Ожидание Машиаха

Ожидание Машиаха

(Пятое царство)

Р. Моше-Хаим Луцатто в своей книге Путь Творца сформулировал ряд основополагающих принципов Творения. Вот один из них: "Материальные создания, в силу их близости к нам, познаваемы, физические законы в целом известны. Что касается созданий нематериальных, то людям невозможно адекватно описать связанное с ними, ибо они недоступны нашему воображению. Воображение человека есть производная его опыта, существа же нематериальные лежат вне практического опыта человека, и мы говорим о них и о связанном с ними, лишь опираясь на традицию. Основа еврейской традиции — знание, которое было передано Творцом через пророков и получено от предыдущих поколений. И вот одна из фундаментальных идей, переданных по традиции: для всего существующего в нижнем мире могут быть найдены в мире верхнем соответствующие силы, отделённые от физического мира. От этих сил — согласно порядку, установленному Высшей Мудростью, — происходит всё, что есть в мире нижнем: сами вещи и их свойства. Силы эти оказываются не чем иным, как корнями всего существующего в физическом мире, а всё находящееся в мире физическом является ветвями и производными этих сил. Одни связаны с другими подобно звеньям цепочки. Суть существования мира и действительное состояние — в этих верхних силах" (Путь Творца 1:5).

Приведённая выдержка говорит, что происходящее на земле не ограничено рамками естественных законов природы и не обусловлено деятельностью людей, как может показаться на первый взгляд. Причины происходящего лежат выше физического мира. То, что происходит в мире верхних сил, проходя последовательную цепь трансформаций и достигая материального уровня, определяет происходящее на земле. События материального мира, в свою очередь, оказывают определённое воздействие на состояние мира невидимых сил. Таким образом, предоставленная человеку свобода выбора влияет не только на земной мир. Результаты её использования сказываются на состоянии более высоких уровней Творения. И всё же, как объясняет Р. Моше-Хаим Луцатто, нижний мир является "ветвями" по отношению к верхнему миру, уподобляемому корням. А если так, законы, установленные Творцом в мире верхних сил, обязательно будут существовать в нашем мире — в форме, соответствующей видимому уровню Творения.

Состояние, в котором пребывают верхние силы, и, вследствие этого, ситуация, которая складывается в нижнем мире, зависят от времени. В трактате Санхедрин сказано: "6000 лет будет существовать мир, и тысячу лет продлится разрушение, и в конце этой тысячи лет Всевышний обновит Свой мир". По предсказаниям пророков, начиная с конца седьмого тысячелетия, Творение приобретёт форму, существенно отличную от той, которая была знакома людям на протяжении первых шести тысяч лет. О том, что грядущий мир не похож на то, что видят наши глаза сейчас, прямо сказано у пророка Иешаи: "Ибо как небеса новые и земля новая, которые сотворю Я, упрочены будут предо Мной, — слово Г-спода, — так упрочено будет семя ваше и имя ваше". Обновление, как и следует ожидать, затронет в первую очередь верхний мир, и это неминуемо приведёт к коренному изменению мира нижнего. Не случайно, говоря о будущем, пророк поставил на первое место небеса — олицетворение невидимых верхних сил. Обновление "корней" мироздания повлечёт за собой преобразование "ветвей". Этим и обусловлен порядок слов в предложении: сначала — "небеса новые", и лишь затем — "земля новая".

Два мира — нынешний и будущий — принципиально отличаются друг от друга. Ни одному пророку — даже самому великому — Творец не позволил заглянуть в тот мир, увидеть его устройство. Об этом прямо сказано у Иешаи: "Глаз (пророка) не видел мира, сделанного для ожидающих Его". Не будучи осведомлёнными об особенностях грядущего мира, люди тем не менее имеют представление о некоторых его общих свойствах. Одно из таких свойств то, что мир грядущий является преемником этого мира. Мишна учит: "Этот мир подобен передней перед миром грядущим. Подготовь себя в передней, чтобы ты мог войти в зал" (Авот 4:21). Рекомендация подготовить себя к грядущему миру — не просто благое пожелание. При строительстве мира Творец позаботился о человеке: были созданы средства "заработать билет" в будущее. Чтобы получить эти средства, не требуются сверх усилия, за ними не нужно идти на край света. Простого желания уже оказывается достаточно. Мир, к счастью, устроен так, что самое необходимое для поддержания его существования либо даётся бесплатно, либо требует минимальных затрат. Воздух, чтобы дышать, земля, по которой можно ходить, вода, чтобы утолять жажду, — всё это имеет каждый. Так и в жизни духовной: выполнение мицвот открыто всякому. Они-то и являются средствами, обеспечивающими место в грядущем мире.

Каким именно образом такие простые действия — вознесение лулава, ношение цицит, наложение тфилин — "вводят человека в зал", есть одна из самых поразительных загадок Творения. Трансцендентный характер мицвот отражён в известном изречении: "Награда за мицву — мицва" (Авот 4:2). Слова, на первый взгляд, простые, но, если вдуматься, по меньшей мере, странные. Поскольку главная награда за выполнение приказа Создателя ожидает человека в мире грядущем, то и форму она будет носить, безусловно, нематериальную. Машина, дача, приусадебный участок не прибавляют почёта, согласно шкале ценностей того мира.

Но можно ли понимать приведённое высказывание буквально? Если считать, что вознаграждение за выполнение приказа Творца здесь, на земле, есть мицва, то есть возможность следовать Его воле в мире грядущем, тогда cлова Мишны тривиальны. Ясно, что в будущем никакому существу не придёт на ум противиться воле Создателя. В чём же смысл этого изречения? Что на самом деле имели в виду хахамим?

