ПРОРОРОКИ В ПОСЛЕПЛЕННЫЙ ПЕРИОД

ПРОРОРОКИ В ПОСЛЕПЛЕННЫЙ ПЕРИОД

Третьеисаия

Итак, в 538 г., вскоре после своего вступления в Вавилон, Кир издает указ, по которому иудеям было разрешено вернуться на родину, в Иудею. В одной из наиболее поздних книг Ветхого завета, Книге Ездры, об этом записано следующее: «В первый год Кира, царя персидского, во исполнение слова Яхве из уст Иеремии, возбудил Яхве дух Кира, царя персидского, и он повелел объявить по всему царству своему, словесно и письменно: так говорит Кир, царь персидский: все царства земли дал мне Яхве бог небесный, и он повелел мне построить ему дом в Иерусалиме, что в Иудее. Кто есть из вас, из всего народа его, — да будет бог его с ним, — и пусть он идет в Иерусалим… и строит дом Яхве бога Израилева, того бога, который в Иерусалиме. А все оставшиеся во всех местах, где бы тот ни жил, пусть помогут ему жители места того серебром и золотом и иным имуществом, и скотом, с доброхотным даянием для дома божия, что в Иерусалиме» (1 Езд. 1:1–4).

К тому же 538 г. относится другой документ, дошедший до нас, — обращение вавилонских жрецов к своему народу в связи с приходом персов. В этом обращении жрецы захваченного иноземным царем Вавилона уверяют, что главный вавилонский бог Мардук, «обозрев все страны, исследовал их в поисках праведного царя по своему сердцу, чтобы взять его за руку. Кира царя… воззвал он по имени и призвал его к владычеству над вселенной… и повелел ему шествовать к своему граду Вавилону… без битвы и боя дал он ему вступить в Вавилон». Далее приводится подлинный манифест Кира, в котором царь персов объявляет: «Когда я мирно вошел в Вавилон… Забота о внутренних делах Вавилона и о всех его святилищах тронула меня… Моим благословенным деяниям возрадовался Мардук, великий владыка, и благословил меня, Кира, царя, чтущего его, и Камбиза, моего сына…»[64]

Ряд выражений в обращении вавилонских жрецов удивительно напоминают текст из Второисаии: Кир называется в обоих источниках праведным царем, он по сердцу богу, назвавшему его по имени и взявшему за руку. В манифесте Кира, как и в указе об освобождении иудеев, персидский царь с почтением отзывается в одном случае о Мардуке, в другом — о Яхве, «боге небесном», и проявляет заботу об их святилищах. Конечно, причиной этого была не столько религиозность Кира, сколько его политические интересы. Ему нужно было привлечь на свою сторону влиятельное вавилонское жречество, и он этого добился: Вавилон ни при нем, ни при его сыне не делал попыток восстать против персов. И иудеям Кир разрешил вернуться на свою родину, конечно, не потому, что получил повеление Яхве построить ему дом в Иерусалиме. Кир подготавливал нападение на Египет, и ему важно было иметь на подступах к Египту страну с преданным ему населением. А иудейское жречество не только получило разрешение на строительство нового храма Яхве в Иерусалиме, но ему были возвращены сосуды и другая драгоценная утварь из иерусалимского храма, захваченные еще при Навуходоносоре и вывезенные в Вавилон. Часть расходов по строительству храма была отнесена за счет персидской казны (1 Езд. 6:3–5). Кир хотел быть уверенным в преданности иудейского жречества, но Иудея отнюдь не стала независимым государством, а вошла в состав Персидской державы в качестве зависимой области, подчиненной персидскому наместнику. Над Иудеей был поставлен также местный правитель — потомок дома Давида Зоровавель (Зерубавель) и вместе с ним первосвященник Иисус, но Зоровавелю не было дано полного царского титула, а только княжеский.

Опасения Второисаии оправдались. Как уже было сказано, далеко не все иудейские изгнанники в Вавилонии пожелали покинуть свою новую родину. В Книге Ездры указано общее число возвращавшихся по указу Кира — 42 360 человек, это была, по-видимому, лишь небольшая часть иудеев, живших тогда в Вавилонии, остальные предпочли ограничиться пожертвованиями на строительство храма в Иерусалиме и остались на своих местах. В той же Книге Ездры приводится численность возвратившихся в Иудею жрецов-левитов, певцов храмовых и другого обслуживающего храм персонала — свыше 4500 человек.

Правы оказались и те иудеи в Вавилонии, которые так и не поверили до конца обещаниям Яхве и его пророков в ближайшее время уничтожить царство зла Вавилон и облечь Сион в одежды величия. Оказавшийся в руках персов Вавилон не только не был разрушен, но, напротив, застроился новыми зданиями и храмами и стал одной из столиц Персидской державы. А возвращение иудеев из плена хотя и состоялось, но происходило совсем не так, как рисовалось пророками. Где было обещанное величие и процветание «избранного народа»? Послепленная иудейская община оказалась в крайне тяжелых условиях. Ряд лет были неурожайными, страну постигли страшная засуха, болезни зерновых и плодовых (Агг. 1:5—11; 2:15–19) и вдобавок нападение саранчи. Из года в год повторялся голод. Та часть населения Иудеи, которая в свое время не была уведена в плен Навуходоносором, заняла земли угнанных и не хотела их отдавать. Началось строительство храма с восстановления жертвенника, на котором сразу же стали совершаться жертвоприношения. Но возведение храма Яхве затянулось на целых 20 лет. Иерусалим лежал в развалинах, и надо было еще восстанавливать его стены.

К столетию со времени возвращения иудеев из вавилонского плена относится деятельность нескольких пророков, чьи оракулы были впоследствии объединены в особые книги под их именами (книги Аггея, Захарии, Иоиля, Авдия), и, кроме того, ряд анонимных оракулов, вписанных в книги других пророков. Среди этих последних особое место занимают оракулы, вписанные в последние одиннадцать глав Книги Исаии с 55 по 66. Анонимному автору этих оракулов библеистами Нового времени было присвоено условное имя — Третьеисаия (Тритоисаия).

