Механика работы современного духовника: случай архимандрита Наума

Механика работы современного духовника: случай архимандрита Наума

Практика духовного руководства со стороны архимандрита Наума является, по имеющимся свидетельствам, общей для духовников. Она состоит из пяти этапов, причем относительно небольшое число последователей доходит до четвертого и пятого.

Этап первый – затрудненный доступ. К рядовому старцу, не набравшему достаточного количества духовных детей, подойти не составляет труда. Старцы первой величины всегда почти что недоступны. Архимандрит Кирилл последние годы живет в Патриаршей резиденции в Переделкино, где доступ к нему имеют только духовные дети высокого уровня – епископат, настоятели крупных монастырей, известные священники. Архимандрит Иоанн полностью блокирован от посторонних посетителей насельниками монастыря, и его духовные дети не могут подойти к нему, даже когда он идет от храма в келью. Упокоившийся недавно протоиерей Николай Гурьянов последние пять лет своей жизни провел в замкнутом помещении своей избы, под контролем двух келейниц, пропускавших к нему только высокопоставленных гостей.

Причиной такой закрытости и крайне избирательного допуска может быть действительно чрезмерно большое количество желающих, проблемы со здоровьем (все эти духовники – люди сильно пожилые) или желание церковной иерархии взять духовников под контроль. Однако архимандрит Наум использует этап ожидания в дверях еще и для того, чтобы отобрать категорию посетителей, в наибольшей степени заинтересованных в получении совета и расположенных к тому, чтобы не только его выслушать, но и воспринять как руководство к действию.

Об этом существует богатая коллекция свидетельств. Один из его духовных детей, предприниматель, рассказывает: «Я пришел к нему несколько лет назад. К нему очень трудно попасть – сотни, если не тысячи людей со всей страны, с Украины, которые специально приехали, чтобы встретиться с ним. Старец принимает в Лавре, где со стороны бокового, не туристического входа, для него построен специальный деревянный временный домик. Принимает с 6.30 утра до часу дня. Однако сколько долго ни стоял, войти в домик не получалось. Там, собственно, нет очереди как таковой. Вроде стоишь-стоишь, уже около двери, а тебя не впускают – все время какие-то люди тебя обходят и – в дверь. Наконец я к нему попал раз, попал другой, третий, открылся ему, он меня заметил и теперь я уже вхожу в этот домик без очереди – мимо других»³⁷. Молодой церковнослужитель: «Я после семинарии приехал поступать в Московскую духовную академию, но не прошел. Мне посоветовали сходить к старцу Науму за советом. Ждать пришлось очень долго, но я к нему попал»³⁸. Известный православный педагог о. Анатолий Гармаев повествует о начале отработки этой схемы приема в 1970-х годах, когда число посетителей было еще не так велико: «Народу было у него всегда много. Не было только очереди. Люди сидели или стояли вдоль стен перед его комнатой для приема, стояли и на улице. Молча ждали. Не было разговоров. Благоговейная тишина висела в воздухе. Батюшка выходил из своей комнатки и сам подходил к кому-либо из стоящих. Иногда сразу шел на улицу. Принимал там стоящих людей. <…> Бывало, что некоторые из людей, приехав издалека, дней пять подряд простаивали с утра до вечера, а батюшка не принимал их. Уж они и недоумевали, и роптали, и томились, и ругались. Пока совсем не придут к тишине и молитве, так и стоят вдоль стен. Кто-то не дожидался, уходил. Но таких мало было. Из новичков»³⁹.

Некий «архимандрит Савватий», участник православного интернет-форума, сообщает о современной форме приема: «Странно, что вокруг старцев всегда обязательно найдется такая женщина, которая обязательно постарается „облегчить“ жизнь старца Божия. Нанося тем самым урон и авторитету старца, и церкви. Многие из нас знают архимандрита Наума. Когда он ведет прием, обязательно две-три таких „благодетельницы“ стоят возле его двери и распоряжаются: „ты пройдешь первая, а ты постой еще немного“»⁴⁰.

Несмотря на возмущение участника форума (равно как и многих случайных посетителей архимандрита Наума) подобным контролем, присутствие одного или нескольких келейников (келейниц) – регулирующих поток посетителей и обеспечивающих бытовые потребности пожилого человека (стирка, уборка, приготовление пищи, сбор пожертвований) – неизбежная принадлежность старчества как явления и зафиксирована во всех сборниках воспоминаний о других известных старцах и старицах.

