Общий совет Ринпоче всем, практикующим буддизм

Общий совет Ринпоче всем, практикующим буддизм

Серконг Ринпоче всегда подчеркивал, что необходимо проявлять благоразумие и такт по отношению ко всем ламам и не тратить их время попусту. Он предлагал избегать примера благочестивых людей из Спити. Когда его почитатели в Спити выстраивались в ряд с церемониальными шарфами, они ждали, пока окажутся прямо перед ним, чтобы начать простирания, каждый в отдельности. Такая процедура часто могла длиться часами. Далее, когда задают вопрос ламе, Ринпоче наставлял никогда не рассказывать длинную историю или не устраивать из этого представления. На самом деле он проинструктировал меня никогда не переводить такие вопросы буквально, а передавать только суть.

Вдобавок Ринпоче не хотел, чтобы визитеры всегда подносили ему шарфы-хадаки и то, что он называл «никчемные коробки с печеньками». Он говорил, что те, кто хочет сделать подношение ламе, должны поднести что-нибудь действительно хорошее, что он сможет использовать, или что-то, что ему может понравиться. Более того, тому, кто его часто навещал, например мне, он велел вообще ничего не приносить. Он ничего не хотел и ни в чем не нуждался.

Ринпоче всегда советовал людям опираться в первую очередь на здравый смысл. Так, например, он не любил, когда люди просили его сделать предсказание о мирских делах. Он считал, что единственная ситуация, когда уместно просить о предсказаниях, это та, в которой обычными средствами не разрешить проблему, особенно если это касается духовных вопросов. Однажды у меня возникла проблема, связанная с арендой дома, и я попросил Ринпоче сделать предсказание о том, как мне лучше поступить. Он прогнал меня, велев идти к адвокату.

Кроме этого, в любых начинаниях Ринпоче рекомендовал всегда иметь наготове по меньшей мере три возможных плана действия. В результате мы получаем возможность «маневрировать», что оберегает нас от паники и бессилия, если первый план провалится. Имея наготове несколько альтернативных вариантов, обретаешь чувство безопасности благодаря уверенности, что один из них обязательно сработает.

Однако ученики иногда делаются очень зависимыми от предсказаний мо, тем самым потакая своему нежеланию думать самостоятельно. Избегая ответственности за свои жизни, такие люди хотят, чтобы кто-то принимал решение за них. Хотя проконсультироваться со своим духовным учителем о принятии важных решений часто бывает полезно, однако самым надежным способом будет усвоить систему ценностей, проповедуемую учителем. Тогда, даже если лама отсутствует, эти ценности всегда будут под рукой, чтобы помочь нам принять самое мудрое решение.

Ринпоче особенно критиковал людей, которые просят предсказаний об одном и том же у разных лам до тех пор, пока не получат желаемого ответа. Просьба сделать предсказание подразумевает убежденность в способностях ламы и веру в него. Это означает готовность следовать любому его наставлению. В дополнение Ринпоче советовал не приходить к ламе с рассказами о том, что, мол, другой учитель сказал то-то и то-то, а что вы по этому поводу думаете? Следует мне это делать или нет? Ставить ламу в затруднительное положение, когда ему приходится высказываться в том смысле, что другой духовный учитель неправ, означает проявлять невежественность и бестактность.

Многие западные практикующие на самом деле не знают, как правильно задавать вопросы ламе. Когда они, бывало, приходили и спрашивали его о разных вещах в нелепой манере, Ринпоче всегда поправлял их. Например, если кто-то не знает, посещать ли ему посвящение, нелепо спрашивать: «А хорошо ли будет посетить это посвящение?» Конечно, это хорошо; никто не скажет, что это плохо. Или если кто-то спрашивает: «Идти мне или нет?», то он подразумевает: «Должен я идти или нет?» Никто не обязан идти. Так что, если вы ищете совет у духовного учителя по таким вопросам, лучше всего спросить: «Что вы посоветуете мне сделать?»