Историческая обстановка того времени обрисована в этих главах достаточно ясно. Иудеи из Вавилона, вернее их потомки, уже вернулись на родину, уже началось строительство нового храма, но стены города еще не восстановлены (60:10–13). В стране царят раздоры между «праведными» и «неправедными». «Неправедные» — это не языческие угнетатели, как у Второисаии, а нечестивые и беззаконные иудеи, которые стали полуязычниками, приносят жертвы Яхве на его жертвеннике в Иерусалиме и одновременно «приготовляют трапезу» для языческих богов Гада и Мени (65:11), совершают жертвоприношения в рощах и едят свиное мясо (66:17). Это также негодные светские правители, пьяницы, лежебоки и беззаконники, обижающие и жестоко эксплуатирующие бедняков, заставляющие их трудиться на себя даже в дни постов и праздников (58:3–6). Они лицемеры и говорят «клевету и измену» (59:12–13). За это Яхве полон гнева. Он покарает грешников, как покарал уже ранее языческих угнетателей Иуды (о Вавилоне и Кире нет никаких упоминаний). Наказав и истребив нераскаявшихся грешников, Яхве восстановит Иерусалим, и свет славы Яхве взойдет над ним. Пророк предрекает Иерусалиму блестящее будущее. В Иудее будут застроены все пустынные места, восстановлены разоренные города (61:4). Сами иудеи будут называться «священниками Яхве», «служителями бога» (61:6), а народы и царства, которые не захотят служить Иуде, погибнут, «совершенно истребятся» (60:12). После этого в земле Иуды «не будет более насилия… опустошения и разорения… И народ… весь будет праведный…» (60:18,21).

Современная пророку ситуация, если о ней судить по приведенным оракулам, — это, конечно, положение в Иудее в первые годы после прибытия туда переселенцев из Вавилона во главе с Зоровавелем и первосвященником Иисусом. Вернувшееся на родину жречество Яхве, наверное, к своему огорчению, должно было обнаружить, что их соотечественники, та часть населения Иудеи, которая Навуходоносором была оставлена на месте, за прошедшие 50 лет успела основательно заразиться язычеством. Поскольку иерусалимского храма не существовало, ожили местные святилища в рощах и на горах, и там стали приносить жертвы уже не только Яхве, но и древним языческим богам Ваал-Гаду, Мени и другим. Возвратившиеся жрецы Яхве повели решительную борьбу против этого нечестия. Это была нелегкая борьба еще и потому, что участились браки между иудеями и представителями других соседних народностей и приостановить этот процесс было трудно. Еще в середине V в., по свидетельству Книги Ездры, «народ Израилев и священники и левиты не отделились от народов иноплеменных… от ханаанеев, хеттеев, ферезеев, иевусеев, аммонитян, моавитян, египтян и аморреев, потому что взяли дочерей их за себя и за сыновей своих, и смешалось семя святое с народами иноплеменными, и при том рука знатнейших и главнейших была в сем беззаконии первою» (1 Езд. 9:1–2).

Смешанные браки еще более способствовали распространению язычества и затрудняли его искоренение. Жрецы Яхве и ревнители бога вынуждены были начать борьбу против язычества сперва методами пропаганды, и здесь в роли застрельщиков выступили пророки, близкие к жречеству. Одним из них, очевидно, и был Третьеисаия. В его пророчествах можно обнаружить ряд черт, характерных именно для того времени, когда иерусалимское жречество еще не вошло в полную силу и, настаивая на одних требованиях своего культа, считало возможным поступиться другими. От имени Яхве пророк открывает и иноплеменникам возможность служить Яхве: «Да не говорит сын иноплеменника, присоединившийся к Яхве: «Яхве совсем отделил меня от своего народа»… Сыновей иноплеменников, присоединившихся к Яхве, чтобы служить ему и любить имя Яхве, быть рабами его, всех, хранящих субботу от осквернения ее и твердо державшихся завета моего, я приведу на святую гору мою… всесожжения их и жертвы их будут благоприятны на жертвеннике моем, ибо дом мой назовется домом молитвы для всех народов. Яхве бог, собирающий рассеянных израильтян, говорит: к собранным у него я буду еще собирать других» (56:3,6–8). Но в будущем блаженном царстве Израиля обратившиеся к Яхве сыны иноплеменников все же будут жить только в качестве пастухов, земледельцев и виноградарей (61:5). Непосредственно обслуживать бога будут только иудеи.

Есть у Третьеисаии одно место, где Яхве как будто уверяет, что он не особенно нуждается в храме: «Так говорит Яхве: небо — престол мой, а земля — подножие ног моих; где же построите вы дом для меня, и где место покоя моего?» (66:1); и что неугодны Яхве жертвы и посты, если «в день поста вашего вы исполняете волю вашу и требуете тяжких трудов от других… Вот пост, который я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда… правда твоя пойдет пред тобою, и слава Яхве будет сопровождать тебя» (58:3,6–8).

Но наряду с этими местами, напоминающими соответствующие призывы Амоса, Михея и Исаии и проникнутыми сочувствием к угнетенным и обездоленным среди своего народа, у Третьеисаии читаем: «Если ты удержишь ногу твою ради субботы от исполнения прихотей твоих во святый день мой, и будешь называть субботу отрадою, святым днем Яхве… и почтишь ее тем, что не будешь заниматься обычными твоими делами, угождать твоей прихоти и пустословить, — то будешь иметь радость в Яхве, и я возведу тебя на высоты земли…» (58:13–14). Ритуальные требования у Третьеисаии оказываются не менее важными, чем моральные. Культовая сторона в религии Яхве со времен плена начинает играть все более важную роль. В этом было заинтересовано главным образом иудейское жречество, а пророки Яхве отразили его требования в своей специфической форме, в форме угроз и увещаний от имени бога. Со временем жрецы Яхве перешли к более крутым мерам репрессивного характера против своих противников. Но в первые послепленные годы первостепенной задачей для них стало строительство в Иерусалиме храма Яхве, которое, как мы уже знаем, сильно затягивалось.

