Глава 5 Одичание как регрессивный эволюционный фактор

Глава 5

Одичание как регрессивный эволюционный фактор

В предыдущей главе при анализе истории развития человечества на земле мы много раз сталкивались с фактами одичания людей и превращения целых народов в полудикие и дикие племена. Стало складываться впечатление, что одичание является регрессивным эволюционным фактором, роль которого нельзя приуменьшить.

Два года назад я приехал в Индонезию по приглашению главного офтальмолога страны. Собралось около 100 индонезийских глазных врачей, которым я прочитал цикл лекций и показал наши новые глазные и пластические операции. Мне понравились индонезийские врачи: улыбчивые, расторопные и живо интересующиеся всем новым, они производили впечатление высоко цивилизованных и высокообразованных людей. Тем не менее меня подмывало спросить их о людоедстве, которые, как мы знаем со школы, было распространено в этой стране.

— Скажите, а у вас людей едят? — не удержавшись, спросил я главного офтальмолога в частной беседе.

— Что вы, — ответил главный офтальмолог, — мы сейчас стали цивилизованной страной, и времена людоедства уже позади.

— Неужели так быстро удалось перебороть дикие обычаи диких племен! — настаивал я.

— Ну, вообще-то, — сконфузился главный офтальмолог, — в состав Индонезии входят около 13 000 островов, и на части этих островов до сих пор существует людоедство. Зато мы имеем специальную-каннибальскую полицию, — если на каким-нибудь острове съедят человека, они тут же вылетают туда и наказывают дикарей.

— А вы стараетесь дать образование полудиким племенам, научить их более цивилизованному образу жизни?

Одичание (рисунок автора).

— Конечно, стараемся, — ответил главный офтальмолог. — Существует специальная государственная программа. Но, мне кажется, это бесполезно. Дикари плохо воспринимают знания, они как животные — живут инстинктами. Наверное, много лет назад эти племена были более цивилизованными, но бесповоротно и окончательно одичали. Я сомневаюсь, что к ним может привиться цивилизация, скорее всего они вытесняться цивилизованными людьми и постепенно погибнут.

— Я понял из ваших слов, что если люди перешли к примитивному образу жизни и одичали, то возвратить их к цивилизованным формам жизни невозможно, — сказал я.

— Я думаю, что это так, — промолвил главный офтальмолог. — Я сам бывал в этих племенах, старался лечить их глаза. Но они ничего не понимают, их мозг плохо развит.

Я замолчал. По истории человечества я знал, что на месте островов Индонезии когда-то существовал основной материк Атлантиды, на котором процветала великая цивилизация. Неужели все знания оказались забытыми! Неужели процесс одичания нельзя было остановить! Неужели наступившее одичание бесповоротно!

Обезьяна из человека или человек из обезьяны?

Из школьной программы все мы знаем, что человек произошел от обезьяны. А Рудольф Штайнер, проанализировавший «Хронику Акаши»

(«Из летописи мира», 1992, с. 67, 68) считает, что обезьяна произошла от человека. Автор пишет следующее:

«Дальнейшее развитие стало возможным только за счет того, что часть человеческих существ достигла высшей ступени за счет других. Сначала пришлось пожертвовать теми, кто были лишены духа. Смешение с ними в целях размножения низвело бы более развитых людей на их ступень. Поэтому все, кто могли воспринять дух, были от них отделены. Вследствие этого они погружались все ниже и ниже на ступень животных. Таким образом, наряду с человеком образовались человекообразные животные. Человек оставил за собой, так сказать, на своем пути часть своих братьев, чтобы самому подняться выше. Такими людьми минувшей эпохи, прошедшими обратное развитие, являются обезьяны. Как человек был некогда менее совершенным, чем теперь, так обезьяны были некогда совершеннее, чем теперь».

Если верить Рудольфу Штайнеру, то обезьяны произошли от человека, а современные дикари Индонезии, Амазонки и Африки находятся на стадии постепенного перехода в обезьяноподобные существа.

Можно также думать, что снежный человек является одной из ветвей одичавшего человека.