Этап второй – акт инициации. Терпеливо дождавшись встречи с известным старцем, посетитель редко получает возможность полноценной исповеди. Он рассказывает свою просьбу, сводящуюся к пожеланию получить от старца разрешение сомнений или совет, как поступить в сложной жизненной ситуации. Профессионализм и слава старца заключаются в умении с ходу дать нужный совет. Этот навык основывается на многолетнем опыте урегулирования стандартных жизненных ситуаций, и старец выступает здесь с позиции психоаналитика, хотя жанровое разнообразие приемов и амплуа довольно велико.

Нынешний архиепископ Гомельский Аристарх (Станкевич) так вспоминает о своем опыте работы духовником в Троице-Сергиевой лавре: «У меня был такой случай в жизни. На исповедь пришла девушка, плачет: „Я такая грубиянка, на работе могу нагрубить, раскаиваюсь, не знаю, чего делать“. Я ей что-то посоветовал. Потом думаю: дай-ка старших спрошу, что они мне скажут. Пошел к покойному архиепископу Сергию (Голубцову), который жил на покое в Лавре.„Владыка, такое дело, пришла девушка“. – „Надо дать ей епитимью“. – „Хорошо, спасибо^ Пошел к Науму (Байбородину): „Отец, вот такое дело“. – „Знаешь, надо подумать, посмотреть, а кто у нее родители, а где она воспиталась, как она росла. Может быть, то, может, то…“ – „Хорошо, спасибо“. Пошел к отцу Кириллу (Павлову): „Отец Кирилл, вот такое дело, девочка пришла…“ – „Ты ей скажи, чтобы она читала Псалтырь“. Все. Коротко и ясно»⁴¹.

Иерей Анатолий Гармаев подробно повествует о своем опыте общения с архимандритом Наумом: «Я на себе испытал – когда подходит батюшка, забываешь об окружающих, остаешься один на один с ним. И легко и просто. Долго он не будет с тобою. Вот уже накрывает епитрахилью, разрешает грехи и благословляет. Бежишь домой, как на крыльях. Только вот никогда не знаешь, в какое время это произойдет.

Придешь, бывало, к девяти, а то и к восьми утра, думаешь, что к одиннадцати уже будешь свободен. Но вот уже двенадцать, уже и обед, и батюшка ушел в трапезную, а ты все ждешь. Все в тебе перекипит, переволнуется. И только когда утихнешь, совсем смиришься, он вдруг подойдет к тебе – светлый, добрый: „Ну, что у тебя?“»⁴².

Если ситуация нестандартна или информации недостаточно, старец отвечает серией двусмысленных нарративов и метафор. Профессионализм и степень известности старца заключаются в удачной авторской разработке подобных высказываний, дающих возможность максимально широкого истолкования тем лицом, к которому они обращены. Человек, получивший подобный ответ, либо удовлетворится им для разрешения собственной проблемы, либо будет держать его в голове, рассматривая все происходящие с ним события с позиции «а может, об этом старец и говорил». Логика в этом случае отступает на второй план. Люди, верящие в предсказание, не замечают мелких несоответствий.

Вот, например, краткая заметка под характерным заголовком «Предсказание сбылось» в православном издании:

Отец Наум, архимандрит Троице-Сергиевой лавры, предсказал развал СССР за 10 лет до этого события. Это произошло в 1979 году. К батюшке приехала из Парижа пара, Александр и Наталия, русские по происхождению, православные и интеллигентные люди: они просили у отца Наума благословение на брак. На прощание они спросили у него, когда им еще можно приехать.

– Приезжайте, когда Россия будет как при Иване Грозном. Без Прибалтики, Азии, Кавказа и Крыма. Безо всего.

Они недоумевали: как это понять?

Батюшка руками показал ограниченное пространство и пояснил:

– Вот когда будет Россия в таких границах, как при Иване Грозном, маленькая, тогда и приезжайте.

В те времена СССР был могучей державой, и никто тогда не поверил предсказанию. И вот сейчас все это сбылось⁴³.

Здесь не важна даже степень достоверности события (т. е. было ли предсказание в такой форме, в указанный момент и конкретным людям). Важно, что читатель этого текста в газете должен быть уверен в существовании у старца дара предвидения, который позволил ему загодя предсказать развал СССР. И ему не важно, что Россия к границам Московского государства второй половины XVI века все же пока не вернулась.

