими. Иоанн говорит, что он уже писал церкви. Хотя Ленски берет на себя смелость утверждать, что «это уже совсем другой Иоанн»[83], немногие комментаторы соглашаются с ним, поскольку, несмотря на отдельные неясности, в целом эта проблема вполне увязывается со всем остальным содержанием Послания. Кажется весьма вероятным, что Диотреф отвергал тот подход к церкви, которого придерживался Иоанн. Можно только удивляться, что это Послание вообще уцелело в таких обстоятельствах. Возможно, это Третье послание представляло собой уже не первую попытку Иоанна связаться с церковью и попытаться убедить ее прихожан задуматься о том, праведны ли их пути и не нуждаются ли они в исправлении. В таком случае, именно это было главной целью Иоанна, а Гай просто выполнял роль посредника между ним и церковью.

Велось немало дискуссий по поводу того, что стоит за блестящей по своей выразительности характеристикой, которую Иоанн дает Диотрефу, называя его любящим первенствовать. Возможно, ПНВ является более точной, передавая эти слова буквально как «тот, кто любит «выставлять» себя первым». Было ли это проявлением длительной борьбы между главой местной церкви и посторонним по отношению к ней, но достаточно авторитетным человеком, каким являлся Иоанн, он же старец, он же Апостол? Мы уже отмечали, что повсеместное распространение церкви и одновременно с этим смерть почти всех Апостолов привели к тому, что возник значительный разброс в методах руководства религиозными общинами. Был ли Диотреф одним из первых местных епископов, управляющих церковью, стоящим выше других старцев?[84] Отстаивал ли он независимость местной общины, добиваясь, чтобы она вышла из–под влияния авторитетного старца? Недостатка в теориях по этому поводу нет. Но в чем бы ни состояли мотивы Диотрефа, важно то, что результат их был весьма плачевен. Если он хотел, чтобы церковь стала автономной, не связанной с другими, это не принесло бы ей пользы, а способствовало бы лишь удовлетворению запросов его собственного «эго», жаждущего славы и почестей. Надо всем превалировало желание «быть за главного», командовать, и это всепоглощающее честолюбивое стремление привело к разрыву его взаимоотношений с Иоанном. Он отверг путь признания авторитета Иоанна; братское общение между ними стало невозможно.

Стих 10 показывает нам, что Иоанн и те, кто группировался вокруг него, не считали, что необходимо сохранять мир любой ценой. Подумайте над тем, с какими словами Павел обращается к коринфянам (напр., 1 Кор. 4:18–21; 2 Кор. 13:1–4). Действуя в том же духе, Иоанн не собирался позволять эгоистическим устремлениям какого–то человека, вроде Диотрефа, беспрепятственно наносить вред ему самому и людям из его окружения. В самое ближайшее время он намерен был лично посетить церковь и поднять там этот вопрос для того, чтобы открыто обсудить его и прийти к удовлетворяющему всех решению.

Сейчас нам станет ясно, почему он так действовал. Осудив эгоистичные устремления Диотрефа, Иоанн наглядно проиллюстрировал их, упоминая о том, что тот поносил Апостола и его сподвижников злыми словами. Глагол (phlyareo) обычно носит оттенок «бессвязно лепетать», и этим подчеркивается безосновательность всех тех обвинений, которые Диотреф выдвигал в адрес Иоанна. Так обычно действуют те, кто, будучи озабочен исключительно устремлениями личной власти, чернят своих оппонентов любым доступным им способом. В сердце Диотрефа угнездилась неправда, не оставив в нем места ни истине, ни христианской любви. Он принялся распространять лживые выдумки об Иоанне и не считал нужным даже самым элементарным образом проявить свое христианское милосердие, отказывая в гостеприимстве любому, кто так или иначе был связан со старцем (он не принимает братьев). Более того, он препятствовал тому, чтобы другие члены церкви принимали миссионеров Иоанна, а тем, кто отваживался не подчиняться ему в этом, грозил отлучением от церковного братства. По–видимому, именно это угрожало Гаию.