Выполняя ту или иную работу, человек получает за неё материальное вознаграждение, форма которого не зависит от вида его деятельности. Зарплата и столяра, и инженера, и писателя — деньги. В аводе не так. Награды, получаемые за выполнение двух разных мицв, качественно отличаются одна от другой. Вот что говорит по этому поводу Р. Моше-Хаим Луцатто: " Делая мицву, человек совершенствуется в одном из направлений — в направлении, которое порождается (именно) этой мицвой. В результате реализуется желание Творца, захотевшего, чтобы человек стал совершенным, что соединило бы его с истинным тов, присущим Ему Самому" (Путь Творца 1:2).

Из приведённой цитаты вытекает, что каждая мицва задаёт своего рода ось, которую может задать только эта мицва. Движение по этой оси уводит человека от изъяна, сообщая его внутреннему устройству совершенство, полноту. Степень совершенства зависит от того, до какой точки этой оси человек добрался. Именно расположением этой точки будет определяться степень соединения с исходящим от Всевышнего истинным тов, что на самом деле и представляет ожидающую нас в будущем награду.

Теперь изречение хахамим "Награда за мицву — мицва" перестаёт быть столь загадочным, каким показалось вначале. Действительно, выполнение мицвы в этом мире приводит человека в некую точку близости к Творцу в мире грядущем. Причём точек таких не две и не три. Их число совпадает с числом мицвот. Отсюда и многогранность внутреннего мира, духовное богатство, которого достигает человек совершенный, соединившийся с Творцом. Каждая точка, в которой достигается соединение с Создателем, принадлежит оси, порождённой соответствующей мицвой, и сама она, по сути, — именно эта мицва, но в форме, соответствующей верхнему миру. Тем самым с полным основанием можно утверждать, что награда за мицву — соединение с Всевышним — есть сама мицва.

То обстоятельство, что суть мицвы нашего мира та же, что и суть мицвы мира грядущего, свидетельствует, что порождены они единым началом. Начало это — определённая сила, которую создал Всевышний для каждой конкретной мицвы. Действует эта сила, как оказывается, в двух мирах настоящем и будущем, порождая реальную связь между мирами.

Подобная связь существует не только в мицвах, но во всём Творении. В качестве примера рассмотрим первый и седьмой день создания мира. Человек, открывающий Пятикнижие, на первой же странице сталкивается с противоречием: сказано, что свет был сотворён в первый день, в то время как светила возникли лишь на четвёртый. О каком свете можно говорить до появления солнца? Справиться с возникшей проблемой помогает Талмуд. В трактате Хагига объясняется, что суть света первого дня — духовность. "Свет, который Всевышний сотворил в первый день, давал человеку возможность видеть мир от края до края". Речь идёт не о физическом зрении, но о духовном — о возможности понимать. Разум, наделённый таким светом, обладает способностью видеть суть каждого явления, знать назначение каждой вещи и её связь со всем созданным и тем самым видеть место этой вещи в Творении. За каждым конкретным предметом возникает мир в целом — в этом и есть смысл фразы "Человек мог видеть мир от края до края".

Талмуд продолжает: "Посмотрел Создатель на поколение потопа, на поколение (в котором произошло) рассеяние (и увидел), что дела их разрушительны. И тогда скрыл Он (свет, чтобы им пользовались) цадиким грядущего мира, как сказано (в Пятикнижии): "И увидел Б-г свет, что он тов, и разделил Б-г между светом и тьмой" (Берёшит 1:4). Люди, несущие в себе зло, несовместимы с настоящей духовностью, с тов. В силу этого, свет первого дня был скрыт и предназначен для мира грядущего.

После прочтения приведённого отрывка может сложиться впечатление, что люди полностью отрезаны от света первого дня Творения. Однако это не совсем так. В трактате Брахот перечислены три явления, которые в определённом смысле подобны явлениям грядущего мира. Первое из них — это Шабат. Само слово "Шабат" в переводе с иврита означает "остановка, прерывание", что в точности соответствует закону, предписывающему еврею прекратить в этот день некоторые виды деятельности. Однако участие в этом празднике не сводится к принятию на себя ограничений. Действительное празднование Шабата требует, чтобы голова была свободна от повседневных забот, и такое освобождение — составная часть концепции остановки. Оторванность от материальности порождает иное мироощущение. То, что важно в течение недели, отходит на второй план, восприятие мира становится более возвышенным. Без преувеличения можно сказать, что, в каком-то смысле, изменение претерпевает само видение мира. Попытка достичь подобного состояния в любой другой день недели обречена на неудачу. Причина в том, что наступление Шабата не определяется настроением. Есть особая реальность: каждый седьмой день недели мир наполняется кедушей, не свойственной обычному дню. И тогда восприимчивая к нематериальному нешама получает дополнительную силу, которая на языке хахамим носит название нешама етира (дополнительная душа).

Приход "дополнительной души" меняет понимание. Отсюда и иное видение мира в Шабат, другая — отличная от повседневной — оценка роли тех или иных вещей. По следствию выносится суждение о причине. Если произошедшее в Шабат изменение коснулось разума человека, то породившая это явление причина наверняка связана с силой, имеющей отношение к пониманию. Таким образом, духовный свет, поступающий в мир в этот день, является источником иного постижения мира. Постижение это основано на ослаблении контакта с материальностью. Но ведь такой взгляд свойственен миру грядущему. Так открывается смысл слов трактата Брахот: "Шабат подобен грядущему миру". Оказывается, люди не полностью отрезаны от света первого дня Творения. Каждый седьмой день им предоставляется возможность "увидеть" его отблеск. Перед нами — одна из иллюстраций реальности связи, существующей между двумя созданными мирами, грядущим и настоящим.