Отмечу, что распад страны именно в тех границах, о которых говорил старец, был предсказан А. Амальриком в опубликованной еще в 1970 году книге «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?»⁴⁴ – книге, широко известной по самиздату и зарубежному радио, которое монахи Троице-Сергиевой лавры скрытно слушали в своих кельях⁴⁵. И по части предсказаний А. Амальрик оказывается поконкретней архимандрита Наума. Фразы: «…возможно, представление независимости отдельным советским народам произойдет мирным путем и будет создано нечто вроде федерации, наподобие… Европейского экономического сообщества…Возможно даже, что Украина, Прибалтийские республики и Европейская Россия войдут как самостоятельные единицы во Всеевропейскую федерацию», – напомню, были написаны светским публицистом еще в конце 1960-х⁴⁶.

Возвращаясь к архимандриту Науму, отметим, что значительная часть посетителей с порога отвергают его нарративы, ориентируясь на собственное понимание о благодатности и спасительности. Недаром тексты, посвященные старцам, изобилуют примерами, когда авторы посещали множество уважаемых духовников, пока не находили «истинного» с их точки зрения. Один из имеющихся рассказов о судьбе человека, отвергнувшего благословение старца, не только повествователен, но и назидателен, возможно, потому, что размещен на сайте одного из самых радикальных фундаменталистских монастырей: «Игумения Ирина… выросла в православной семье, с детства посещала храм. После школы пошла работать парикмахером, но возникло сомнение: ее ли это место. Поехала в Троице-Сергиеву лавру посоветоваться с опытным священником, и там архимандрит Наум благословил ее работать в детском саду или больнице. По молодости она не послушалась, вернулась в парикмахерскую и сразу же заболела. Год по состоянию здоровья нигде не работала, а потом начала петь на клиросе в Вознесенском соборе Новосибирска»⁴⁷.

Третий этап – акт присоединения к числу духовных детей. Если с точки зрения того человека, который обращался к старцу, «по его молитвам» или «предсказанию» произошло нечто, что оправдало его ожидание, то следует повторное обращение. С этого момента человек присоединяется к духовной семье старца и начинает увязывать решение своих все более мелких проблем (маршрут поездки в отпуск, крупные покупки, поход к врачу) с благословением-разрешением и молитвами старца. На этом этапе резко сокращается количество информации о деятельности старца или о конкретных поручениях и поучениях, которые он дает своим духовным детям. Они ценят его советы настолько, что предпочитают не говорить об этом посторонним и непосвященным. Фактически отношения становятся интимными, как и должно быть в семье.

Этап четвертый – исполнение послушания. После включения в число духовных детей последователь старца может пройти еще одну стадию. Старцы единодушно говорят, что для истинного спасения при их посредничестве необходимо послушание их советам и наставлениям, а также – преодолеть те испытания, которые он назначит. На этом этапе человек из «клиента», заходящего к старцу, чтобы разрешить мучающие его сомнения (и принести ему какое-то пожертвование), превращается в послушного ученика, «отсекающего свою волю», или в ребенка – духовного сына (дочь), усмиряющего себя в буквально рабском послушании строгому, но справедливому и всезнающему духовному отцу.

Весьма подробно эти настроения фиксирует сборник воспоминаний об одном из учеников архимандрита Наума – архимандрите Иерониме (Верендякине), в котором его последовательницы признавались, что все вопросы – от времени посадки капусты до необходимости поехать в соседнее село – решали только по благословению старца. Авторы воспоминаний тщательно фиксировали, к каким печальным последствиям вело невыполнение его указаний и, наоборот, как щедро воздавалось им исполнение послушания даже в неблагоприятных условиях⁴⁸.

Другой ученик старца Наума – архимандрит Амвросий (Юрасов), проведший в ТСЛ десять лет и создавший собственный клан почитателей, бесстрастно зафиксировал в своих мемуарах, что еще в 1980-х годах за какую-то провинность послал свою интеллигентную духовную дочь выгребать уличный туалет, а затем, не дав ей помыться, отправил на переполненной электричке в Москву⁴⁹.

Возможно, это самый яркий из известных нам эпизодов духовного руководства, но он дает нам представление о методах действия последователя архимандрита Наума по отношению к духовным детям. Они должны не только ежедневно усмирять свою волю в соответствии с указаниями старца, но и реагировать на неожиданные, часто унизительные провокации, которые призваны проверить степень их подчинения.

Некоторые фрагменты текстов архимандрита Амвросия, посвященные воспитанию послушания, позволяют нам получить некоторое представление о нравственных нарративах и быличках, которые старцы транслируют крепким в вере последователям: «В одном монастыре инок задержался по послушанию, опоздал в трапезную, зашел, а вся братия уже сидит, вкушает. Настоятель взял кусок хлеба, бросил ему: „Ешь“! Кусок упал на пол. Инок склонился на колени, взял кусок хлеба зубами, отполз в угол на четвереньках и стал есть. Никакой обиды, раздражения. Бросили как псу – он так себя и вел, как пес. Это уже совершенство, этого состояния еще надо достигнуть»⁵⁰. Обоснование при этом таково: «У святых отцов сказано: если послушание дают выше сил, можно об этом сказать духовнику, а духовник скажет игумену. Если игумен все же не отменит это благословение, и если послушник умрет на послушании, он от Господа получит Царство Небесное и мученический венец»⁵¹.