Так ли это? Утверждать что-либо трудно. Но гипотеза о происхождении обезьяны из человека не менее убедительна, чем человека из обезьяны, потому что в природе, кроме прогрессивного эволюционного процесса, существует и регрессивный эволюционный процесс название которого в отношении человечества — одичание.

Одичание в истории человечества на земле

Как я понял из изучения восточных литературных источников, массовое одичание людей связано с периодами глобальных катастроф. Процессу массового одичания подвергались как атланты, так и арийцы (люди нашей цивилизации).

Только лемурийцы избежали массового одичания, (хотя частичное одичание среди них тоже нельзя исключить). В период глобальной лемурийской катастрофы большинство из лемурийцев погибло, но лучшая часть лемурийцев, владеющая феноменом дематериализации и материализации, ушла под землю и организовала Шамбалу и Агарти. В системе параллельной жизни на земле (Шамбала и Агарти) лемурийцы достигли высочайшей степени развития. Сведений об одичании лемурийцев в литературе мы не встречали.

Атланты подверглись процессу массового одичания дважды. Зародившись еще в недрах лемурийской цивилизации, атланты, частично выжившие после глобальной лемурийской катастрофы, лишились руководящей роли лемурийцев и стали постепенно скатываться к примитивному образу жизни. Как пишет Лобсанг Рампа («Доктор из Лхасы», 1994, с. 236), совсем одичавшие племена атлантов вытеснялись более прогрессивными, и так продолжалось до тех пор, пока не были обнаружены старинные писания лемурийцев. На оснований древних знаний лемурийцев пошел прогресс цивилизации атлантов.

Вторично массовое одичание в рядах атлантов наблюдалось после всемирного потопа 850 000 лет назад. Лобсанг Рампа («Доктор из Лхасы», 1994, с. 239) пишет по этому поводу, что люди забыли свою культуру и вернулись в стадию одичания; они делали себе одежду из звериных шкур, питались ягодами и носили при себе дубинки с каменными наконечниками. Итак, оставшиеся в живых после всемирного потопа атланты в большинстве случаев постепенно одичали, вытиснились племенами арийцев и погибли. Только атланты острова Платона смогли избежать процесса одичания и сохранили свою цивилизацию до 11 000 лет тому назад, когда погибли в результате космического катаклизма.

Арийцы, зародившиеся в недрах атлантической цивилизации и частично выжившие после всемирного потопа, также подверглись процессу массового одичания. Об этом свидетельствуют многие литературные источники — Е. П. Блаватская («Тайная доктрина», 1937, т. 2, с. 532), Лобсанг Рампа («Доктор из Лхасы», 1994, с. 239) и другие. Одичание среди арийцев было столь глубоким и масштабным, что только в сравнительно недавнем историческом периоде (18 000 лет тому назад) пророкам удалось переломить регрессивный ход эволюции и добиться прогресса человечества. Можно думать также, что 11 000 лет тому назад, после падения на Землю кометы Тифона, был всплеск массового одичания, связанный с изменениями условий жизни на земле.

Но не все одичавшие люди на земле уже погибли, они, как мы знаем, все еще сохранились во многих регионах земли.

Кто они, дикари?

В настоящее время дикие и полудикие племена можно встретить в Индонезии, Новой Гвинее, Австралии, Вьетнаме, Чили, Бразилии, Перу, Боливии, Эквадоре, Сибири и многих странах Африки. Изучая литературу, мы поняли, что среди современных дикарей есть потомки трех основных рас на земле: лемурийцев, атлантов, арийцев.

Наиболее удивительно говорить о том, что среди дикарей в настоящее время можно обнаружить потомков далеких и величественных лемурийцев. Но Е. П. Блаватская («Тайная доктрина», 1937, т. 2, с. 286) прямо пишет, что плоскоголовые аборигены Австралии являются прямыми потомками лемурийцев. Ряд обзоров восточной религиозной литературы (Pillai, 1956; Zvelebil, 1973 и др.) говорит о том, что тамилы (Шри-Ланка) также являются потомками лемурийцев.

