Глава 6

Глава 6

1 Не надо упускать из виду, что все же в России никогда не было инквизиции и что в допетровские времена, как справедливо отметил некогда А. Щапов, «наши пастыри никогда не преследовали так жестоко иудеев, волхвов, чародеев и еретиков, не сжигали их на кострах (во всяком случае, в таких масштабах, как это было в средневековой Европе), как это делали на Западе папы и епископы» (Щапов А.П. О просвещении русского народа, от XI до половины XV века // Аристов Л.Я. Афанасий Прокофьевич Щапов. С. 137).

2 Что в известной мере объясняет и неудачу откровенно-расистских движений (см. подр.: Степанов С.А. Банкротство черносотенных союзов и организаций (1907–1914). Автореф. дисс. канд. историч. наук. М., 1982). Надо, наконец, учесть и более важный фактор: развитие капитализма в мусульманских регионах (см. напр.: Куприянова Л.В. Города Северного Кавказа во второй половине XIX века. К проблеме развития капитализма вширь. М., 1981; Клейн ИЛ. Экономическое развитие Поволжья в конце XIX – начале XX веков. К вопросу о предпосылке буржуазно-демократической революции в России. Саратов, 1981; «Развитие капиталистических отношений в Азербайджане в конце XIX и в начале XX веков. Баку, 1981, на азерб. яз. и др.) неминуемо влекло за собой рост национально-освободительного движения их коренного населения (см., наир.: Ольмалиев М.М. Крестьянское движение в Азербайджане в последней четверти XIX века // Развитие капиталистических отношений в Азербайджане; Букшпан П.Я., Федосеева И.В. Работы историков Казани об освободительном движении второй половины XIX в. в Поволжье и Приуралье // Вопросы истории, 1981, № 10; Трудящиеся Киргизии в борьбе за социальное и национальное освобождение в конце XIX – начале XX вв. Фрунзе, 1982 и др.). Эти движения стимулировались расширением контактов мусульманских интеллектуалов с русской демократической мыслью (см., напр.: Гамзатов Г.Г. Роль передовых сил России в духовном развитии народов Дагестана (XIX – начало XX века) // Известия Сев. – Кавк. научного центра высшей школы. Общественные науки. Ростов н/Д, 1982, № I; Саянова А.М. Татарско-русские литературные связи в первой половине XIX века. Автореф. дисс. канд. философ, наук. Казань, 1982 и др.). Интересно и то, что христиане-грузины нередко выступали против миссионерско-русификаторских акций в исламизированной Аджарии (см.: Тартарашвили В.Г. Борьба грузинской общественности против церковно-просветительной политики царской России в Аджарии (1878–1919 гг.) // Вопросы истории религии и атеизма в Грузии. Тбилиси, 1980, сб. 6, на груз. яз.).

3 Об этом см. также в кн.: Тихомиров ММ. Присоединение Мерва к России. М., 1960. С. 60–62, 161. Не только некоторые представители туркменской элиты, например, получили русские воинские звания, но и дети их были определены в кадетские корпуса (Там же. С. 183). И конечно, из среды и коренных и пришлых (из других районов России) мусульман вербовались разведывательная и контрразведывательная агентура (см.: Там же. С. 210).

4 Цит. по: Грулев М. Соперничество России и Англии в Средней Азии. С. 172–173. (Подчеркнуто мною. – М.Б.)

5 Цит.: Грулев М. С. 37. (Курсив мой. – М.Б.) Но тот не Керзон полагал, что «вступление России на арену Средней Азии не было делом обдуманной дальновидной политики, а явилось лишь импульсом естественных причин» (Там же. С. 371–372. Курсив мой. – М.Б.).

6 Коялович М. Историческая живучесть русского народа и ее культурные особенности. СПб., 1883. С. 17.

7 Там же. С. 16.

8 Там же. С. 20.

9 Иную картину см.: Дмитриев В Д. Политика царского правительства в отношении нерусских крестьян Казанской земли во второй половине XVI – начале XVII веков // Вопросы аграрной истории Чувашии. Чебоксары, 1981. С. 3–19; Макаров Д.М. Самодержавие и христианизация народов Поволжья во второй половине XVI–XVII вв. Чебоксары, 1981.

10 Коялович М. Цит. соч. С. 20. (Курсив мой. – М.Б.) И поэтому он осуждает евреев: эти «наши инородцы, которые не смешиваются с нами этнографически, составляют самое большое для нас затруднение» (Там же).