Храмовые пророки. Аггей, Захария, Второзахария

Книга Аггея содержит всего две главы, и оракулы, содержащиеся в них, можно датировать с достаточной степенью уверенности. Составитель книги в четырех местах пометил даты пророчеств: «Во второй год царя Дария, в шестой месяц, в первый день месяца, было слово Яхве через Аггея пророка к Зоровавелю, сыну Салафиилеву, правителю Иудеи, и к Иисусу, сыну Иоседекову, великому иерею» (Агг. 1:1); «в седьмой месяц в двадцать первый день месяца» (2:1); «в двадцать четвертый день девятого месяца, во второй год Дария» (2:10) и «вторично в двадцать четвертый день месяца» (2:20). Второй год царствования персидского царя Дария — это 520 г. до н. э. Пометы сделаны не самим Аггеем: в них о нем говорится в третьем лице, с добавлением его «звания» — пророк, а в одном месте даже «вестник Яхве, посланный от Яхве…» (1:13).

Читая книгу Аггея, нельзя отделаться от впечатления, что выступления пророка преследовали вполне конкретную цель — ускорить затянувшееся строительство храма. У Третьеисаии бог как будто не особенно настаивал на том, что ему необходимо жилище на земле, потому что престолом ему служит все небо (Ис. 66:1). У Аггея Яхве ведет себя по-иному, он, оказывается, нуждается в земном доме не менее, чем люди: «Так сказал Яхве Саваоф: народ сей говорит: «не пришло еще время, не время строить дом Яхве»… А вам самим время — жить в домах ваших украшенных, тогда как дом сей в запустении?» (1:2,4). Пророк от имени бога объявляет, что все бедствия, которые переживал народ в последние годы, насылал на них Яхве за их преступную медлительность в возведении его дома: «Вы сеете много, а собираете мало… ожидаете многого, а выходит мало; и что принесете домой, то я развею. — За что? говорит Яхве Саваоф: за мой дом, который в запустении, тогда как вы бежите, каждый к своему дому. Посему-то небо заключилось и не дает вам росы, и земля не дает своих произведений. И я призвал засуху на землю, на горы, на хлеб, на виноградный сок, на елей и на все, что производит земля, и на человека, и на скот…» (1:6,9—11). Яхве настоятельно требует ускорить строительство храма: «Взойдите на гору и носите дерева, и стройте храм; и я буду благоволить к нему, и прославлюсь, говорит Яхве» (1:8). Если верить написанному в книге, то выступления пророка и угрозы Яхве подействовали: «народ убоялся Яхве… И они пришли и стали производить работы в доме Яхве Саваофа, бога своего» (1:12,14).

В действительности вряд ли и эта попытка жрецов ускорить возведение храма имела решительный успех, строительство продолжалось еще пять лет, и выглядел второй храм настолько скромнее первого, что Аггей с горечью констатирует: «Кто остался между вами, который видел этот дом в прежней его славе, и каким видите вы его теперь? Не есть ли он в глазах ваших как бы ничто?» (2:3). Утешая строителей «дома Яхве», пророк обещает им помощь бога: «Ободрись, весь народ земли… и производите работы, ибо я с вами, говорит Яхве Саваоф… Не бойтесь! Ибо так говорит Яхве Саваоф: еще раз, и это будет скоро, я потрясу небо и землю, море и сушу, и потрясу все народы, и придет желаемый всеми народами, и наполню дом сей славою, говорит Яхве Саваоф» (2:4–7).

Кого называл Аггей «желаемым всеми народами»? Скорее всего — «отпрыска от корня давидова» Зоровавеля. Книга Аггея кончается торжественным обещанием Яхве: «Скажи Зоровавелю, правителю Иудеи: потрясу я небо и землю; и ниспровергну престолы царств, и истреблю силу царств языческих, опрокину колесницы и сидящих на них, и низринуты будут кони и всадники их, один мечом другого. В тот день, говорит Яхве Саваоф, я возьму тебя, Зоровавель, сын Салафиилев, раб мой, говорит Яхве, и буду держать тебя как печать, ибо я избрал тебя, говорит Яхве Саваоф» (2:21–23).

В 530 г. Кир предпринял поход в Среднюю Азию против кочевых племен массагетов, угрожавших с северо-востока границам его державы. В решающем сражении персидское войско было разбито и сам Кир погиб. Престол перешел к его сыну Камбизу, который, продолжая завоевательную политику своего отца, в 525 г. двинул свои войска на Египет. Египет был завоеван. Но в отсутствие Камбиза на его родине в Иране произошло восстание, которое возглавил мидийский жрец Гаумата, выдававший себя за брата Камбиза Бардию. Камбиз направился в Иран, но в пути при неясных обстоятельствах умер. Персидский престол захватил самозванец — Лжебардия. Но в том же 522 г. он был убит в результате дворцового заговора и царем стал один из заговорщиков, Дарий. Сразу же после этого в ряде мест Персидской державы вспыхнули восстания покоренных народов: в Вавилонии, Персии, Мидии, Эламе, в Средней Азии, в Египте. Только к концу 519 г. Дарию удалось подавить эти восстания и упрочить свое положение на престоле. Может быть, в оракулах иудейского пророка о ниспровержении престолов и истреблении языческих царств можно увидеть намеки на эти катаклизмы в Персидской державе, может быть, он принял их за начало ее конца, за признак скорого наступления мессианской эры? Может быть, он поэтому счел себя вправе заверить от имени бога, что «это будет скоро» и что Яхве уже избрал царя мессианского царства — Зоровавеля. Но еще раз не сбылось пророчество от имени Яхве. Персидская держава не только устояла, но и достигла при Дарии I небывалой мощи. К этому времени относится книга еще одного храмового пророка, Захарии.