Можно ли верить в то, что до сих пор сохранились потомки лемурийцев, которые жили много миллионов лет назад? Ответить на этот вопрос сложно, прежде всего потому, что указанные аборигены серьезно не изучались с точки зрения палеоанатомии. Может быть, и в самом деле, например, у плоскоголовых аборигенов Австралии удастся обнаружить некоторые необычные особенности анатомии, сходные с описаниями лемурийцев (отличия в строении гайморовых пазух, глотки, зубов, лопаток, рук, ног и проч.).

Та же Е. П. Блаватская в нескольких местах своей книги («Тайная доктрина», 1937, т. 2, с. 532, 482, 577) указывает, что некоторые аборигены островов Тихого океана являются прямыми потомками атлантов. На месте этих островов некогда существовал основной материк Атлантиды. После его потопления остались лишь острова, на части которых атланты выжили и, одичав, сохранились до сегодняшнего дня в виде дикарей.

Так ли это? Опять же вопрос о прямых потомках атлантов не изучен; нужно проводить сравнительные анатомические исследования проводить аналогии с обликом Будды и т. п.

Конечно же, прямые потомки лемурийцев и атлантов (если они на самом деле есть!) за тысячи и миллионы лет сильно изменились и стали больше похожими на арийцев, но отличительные черты могли сохраниться.

Наибольшая часть дикарей представлена, на наш взгляд, все же арийцами. Причем, я думаю, на островах Тихого океана, как изолятах, можно встретить ранних арийцев, одичавших в незапамятные времена первых тысячелетий после всемирного потопа. Сравнительно ранними арийцами могут быть некоторые дикари Африки, не укладывающиеся в офтальмогеометрическую схему. Та же офтальмогеометрическая схема подсказывает, что дикари Южной Америки, некоторые дикари Австралии, Новой Зеландии, Индонезии и Сибири являются сравнительно поздними арийцами, теми, которые начали распространяться по земному шару с Тибета 18 000 лет тому назад.

Хотя именно эта тибетская волна дала прогресс нашей арийской цивилизации, не каждая группа людей после миграции в разные регионы земли смогла избежать регрессивного эволюционного процесса с переходом в одичание. Например, аборигены Амазонки по офтальмо-геометрической схеме имеют единый корень с японцами и финнами, но отличаются от них полнейшей дикостью.

Итак, проблема дикарей на земле является интереснейшей и сложнейшей научной проблемой и, видимо, ждет своих исследователей.

Выживут ли дикари?

Для ответа на этот вопрос я позволю себе привести два примера.

Несколько лет назад нас с доктором А. Ю. Салиховым пригласили для показа наших новых глазных операций в город Манаус (Бразилия), расположенный в самом центре бассейна Амазонки. Через неделю напряженного хирургического труда нас повезли на лодках в глубь амазонских джунглей, чтобы показать местную экзотику.

Ночью нам предложили поохотиться на крокодилов. Оказывается, при свете галогеновой лампы у крокодила зеленым светом светятся глаза, и на моторной лодке можно подплыть к нему буквально вплотную. Ослепленного светом крокодила можно ткнуть палкой, а маленького крокодильчика можно даже поймать руками. Охота на крокодилов запрещена, поэтому мы ограничивались только леденящим душу нарушением покоя огромных рептилий. Но меня поразило огромное число крокодилов: каждые 150— 200 метров можно было видеть светящиеся крокодильи глаза.

Утром доктор А. Ю. Салихов наловил на удочку пираний, используя в качестве приманки остатки пищи со стола. Мы засунули в рот полуживой пиранье ветку с, палец толщиной, которую она перекусила легким движением страшных челюстей.

Далее нам решили показать местных полудиких индейцев. Когда мы подплывали к их деревушке, гид сказал, что вчера здесь видели огромную анаконду около 20 метров длиной.

Предельная убогость отличала индейские жилища. Они были сколочены из досок, напоминали сарайчики для кур и были установлены на невысокие сваи над поверхностью воды у берега. Индейцы справляли нужду через отверстие в полу и оттуда же брали воду для питья. Циновка и небольшой набор посуды составляли весь домашний скарб. Трусы и майка — набор необходимой одежды. Температура на Амазонке стабильная и держится на уровне 30-35 градусов. Здесь нет комаров и других кровососущих насекомых.

