Православие и коммунистическое строительство
Православие и коммунистическое строительство
В предыдущих разделах мы рассмотрели те изменения, которые произошли в идеологической проповеди современных защитников религии в условиях изменившейся действительности. Когда все эти богословские положения собраны в более или менее концентрированном виде, когда они сравниваются с высказываниями дореволюционных богословов, первоначально складывается впечатление, что изменения эти существенны и серьезны. Но это обманчивое впечатление. Все эти «новые» положения робки по форме и тонут в богословских мудрствованиях и хитросплетениях. Поэтому на вопрос о том, чего же больше в религиозной проповеди православия — этих новых модернистских моментов или поучений в духе основных догматов вероучения, может быть только один ответ: первенство остается за традиционной консервативной стороной религии.
И эта консервативная сторона в православии обусловлена не только многовековой традицией. Сказывается здесь и учет православными иерархами особенностей верующих. Подавляющее большинство современных верующих по-прежнему тяготеет к традиционным, консервативным сторонам православного вероучения. Оно воспитано на них, переняло их от отцов и дедов и поэтому дорожит ими.
Разумеется, современных верующих не следует себе представлять как единую, однородную и безликую массу. Среди них есть различные слои, группы, которые обладают специфическими особенностями. Поэтому необходимо уделить некоторое внимание этим течениям среди современных православных верующих. Прежде всего следует выделить так называемый актив православной церкви: руководители и члены двадцатки, регенты, члены церковных хоров, лица, помогающие духовенству в ходе богослужения, и т. д. Это сравнительно немногочисленная группа в церковной жизни играет очень активную роль. Она тесно связана с церковью, подчас и материальными узами, так как какая-то часть доходов перепадает и ей. В силу своей повседневной связи с церковью она неплохо разбирается и в вероучении православия и в его обрядовой стороне. Это придает активу определенный авторитет в глазах рядовых верующих. Кроме того, эта группа верующих выполняет роль «организатора» общественного мнения, именно через нее духовенство осуществляет повседневный контакт с рядовой паствой, доводит до ее сведения свои установки.
Далее идет группа так называемых активных верующих. Это верующие, которые посещают почти все богослужения православной церкви. Их можно встретить в храме и в субботу на всенощном богослужении, и в воскресенье на литургии. Они соблюдают все посты, считают своим долгом хотя бы раз в год прийти на исповедь. Так называемые активные верующие неплохо знают основы вероучения православия и прекрасно разбираются в ходе богослужения. Приверженность этой группы верующих к религии и церкви еще очень велика. В то же время, составляя костяк верующих, эта группа играет достаточно большую роль в церковной жизни, духовенство считается с настроениями и мнениями этой группы верующих.
В третью группу современных православных верующих можно зачислить довольно разноликий и разношерстный пассив, или так называемых пассивных верующих. К этой группе можно отнести верующих, которые нерегулярно посещают церковные общественные богослужения. В лучшем случае (для церкви) они приходят в храм на двунадесятые праздники. Как правило же, они посещают только пасхальные богослужения. Однако в быту эти верующие еще сохраняют приверженность к религиозным обрядам и обычаям. Каждое крупное семейное событие (брак, рождение ребенка, смерть и т. д.) они стремятся отметить соответствующим церковным обрядом. Слабая связь с церковной жизнью, с общественным богослужением, которое в православии является главной формой пропаганды вероучения, постепенно привела к тому, что религиозные верования этой группы стали довольно смутными, нечеткими, данью традиции, а не твердой осознанной убежденностью. Эта группа верующих не играет сколько-нибудь серьезной роли в формировании общественного мнения. Она сама является объектом воздействия со стороны более активных слоев верующих и духовенства.