Но, несмотря на все это, важно отметить, что нигде в Послании нет упоминаний о том, что Диотреф приветствовал лжеучителей или каким–то другим образом давал понять, что доктрина, которой он придерживался, отличается от ортодоксальной. Может быть, нечто подобное и имело место, но Иоанн не уделяет этому вопросу внимания. Если принять предположение о том, что Второе и Третье послания были адресованы одной и той же церкви, то кажется вполне реальным, что уход от основной доктрины был одним из тех мощных факторов, под воздействием которых складывалось поведение Диотрефа. В таком случае, подлинные миссионеры были ему в церкви ни к чему, так как их появление могло бы разоблачить ложь. У нас нет оснований безоговорочно утверждать, что именно так все и происходило, равно как не можем мы бездоказательно заявлять, что за его поведением стоит влияние гностиков.

На протяжении всей истории церкви было немало последователей Диотрефа, всевозможные разновидности этой породы людей живы и поныне. Слишком большое количество общин оказалось подчинено власти мелких тиранов, чтобы относиться к этому явлению как к экстраординарному. Но образ этого деспотичного человека, нарисованный Иоанном, производит ужасающее впечатление. Разрушитель братского христианского единения, подчеркнуто выставляющий напоказ свою власть, устанавливающий свои собственные правила с целью во что бы то ни стало сохранить эту власть, распускающий лживые слухи о тех, кого он причисляет к своим врагам, по малейшему подозрению изгоняющий из общины других христиан — таков весьма плачевный перечень его «деяний». Вот что происходит, если кто–то, «любящий первенствовать», принимает решение использовать церковь для удовлетворения своих внутренних устремлений к тому, чтобы занять позиции превосходства, и к возвеличиванию собственной персоны. Нам не известно, занимал ли Диотреф какой–либо официальный пост или же он просто использовал силу своего личного влияния для того, чтобы повернуть дело так, как ему хочется. Возможно и то, и другое, и даже еще какое–либо третье объяснение его поступков. И сегодня есть церкви, которые оказываются в руках одного человека или одной семейной династии. Никакое действие не может быть предпринято без мистера «Икс», потому что это — «его» церковь. В результате, естественно, оказываются невозможными ни деятельность совета старейшин, как она была задумана в соответствии с библейскими принципами, ни приток свежих идей или введение каких–либо новшеств, ни продвижение вперед или духовный рост верующих. Веками Дух Святой изгонялся из церквей, подобных этой, где правят такие «диотрефы».

У церкви только один Глава, и лишь Он стоит неизмеримо выше всех остальных, в то время как они между собой равны. Этот Глава — Господь Иисус Христос. Подлинный христианский руководитель должен испытывать то же самое желание, что и Иоанн Креститель, который так ответил на вопрос о его отношении к Иисусу: «Ему должно расти, а мне умаляться» (Ин. 3:30). Очевидно, Диотреф ничего не знал об этом, как и о том, что значит быть распятым со Христом, поэтому вся его жизнь была сплошным обманом. Претендуя на то, чтобы быть христианским руководителем, он всеми своими словами и поступками противоречил самой сути того, что под этим подразумевается, он присвоил себе то верховенство, на которое имеет право один лишь Христос, и сделал это исключительно ради удовлетворения своих собственных амбиций. Приговор Самого Иисуса, вынесенный тем, кто любит «сидеть впереди в синагогах и возлежать на первом месте на пиршествах, …поядающим домы вдов и напоказ долго молящимся», по–прежнему звучит как предупреждение, обращенное ко всем потенциальным диотрефам, находящимся среди нас: они «примут тягчайшее осуждение» (Мк. 38:40). Всякий раз, когда мы начинаем служить себе, а не Христу, либо использовать своих братьев–христиан для удовлетворения собственного «эго», либо беспокоиться о том положении, которое мы занимаем в церкви, мы должны отдать себе отчет в том, что это — синдром Диотрефа, и предпринять любые необходимые и достаточно решительные меры, чтобы избавиться от него. Тот, кто действует подобно Диотрефу, не ходит в истине и не поступает как верный по отношению к своим братьям–христианам (ст. 3,5).