11 Но семантическая глубина и размах их иерархии были по-своему тоже уникальны. Так, в своей книге «Российская городская и областная геральдика XVIII–XIX вв.» (М., 1981) Н.А. Соболева доказывает, что в российском герботворчестве образы зверей (кроме льва и единорога) символизировали в основном нехристианские народы России. С этих позиций ею произведен интересный анализ печати Ивана Грозного, выступающей как «теоцентрическая модель мира» (см. с. 166).

12 Коялович М. Цит. соч. С. 21. (Курсив мой. – М.Б.)

13 Там же. С. 23.

14 Там же. С. 25. (Курсив мой. – М.Б.)

15 Один из крупнейших востоковедов Василий Васильевич Григорьев – о котором подробно будет сказано дальше – был убежденным русификатором и христианизатором. В качестве такового он ненавидел не только ислам, но и иудаизм, причем ругал обе эти религии примерно за одно и то же («фанатизм» – прежде всего) и в одних и тех же примерно выражениях. Так, еще в 1846 г. он опубликовал специальную работу о еврейском сектантстве в России. Вот как Григорьев характеризует Талмуд: «К несчастью человечества, – ибо обстоятельство это имело гибельное влияние на участь миллионов людей, – то, что есть в нем хорошего, теряется в гораздо большей массе бесполезного, вздорного и вредного» (Григорьев В.В. Еврейские религиозные секты в России // Журнал Министерства народного просвещения, 1846. С. 468). В Талмуде царят «религиозный деспотизм»; «дух фанатизма», «дух гордости», который он «поселяет в своих последователях»; в нем сконцентрированы «антисоциальные правила, которые он внушает, это – вражда к другим народам, которую он проповедует» (Там же. С. 474–475); он укореняет в евреях «чувство превосходства над другими народами» (Там же. С. 492) и т. д. и т. д. А вот что за 11 лет до этого писал тот же автор (убежденный в том, что каждый народ «носитель одной черты») об исламе: «Любовь к отечеству воодушевляла грека, слава окрыляла римлян… славяне сражались за независимость», тогда как «монголы жаждали крови», а «аравитянами водил фанатизм» (Григорьев В.В. О древних походах руссов на Восток // Журнал Министерства народного просвещения, 1835, ч. V. С. 229–287. Перепечатана в сб-ке: Григорьев В.В. Россия и Восток. СПб., 1876. С. 1).

16 См. подр.: Тихомиров ММ. Присоединение Мерва к России. С. 43, 55.

17 Благо, как поучал генерал Скобелев, за свою жестокость прозванный туркменами «Гез-Канлы» («Кровавые глаза»), «Азию надо бить не только по загривку, но и по воображению (Там же. С. 47).

18 Там же. С. 81.

19 Там же. С. 85.

20 Ибо туркмены «никогда не отличались религиозным фанатизмом и не знали ничего похожего на кавказский мюридизм» (Там же. С. 105).

21 Там же. С. 81.

22 Об определенной гибкости колониализма в судебно-правовой сфере и в других вошедших в состав Российской империи мусульманских землях см., напр.: Тахиров Ф. К вопросу о праве дореволюционного Таджикистана // Конституционное развитие Таджикской ССР. Душанбе, 1980, вып. I; Мужухоева Э.Д. О влиянии буржуазных реформ 60-70-х годов XIX в. в России на административное устройство в Терской области (На примере Чечено-Ингушетии) // Взаимоотношения народов Чечено-Ингушетии с Россией и народами Кавказа в XVI – начале XX вв. Грозный, 1981.

23 Это был к тому же умелый демагог, что видно хотя бы из речи, обращенной к жителям Мерва, которых Алиханов уговаривал подчиниться русским. Ислам, уверял он, останется в неприкосновенности. «Одна пятая подданных Белого царя, – мусульмане, и они встречают тем больше уважения к себе, чем крепче держатся своей религии; мой отец служил русским 40 лет, я служу уже 20 лет… и таких, как мы, тысячи на службе русской» (Цит. по: Тихомиров М.Н. Присоединение Мерва к России. С. 218), Тут будет небесполезным вспомнить оценку Герценом славянофилов и «русских патриотов»: «Есть… в Петербурге императорские панслависты, а в Москве присоединившиеся славянофилы, как есть русские патриоты среди прибалтийских немцев и замиренных черкесов на Кавказе…» (Герцен А.И. Собр. соч. в 30 томах, т. 3. М., 1956. С. 487). Людей этого типа (Алиханов – лишь один из множества примеров) становилось в Российской империи все больше и больше.