Эти группы верующих в той или иной степени испытали на себе воздействие советской действительности. Большинство их работает на предприятиях и в различных учреждениях. Все они в той или иной степени участвуют в общественной жизни. По различным каналам (печать, радио, телевидение, кино, устная пропаганда) социалистическая идеология воздействует на их сознание. Подавляющее большинство современных православных верующих — это давние и искренние сторонники Советской власти. В своей повседневной жизни на производстве они участвуют в строительстве коммунистического общества. Но в сознании их еще сохраняется ненаучное религиозное мировоззрение. Новый общественный строй коренным образом изменил их социальное положение, они не эксплуатируемые, не угнетенные, а свободные граждане социалистического общества. Культурная революция дала им грамотность, возможность приобретать знания. Однако получить образование — это еще не значит выработать новое научное мировоззрение. Это только одна из важнейших предпосылок для его возникновения. Процесс этот очень сложен. В сознании современного верующего причудливо сочетаются элементы старого религиозного мировоззрения и элементы научного мировоззрения, которое с необходимостью порождается новыми социальными условиями, воспитывается и пропагандируется всем социальным укладом социалистического общества.
Духовенство православной церкви учитывает в своей деятельности эту двойственность сознания современного верующего. Оно смягчает, затушевывает, изменяет в религиозном мировоззрении все то, что явно противоречит жизни социалистического общества. В то же время оно стремится сохранить главное в религии — веру в бога. Учитывая веками складывавшуюся приверженность православных верующих к традиционности, внешней неизменяемости своей религии, они и в настоящее время стремятся подчеркнуть «вечный», «непреходящий», «неизменный» характер православия. Можно прямо сказать, что православное духовенство изменяет религиозную идеологию постольку, поскольку социалистическая жизнь оказывает влияние на верующих. И ровно в той же степени, в какой сохраняется приверженность верующих к консервативной стороне своей религии, православные богословы стремятся сохранить ее догматику и обрядность.
Малограмотные и малосознательные православные верующие, составляющие основной костяк прихожан, обычно говорят: «Мы верим так, как веровали наши деды и прадеды». Эта ссылка на прошлые поколения, по их мнению, как бы придает религиозным верованиям еще больший авторитет и истинность. Учитывая эти настроения большинства верующих, православное духовенство цепляется за все старое, консервативное, идущее из тьмы веков. Если же проповедники современного православия и идут иногда на изменения, то только тогда, когда непримиримая противоположность тех или иных религиозных положений и действительности становится очевидной для верующих. Однако все эти изменения не касаются главных моментов вероучения православия. Если идеологи православия и жертвуют чем-то, то лишь маловажным и второстепенным.
Зная большую приверженность своих верующих к обрядовой стороне, православное духовенство уделяет ей большое внимание. Богослужение православной церкви сохраняет свои архаичные моменты, оно ведется на церковнославянском языке. Это малопонятно, но зато очень торжественно и особенно сильно действует на чувства верующих. Малопонятное всегда «ближе» к богу. Даже календарь русской православной церкви архаичен, до сих пор она придерживается старого стиля. Можно выделить целый ряд моментов, которые ясно показывают, что и вероучение, и обрядовая сторона православия остаются такими же реакционными и консервативными, какими они были в далеком прошлом.
Современные богословы не отказались ни от одного сколько-нибудь серьезного пункта вероучения православия. По-прежнему все проповеди священнослужителей призывают уповать на милость всемогущего бога, без воли которого «ни один волос не упадет с головы человека», «ничего не совершается в жизни человека, в судьбах царств и народов».
Здесь мы встречаемся с одним из главных мотивов религиозной идеологии, с мотивом промысла божьего, который дореволюционные богословы определяли как «божественную деятельность в мировой жизни, сохраняющей мир и направляющей его к предназначенной ему цели бытия; непрестанное действие всемогущества, премудрости и благости божией, которым господь сохраняет бытие и силы тварей, направляет их к благим целям, вспомоществует всякому добру, а возникающее через удаление от добра зло пресекает и обращает к добрым последствиям».
Современные богословы вторят в унисон своим дореволюционным коллегам. Бог, убеждают они верующих, управляет всем миром и поведением каждого человека. Так, обращаясь к верующим, митрополит Николай старался убедить их в том, что бог всемогущ, и посему «христианин на всем жизненном пути, и в радостях, и в скорбях своей жизни, должен быть «носителем истинного духа смирения, чтобы всегда сознавать свое ничтожество перед богом и свою греховность». «Мы должны, — утверждал он в другой своей проповеди, — как наша вера учит нас, каждый свой шаг, свои труды, свою жизнь, свое будущее вверять промыслу божию».