Амазонские индейцы живут за счет сбора латекса с каучуковых деревьев и рыбной ловли. Они ставят сети, сплетенные из веревок, на рыбу-пираруку, вес которой достигает 300 килограммов . Если поймать рыбу — едят ее всей деревней, если нет — все голодают.

— Скажите, — спросил я одного из индейцев, мало-мальски говорившего по-английски, — крокодилы и анаконды нападают на людей?

— Конечно, — ответил индеец. — Крокодилы едят женщин, а анаконды — мужчин.

— Почему так выборочно?

— А вон, посмотрите на мою вторую жену, — кивнул головой индеец в сторону реки. — Она моет посуду на берегу. Так же моя первая жена мыла посуду на берегу, когда к ней незаметно приплыл крокодил, утащил ее в воду и растерзал.

— И часто такое случается?"

— Часто, очень часто. У моего соседа крокодил съел двух жен. Много детей было съедено крокодилами.

— А вы боитесь за свою вторую жену?

— Боюсь, конечно. Но, наверное, ее тоже съест крокодил. Один раз уже нападал, но она убежала. Женщина ведь должна мыть посуду на берегу. Если и ее съест крокодил, то я возьму третью, — угрюмо проговорил индеец.

— А анаконды нападают на мужчин?

— Да, много мужчин гибнет от анаконд в сельве.

— Почему?

— Вы, наверное, видели, что сельва очень густая. Ходить по ней можно только по тропинкам. Все звери ходят по тропинкам. Мы, мужчины, тоже ходим по этим тропинкам, когда собираем латекс. А змея-анаконда находит такую тропинку, повисает на деревьях над ней и ждет добычу. Анаконда нападает на все живое; будь то человек, будь то тапир (дикая свинья)… Вот в прошлом году анаконда проглотила моего двоюродного брата, только фуражка осталась. До этого в сельве исчез его сын. Тоже анаконда…

— А анаконды большие?

— Есть очень большие, а есть и поменьше, которые глотают только детей.

— У вас есть ружья, чтобы защищаться?

— Нет, ружей у нас нет. У нас есть только это, — индеец показал на свою лачугу.

— Почему у вас нет ружей?

— Это очень дорого.

— Неужели трудно заработать на ружье? — настаивал я. — Ну в конце концов, рыбу можно коптить, солить и продавать в городе, а не сразу съедать всей деревней. Можно делать мебель из красного дерева и продавать ее. Можно делать поделки из дерева или чучела пираний — они должны пользоваться спросом. Можно собирать и продавать дикие плоды. Можно выращивать маис, сахарный тростник, кофе, какао, ананасы… Почему вы не делаете этого?

— Мы не умеем этого, — грустно сказал индеец.

— Среди вас есть образованные люди?

— Нет.

— Все безграмотные? Вы не умеете читать?

— Да.

— У вас есть вождь?

— Да.

— Он, наверное, умеет читать и писать?

— Нет. Он живет как и мы, — проговорил индеец.

— А откуда вы знаете английский язык?

— Еще мальчиком я ушел в город и много лет прожил рядом с туристическим отелем. Там я научился говорить по-английски.

— Чем вы занимались в городе? — продолжал настойчиво расспрашивать я.

— Просил милостыню, помогал носить чемоданы, убирал мусор, — сказал индеец.

— А где жили?

— На улице… Потом сделал дом из ящиков.

— А государств® пытается дать вам образование, научить жить как белые люди?