Далее, когда мы подходим к ламе и просим разрешения получить посвящение, которое он дарует, глупо спрашивать: «Могу ли я получить посвящение или нет?» Это означает: «Способен я или нет?» — что само по себе бессмысленно. Правильно будет спросить: «Пожалуйста, можно мне получить посвящение?» Когда мы просим продлить визу, чтобы подольше остаться в иностранном государстве, только идиот может спросить: «Могу ли я остаться дольше или нет?» Правильно будет просить: «С вашего разрешения я бы хотел остаться дольше».

Как-то Тернер приставал к Ринпоче раз за разом в течение нескольких месяцев с просьбой даровать ему разрешение на призывание Шестирукого Махакалы, защитника учения. Наконец, когда Ринпоче согласился, Тернер спросил его, какими будут ежедневные обязательства по практике. Ринпоче чуть не побил его, приговаривая, что, прося такое посвящение, он должен был быть готов выполнять абсолютно любые обязательства.

Ринпоче бывал очень недоволен, когда западные практикующие пытались выхлопотать послабление обязательств начитывания, принимаемых вместе с посвящением. Он всегда подчеркивал, что принимать посвящение в практику определенного образа Будды нужно только при искреннем желании выполнять эти практики, вплоть до достижения просветления для блага всех живых существ. Посещать церемонии с целью получить «позитивные вибрации» или из-за того, что «все идут, и я иду», — нелепо, считал он. Также неправильным будет идти на церемонию посвящения с мотивацией совершить ознакомительный ретрит, а потом благополучно забыть о практике медитации. Обязательство ежедневного выполнения садханы какой-либо тантрической практики берется на всю оставшуюся жизнь.

Ринпоче подчеркивал, что нужно тщательно анализировать суть духовных практик и проверять качества духовных учителей до того, как начнешь им следовать, а не после этого. Это было главным недостатком, который Ринпоче видел в западных практикующих. У нас есть тенденция бросаться во все предприятия преждевременно и необдуманно. Ринпоче предупреждал, что не надо, подобно умалишенным, выбегать на замерзшее озеро, а потом палкой проверять за собой, достаточно ли крепок лед, чтобы выдержать наш вес.

Ринпоче говорил, что люди могут посещать учения любого ламы и из вежливости делать простирания даже его монашеским одеждам или изображению Будды, висящему в комнате. Однако совсем другое дело — стать учеником этого учителя. Ринпоче говорил, что я могу переводить для любого ламы, но это не сделает его моим духовным учителем. Он объяснял, что это касается даже тех случаев, когда я перевожу на церемонии тантрического посвящения. Единственное, что действительно имеет значение, — это наше отношение к учителю.

Ринпоче также чувствовал, что многие западные люди слишком поспешно становятся монахами и монахинями, не проверив, действительно ли это тот образ жизни, который они хотят вести до конца своих дней. Часто они не считаются с тем, как принятие ими монашества повлияет на их родителей или как они будут содержать себя в будущем. Конечно, если кто-то способен отречься от всего, подобно великим мастерам прошлого, им нет нужды думать о таких вещах, как семья или деньги. Но мы-то хорошо знаем сами себя, чтобы решить, Миларепы мы или нет.

В связи с этим Ринпоче часто ссылался на пример Друбканга Гелега Гьяцо. Этот великий тибетский мастер в молодости хотел стать монахом, но его семья не поддерживала это его стремление, и все были очень расстроены. Поэтому он остался с семьей и заботился о своих родителях до глубокой старости, а когда они умерли, он пожертвовал свое наследство на благие цели. Только после этого он стал монахом.

Ринпоче всегда подчеркивал, что необходимо уважать своих родителей и заботиться о них. Как западные буддисты, мы охотно разглагольствуем о том, что нужно воспринимать всех живых существ как своих отцов и матерей в прошлых жизнях, и о том, что необходимо отплатить им за их доброту. Но на уровне личных отношений многие из нас не могут поладить даже с теми живыми существами, которые являются нашими родителями в этой жизни. Заботиться о своих родителях и проявлять доброту по отношению к ним, учил Ринпоче, — это поистине великая буддийская практика.