В дошедшем до нас тексте Книги Захарии содержится 14 глав, но, по мнению подавляющего большинства исследователей, самому пророку, именем которого названа книга, принадлежат только первые 8 глав. Последующий текст был сочинен кем-то другим, и этому анонимному автору ученые присвоили условное имя — Второзахария. Захария несколько раз называет даты, когда он получил свои «видения» и «откровения». Самая ранняя из них: «в восьмом месяце во второй год Дария» — это ноябрь 520 г. до н. э. Остальные в разные месяцы 519 и 518 гг.

Как и Аггей, Захария, видимо, воспринимал бурные события первых двух лет правления Дария как верные указания на приближение «последнего дня» и наступление мессианистического царства. Но уже к 519 г. Дарию, как известно, удалось в большей части своей державы навести спокойствие, расправиться с восстаниями. Отзвуки этих событий можно усмотреть уже в первом пророчестве Захарии, где он повествует о восьми видениях, которые Яхве дал ему в течение одной ночи — «в двадцать четвертый день одиннадцатого месяца… во второй год Дария» (февраль 519 г.): «Видел я ночью: вот, муж на рыжем коне (в оригинальном тексте — «на красном». — М. Р.) стоит между миртами… а позади его кони рыжие, пегие и белые». Ангел и муж на красном коне дают пророку объяснение: «это те, которых Яхве послал обойти землю. И они отвечали ангелу Яхве… и сказали: обошли мы землю, и вот, вся земля населена и спокойна». После этого тот же ангел задает вопрос Яхве, когда же он, наконец, умилосердится над Иерусалимом и над городами Иуды, на которые гневается вот уже 70 лет? В ответ Яхве изрекает «слова благие, слова утешительные»: «Возревновал я о Иерусалиме и о Сионе ревностью великою; и великим негодованием негодую на народы, живущие в покое… Я обращаюсь к Иерусалиму с милосердием; в нем соорудится дом мой… и землемерная вервь протянется по Иерусалиму». Тут Захария увидел четыре рога и четырех рабочих, которые направлялись к этим рогам. Ангел объясняет: «Эти рога разбросали Иуду, так что никто не может поднять головы своей», а рабочие «пришли устрашить их, сбить роги народов, поднявших рог свой против земли Иуды, чтобы рассеять ее» (1:7—21).

Две пары рогов — это, конечно, Египет и Вавилон. Их рога сбиты — видимо, намек на подавление Дарием восстания в этих странах. Теперь их народы в покое. А Яхве все еще без своего «дома». Об этом его забота.

В следующем видении Захария видит еще одного «мужа» — ангела, держащего в руках «землемерную вервь», и другого ангела, который говорит первому: «Скажи этому юноше: Иерусалим заселит окрестности по причине множества людей и скота в нем. И я буду для него, говорит Яхве, огненною стеною вокруг него и прославлюсь посреди него. Эй, эй! бегите из северной страны… Спасайся, Сион, обитающий у дочери Вавилона». Яхве, несомненно, имеет в виду иудеев, не пожелавших оставить Вавилон и вернуться на родину. Он призывает их бежать из Вавилонии, «северной страны», потому что скоро он поднимет руку свою на них и они «сделаются добычею рабов своих». А Иерусалим возрадуется: «Ликуй и веселись, дщерь Сиона! — обращается к Иерусалиму Яхве. — Ибо вот, я приду и поселюсь посреди тебя… И прибегнут к Яхве многие народы в тот день, и будут моим народом…» (Зах. 2).

В следующем видении пророк узрел первосвященника Иисуса, стоящего перед ангелом, и «сатану, стоящего по правую руку его, чтобы противодействовать ему». Яхве строго запрещает сатане выступать против «великого иерея». Тут пророк увидел, что у первосвященника одежда вся в пятнах. Но ангел повелел: «Снимите с него запятнанные одежды» и, обращаясь к Иисусу, сказал: «Смотри, я снял с тебя вину твою и облекаю тебя в одежды торжественные… Так говорит Яхве Саваоф: если ты будешь ходить по моим путям и если будешь на страже моей, то будешь судить дом мой и наблюдать за дворами моими… Выслушай же, Иисус… ты и собратия твои, сидящие перед тобою, мужи знаменательные: вот, я привожу раба моего, отрасль. Ибо вот тот камень, который я полагаю перед Иисусом». При этом Яхве добавил, что «на этом одном камне семь очей» (позже выяснится, что это семь очей бога), что бог «изгладит грех земли сей в один день» и «в тот день, говорит Яхве Саваоф, будете друг друга приглашать под виноград и под смоковницу» (Зах. 3).

Выступление пророка имело, очевидно, прямое отношение к обстановке, сложившейся в иерусалимской общине. Видение запятнанной одежды на первосвященнике можно истолковать вполне однозначно: верховный жрец иерусалимского храма основательно запятнал себя какими-то неблаговидными поступками, чем вызвал нападки со стороны каких-то противников. Сторонникам Иисуса, жреческой партии, пришлось выпустить на сцену молодого пророка из жреческой фамилии, который объяснил, что выступающие против Иисуса — это приспешники сатаны и что сам бог запрещает нападать на своего служителя, которого он уже очистил от грехов. Вместе с тем и самому первосвященнику было сделано строгое внушение, чтобы отныне он ходил только «путями Яхве» и перестал сбиваться с них, что с ним, видимо, случалось до этого; тогда он сохранит свое высокое звание и власть. Но вместе с ним будет «отрасль», — несомненно, имеется в виду «отрасль корня давидова» Зоровавель, с которым Иисус должен жить дружно — ходить друг к другу в гости.