В предыдущих очерках уже приводились примеры "проникновения будущего в прошлое". Рассматривалось, например, что делает первую геулу — выход из Египта прототипом геулы времени прихода Машиаха. Также говорилось, чем обусловлено отличие тшувы Йом кипура от тшувы остальных дней года: действием особой силы, "корень" которой расположен весьма высоко. Суть действия этой силы — непосредственное уничтожение зла, а это есть прообраз последней войны тов и ра, того сражения, которое развернётся в конце времён. Война эта известна под названием войны Гога и Магога. Очищение Йом кипура по природе схоже с тем, которое придёт в конце времён. В тот момент весь мир станет свидетелем того, что нет силы, способной противостоять воле Творца.

Вот другой пример внутренней связи, существующей между разделёнными во времени событиями. Рассмотрим празднование Суккот. На протяжении почти всех лет странствования в пустыне Ам Исраэль сопровождали Облака Славы, представлявшие собой определённую духовную силу. Грех золотого тельца привёл к их временному исчезновению. Это подобно тому, что произошло с первым человеком — его изгнание из сада Эден было вызвано грехопадением. День, когда Моше спустился с горы Синай со вторыми, символизирующими полученное народом прощение скрижалями, был десятым днём месяца тишрей Днём Искупления. Четыре дня спустя Облака Славы вернулись, но, как говорит Виленский Гаон, были не теми же самыми облаками. Они соответствовали той духовности, которая появилась после тшувы.

То, что возвращение Облаков Славы пришлось на пятнадцатый день тишрей — начало Суккот, — даёт представление о смысле праздника. Как Йом кипур есть прообраз окончательного уничтожения силы зла, так кедуша Суккот, пришедшего следом за Днём Искупления, является прообразом того времени, которое последует за окончательной победой тов над ра. Уход мира от ра к тов знаменует возвращение Творения к своему Источнику, а это, по сути, и есть тшува.

Связь между Суккот и пятым, свободным от зла, царством обнаруживается в одном из пророчеств Зехарии: "И будет каждый из всех оставшихся из всех народов тех, приходивших на Иерушалаим, подниматься из года в год, чтобы поклониться Царю, Г-споду Цеваот, и праздновать праздник Суккот" (Зехария 14:16). Пророку было открыто, что именно Суккот связан с тем, что народы земли признают избранность Ам Исраэль, и этому суждено случиться в эпоху последнего царства.

Мы видим, что Облака Славы, Суккот наших дней, пятое царство — все они являются проявлениями одной и той же силы. Именно этим обусловлена внутренняя связь этих событий, по времени далеко отстоящих друг от друга.

В рассмотренных примерах — Шабат, Йом кипур, Суккот — прослеживается общая закономерность: настоящее событие есть проявление определённых сил верхнего мира, однажды созданных и, по сути, вневременных. В каждый конкретный момент проявление этих сил в нижнем мире весьма ограничено. Так, Шабат есть лишь отблеск грядущего мира. Искупление в Йом кипур нельзя считать полным, ибо победа тов над ра не абсолютна. Кедуша праздника Суккот вселяет в душу покой и радость, но они лишь слабое подобие того, что обретёт человек в конце времён. Полное проявление вневременных сил верхнего мира Создателем пока отложено.

* * *

Мы говорим, что свет, созданный в начале Творения, был отделён от настоящего мира — в ожидании мира грядущего. То, что произошло со светом, — это пример применения правила, которое относится ко всем духовным силам верхнего мира. В этом смысле можно поставить знак равенства между началом Творения и его концом. Подтверждение сказанному мы находим в самом Пятикнижии.

Пятикнижие начинается предложением "Вначале сотворил Б-г небо и землю". Буквами ?,?,? оканчиваются первые три слова Торы. Комбинация этих букв образует слово ??? (эмет — истина). А вот предложение, завершающее описание последнего, седьмого, дня создания мира: "Благословил Б-г день седьмой и освятил его, потому что в этот день Он отдыхал от всей работы Своей, которую сотворил Б-г, чтобы делать". Конечные буквы последних трёх слов — опять ?,?,?. Слово ??? последнего, седьмого, дня относится также и к концу истории человечества, в то время как ??? начала Пятикнижия соответствует моменту возникновения мира.

Попробуем понять, почему Тора выделяет концепцию ???, ставя её во главу всего Творения? Вот что говорит по этому поводу Р. Моше-Хаим Луцатто: "У ??? и ??? (человека) — одна суть, как было объяснено в другом месте… Вот, в Торе 613 мицв, которые составляют основу образа человека, и также у нешамы 613 корней, и все они нуждаются (в устранении изъяна и достижении) совершенства во всех имеющихся у них 613 частях. В этом случае человек (устранит изъян и достигнет) совершенства в мире, и также эмет откроется во всём Творении, так что не будет больше никакой лжи, которая является следствием силы зла…" Не вдаваясь в детальный анализ приведённого высказывания, обратим внимание на то, какую роль оно отводит понятию эмет в создании мира.

Известно, что на языке хахамим Тора и эмет — синонимы. Тогда, согласно Р. Моше-Хаиму Луцатто, эмет, подобно Торе с её шестьюстами тринадцатью мицвами, есть основа мира, его начало. Увеличение зла на земле осложняет выполнение мицв, лишает человека зрения, позволяющего видеть вещи в правильном свете. Устранение силы зла приведёт к полному раскрытию эмет во всём Творении. Наступит время, когда суть созданного — первоначальный эмет — найдёт своё выражение в бытие будущего. В силу этого, историю человечества можно рассматривать как процесс соединения начальной истины с ней же самой, но уже раскрытой и существующей в соответствующей концу времён форме. В этом смысле можно говорить о знаке равенства между началом Творения и его концом. Эмет — основа компонентов этого равенства, и, тем самым, его суть. Вот почему Пятикнижие начинается со слов, из букв которых составляется эмет, и такими же словами заканчивается рассказ о седьмом дне сотворения мира.