Случаев мученических смертей на послушании мне пока неизвестно, но на этом фоне неудивительными кажутся рассказы о том, что в одном из монастырей в той же Ивановской области монахов и трудников (то есть добровольных рабочих в монастырях) за провинности закапывают в гробу в землю на несколько часов⁵². Сам архимандрит Наум всего лишь рекомендовал некоторым духовным чадам купить гроб, поставить в сенях и проводить там по полчаса в сутки в размышлении о прожитом дне⁵³. Однако послушания мог давать достаточно жесткие с гуманистической точки зрения – например, о. Анатолий Гармаев, зайдя как-то к старцу за благословением⁵⁴, неожиданно получил его в виде приказа отправиться с прежде незнакомой ему женщиной куда-то в провинцию и сложить у нее дома печь (чего он делать не умел). При этом в течение двух-трех месяцев послушания ему не благословлялось даже позвонить жене и сообщить о своем местонахождении⁵⁵.

Причины того, почему взрослые люди, нередко сами имеющие детей, таким образом строят свои социальные связи, лежат в сфере практической психологии и психоаналитики и в данном исследовании нами не рассматриваются. Мы лишь отметим, что на четвертом этапе от благословений- советов старец переходит к благословениям-приказам. Они могут касаться весьма существенных вопросов – места жительства, смены работы, семейного состояния (благословение/ неблагословение на брак – самая мягкая форма управления в этом случае). Особенность архимандрита Наума состоит в том, что зачастую он стремительно проходит второй-четвертый этапы в отношениях со своими последователями. Человек, пришедший к нему за советом, получает практическое направление в одну из структур, находящихся под управлением или духовным окормлением старца. По всей видимости, значительная часть посетителей игнорирует эти советы, однако другая не знает, как отказать влиятельному старцу, и принимает эти направления как послушание.

Предприниматель: «Уникальное свойство старца состоит в том, что он замечательно умеет связывать людей и все это очень хорошо помнит. Он меня никогда специально не ищет, но, как у православных людей говорится „промыслом Божьим“, я в какой-то момент понимаю, что мне к нему надо. Подъеду, поговорю, а он рукою машет уже, кого-то подзывает и мне говорит – вот, думаю, этому человеку помочь надо. Так он вяжет узелки. Если бы Вы знали, какая вокруг него хозяйственная деятельность ведется. Какой он труженик. Вот, к примеру, монастырь в Новосибирске, в который он отправляет множество ребят – обездоленных и потерявших себя. Сколько оттуда грузовиков с луком в Москву пришло, сколько стройматериалов туда ушло. Поэтому к нему столько людей без очереди и идет – не просто так, а решать конкретные вопросы. Что, куда и как»⁵⁶.

Церковнослужитель: «Он меня благословил [в первый же визит] пожить и потрудиться в Савво-Сторожевском монастыре в Звенигороде. Там я провел почти год. Меня всячески обхаживали, чтобы я постригся

[в монахи], но что меня особенно поразило, они точно знали, чем я потом буду заниматься: поедешь, говорят, собирать виноград под Бахчисараем [Республика Крым, Украина]»⁵⁷.

На сайте храма Всех Святых, в земле Российской просиявших (г. Дубна Московской области) содержится показательная переписка священника и обратившейся к нему за советом женщины, чей сын по благословению старца Наума поступил в Московскую духовную семинарию (а до этого сразу после школы был направлен на сельхозработы в монастыре в Ивановской области). Ее интересовало, может ли она, нарушив благословение и договорившись с ректором Свято-Тихоновского православного богословского института, перевести сына в новый вуз⁵⁸.

Этап пятый – постриг в монашество. Крайней формой членства в числе духовных детей является благословение старца на постриг в монашество или принятие священного сана. Естественно, что чаще всего подобные благословения дают старцы, уже живущие в монастырях, как архимандрит Наум, хотя большая часть его последователей (в известных мне случаях) становятся монашествующими, но не священниками. При этом происходит общая оценка психологического состояния будущего насельника монастыря, однако она очень сильно зависит как от личного настроя старца, так, по всей видимости, и от потребностей обителей, находящихся в молитвенном общении со старцем.