В следующем видении эта мысль подтверждается. Пророк увидел «светильник весь из золота… и семь лампад на нем, и по семи трубочек у лампад… и две маслины на нем, одна с правой стороны чашечки, другая с левой стороны ее». Ангел объясняет Захарии: «Это слово Яхве к Зоровавелю, выражающее: не воинством и не силою, но духом моим… Руки Зоровавеля положили основание дому сему; его руки и окончат его… Радостно смотрят на строительный отвес в руках Зоровавеля те семь — это очи Яхве, которые объемлют взором всю землю». Пророк спрашивает: «Что значат две масличные ветви, которые через две золотые трубочки изливают из себя золото?» Ответ ангела гласит: «Это два помазанные елеем, предстоящие господу всей земли» (Зах. 4:14). Два помазанные елеем — первосвященник Иисус и светский правитель Зоровавель, который, раз он начал строительство храма, «дома Яхве», должен его и закончить, преодолев все трудности, в том числе воровство строительных материалов, заготовленных для храма. Об этой детали мы неожиданно узнаем из очередного видения Захарии. Пророк увидел летящий огромный свиток, исписанный с обеих сторон. Оказывается, на одной стороне свитка было написано, что «всякий, кто крадет, будет истреблен», на другой: «всякий, клянущийся ложно, истреблен будет». Яхве объявляет Захарии, что это проклятие «войдет в дом татя и в дом клянущегося моим именем ложно… и истребит его, и дерева его, и камни его» (5:1–4).

Следует еще одно видение, в котором снова фигурируют кони четырех мастей (запряженные на этот раз в колесницы). Ангел объясняет Захарии, что это — четыре небесных духа, которых бог рассылает в разные стороны, чтобы обойти землю, и сообщает пророку, что «вышедшие в землю северную успокоили дух мой на земле северной». Северной землей пророк называет Вавилон, и, после того как на душе у бога стало спокойно за вавилонскую иудейскую общину, он дает пророку совершенно конкретное и реальное поручение без всяких символов и аллегорий: «Возьми у пришедших из плена, у Хелдая, у Товии и у Иедая, и пойди в тот самый день, пойди в дом Иосии, сына Софониева, куда они пришли из Вавилона, возьми у них серебро и золото и сделай венцы, и возложи на голову Иисуса, сына Иоседекова, иерея великого, и скажи ему: так говорит Яхве Саваоф: вот муж, — имя ему Отрасль, он произрастет из своего корня и создаст храм Яхве… и воссядет, и будет владычествовать на престоле своем; будет и священником на престоле своем, и совет мира будет между тем и другим» (6:1 —13).

Несмотря на этот повторный призыв Захарии к миру между первосвященником Иисусом и князем Зоровавелем, мира не получилось, и в этом, несомненно, сыграла какую-то роль вавилонская иудейская община. Вспомним, что еще в первые годы плена иерусалимское жречество начало строить планы будущего своего государства, государства жрецов — иерократию. В утопическом плане Иезекииля во главе этого государства первосвященник Яхве, а князь — далеко на заднем плане. Для тех иудеев, которые остались в Вавилонии, но сохранили тесные связи со своей родиной, Иерусалим был прежде всего религиозным центром. Богатые вавилонские иудеи поддерживали жреческую партию, присылали палестинской общине золото и серебро, ожидая, что это пойдет на строительство иерусалимского храма, укрепление иерократического строя. И когда пророк Захария изготовил из золота, присланного из Вавилона, венец для первосвященника, а не для князя, то это было открытое признание превосходства жреческой власти над светской. Этим участь Зоровавеля была, в сущности, предопределена. Ему пришлось покинуть Иудею и вернуться в Вавилонию, где он в дальнейшем не играл никакой политической роли.

Можно не сомневаться, что жреческая партия пользовалась также поддержкой персидских властей. Персидские цари, начиная с Кира, стремились опереться на жречество в завоеванных странах, в Вавилонии, позже в Египте, и Иудея не была исключением. Дарий I специальным указом в 519 г. подтвердил распоряжение Кира о возведении иерусалимского храма и об отпуске «из имущества царского» средств на это строительство (Езд. 6:8). От Зоровавеля, потомка древней царской династии, можно было ждать сепаратистских тенденций, и его постарались убрать из Иудеи.

После расправы с Зоровавелем пророк Захария, видимо, был выведен из политической игры. В главах 7–8 излагается содержание еще одного слова Яхве к Захарии, может быть последнего. В нем Яхве в очередной раз призывает производить «суд справедливый», оказывать милость и сострадание «к брату своему», не притеснять вдов, сирот и бедняков. За то, что иудеи не соблюдали этих заветов Яхве, которые он посылал им «духом своим через прежних пророков», они были развеяны по всем народам. Но теперь Яхве вернул свою милость Сиону и будет жить в Иерусалиме.

О дальнейшей судьбе Захарии ничего не известно.

Как уже было сказано, главы с 9-й по 14-ю в Книге Захарии резко отличаются от предыдущих по стилю, языку и содержанию. Они явно принадлежат другому автору (или авторам), которому было присвоено условное имя — Второзахария.

Текст этих глав начинается с ряда оракулов, касающихся финикийских и филистимских городов Тира, Аскалона, Газы, Экрона. Пусть Тир не гордится своим богатством и своей крепостью, ибо Яхве сделает его бедным и поразит силу его в море, и сам он будет истреблен огнем, и высокомерие филистимских городов будет также уничтожено. Не станет царя в Газе, и Аскалон будет необитаем. Яхве нашлет на них чужие племена, которые их заселят, а сам бог расположит свой стан у дома своего против войска, «против проходящих вперед и назад, и не будет более проходить притеснитель» по Иудее (Зах. 9:1–8). Затем для Иуды наступит царство мира и благополучия, всякое оружие и боевые колесницы будут истреблены, придет ее царь и спаситель (9:9): «Ликуй от радости, дщерь Сиона… Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий верхом на осле, на молодом осле, сыне ослицы» (СП неточен: «на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной»).