Итак, точка, из которой мир начал своё движение, и конечная точка его развития, — обе связаны с понятием эмет. Посмотрим теперь, каким словом описывается путь, пролегающий от одной точки к другой. Если первое предложение Пятикнижия содержит намёк на отправную точку (слово эмет), то второе несёт информацию о самом пути. Начинается оно словами "И земля была пуста…" Слово "пуста" (тоу) обозначает, как учат хахамим, разрозненность. Описываемый этим словом мир представлял в тот момент набор частей, не связанных между собой. В предыдущем очерке отмечалось, что одним из действий силы зла как раз и является разобщение предметов. Под влиянием силы зла система распадается, превращаясь в набор внутренне не связанных элементов. Таким образом, слово тоу описывает в данном контексте мир, отданный во власть силы зла. Подтверждение этому мы находим в самом предложении. Слово тоу состоит из букв ?,?,?. Если мы посмотрим на начальные буквы первых трёх слов "И земля была пуста…", то увидим, что это те же самые ?,?,?. Пятикнижие фокусирует наше внимание на этом слове, предлагает отойти от его простого значения "пуста" и понять скрытый смысл предложения.

Первое предложение Пятикнижия, как мы видели, выделяет понятие эмет, а второе — понятие тоу. Интересно, что стоящие за этими словами идеи тесно связаны с тем, как эти два слова представлены в тексте Пятикнижия.

Чтобы обнаружить слово тоу, не требуется сверх усилий — оно встречается в самом предложении. Ситуация со словом эмет иная. Можно десять раз прочесть текст, и так и не обнаружить его. О чём это говорит? Истина, составляющая содержание мира, скрыта от глаз, в то время как ложь — проявление чёрной силы — лежит на поверхности, её невозможно не заметить. Отсюда и "открытое" написание глаз "натыкается" на слово тоу. В противоположность этому, буквы, из которых составлено слово эмет, "спрятаны" в различных словах — истина требует поиска.

Слово тоу содержится, как было отмечено, в начальных буквах первых трёх слов второго предложения. Не так располагает Пятикнижие буквы, составляющие слово эмет. Мы встречаем их не в начале слов, а в конце, не в начальных, а в конечных трёх словах предложения, не во втором, близком к началу, а в последнем предложении, завершающем описание создания мира. Объяснение напрашивается само собой. Истина — это цель движения, и её место — в конце пути. Зло — это сила, от которой надо бежать. То, от чего отдаляешься, естественно принять за начало движения. Таким образом, расположение букв согласуется с фундаментальным законом духовного развития: оно осуществляется путём перехода с низкого уровня на уровень, расположенный выше. Это и есть движение от лжи к истине, от ра к тов.

Не противоречит ли сказанное последовательности слов в тексте? Там она такова: эмет, тоу, эмет. В начале стоит не тоу, как ожидалось бы, а эмет, место которому — в конце пути.

"В начале сотворил Б-г небо и землю". Хахамим подчёркивают, что этому предложению отведена особая роль среди остальных, описывающих создание мира. Посмотрим, что говорит Р. Нехемья: "Сказано (в Пятикнижии): "Вот происхождение неба и земли при сотворении их, в день создания Г-сподом Б-гом неба и земли" (Берёшит 2:4). Отсюда мы учим, что в тот самый день (первый) было создано всё появившееся в небесах и на земле. Говоря о "происхождении неба и земли", Пятикнижие не рассказывает, как появились верхний и нижний миры (небо и земля). Оно говорит обо всём, что их заполняет. И если так, данная информация неожиданна: оказывается, всё населяющее небо и землю возникло уже "в день создания Г-сподом Б-гом неба и земли", а именно — в первый день Творения. Идея странная и, безусловно, нуждающаяся в пояснении.

Вот как комментирует сказанное Мальбим: "Он (Р. Нехемья) говорит, что в первом предложении (Пятикнижия) сказано, что Всевышний сотворил вначале всё — небо и землю, а именно: всё, что можно обнаружить в верхнем и в нижнем мире. Однако всё созданное было в потенциале, и с приходом соответствующего дня возникало уже в реальности, каждое создание — в свой день".

Из слов Мальбима следует, что сотворение мира допускает разбиение на две фазы. Первая фаза: возникновение мира в потенциале (она описывается первым предложением Пятикнижия), и вторая: переход созданного из потенциала в реальность. Тогда второе предложение есть описание начала второй фазы сотворения мира. Таким образом, слово тоу относится к описанию начала, но не создания потенциала, а реального строительства мира, концу которого соответствует слово эмет. Поэтому буквы ?,?,? поставлены в начале первых трёх слов второго предложения, в то время как ?,?,? являются окончаниями трёх последних слов в описании седьмого дня Творения.

Теперь мы можем сказать, что последние два слова в ряду "эмет, тоу, эмет" соответствуют этапу реального строительства мира, а их очерёдность — расстановке образующих их букв. А поскольку эмет первого предложения относится к созданию мира в потенциале, он, конечно же, должен предшествовать тоу. Потому и место ему — в начале.