Журналисты православной сыктывкарской газеты «Вера-Эском» обнаружили в одном из монастырей под Ярославлем отца и сына Грибовых. Рассказ отца достаточно подробно описывает духовное возрастание сына: «Стал он читать, молиться, потом начал в храм ходить, тысячу рублей вложил в восстановление храма. Я не возражал, потому что это лучше, чем на курево… С девушкой познакомился, потом расстался, поехал к архимандриту Науму в Троице-Сергиеву лавру. Старец благословил его преподавать математику в Топорково, в православной показательной школе-интернате (старец в 2003 году за попечительство над ней получил церковную награду. – Н.М.). Там он получал 7500 рублей плюс кормежка и одежда. Ну, думаю, хоть нам будет помогать. А потом начали говорить что-то из-за денег, он опять к отцу Науму – и тот благословил прийти сюда, в монастырь. Сейчас в монастыре и я, и супруга моя – пришли вслед за сыном. Жена тут рядом по соседству, в женской обители. Все вдруг здесь оказались»⁵⁹.

А вот рассказ о более независимом объекте религиозного пространства – блаженной⁶⁰ Любушке Лазаревой (1912–1997), жившей в 1974–1996 годах в Ленинградской области: «В последние годы не было дня, чтобы к нам не приезжали люди, бывало, что и ночью, и не только миряне, но и монашествующие, духовенство. Отец Наум, архимандрит из Троице-Сергиевой лавры, часто к нам своих чад отправлял. Он и сам не раз бывал у нас, в Сусанино. Помню, предлагал Любушке постричь ее в монашество, однажды куклу прислал в монашеской одежде. Но Люба упорно отказывалась. Она говорила всегда: „Я странница. Так меня и поминайте…“»⁶¹

Архимандрит Наум регулярно выезжает в некоторые епархии (например, Ивановскую, Новосибирскую и Алма-Атинскую) для контроля за деятельностью своих последователей. Высокопоставленные сотрудники Новосибирского епархиального управления рассказывали мне, что о. Наум не только создал монастырь у себя на родине, но и назначает настоятелей монастырей епархии, – несмотря на то, что формально это должен делать Священный синод, по представлению правящего архиерея⁶².

Заняв позицию социолога религии, можно констатировать, что в современной РПЦ фактически сформировалось экстерриториальное сообщество духовных детей архимандрита Наума – со своей идеологией, политическими и экономическими связями. Оно базируется наличном авторитете старца, который, по всей видимости, остается единственным обладателем «ключей», которые позволяют использовать данный механизм. Причиной, почему это сообщество существует, в гораздо большей степени является личный авторитет архимандрита Наума, помогающего решать житейские вопросы и направлять нерешительных людей на путь служения некоему общему благу (посвящение их жизни Богу), и его административные таланты, помогающие управлять тысячами духовных детей, а не единство взглядов его последователей в церковных или общественно-политических вопросах. Вместе с тем это сообщество – органическая часть широкой фундаменталистской коалиции, существующей внутри РПЦ и оказывающей серьезное влияние на ее политику.

С другой стороны, оценивая деятельность архимандрита Наума и его духовных детей с позиции религиоведа, принимая ее в качестве типичного (хотя и весьма значительного по масштабам) проявления старчества, мы видим, что старчество в РПЦ ничем не отличается от типов психологической помощи, коммуникации между верующими и передачи экзистенциального знания в других религиозных конфессиях. Аналоги мы можем найти даже на постсоветском пространстве, вспомнив буддийских гуру, суфийских шейхов, шаманов.

Общими чертами всех этих духовных учителей являются:

– внеиерархичность (неподконтрольность формальной и признанной государством религиозной иерархии);

– приверженность устной («народной») традиции передачи знания (в противоположность письменной традиции «официальной религии»);

– ориентация на индивидуальное общение с адептом или небольшой группой последователей (в противоположность массовой проповеди);

– предложение

– предложение конкретных рецептов помощи в трудной жизненной ситуации (в противоположность общим морально-нравственным установлениям, декларируемым и контролируемым носителями официальной религиозности).

Старчество в современной РПЦ, в том числе его «подсоветский опыт», еще не отрефлексировано должным образом церковным сознанием и является неразработанной проблемой для социологов религии. Комплекс научных и богословских работ, посвященных этому явлению, еще предстоит создать. Актуальная политическая деятельность архимандрита Наума и его последователей и необходимость реакции на это как церковных, так и светских властей и экспертного сообщества, пожалуй, увеличат интерес специалистов к разработке этой темы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.