Устами пророка Яхве обещает Иуде «ради крови завета» вывести узников его «изо рва» и призывает «пленников надеющихся» вернуться «на твердыню» (9:11–12).

Но пророчества о блаженном и мирном будущем Иуды прерываются во многих местах оракулами о новых войнах и битвах. Яхве воздвигнет «сынов Сиона» против «сынов Ионии», т. е. против греков. Он будет защищать свой народ: «как молния, вылетит стрела его, и возгремит Яхве бог трубою, и шествовать будет в бурях полуденных» (9:14). Бог обещает: «Укреплю дом Иудин и спасу дом Иосифов… потому что я умилосердился над ними», но вместе с тем он расселит их «между народами, и в отдаленных странах они… будут жить с детьми своими, и возвратятся» (10:6–9). Яхве возвратит их из земли египетской и из Ассирии и соберет их на родине, и «смирится гордость Ассура, и скипетр отнимется у Египта» (10:10–11).

В 11-й главе бог велит пророку: «Паси овец, обреченных на заклание, которых купившие убивают ненаказанно, а продавшие говорят: «благословен Яхве; я разбогател!» и пастухи их не жалеют о них» (11:4–5). За это бог грозит предать людей «каждого в руки ближнего его и в руки царя его» и «трех из пастырей» истребить в один месяц. Бог скажет: «Не буду пасти вас» и уничтожит завет, который он заключил со всеми народами. «И тогда узнают бедные из овец, ожидающие меня, что это слово Яхве. И скажу им: если угодно вам, то дайте мне плату мою; если же нет, — не давайте; и они отвесят в уплату мне тридцать сребреников. И сказал мне Яхве: брось их в церковное хранилище, — высокая цена, в какую они оценили меня! И взял я тридцать сребреников и бросил их в дом Яхве для горшечника».

В главе 12 Яхве обещает, что после истребления народов, нападающих на Иерусалим, он изольет на дом Давида и на жителей Иерусалима дух благодати и умиления и «они воззрят на него, которого пронзили, и будут рыдать о нем, как рыдают… о первенце» (12:10).

Но затем Яхве снова соберет «народы на войну против Иерусалима, и взят будет город, и разграблены будут домы, и обесчещены будут жены, и половина города пойдет в плен; но остальной народ не будет истреблен из города» (14:2). А после этого бог снова сжалится над своим народом и уничтожит его врагов, которые воевали против Иерусалима. В тот день произойдет между ними великое смятение от Яхве, «так что один схватит руку другого, и поднимется рука его на руку ближнего его. Но и сам Иуда будет воевать против Иерусалима… Будет такое же поражение и коней, и лошаков, и верблюдов, и ослов, и всякого скота, какой будет в станах у них». А кончится тем, что «все остальные из всех народов, приходивших против Иерусалима, будут приходить из года в год для поклонения царю, Яхве Саваофу, и для празднования праздника кущей» (14:13–16). И в тот день, «ведомый только Яхве», не станет света, «ни день; ни ночь, лишь в вечернее время явится свет». А из Иерусалима «в тот день» потекут «живые воды… половина их к морю восточному и половина их к морю западному: летом и зимой так будет» (14:6–8).

Это краткое изложение может дать только слабое представление о том сумбуре и путанице, которые царят в этих последних главах Книги Захарии и приводят в отчаяние библеистов, пытающихся как-то разобраться в них. Можно только догадываться, что в них включены оракулы разных времен: до плена (места, где говорится о возвращении пленных из Ассирии и Египта) и после плена. Пророчество о Тире имеет, возможно, отношение к осаде и взятию Тира Александром Македонским в 332 г. до н. э., а оракул, в котором Яхве обещает лично принять участие в войне «сынов Сиона» против «сынов Ионии», скорее всего, был составлен еще позже, может быть, в III или II в. до н. э., когда после распада державы Александра Македонского и возникновения эллинистических государств в Египте и Сирии Иудея стала между ними «яблоком раздора» и переходила из рук в руки, пока, наконец, в ней не вспыхнуло Маккавеевское восстание 168 г. до н. э., в результате которого войска эллинистического монарха Антиоха Епифана были изгнаны из Иудеи.

Ряд мест в оракулах «Второзахарии», несомненно, связан с обстановкой в самой Иудее: богачи, продающие бедняков («бедных из овец») и приговаривающие при этом: «благословен Яхве; я разбогател» — это, конечно, иудеи, так же, как негодные пастухи, не жалеющие своих «овец». В угрозе Яхве в один месяц истребить «трех из пастырей», несомненно, заключается намек на какие-то реальные события и реальных лиц. Но на какие события и на каких лиц? И какой смысл заложил пророк в странную просьбу Яхве уплатить ему 30 сребреников, которые затем по распоряжению бога были отданы пророком в храм Яхве для горшечника? Что и кого имел в виду пророк, предвещая, что иудеи будут оплакивать того, кого они пронзили? Целые поколения библеистов пытались разгадать эти загадки, понять их смысл, предлагая различные толкования и не приходя к единому мнению. Делаются такие попытки и сейчас. Туманный характер оракулов Книги Захарии дал обильную пищу фантазии позднейших мистиков и, в частности, раннехристианских. Как известно, и «30 сребреников» и оракул: «они воззрят на него, которого пронзили» в евангелиях приводятся как прямые предсказания древнего пророка о Иисусе Христе (Мф. 27:5,9—10; Ин. 19:37), однако пророчество о тридцати сребрениках автор Евангелия от Матфея приписывает не Захарии, а пророку Иеремии.

Пророки Авдий и Иоиль. Книга Малахии

Из всех книг Ветхого завета Книга Авдия самая коротенькая — в ней всего одна глава, 21 стих.