То, что слова эмет, тоу и эмет расположены в такой очерёдности, логически оправданно: здесь прослеживается развитие мира — его движение от низкого состояния к совершенству. История человечества есть реализация этого закона. Остаётся неясным, однако, почему в начальной стадии Творения — при создании потенциала мира — Всевышний опирался на концепцию эмет, если практически сразу же она была заменена её антиподом — тоу. Попробуем ответить на поставленный вопрос, рассмотрев несколько конкретных случаев утраты совершенства.

Начнём с истории первого человека. В момент появления на свет Адам находился на весьма высоком уровне духовности. Согласно мидрашу, он достигал небес. Подстать ему было и место, в котором он очутился, — сад Эден. Последовало падение — утрата прежней духовности, соединение с силой зла.

Случившееся с Ам Исраэль у горы Синай перекликается с историей первого человека. Завершение формирования еврейского народа хахамим относят ко времени выхода из Египта. Дарование Торы — заключительный этап Исхода. Духовный уровень народа у горы Синай был сравним с тем, на котором находился первый человек в саду Эден. Грех золотого тельца вылился в катастрофу. Кедуша, свойственная тому высокому уровню, покинула народ, и, вследствие этого, сила зла получила над миром большую власть.

Правило одно и для отдельного человека, и для еврейского народа, и для всего человечества: грехопадение, какими бы тяжёлыми ни оказались его последствия, ставит задачу восстановления разрушенной духовности. А это и есть уход от ра к тов, от тоу к эмет.

Грехопадение первого человека повлекло за собой смену места его пребывания. "И выслал его Г-сподь Б-г из сада Эден, чтобы возделывал землю, из которой он взят. И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Эденского керувов и остриё меча вращающегося, чтобы охранять путь к дереву жизни" (Берёшит 3:23-24). Пятикнижие подчёркивает непреодолимость того, что отделяет совершившего грех Адама от места, в котором он находился до его совершения. Расстояние до сада Эден измеряется не километрами. Речь идёт о духовной пропасти, возникшей между человеком, сотворённым Создателем, и человечеством, от него произошедшим. Удаление из сада Эден обусловлено отходом от силы, привносящей в мир духовность, свойственную тому высокому месту. В одном из очерков говорилось, что Тора сравнивает человека с деревом. Продолжив это сравнение, силу, питающую духовность человека, можно соотнести с корнем, питающим дерево. Тогда отход от этой силы равнозначен отрыву от своего корня. В этом и есть общность грехопадения Адама и греха золотого тельца.

То же самое мы видим в описанном в Пятикнижии уходе Творения от эмет к тоу. Не случайно эмет, который содержится в первом предложении Пятикнижия, соответствует первой ступени Творения — созданию потенциала мира. Переход от состояния потенциала в реальность аналогичен появлению дерева из корня. Разрыв с потенциалом — отрыв от корня. Таким образом, в сам процесс создания мира Творец заложил закон, предусматривающий духовное падение из-за ухода от духовного корня и последующее восстановление разрушенного, знаменующее возвращение к корню. Последовательность "эмет, тоу, эмет" — отражение этого закона.

Уход от корня не означает, что произошёл абсолютный разрыв. Если бы дошло до этого, возвращение от тоу к эмет не было бы реальным. Противостоять силе зла возможно лишь потому, что в мире существует тов, получающий питание от кедуши верхнего мира. Соединяясь с гуфом, нешама в большой степени теряет связь со своим нематериальным корнем. В то же время нельзя сказать, что это полный разрыв. А если бы это всё же случилось, человек мало чем отличался бы от животного. Но это не так. Контакт с корнем определённо остался. Пусть он не таков, как изначально, самого его наличия достаточно, чтобы могло появиться движение от ра к тов.

Точно так же, не будь предназначенный для грядущего мира свет создан в первый день Творения, мы бы лишились кедуши Шабата, являющейся отблеском того духовного света.

Силе, которой в конце времён предстоит окончательно очистить мир от всякого проявления зла, в настоящее время власть не дана. Тем не менее её частичное, весьма ограниченное проявление позволяет праздновать Йом кипур день, дающий миру необходимое очищение. Не будь его, чёрная сила без особого труда подавила бы всё светлое в людях.

Выше говорилось, что сопровождавшие евреев в пустыне Облака Славы, время правления Машиаха и праздник Суккот порождены, на самом деле, действием одной и той же силы. Конкретное же проявление этой силы определяется соответствующим моментом.

Приведённые примеры, перечисление которых без труда можно было бы продолжить, иллюстрируют тот факт, что связь явлений настоящего с их корнем сохраняется. Они показывают, насколько необходим контакт с духовностью, являющийся залогом продвижения к конечной цели.

Теперь можно легко ответить на поставленный ранее вопрос: зачем Всевышнему потребовалось начать Творение с эмет, если немедленно вслед за этим мир перешёл в состояние тоу! Для чего нужно было помещать человека в сад Эден, если его пребывание там не продлилось и двух полных дней? Стоило ли поднимать Ам Исраэль на сорок девятую ступень духовности и подводить к горе Синай, если за этим последовал грех золотого тельца? Эмет, о котором говорит первое предложение Торы, есть то, на чём стоит всё возникшее впоследствии. Этот эмет питает всё, чему суждено добраться до конечной точки развития. И если отдельный человек или целый народ отрываются от него настолько, что становятся орудием чёрной силы, открыто противостоящей эмет, судьба такого человека или народа плачевна, дни их на этой земле сочтены, и место в мире грядущем потеряно.

Посмотрим, каким образом рассматриваемые идеи реализуются во времена пятого царства.