— Да. Но мы не умеем жить как белые люди. Я замолчал. Глухая безысходность сквозила от этого человека. Мне стало жалко его. Хотелось помочь. Я понимал, что эти люди не выдерживают контакта с белыми людьми; они начинают чувствовать психологически давящий комплекс неполноценности и от этого еще быстрее деградируют и вымирают. Эти люди еще не совсем одичали, еще не полностью живут инстинктами, они еще способны чувствовать унижение от своей недоразвитости. Эти люди, наверное, были счастливы среди дикой природы, чувствовали свое превосходство над дикими зверями. Они, наверное, и не предполагали, что другие группы людей ушли далеко вперед: создали механизмы, образование, построили города и т. п. Возможно, в глубине души они туманно осознают, что время безвозвратно потеряно, что они сладко и бездарно катились по регрессивному наклону эволюции, все более и более забывая своих великих предков и все более и более приближаясь к дикой бездуховной природе. Эти люди, конечно же, не понимают того, что эволюция не терпит стабильного состояния, что есть только два выбора — прогресс или регресс, а для прогресса нужно делать усилия, огромные усилия. Нас посадили в лодку и довезли до отеля. Далее на автомобиле нас довезли до парома через Амазонку. Я залез на паром и оглядел окрестности: по берегам Амазонки ютились жалкие деревенские лачуги. Рядом со мной стоял индейский мальчуган в грязной майке с нелепой надписью «Ковбой». Он тоскливо глядел на лачуги, откуда, видимо, был родом. Я смотрел на мальчишку и думал, что никогда ему не получить образование, что судьба его определена регрессивной праздностью его далеких предков, и проведет он жизнь в одной из этих лачуг, если не будет съеден крокодилом или анакондой.

Мальчишка перехватил мой взгляд и подобострастно улыбнулся. А я стоял рядом с ним — высокий, белый и уверенный в себе. Мне повезло — мои далекие предки, упорно работая, шли по пути прогресса.

Другой пример, который я хотел привести, относится к Сибири (район полуострова Таймыр). Мы шли маршрутом высшей категории сложности и забрели в места, где, как говориться, нога человека не. ступала. Шел снег с дождем. Кругом была тундра, изрезанная каменистыми ущельями. Было очень холодно, хотелось спрятаться от вездесущего пронизывающего ветра.

Вдруг в тундре мы увидели оленеводческий чум. Обрадовавшись мы подошли к чуму. Залаяли собаки, из чума вышло несколько человек, одетых в малицы из оленьих шкур. Старший из них похлопал себя по груди и сказал:

— Начальник.

Я скинул с себя рюкзак и тоже, постучав себя по груди, сказал:

— Начальник.

Оленевод показал на чум и сказал:

— Хорошо.

Мы вошли в чум и уселись на оленьи шкуры. Стало тепло. Я сказал:

— Хорошо.

Чувствовалось, что хозяин чума знает по-русски только два вышеотмеченных слова. Он посмотрел на меня, показал на котел с вареной олениной и сказал:

— Начальник, хорошо.

Мы стали кушать. Я сбегал к рюкзаку, достал фляжку со спиртом, показал ее хозяину и сказал:

— Начальник, хорошо.

Хозяин окинул строгим взглядом свою семью и наших ребят, потом показал на себя и на меня и сказал:

— Начальник, хорошо.

Из этих слов я понял, что выпить можно только ему и мне — начальникам. Я налил спирт, и мы выпили. Хозяин порозовел и сказал:

— Начальник, хорошо.

Я закусил олениной и тоже сказал:

— Начальник, хорошо.

«Беседа» затянулась. Наступила ночь, стали ложиться спать. Вдруг хозяин показал на одну из женщин в чуме и четко сказал:

— Начальник, хорошо.

Я знал об этом обычае северных народов, но сконфузился и, показав руками, что хочу спать, сказал:

— Начальник, хорошо.

Хозяин подошел к женщине, похлопал ее по спине и сказал:

— Начальник, хорошо.

В конце концов хозяин устал уговаривать меня. Мы заснули.

Утром хозяин, провожая нас, поднял один из наших рюкзаков, поохал, показывая, что это тяжело, а потом снова подошел к указанной женщине, похлопал ее и с укором сказал:

— Эх, начальник, хорошо.

Мы взяли азимут и пошли. Через несколько километров, пересекает ущелье, мы неожиданно встретили одинокого оленевода, ехавшего на нартах. Он говорил по-русски довольно хорошо. Остановились, заговорились. Выя9нилось, что он несколько лет жил в поселке, окончательно спился и вот сейчас кочует вместе с семьей оленеводов, у которых мы были.