Тому, кто заранее тщательно все взвесил и только потом стал монахом или монахиней, или тому, кто уже принял монашество, Ринпоче объяснял, что нельзя быть монахом наполовину, подобно летучей мыши. Когда летучая мышь находится среди птиц и не желает принимать участия в том, что они делают, она говорит: «Я не могу это делать — у меня зубы». Когда она с мышами, она говорит: «Я не могу это делать — у меня крылья». Вести себя таким образом, как описано в этом примере, означает просто использовать монашеское одеяние ради удобства. Когда таким людям не нравится быть вовлеченными в какие-либо мирские заботы, такие, как, например, необходимость зарабатывать себе на жизнь, они используют свои монашеские одежды для самооправдания. Когда им не нравятся какие-то монашеские функции — посещение длительных ритуалов или путешествие в монашеских одеждах, они ищут себе оправдание в том, что они западные люди. Как говорил Ринпоче: «Кого вы пытаетесь обмануть?»

Это не означает, объяснял Ринпоче, что практикующие буддисты не должны работать. Монахам ли, мирянам ли — всем необходимо быть практичными и вести обыкновенный образ жизни. Ринпоче учил, что то, чем мы занимаем наши ум и речь, гораздо важнее того, чем мы занимаем свое тело. Поэтому тем, кто усиленно практикует и при этом должен обеспечивать себя сам, он советовал заниматься неквалифицированным, ручным трудом. Тогда во время работы можно практиковать, повторяя мантры или вызывая в уме теплые чувства и добрые мысли. Если думать об учениях во время работы трудно, а мы уже получили какие-либо тантрические посвящения, мы по меньшей мере можем трансформировать свой собственный образ. В течение дня мы можем представлять себя в образе соответствующего будды, а окружающую обстановку — как Чистые Земли, способствующие нашему духовному развитию. Потом рано утром или поздно вечером мы можем практиковать сложные визуализации садхан. Ринпоче всегда делал акцент на том, что нельзя отделять буддийскую практику от повседневной жизни.

Тернер был родом из Англии, где в течение многих лет, будучи безработным, жил со своей женой и двумя детьми на социальное пособие. Почти все свое время он проводил в ретрите, интенсивно выполняя различные практики. Он думал: зачем тратить время на работу, когда можно практиковать учения? Получив от Ринпоче дженанг Белого Махакалы, образа защитника, ассоциируемого с богатством, он ежедневно молился, чтобы его финансовые проблемы разрешились сами собой. Ринпоче был им недоволен. Он говорил, что это похоже на то, как больной молится будде Медицины, чтобы поправиться, но при этом никогда не принимает лекарства. Он велел Тернеру найти работу и делать свои интенсивные практики только в короткий период времени утром и вечером. Тогда призывание Белого Махакалы поможет в его работе и принесет финансовый успех.

Ринпоче предпочитал, чтобы люди были практичными и деятельными, а не витали в облаках. Так, он всегда стремился к тому, чтобы на практики и распевание молитв не уходило много времени. Однажды студенты центра Гепел Линг в Милане, где Ринпоче давал учения по тексту ламрим (поэтапный путь к пробуждению) и практике Авалокитешвары, попросили его провести сессию медитации в качестве завершения этого курса учений. Ринпоче согласился и велел им выполнить стадию зарождения себя в образе Авалокитешвары, следуя шестичленному процессу, после чего медитировать на полусотне основных положений ламрима, причем сделать это все за две минуты. Когда студенты зароптали по поводу того, как мало времени он выделил для всех этих практик, Ринпоче «смягчился» и сказал: «Хорошо, сделайте за три». Затем он объяснил, что хороший практикующий может в медитации охватить весь Ламрим за время, которое необходимо для того, чтобы перекинуть ногу через седло, когда садишься на лошадь. Ведь, когда приходит смерть, не будет времени на то, чтобы усесться поудобней и начать визуализацию медленно и размеренно.