Один из мидрашей перечисляет то, что Всевышний создал до сотворения мира. Машиах — в этом списке. Ясно, что речь идёт не о конкретном человеке. Но тогда о чём же? Согласно сказанному выше, мидраш говорит об определённой силе верхнего мира, существовавшего ещё до создания мира нашего. Силе этой суждено впоследствии воплотиться в конкретном человеке, в одном из потомков царя Давида.

В разных местах Талмуда читатель наталкивается на сообщение неожиданное и сбивающее с толку: Машиах будто бы уже родился. Вот что говорит мидраш: "Р. Шимон рассказал историю про человека, ехавшего верхом на муле. Мул заревел. В этот момент с ними поравнялся араб, который спросил: "Кто ты?" Ответил ему: "Я еврей". Сказал ему (араб): "Распрягай своего мула". "Почему?" — спросил еврей. Ответил: "Храм евреев разрушен". "Откуда ты знаешь?" Ответил ему: "Из рёва твоего мула". Пока еврей распрягал своего мула, тот заревел второй раз. Сказал ему араб: "Запрягай своего мула, потому что родился спаситель евреев".

Оставим в стороне вопросы типа "Зачем понадобилось Р. Шимону говорить о животном, наделённом сверхчувствительностью к происходящим на земле глобальным изменениям?" или "При чём тут понимающий язык мулов араб?". Остановимся лишь на двух фактах. Первый — Машиах уже родился, и второй — его появление на свет связано с разрушением Храма. Вот как это комментирует Маарал: здесь рождение Машиаха — не физическое рождение, хахамим вообще не говорят здесь о вещах материальных. Рождение Машиаха — появление в мире силы, соответствующей его сути. И оказывается, что до разрушения Храма эта сила не могла возникнуть в реальности. Лишь с его разрушением образовался в мире изъян, потребовавший её появления. Наверняка существуют обстоятельства, препятствующие рождению реального Машиаха-человека, потому что всё ещё властвуют над миром тёмные силы. Но лишь тогда, когда всё будет подготовлено к тому, чтобы их уничтожил Всевышний, в конце времён родится Машиах.

Объяснение Маарала полностью согласуется с идеями, которые разбираются в этой главе. В истории человечества наступил момент, когда созданная до мира сила, которой суждено, в конце концов, воплотиться в реальном человеке, начала действовать. Однако воздействие её в настоящее время далеко от реализации её потенциала. Полное же раскрытие произойдёт лишь в конце времён, когда человечество дорастёт до того, чтобы наступил завершающий этап его развития — переход к состоянию совершенства. Осуществится тот эмет, о котором говорит Пятикнижие не реальные персонажи материального мира, а символы определённых сил при описании конца Творения. Начало же действия этой силы в реальном мире совпало, как следует из слов мидраша, с разрушением Храма, с ослаблением влияния кедуши и приходом на её место силы зла. Произошёл явный сдвиг в сторону тоу. И именно в этот момент начала действовать сила, получающая питание от корня Машиаха — корня, который был создан задолго до этого, во время создания мира в потенциале. Этап этот, как мы выяснили, назван в первом предложении словом эмет. Мы видим, что развитие концепции Машиаха вписывается в последовательность "эмет, тоу, эмет".

В трактате Макот говорится о том, насколько тесно концепция Машиаха связана с концепцией перехода мира из состояния тоу в состояние эмет. "Р. Гамлиэль, Р. Элиэзер бен Азарья, Р. Йеошуа и Р. Акива шли однажды в Йерушалаим. Когда дошли до горы Цофим, разорвали одежды. Когда дошли до горы, на которой раньше стоял Храм, увидели лисицу, выбежавшую оттуда, где раньше был Кодеш кодашим. Начали плакать. А Р. Акива улыбался. Спросили его: "Акива, почему ты улыбаешься?" Спросил у них: "Почему вы плачете?" Ответили ему: "Место, о котором написано: "Посторонний, приблизившийся (к нему), должен умереть", — стало теперь таким, о котором сказано (в Эйха): "На горе Цион, опустевшей, лисицы бродят…" Разве не должны мы плакать?" Ответил им Р. Акива: "По той же причине я улыбаюсь. Ведь написано (у пророка Йешаи): "И взял я себе верных свидетелей: Урию, священника, и Зехарию, сына Йеверехяу". И что общего между Урией и Зехарией? Разве не жил Урия во времена Первого Храма, а Зехария — во времена Второго? Но причина в том, что Йешая разглядел, что пророчество Зехарии находится в зависимости от пророчества Урии. От имени Урии написано: "Поэтому из-за вас, как поле, будет вспахан Цион, и Йерушалаим руинами станет, и гора дома Г-сподня — высотами лесистыми". У Зехарии сказано: "… ещё сидеть будут старики и старухи на площадях Йерушалаима". Пока не сбылось пророчество Урии, я боялся, что может не сбыться пророчество Зехарии. Теперь, когда осуществилось пророчество Урии, наверняка осуществится пророчество Зехарии". На это сказали ему: "Акива, утешил ты нас, Акива, утешил".

В приведённом отрывке Талмуд акцентирует внимание на связи, которая существует между двумя пророчествами, предсказавшими одно — трагедию разрушения, а второе восстановление былого величия. Обнаружение этой связи само по себе пророчество. И если бы не слова Йешаи, открывшего людям эту зависимость, мы бы отнеслись к предвидениям Урии и Зехарии как к двум важным, но ничем не связанным фактам. Однако согласно объяснению Р. Акивы, условием покоя будущего Йерушалаима является его падение в предшествующую эпоху. Тов не займёт должного места до тех пор, пока ра не получит определённой власти над миром. Вот смысл пророчества Йешаи.