24 Напечатаны и в «Отчете по ревизии Туркестанского края, произведенной по высочайшему повелению сенатором гофмейстером графом К.К. Паленом. Краевое управление». СПб., 1910. С. 31–32; приложение. С. 324.

25 Тихомиров М.Н. Присоединение Мерва к России. С. 153–154.

26 Все же положение в Мерве в первые годы после его присоединения значительно отличалось от того, которое сложилось в Ахал-Теке, «где царское командование и чиновники безраздельно (преувеличение! – М.Б.) господствовали над населением. Конечно, это было только кратковременным отличием, так как власть мервских ханов все более уменьшалась, а само население Мерва, как и в Ахал-Теке, фактически было отстранено от командования…» (Там же. С. 154).

27 Этот мой тезис не означает, конечно, полной реабилитации описываемой меры. Пункт 6-й «Условий» предусматривал: «Виновные в измене, разбое, грабеже и других уголовных преступлениях против русских и казенного имущества судятся и наказываются по русским законам». Тихомиров пишет: «Но где была гарантия того, что под рубрику преступления, совершенного “против русских”, нельзя было подвести самую обычную ссору, затеянную самим русским?» (Там же. С. 154). Конечно, можно было, но все-таки в целом царские власти стремились проявлять наивозможную осторожность по отношению к судебным делам, касающихся мусульман. По словам Тихомирова, «царизм, обладая всею властью в крае, тем не менее с большой осторожностью относился к старым туркменским обычаям, которые изменялись очень медленно» (Там же. С. 176). Прав Тихомиров и тогда, когда, проводя параллели между Туркменией и Бухарой и Хивой, замечает, что (в отличие от Туркмении) в этих ханствах «властители продолжали традиции прежнего времени со всеми чертами азиатской деспотии» (Там же. С. 176).

28 Там же. С. 155.

29 Там же. С. 157.

30 Патернализм был, конечно, и здесь неотъемлемой чертой колониализма. Так, в одном (касающемся Туркмении 80-х годов) официальном документе прямо утверждалось: «Взрослый туземец смотрит на представителя русской власти, как на своего собственного попечителя» (Цит. по: Тихомиров М.Н. Присоединение Мерва к России. С. 176). А уже известный читателю С.С. Татищев обобщал: «На Востоке уважается только сила, а главною побудительною причиною является страх» (Татищев С.С. Внешняя политика императора Николая Первого. С. 416).

31 Малое И.Н. Завоевание Ахал-Теке. СПб., 1887. С. 209.

32 Так, начальник Закаспийской области рассматривал и утверждал такие вопросы, как установление суммы калыма, судебные казусы, решавшиеся по адату и пр. По положению об управлении этой областью (подтвержденному в 1890 г.), начальник ее заведовал «туземным населением… во всех отношениях». Иными словами, он мог вмешиваться даже в гражданские дела (например, в иски, предъявляемые к воинским чинам) и т. д. (см.: Федоров К.М. Закаспийская область. Ашхабад, 1901. С. 200). Но дело заходило и дальше. «Даже в конце XIX в., – пишет Тихомиров М.Н., – возникали самые странные казусы, показывающие, как царское правительство вмешивалось в дела, связанные с шариатом. Так, в бумагах начальника Закаспийской области имеется дело об установлении возраста для девушек, после достижения которого они имеют право выходить замуж. Самое забавное в том, что по вопросу о возрасте для замужества мусульманских девушек запрашивали святейший Синод, который с подобающей важностью установил возраст замужества туркменских девушек, опираясь не столько на православную практику, сколько, видимо, на адат и шариат» (Тихомиров М.Н. Присоединение Мерва к России. С. 177).

33 Там же. С. 190.

34 См. подр.: Россия и Туркмения в XIX веке. К вхождению Туркмении в Состав России. Ашхабад, 1946.

35 См.: Исторический обзор деятельности Комитета Министров. Т. 4. СПб., 1902. С. 93–94. В результате Закаспийская область стала автономной административной единицей.

36 Климович Л.И. Ислам в царской России. М., 1936. С. 11–12.

37 Там же.

38 Там же.

39 Там же. С. 12–13.