— Старик («начальник». — Э.М.) очень мудрый. Он кочует в самых безлюдных местах, остерегается встретиться с белыми людьми. Он знает, что наш народ (ненцы. — Э. М.) плохо переносит контакт с белыми людьми, спивается и умирает. Если бы я жил вместе с белыми людьми, я бы уже умер. Старик спас меня. Но в тундре белых людей становится все больше и больше, они летают на вертолетах, ездят на вездеходах. Мы уходим все дальше на север, скоро будет некуда идти.

Итак, выживут ли дикари и полудикари? Наверное, все-таки нет. Создание тепличных условий для них бессмысленно, потому что прогресс возможен только за счет воли, желания бороться и преодолевать трудности ради будущего. Регрессивная праздность далеких предков, позволившая постепенно дичать, обернулась смертельным грехом.

Факторы одичания

Как мы уже отмечали, одним из главных факторов одичания является праздность далеких предков. Праздность всегда регрессивна, потому что человек заложен как саморазвивающееся (прогрессирующее) начало. Сменяющие друг друга праздные поколения даже не замечают того, что у них постепенно деградируют многие духовные элементы, прежде всего воля, а вслед за этим деградирует и мозг. Из поколения в поколение становится все меньше способных людей, в людях все более начинает превалировать животный элемент (поесть, поспать, размножаться и т. д.).

Другим фактором одичания является, на наш взгляд, изолированность. Подтверждением этому служит то, что большинство жителей мелких изолированных островов являются дикарями. В этой связи следует также отметить, что желание некоторых малых народов, например Чечни, самоизолироваться в виде суверенного государства может быть регрессивным фактором, так как смешение кровей и более динамичная жизнь в пределах большого государства всегда способствует прогрессу Следующим фактором одичания является фанатично тоталитарный характер правления в некоторых государствах или племенах. Правитель пропагандирует какую-либо теорию или факт (коммунизм, религия, шаманство, жертвоприношение и проч.) и создает тоталитарное общество, основанное на фанатичной вере в эту теорию или факт Все несогласные преследуются и уничтожаются. Прежде всего преследованиям подвергаются наиболее способные люди, духовный уровень которых выше фанатизма и по отношению к которым правящая верхушка испытывает чувство зависти. Постепенно количество способных людей уменьшается, в обществе все более прогрессируют дикие законы и дикие обычаи. Примерами такого рода могут служить СССР (ленинские и сталинские репрессии, которые привели к резкой деградации, прежде всего, деревенского населения и превратили страну из крупнейшего экспортера зерна в импортера) и Ирак (фанатичная мусульманская вера).

И наконец, важнейшим фактором одичания являются глобальные катастрофы, которые повергают выживших людей в условия примитивных способов производства. И только огромная воля и предприимчивость могут спасти людей от быстрого наступления одичания.

У нас сложилось впечатление, что если Сомати — противовес прогресс является трудным и долгим эволюционным процессом, то регресс общества с переходом в одичание происходит более легко и в более короткие сроки. Понятно, что разрушающие процессы, в том числе и в эволюции, требуют меньших усилий, чем созидательные.

История человечества, видимо, имела множество шансов повернуть по необратимому пути массовой деградации и одичания. Свидетельства этому можно найти почти во всех религиозных и литературных источниках, посвященных антропогенезу. И во всех этих источниках указывается, что в те времена, когда регресс человечества приобретал опасную тенденцию в отношении необратимости, откуда ни возьмись на земле появлялись пророки, которые, используя силу своего духа, старались переломить тенденцию регресса и направить человечество по пути созидательных прогрессивных начинаний.

Мы уже пришли к гипотетическому выводу, что пророки появляются на земле, выходя из Генофонда человечества. Отсюда можно заключить, что Генофонд человечества и лежащий в его основе феномен сомати были созданы на Земле также с целью предотвращения одичания.

Мудрые Шамбала и Агарти наблюдают за нами и анализируют нас, определяя нужный момент, чтобы воззвать к помощи святой Генофонд человечества, где сконцентрированы лучшие люди трех последних цивилизаций на земле Какие-то народы и племена, позволив не себе праздно одичать, бросаются на алтарь регрессивного эволюционирования.

«А ведь негативная аура повисла над Россией», — был вынужден констатировать я, и от этого мне стало не по себе.