Советскому человеку, который дерзнул перестраивать мир, смело рвется в мир подлинной свободы, ежечасно увеличивает мощь своих сил, религия предлагает «всегда создавать свое ничтожество» перед несуществующим богом. Когда не хотят, чтобы птица летала, ей подрезают крылья. Современные священнослужители смелый порыв к будущему активных строителей коммунизма пытаются заменить смирением, сознание человеком своей силы — сознанием собственного ничтожества, непримиримое отношение к существующим недостаткам — покорностью.
Религиозное вероучение находится в противоречии с нашей действительностью. Современные защитники религии «признают» значение труда, поют ему чуть ли не гимны, но в своих проповедях о промысле божьем утверждают: «Наша святая вера и учит нас тому, чтобы мы, надеясь на свой разум, на свои силы, на свои труды, больше всего надеялись на всеобъемлющий промысел божий и всемогущую силу божию». Оказывается, при этом надо «больше всего бояться праведного гнева божия за наши грехи».
Все те вынужденные уступки, которые под напором жизни делают современные богословы, не касаются главных вопросов вероучения. Более того, они противоречат им. О каком, например, величии труда может идти речь, если все зависит от воли бога?
Ссылаясь на всемогущество промысла божьего, современные богословы утверждают: «Не будет благословения божия на продолжение жизни человека, и никакое искусство человеческое не увеличит ему жизни ни на один год, ни на один день». При этом их не смущает то, что конкретная социалистическая действительность опровергает подобные мрачные утверждения, что за годы Советской власти средняя продолжительность жизни человека увеличилась более чем вдвое.
Постоянные упования современных богословов на промысел божий — это, по существу, утверждение бессилия человека, неверие в творческие возможности человека. Духовенство и не скрывает этого. Опираясь на «священное писание», они прямо говорят, что обращаются к нищим духом. «Наследниками царства небесного, — утверждает митрополит Николай, — будут только нищие духом, смиренные рабы божьи, которые перед господом считают себя последними грешниками, сознают, что своими силами ничего доброго они сделать не могут, и просят во всем благословения божия, непоколебимо надеясь на того, кто сказал: «Без меня не можете делать ничего» (Евангелие от Иоанна, гл. 15, ст. 5)».
Средневековьем веет от этих слов. Было бы понятно, если бы эти слова были произнесены, скажем, хотя бы несколько сот лет тому назад. В определенной степени они бы отражали былую слабость человечества, его задавленность стихийными социальными силами эксплуататорского общества. В наши дни великих свершений, бурного преобразования и покорения мира, развернутого строительства коммунизма подобные призывы защитников современной религии звучат вредным анахронизмом.
В современной научно-атеистической литературе часто встречаются слова «религия — пережиток прошлого». Эти слова стали привычными, и нередко их смысл воспринимается как общее положение, без оценки действительного вреда религии, но когда знакомишься с трудами современных богословов, это положение обрастает плотью и кровью, становится конкретным и содержательным. Да, действительно религия — пережиток прошлого, и какой вредный пережиток!
Пятьдесят лет советское общество разрабатывает и осуществляет грандиознейшие планы, направленные на коренное изменение и улучшение жизни людей. Великая Октябрьская социалистическая революция вывела страну на дорогу социализма. «Трудным и неизведанным, — говорится в Программе Коммунистической партии Советского Союза, — был путь, который предстояло пройти советскому народу. Реакционные силы старого мира делали все, чтобы в колыбели задушить Советскую власть». К этим реакционным силам старого мира, пытавшимся задушить молодую Советскую республику, относились и религиозные организации. Органически связанные с социальным строем, разрушенным революцией, они поддерживали и контрреволюцию, и иностранную интервенцию.
Под руководством В.И.Ленина партия «разработала план коренного преобразования страны, план построения социализма. Ленин глубоко научно обосновал политику пролетарского государства на весь переходный от капитализма к социализму период». Благодаря гигантским усилиям трудящихся, которые не уповали на «всемогущество» божьего промысла, а беззаветно верили в правильность и необходимость политики партии, «социализм, неизбежность которого была научно предсказана Марксом и Энгельсом, социализм, план построения которого начертал Ленин, стал в Советском Союзе реальной действительностью».