40 Знаменитый обер-прокурор Священного Синода Константин Победоносцев (см. о нем: Byrnes R.F. Pobedonostsev, his Life and Thought. Bloomington – London, 1968; Simon G. Konstantin Petrovitsch Pobedonoscev und die Kirchenpolitik des Heiligen Sinod. 1880–1905. Gottingen. 1969) имел основания (конечно, с позиций верного и дальновидного руководителя церковной политики самодержавия) называть «роковыми ошибками» создание «ламаистской и мусульманской иерархии» (цит. по публикации: Из писем К.П. Победоносцева к Николаю II (1898–1905) // Религии мира. История и современность. Ежегодник. 1983, М., 1985. С. 191).

41 Как автор политических работ, Григорьев обрел настолько одиозную репутацию, что от него поспешили отмежеваться лидеры славянофилов (см. подр.: Дудзинская Е.А. Славянофилы и Герцен накануне реформы 1861 года. // Вопросы истории, 1983, № 11. С. 50, 51).

42 Хваля тех, кто «решительно восставал против авторитета немцев» (Цит. по: Веселовский Н.И. В.В. Григорьев – по его письмам и трудам. С. 71) и прочих западных ориенталистов, Григорьев, однако, надеялся, что одну его статью «сам Катрмер похвалит, а я уважаю его теперь паче всех ориенталистов, и хочу писать ему апологию» (Там же. С. 51).

43 Вот типично григорьевская тирада на сеи счет, сказанная в связи с деятельностью Географического общества: «География сама по себе далеко не интересует меня так, как археология или лингвистика, но я русский в душе и все, что в каком-либо отношении приносит пользу России, не может быть для меня чуждым. Общество (Географическое. – М.Б.) объявило, что оно трудится для России и я счел за счастье присоединить свои слабые усилия к общей массе его трудов. Если бы оно сказало, что главной целью его учреждения будет возделывание земледелия как науки на пользу человечества вообще и Западной Европы в особенности – я бы никогда и не подумал искать чести быть его членом» (Там же. С. 95. Курсив мой. – М.Б.).

44 Выступая против того, чтобы собранные Географическим обществом «достоверные сведения о России и сопредельных ей странах делать доступными и для других образованных государств», Григорьев говорил: «Я никогда не понимал – какая польза нам, русским, хлопотать о просвещении на наш счет Западной Европы; какая нужда нам – знает или не знает она нас? Если мы заслуживаем, чтобы нас знали, Европа узнает нас и без наших стараний; если не заслуживаем этого в ее глазах, нечего и навязываться ей со своим знакомством» (Там же. С. 96).

45 Там же. С. 33.

46 Которая, конечно, резко отлична от Запада: «…Россия и западные государства Европы развились и существуют под совершенно различными условиями… потому, не говоря уже о требованиях племенного различия, уместное и своевременное там, может быть у нас совершенно безвременным и неуместным, следственно, не только бесполезным, но и вредным… Россия, не чуждаясь Запада, следя внимательно за его успехами на поприще науки и промышленности, и усваивая себе из этого то, что в нем есть общечеловеческого (как видим, теперь уже Григорьев признает и «общечеловеческое»! – М.Б.), должна, тем не менее, развиваться и двигаться к общим целям человечества самостоятельно…» (Там же. С. 101–102. Курсив мой. – М.Б.).

47 Там же. С. 120.

48 Ибо казахи, «натерпевшись всяких обид и самоуправства» со стороны хана и его приближенных, стали (далее цитируется Веселовский, излагающий мысли по этому поводу Григорьева) «предпочитать ханской власти управление ими через добросовестных русских чиновников, а вследствие этого надо было ожидать, что орда способна принять всякое преобразование, всякое возможное сближение с общерусским устройством, лишь бы только произведено оно было осторожно и с умением» (там же. С. 125).

49 Григорьев ратовал за то, чтобы их представителей допустили на коронацию Александра II: «Несколько благообразных фигур в расшитых золотом высоких шапках и парчовых или бархатных с богатым галуном кафтанах, не повредили бы… эффекту торжества. Издержек больших это не потребует. Что же касается… правительственного значения подобной посылки, то я нисколько не сомневаюсь, что эта мера будет действительнее для внушения ордынцам расположения и уважения к России, чем десять военных экспедиций в Степь и всевозможные циркуляры… Киргизы, бывшие в Петербурге и видевшие великолепие двора нашего, многочисленность и блеск войск, множество городов и пр. и пр., возвращались (бы) в Орду совсем не теми уже людьми, какими выезжали из нее, и перемена эта выражалась (бы) потом благодетельно и в их служебной деятельности» (Там же. С. 146).