И это полностью согласуется с концепцией возникновения зла. В одной из предыдущих глав были перечислены причины существования зла в мире. Одна из них — желание Всевышнего продемонстрировать Своё единство. Как было объяснено, мир убедится в невозможности существования силы, способной превозмочь Его волю. Для этого и было создано зло, которое проникает в связавшие себя с чёрной силой и идущие против воли Творца существа, вещи и явления. Их поражение и есть демонстрация того, кто истинный правитель мира.

Сражение между тов и ра начинается в момент появления на свет Адама и продолжается на протяжении всей истории человечества. Завершение самой великой из битв придётся на конец времён, и связано оно с приходом Машиаха. Поражение ра будет абсолютным: всё созданное признает Творца и подчинится Его воле. С этой точки зрения, приход Машиаха требует, чтобы зло существовало, причём, чем большей властью оно будет обладать, тем сокрушительней будет его поражение. Отсюда и пророчество Иешаи, ставящее эмет конца времён в зависимость от тоу эпохи разрушения Храма. Поэтому рождение Машиаха не реального человека, но силы, уводящей мир от ра к тов, — совпадает, согласно приведённому мидрашу, с падением Храма.

Приведённая выше история заканчивается словами: "Утешил ты нас, Акива, утешил". Звучит несколько наивно. Но к Талмуду нельзя подходить с мерками светской литературы. Сила и красота слов хахамим состоит в глубине мысли и в точности её выражения. Поэтому попробуем понять, что скрывается за словами мидраша, что означает "утешение", полученное мудрецами от Р. Акивы.

Плач по поводу разрушения Храма — свидетельство глубокого переживания. Из мира ушла кедуша. Человек лишён возможности служить Создателю в той мере, в какой это было доступно предыдущим поколениям. И не только это. В мире не может быть вакуума: место кедуши заняла тума. По земле, на которую прежде не всякому позволялось ступить, теперь свободно гуляет лисица — некашерное животное. Человека с высокой душой такое зрелище заставит внутренне содрогнуться. Откуда может прийти утешение? Р. Акива показывает связь между произошедшей трагедией и будущим избавлением. И дело не в том, что, в конце концов, наступят хорошие времена. Суть утешения не в этом. Успокоение души приходит вслед за пониманием, что случившееся несчастье есть ступень лестницы, ведущей вверх, этап, предусмотренный тайным планом Творца. И это то, чему нас учит это место Талмуда: позитивное отношение к настоящему возможно лишь тогда, когда на него смотрят из будущего. В противном случае события нашей жизни представляются трагедией, с которой человеческое сердце не может примириться.

Между разбираемой историей из трактата Макот и проблемой, поднятой трактатом Санхедрин, существует внутренняя связь. Трактат Санхедрин говорит об ожидании Машиаха. Сначала рассказывается о нескольких неудачных попытках некоторых талмудистов вычислить день прихода Машиаха. Затем рассматривается проблема, связанная с самим ожиданием. При этом в основе разбора лежит высказывание пророка Хавакука: "…(есть) ещё время до (исполнения) видения, и свидетельствует оно о конце, и не обманет оно. Если замедлит — жди его, ибо придёт непременно, не опоздает" (Хавакук 2:3). Видение пророка касалось конца времён. Слова "оно не обманет" Талмуд связывает с ошибочными вычислениями даты появления Машиаха. Просчёты в предсказаниях не были бесследными. Люди искренне верили в правильность расчётов, и несбывшиеся ожидания вселяли в их сердца уверенность в напрасности дальнейших надежд. В ответ на это пророк говорит: "…(есть) ещё время до (исполнения) видения… и не обманет оно".

Несмотря на оптимистичность предсказания, хахамим волнует вопрос: а сбудется ли оно? Дело в том, что расчёты дня прихода Машиаха в некоторых случаях не были ошибочными: в соответствии с планом Творца, он действительно мог появиться в те дни. Причина, по которой это всё же не произошло, состояла в том, что или народ, или его лидеры не выдерживали связанного с этим великим событием испытания. А поскольку известно, что возможны ситуации, когда Всевышний отменяет Своё решение, то возникает опасность невыполнения пророчества Хавакука. Именно об этом и говорит трактат Санхедрин: "… может быть, ты скажешь: мы ждём (Машиаха), но Он (Создатель) не ждёт".

Рассуждение Талмуда таково: конечно, мы, основываясь, в частности, на видении Хавакука, ожидаем прихода Машиаха, но есть вероятность, что Творец перестал его ждать. В самом деле, человеку неизвестно, каковы намерения Создателя в настоящий момент. В ответ на это Талмуд приводит слова пророка Йешаи, из которых следует, что Всевышний не отказался от своего плана, но лишь задерживает его реализацию: "И поэтому медлит Г-сподь помиловать вас, и поэтому удалился Он, чтобы (потом) сжалиться над вами, ибо Б-г правосудия Г-сподь, счастливы все ожидающие Его". Талмуд продолжает: "Если мы ждём и Он ждёт, что задерживает (приход Машиаха)? Правосудие задерживает. И если правосудие задерживает, почему мы ждём? Чтобы получить награду, как сказано: "счастливы все ожидающие его"".

То, что приход Машиаха откладывается, вызвано действием Верхнего суда. На это указывают слова пророка "… ибо Б-г правосудия Г-сподь". Решение совершаемого на небесах суда зависит, как известно, от действий людей в нижнем мире, и, в первую очередь, — от того, как совершает аводу избранный народ. Тогда оказывается, что главная причина задержки — ситуация на земле. Она не отвечает условиям, при которых может появиться Машиах. Более того, из вопроса Талмуда "Если правосудие задерживает, почему мы ждём?" следует, что до конца времён избавление так и не наступит, так нечего его и ждать. Моменты возможного прихода Машиаха уже все позади, потому ожидание и выглядит бессмысленным. Лишь люди, которым суждено родиться в конце шестого тысячелетия, окажутся свидетелями пятого царства. И если так, вопрос Талмуда правомерен: зачем ждать? Предлагаемый ответ — "Чтобы получить награду" — глубже, чем может показаться на первый взгляд.