Книга начинается словами: «Видение Авдия. Так говорит Яхве бог об Едоме». Эдом — небольшой, родственный древним евреям народ, живший к югу от Иудеи, на границе с Синайским полуостровом, в гористых и труднодоступных местах. Яхве упрекает народ Эдома: «Ты живешь в расселинах скал, на возвышенном месте и говоришь в сердце твоем: «кто низринет меня на землю?» (1:3). Но напрасно это высокомерие. Яхве сам наведет на Эдом врагов. Бог объясняет Эдому причину своего гнева на него: «За притеснение брата твоего, Иакова… ты истреблен будешь навсегда… В тот день, когда чужие уводили войско его в плен и иноплеменники вошли в ворота его и бросали жребий о Иерусалиме, ты был как один из них» (Авд. 1:10–11). Эдому не следовало злорадствовать в беде Израиля, не следовало вторгаться в пределы братского народа, грабить его имущество, не следовало «стоять на перекрестках для убивания бежавших его, ни выдавать уцелевших из него в день бедствия» (1:14). Потому что «близок день Яхве на все народы» (1:15), и тогда Эдому будет воздано за его вину сторицею, он изопьет полную чашу гнева Яхве. А на горе Сион «будет спасение и будет она святынею». Иуда и возвратившиеся из плена сыны израилевы завладеют землями Эдома и филистимлян и финикийскими землями «и будет царство Яхве» (1:19–21).

По ряду признаков можно считать, что пророчество Авдия было составлено в послепленный период. О личности автора никаких сведений не сохранилось, но жил он, скорее всего, во второй половине VI в. и в памяти его, может быть, даже сохранились воспоминания о бедствиях, пережитых его народом во время нападения Навуходоносора на Иудею. Из других источников известно, что в то время, воспользовавшись тяжелым положением Иудеи, соседние народы Моав, Аммон и особенно Эдом напали на нее, грабили ее города и уводили в рабство разбегавшихся жителей (Иез. 25:12–14; 35:1 —15). С другой стороны, описанные в оракуле бедствия Эдома напоминают ситуацию после 525 г. до н. э., когда сам Эдом подвергся нападению: с юга на него напали арабы и опустошили большую часть его территории.

Пророк Авдий, однако, не только объявил беду, постигшую Эдом, карой Яхве за обиды, учиненные в прошлом его народу, но и верным признаком приближения «дня Яхве», дня, в который Яхве будет судить все народы и даст всем им испить чашу ярости своей и чашу страданий.

Эта особенность характеризует и другую пророческую книгу — Книгу Иоиля.

Книга начинается с картины неслыханных размеров нашествия саранчи и других вредителей на поля, сады и виноградники Иудеи. Пророк рисует фантастические образы этого страшного врага: «Пришел на землю мою народ сильный и бесчисленный; зубы у него — зубы львиные, и челюсти у него — как у львицы… Опустошено поле, сетует земля; ибо истреблен хлеб, высох виноградный сок, завяла маслина… потому и веселье у сынов человеческих исчезло». С оттенком юмора пророк возглашает: «Пробудитесь, пьяницы, и плачьте и рыдайте, все пьющие вино, о виноградном соке, ибо он отнят от уст ваших!» Бедствие коснулось и храма Яхве: «Прекратилось хлебное приношение и возлияние в доме Яхве; плачут священники, служители Яхве» (Иоил. 1:5—12). Пророк обращается к священникам с призывом объявить пост, созвать всех жителей в храм Яхве и взывать к богу, «ибо день Яхве близок; как опустошение… придет он» (1:15).

Во 2-й главе продолжается описание страшного нашествия, причудливо переплетающееся с картинами «дня Яхве». Следует новый призыв к посту и молитвам: «Да плачут священники, служители Яхве, и говорят: «пощади, Яхве, народ твой, не предай наследия твоего на поругание, чтобы не издевались над ним народы; для чего будут говорить между народами: где бог их?» (2:17). Тогда Яхве сжалится и прогонит страшного врага, «пришедшего с севера». Он загонит его «в землю безводную и пустую, переднее полчище его — в море восточное, а заднее — в море западное, и пойдет от него зловоние, и поднимется от него смрад, так как он много наделал зла» (2:20). Яхве возвратит плодородие стране. Устами пророка бог обещает: «Воздам вам за те годы, которые пожирали саранча, черви, жуки и гусеница, великое войско мое, которое наслал я на вас. И до сытости будете есть и насыщаться и славить имя Яхве бога вашего, который дивное сделал с вами…» (2:25–27).

Приближающийся «день Яхве» пророком представлен по известной схеме: бог покажет знамения на небе и на земле, «кровь и огонь и столпы дыма», солнце превратится в тьму, и луна — в кровь, прежде чем наступит день Яхве, «великий и страшный». Но сна горе Сионе и в Иерусалиме будет спасение» (2:30–32).

Яхве обещает пророку: «Узнаете, что я посреди Израиля, ия — Яхве бог ваш, и нет другого… И будет после того, излию от духа моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; старцам вашим будут сниться сны, и юноши ваши будут видеть видения. И также на рабов и на рабынь в те дни излию от духа моего» (2:27–29).

Вместе с тем Яхве устроит страшный суд над всеми языческими народами: «В те дни и в то самое время, когда я возвращу плен Иуды и Иерусалима, я соберу все народы, и приведу их в долину Иосафата, и там произведу над ними суд за народ мой… который они рассеяли между народами…» (3:1–2). Особенно сурово накажет Яхве Тир и Сидон и филистимские города, которые «сынов Иуды и сынов Иерусалима продавали сынам еллинов» (3:6). Египет «сделается пустынею и Едом будет пустою степью — за то, что они притесняли сынов Иудиных, и проливали невинную кровь в земле их» (3:19). А Палестина станет страной чудесного плодородия: «И будет в тот день: горы будут капать вином и холмы потекут молоком, и все русла иудейские наполнятся водою, а из дома Яхве выйдет источник, и будет напоять долину Ситтим» (3:18).