XXII съезд Коммунистической партии Советского Союза принял величественную программу построения коммунизма. В результате осуществления новой Программы партии в СССР «будет создана материально-техническая база коммунизма, обеспечивающая изобилие материальных и культурных благ для всего населения; советское общество вплотную подойдет к осуществлению принципа распределения по потребностям, произойдет постепенный переход к единой общенародной собственности».
В процессе строительства коммунистического общества идеологическая работа становится все более и более мощным фактором. Чем выше сознательность граждан нашей страны, тем полнее и шире развертывается их творческая активность в создании материально-технической базы коммунизма, в развитии коммунистических форм труда и новых отношений между людьми и, следовательно, тем быстрее и успешнее решаются задачи построения коммунистического общества. Вот почему «партия ставит задачей воспитание всего населения в духе научного коммунизма, добиваясь, чтобы трудящиеся глубоко понимали ход и перспективы мирового развития, правильно разбирались в событиях внутри страны и на международной арене, сознательно строили жизнь по-коммунистически».
Коммунистическая партия мобилизует все силы трудящихся на претворение в жизнь величественной программы построения коммунистического общества. И в эту грандиознейшую перестройку основ человеческого общежития, в этот великий порыв в коммунистическое завтра резким диссонансом врывается идеологическая проповедь современных богословов: планы планами, а промысел божий важнее всего — «все в руках божиих, все зависит от воли божией. Не будет благословения божия, и земля не прорастит ни одной, и самой малой, былинки». Вот и перестраивай после этого жизнь, выполняй поставленную в Программе партии задачу увеличения общего объема продукции сельского хозяйства в три с половиной раза. А вдруг не будет благословения божия, вдруг «земля не прорастит ни одной, и самой малой, былинки»?
Между человеком и действительностью религия пытается поставить несуществующего бога и направить энергию человека не на изменение и преобразование окружающего мира, а на достижение иллюзорного, мифического царства божия. Именно в этом заключается главный аспект вопроса, поставленного несколько ранее: можно ли совместить несовместимое, коммунизм и религию? Как и прежде, религия отвлекает верующих от решения насущных задач нашей жизни.
Мы видели, что сознание современного верующего противоречиво. С одной стороны, он положительно оценивает все эти изменения, которые произошли в жизни общества за годы социалистического строительства, сам активно участвует в трудовой жизни, все более и более втягивается в процесс строительства коммунистического общества, осознает на практике, что развитие общества зависит от совместных усилий таких же, как и он, людей. С другой стороны, он еще сохраняет приверженность многим религиозным предрассудкам, уповает на волю божью, стремится обеспечить себе место в райской загробной жизни.
Православные богословы, учитывая это двойственное положение большинства своих последователей, пытаются изменить, перестроить религиозную идеологию, ретушируют ее, приспосабливают ее к условиям новой жизни, гальванизируют религию, стремятся продлить срок ее жизни. Однако эта перестройка религиозной идеологии все более увеличивает противоречивость религии. Православные богословы делают безуспешную попытку приспособить форму общественного сознания, длительное время развивавшуюся и освещавшую устои эксплуататорского общества, к укладу жизни, абсолютно исключающему какие-либо стороны эксплуататорского строя. Те элементы новизны, которые православные идеологи вводят в религиозную идеологию, находятся в непримиримом противоречии с самими основами религии. Нельзя, например, одновременно призывать к активному участию в общественной жизни, благословлять социальную перестройку и в то же время указывать на второстепенность, ничтожность этой земной жизни по сравнению с мифической, небесной жизнью. Но самое главное это то, что, как ни стараются замаскировать, подретушировать всевозможными нововведениями богословы основы вероучения православия, именно эти основы религии и несовместимы с жизнью коммунистического общества.
Однако выхода у современных православных богословов нет, и, несмотря на то, что они умножают противоречия религиозного мировоззрения, они идут по пути модернизации православия, по пути его приспособления к условиям жизни социалистического общества.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.