Эпоха четвёртого царства — самая продолжительная из всех. Она тянется и тянется, и не видно ей конца. Символом этого служит лестница, которую видел Яаков в сновидении. Среди поднимавшихся по ней ангелов был один, представлявший царство Бавел. Он поднялся на семьдесят ступеней и упал вниз — свидетельство того, что вавилонское изгнание продлится семьдесят лет. Затем Яаков увидел ангела, поднявшегося на пятьдесят две ступени — второе царство продолжалось пятьдесят два года. Ангел, представлявший греков, взошёл на сто двадцать ступеней. Сто двадцать лет — срок третьего царства. Когда пришёл черёд четвёртого царства, восхождению ангела не было конца. Он скрылся в небесах, не дав возможности подсчитать, как долго простоит четвёртое царство.

Продолжительность существования царства Эдома само по себе испытание. Может показаться, что обещание прихода Машиаха — красивая мечта, которой не суждено сбыться. Жизнь в последнем галуте нелегка. Уровень духовности снижается от поколения к поколению. Как остаться верным идее конечного избавления, когда реальность постоянно опровергает её? И если, несмотря ни на что, человек глубоко убеждён, что Машиах, в конце концов, придёт, что пророчество о нём — не утешение для слабых духом, его ожидание, конечно же, заслуживает награды. Об этом и говорит трактат Санхедрин.

Ожидание "сквозь слёзы" — одно из испытаний четвёртого царства. Именно так следует оценивать плач мудрецов при виде лисицы, пробегающей там, где прежде стоял Храм. Расхождение мнений трёх рабаним (Р. Гамлиеля, Р. Элиэзера бен Азарии, Р. Йеошуа) и Р. Акивы, очевидно, не в том, наступят ли лучшие времена или нет, а в том, как относиться к настоящему. Плач их вызван сознанием того, как глубоко изменился мир по сравнению со временем, когда Храм стоял и присутствие Шехины было явным. А поскольку, как мы выяснили, относящийся к началу мира эмет и эмет конца времён эквивалентны, то плач их плач о разрыве, существующем как между прошлым и настоящим, так и между настоящим и будущим. Для людей, которые остро переживают отрыв от кедуши, кедуша — не отвлечённое понятие, а реальность. Кедуша отодвинулась, пусть даже надолго, но всё же не исчезла, и в назначенное время ей суждено возвратиться. Таким образом, сам плач по утраченной духовности — одна из форм связи с грядущим избавлением. Такая связь, такое соединение с будущим равносильно ожиданию будущего. Острота переживания — свидетельство его подлинности, и это гарантия того, что ожидание будет вознаграждено сполна.

Позиция Р. Акивы отличается от позиции остальных трёх мудрецов. Его связь с будущим носит иной характер. Она состоит не просто в соединении с силой, которой в будущем предстоит воплотиться в реальном человеке — Машиахе, но в осознании, что эта сила действует уже сейчас. Говорящее о трагедии пророчество Урии Р. Акива рассматривает как необходимую составную часть предсказания Зехарии — предсказания последующего избавления. Умение видеть настоящее с позиции будущего позволяет в проявлениях ра разглядеть действие тов. С этой точки зрения, плачу нет места. Вид пробегающей лисицы радует Р. Акиву. Отсюда и слова мудрецов "Утешил ты нас, Акива, утешил". Иначе понимаются слова пророчества Йешаи: "Счастливы все ожидающие его". "Машиах уже родился" говорит Талмуд. Ожидание, суть которого — распознавать в реальной жизни действие стоящей за Машиахом силы, подтверждает истинность этих слов.

В предыдущих очерках история еврейского народа была представлена не как набор неких событий. Была сделана попытка взглянуть на неё как на цепь испытаний, цель каждого из которых состояла в отстаивании определённых идей. Сохранение духовных ценностей, приверженность Торе — условия нашего выживания. Талмуд сравнивает Израиля с овцой, оказавшейся среди семидесяти волков. Семьдесят волков — это народы, среди которых мы живём. Единственная защита для овцы — пастух. Он наделён разумом и потому способен уберечь свою единственную овцу. Наша сила — в союзе с Создателем мира. Во времена каждого из четырёх царств зло пыталось (и продолжает это делать) тем или иным способом оторвать нас от духовности, ослабить нашу связь с Тем, кто способен нас защитить. На каждом из четырёх этапов истории приходилось отстаивать определённый аспект нашей духовности — тот, что подвергался испытанию в данный конкретный момент.

В последнем очерке мы дали оценку происходящему с точки зрения общей идеи, охватывающей все аспекты Творения. Трансформация каждой вещи описывается последовательностью "эмет, тоу, эмет". Любому созданию на земле соответствуют некоторые силы верхнего мира, являющиеся его "корнями". Жизнь — извилистая дорога, по которой всё живое движется к своим "корням". Оказалось, что существует связь между настоящим и целью, к которой движутся. В какой бы точке дороги человек ни находился, у него в руках средство, которое позволяет ему "присоединиться" к грядущему миру. Система мицв — вот мост, соединяющий настоящее с миром, который возникнет после воскрешения мёртвых. Тогда в какой-то мере будут открыты "корни" всего созданного, и меру эту определит Высшая Мудрость.