Книга Иоиля, так же как книги Аггея и Захарии, появилась в послепленный период. Судя по ней, иудеи уже давно живут на родине, уже восстановлены не только дома Иерусалима, но и его стены (2:9); совершаются богослужения в уже заново отстроенном иерусалимском храме — это обстановка после 515 г. Под Израилем автор явно понимает только Иуду и Иерусалим. Нигде в книге нет упоминаний о царе, единственные представители власти, которые названы, — жрецы. Это тоже характерная черта послепленной Иудеи. Упоминание о продаже иудеев в рабство эллинам, может быть, указывает даже на время после похода Александра Македонского. Поздние элементы можно обнаружить также и в языке Книги Иоиля. Некоторые места в ней как будто свидетельствуют о знакомстве автора с пророчествами Иезекииля: например, у Иоиля, так же как у Иезекииля, из храма вытекает источник, «напояющий долину» (3:18; ср. Иез. 47:1).

Но, пожалуй, особенно характерны для послепленного периода идеи Книги Иоиля. Реальное происшествие — нашествие саранчи, правда, в небывалых размерах («бывало ли такое во дни ваши, или во дни отцов ваших?») пророк использовал как «знамение», как верное свидетельство приближения «дня Яхве», день Яхве у него стал также днем страшного суда, но этот суд Яхве совершит только над языческими народами.

В Книге Иоиля совершенно отсутствует момент, который у всех прежних пророков стоял на переднем плане, — обличение Израиля, перечисление грехов его перед богом, которые объявлялись основной причиной бедствий «избранного народа». У Иоиля нет обычных для ранних пророков, включая Иезекииля, обвинений в адрес богатых и знатных притеснителей народа, нет еще более обычных обвинений в идолопоклонстве и изменах своему богу с чужими богами. Нет укоров недостойным священникам и лжепророкам. Жречество Яхве плачем и мольбами вымолит милость у бога, который и сам «сожалеет о бедствии», и тогда «возревнует Яхве о земле своей» (2:13,18). Народ Иуды у Иоиля представляется уже очищенным от грехов своих. Страшный суд в долине Иосафата коснется только язычников, а иудеи будут народом святых: дух божий изольется на них, и все они станут пророками и провидцами, в том числе их рабы и рабыни, которые, стало быть, и в царстве божьем останутся в рабском положении.

Можно думать, что автор Книги Иоиля если и не был сам жрецом, то был в близких отношениях с иерусалимским жречеством. Сложнее представляется позиция другого пророка того же времени, автора Книги Малахии, который нарисовал отнюдь не идиллическую картину обстановки в Иудее.

Это небольшое сочинение, заключающее канон пророческих книг Ветхого завета, видимо, незаслуженно носит название Книги пророка Малахии. Дело в том, что в начальных словах книги «Пророческое слово Яхве к Израилю через Малахию» слово «малахия» является вовсе не именем собственным, а именем нарицательным. Стоящее в древнееврейском тексте «малеахи» означает в переводе на русский язык «мой вестник» (или просто «вестник»), или «ангел» (так как греческое слово «ангел» как раз и означает «вестник»). В оригинальном тексте слово «малеахи» встречается еще раз в 3:1, и там оно правильно переведено: «ангел мой». Так что Книга Малахии в действительности такое же анонимное пророчество, как и соответствующие места из Книги Исаии или как вторая половина Книги Захарии. Тем не менее установить возраст книги можно с достаточной степенью достоверности — это время персидского господства над Иудеей. В том месте книги, где в русском переводе стоит слово «князь» (Мал. 1:8), оригинал дает «пеха», а это вошедший в употребление у древних евреев ассирийско-персидский титул наместника, сатрапа. Автор Книги Малахии везде говорит о храме Яхве в Иерусалиме как о вполне законченном строительством и нормально функционирующем, в нем священники совершают богослужения, приносят жертвы и т. п., что указывает на время после 515 г. Но автор нигде не упоминает о другом важном событии в истории своей страны — прибытии в Иудею Ездры и его реформах, что произошло около 445 г. и о чем мы скажем ниже. Таким образом, Книга Малахии была составлена, очевидно, между 515 и 445 гг. до н. э., и она может дать нам некоторое представление об обстановке в Иудее и состоянии религии Яхве в эти десятилетия после плена.

Иудея в это время стала одной из самых захудалых провинций великой Персидской державы (1Езд. 4:10–11; 5:3–6). Внутри страны после отстранения от власти Зоровавеля полностью распоряжались жрецы иерусалимского храма, поддерживаемые персидскими властями. Жречество превратилось, по существу, в служилое сословие. Жрецы не только выполняли культовые обязанности при храме и взымали с народа десятину для себя, они также выполняли административные функции и собирали подать для персов.

В Книге Малахии ни о каких светских властях нет ни одного упоминания. Священники Яхве управляют своим народом и судят его (2:7), и автору книги это представляется вполне закономерным. По книгам Аггея и Захарии можно было убедиться, что в послепленный период пророки стали верными помощниками жрецов, их идеологической опорой. Сам автор Книги Малахии целиком проникнут интересами «дома Яхве», храмового культа и жречества.

Книга Малахии имеет своеобразную форму дискуссии между Яхве и Израилем. Автор затрагивает в ней ряд важных и актуальных проблем, которые в его время, вероятно, волновали многих. Начинает он с проблемы об отношении Яхве к своему народу. Пророки многократно утверждали, что Яхве любит Израиль, но чем бог доказал это? В чем проявляется его любовь? Где предсказанное пророками царство изобилия и радости? Иуда по-прежнему переживает тяжелые времена под гнетом своих и чужеземных угнетателей. Автор начинает свою книгу монологом Яхве на эту тему:

Данный текст является ознакомительным фрагментом.