Ринпоче подчеркивал, что нужно быть реалистами в своем отношении ко всем аспектам буддийской практики. Это особенно важно, если мы стремимся стать бодхисаттвами, основная задача которых — приносить пользу другим живым существам. Хотя со своей стороны мы всегда должны быть готовы помочь, необходимо помнить, что открытость других к нашей помощи и в конечном итоге успех наших усилий зависят от их кармы — предыдущих моделей поведения, которые обусловили нынешнее состояние их сознания. Поэтому Ринпоче советовал не предлагать помощь в делах, которые нас не касаются, а также когда другие не заинтересованы в нашей помощи. В такой ситуации наше вмешательство только вызовет сопротивление, а если наша помощь не принесет пользы, то на нас еще и ляжет вся вина за постигшую их неудачу.

Лучше всего держаться в тени. Мы можем дать понять другим, что рады помочь, и, если они попросят, мы обязательно поможем им в решении их проблем. Тем не менее нужно избегать позиционирования самих себя как «бодхисаттв по найму». Лучше всего делать ежедневные медитативные практики и вести скромный образ жизни. Ринпоче особенно предостерегал не обещать больше, чем мы можем сделать, или объявлять, что мы что-то собираемся предпринять или достичь в будущем. Это только породит препятствия, и, в конце концов, если мы не выполним обещанного, мы будем выглядеть глупо и утратим доверие окружающих.

Этот принцип не обещать больше, чем мы можем сделать, особенно важен в наших отношениях с духовными учителями. Ринпоче советовал всегда следовать наставлениям из «Пятидесяти строф благочестивого почитания учителя» Ашвагхоши, которые он читал наизусть каждый день как часть своей медитативной практики. Если наш учитель просит нас о чем-либо, а мы по каким-то причинам не можем выполнить его просьбу, мы должны скромно и вежливо объяснить, почему мы не можем этого сделать. Ринпоче подчеркивал, что суть искренней преданности духовному учителю заключается не в том, чтобы становиться рабом или послушным роботом, а в том, чтобы научиться стоять на собственных ногах, думать самостоятельно и достичь просветления. Если мы не можем выполнить того, о чем просит учитель, совершенно неуместно чувствовать себя виноватыми, думая, что мы разочаровали своего наставника и потому являемся плохими учениками. Настоящий духовный учитель не бывает безрассудным тираном.

Если же мы соглашаемся что-то сделать для нашего учителя или для кого-нибудь еще, то по совету Ринпоче нам лучше с самого начала расставить все точки над «i». Мы, без сомнения, навлечем на себя беду, если, притворившись сперва эдакими «благодетелями», впоследствии, выполняя поставленную задачу или уже после ее выполнения, объявим о том, что хотим получить что-то взамен, в виде вознаграждения за наши услуги. Ринпоче учил, что, если мы будем себя вести как практичные реалисты, которые продумывают свои действия заранее, тогда и мирские и духовные дела пойдут у нас хорошо. Если же мы непрактичны, далеки от реальности и бездумно кидаемся в любые начинания, ни одно из них не принесет нам успеха.

Ринпоче советовал то же самое и членам буддийских центров на Западе. Он учил их не разбрасываться обязательствами, которые они не смогут выполнить, и не начинать многообещающих проектов, которые они не смогут завершить. Он наставлял их начинать с малого и быть скромнее, и не поддаваться искушению обосноваться в отдаленных загородных районах. Буддийские центры должны быть в месте, удобном для горожан, а также для того, чтобы их обитатели могли найти работу неподалеку. В свое время, при необходимости, группа всегда может продать старое помещение центра и купить другое, большего размера.

Цель буддийских центров не в том, чтобы привлекать большие толпы людей, используя для этого зазывную рекламу, как это принято в цирке. Ринпоче всегда предпочитал небольшие группы искренних и мотивированных учеников. Более того, при выборе духовного учителя главным критерием является не то, насколько хорошо он умеет развлекать аудиторию или какие смешные истории он рассказывает. Если мы хотим посмеяться или увидеть что-нибудь экзотическое, проще действительно пойти в цирк и посмотреть на клоунов или на любое другое представление.