50 Там же. С. 137.

51 «В наших делах, – писал Герцен, – неимоверный беспорядок; грабят со всех сторон; порядок, кажется, изгнан отовсюду, – а империя, несмотря на то, стремится лишь к расширению своих пределов» (Герцен А.И. Собр. соч. в 30 томах. Т. 16. М., 1959. С. 43).

52 Григорьев, более того, доказывал, что «…стремление усилить производительность и потребление в Средней Азии было бы нелепостью с нашей стороны. Нелепостью меньшего размера, но опять-таки не чем иным, как нелепостью, было бы ожидать, что Средняя Азия сама за это примется. Если это возможно, почему же до сих пор не принималась она за это?., все предположения о возможности для Средней Азии движения вперед на пути промышленного развития нельзя считать не за что иное, как маниловские фантазии. Не так-то легко и Европе выбиваться из старых колей, а в Азии колеи эти куда глубже, чем в Европе, будучи набиты не столетиями, а тысячелетиями. Страны, в которых властвует полнейший произвол власти, где не обеспечены ни личность, ни собственность, нет безопасности ни внутренней, ни внешней, и в прибавок ко всему царят невежество и религиозный фанатизм, такие страны не могут развиваться в экономическом отношении, как бы ни были щедро наделены природою. Ожидать, что такие страны, косневшие века в застое, вдруг, сами собою, ни с того, ни с сего, кинутся на путь прогресса, было бы то же самое, что ожидать ананасов от яблони….» (Веселовский Н.И. В.В. Григорьев. С. 239. Курсив мой. – М.Б.).

53 А зато Веселовский утверждал: «История не имеет никаких законов, по которым совершались бы явления человеческой жизни…» (Веселовский Н.И. Лекции по истории Востока. СПб., 1887. С. 8).

54 Веселовский Н.И. В.В. Григорьев. С. 184. (Курсив мой. – М.Б.)

55 Там же. С. 198–199. (Курсив мой. – М.Б.)

56 Там же. С. 205 (Курсив мой. – М.Б.)

57 Там же. С. 210. Истый консерватор, Григорьев писал: «Опыт учит, что все насильственное не прочно, все несвоевременное гнило. Судьей же в вопросе о своевременности – может быть только народ. Когда почва для того или другого явления выработается, оно возникнет само собою, и возникнет несокрушимо. Возбуждать это явление искусственно, значит насиловать организм и производить выкидыши». А это, в частности, означает недопустимость сколько-нибудь интенсивного стимулирования процесса перехода кочевников к оседлому образу жизни (см.: Там же. С. 212). Но, наверное, Григорьев руководствовался не только боязнью эксцессов, но и тем соображением, что казахов легче было деисламизировать и русифицировать в их номадском статусе, нежели в оседлом.

58 Но одновременно Григорьев ослаблял и власть феодально-патриархальной верхушки в лице прежде всего султанов, опираясь на, так сказать, меритократический критерий: «…он стал обращать внимание на заслуги и способности простых киргизов и доставлять им в степи разные должности. Тогда значение султанов сильно поколебалось, прежнее раболепство перед ними киргизов исчезло» (Там же. С. 208).

59 В 1852 г. Григорьев настаивал на том, чтобы «обложить всех мулл в орде, наравне с прочими, сбором закята, воспретив им временно отправление обязанностей своего звания впредь до выдержания установленного испытания в оренбургском магометанском духовном собрании». Предлагалось далее: «взнос закята сделать обязательным для всех без изъятия ордынцев, в том числе и султанов» (Там же. С. 207).

60 Там же. С. 207. (Курсив мой. – М.Б.)

61 Там же. С. 15 (раздел «Приложения». – «Записки Григорьева по разным вопросам управления киргизами Оренбургского края»),

62 Там же. С. 14.

63 Там же. С. 47.

64 Там же. С. 17.

65 Там же. С. 275.

66 Веселовский приписывает Григорьеву чуть ли не главную роль в том, что «киргизы… из враждебных всякому порядку и нищенствующих дикарей обратились в покорных закону и обеспеченных в существовании граждан» (Там же. С. 217. Курсив мой. – М.Б.).

67 Там же.

68 Но со временем, сообщает Веселовский, Григорьев проникся «пессимистским взглядом на будущее и даже слово прогресс ненавидел» (Там же. С. 283).

69 Там же. С. 234.

70 Там же. С. 235.

71 Григорьев, кстати говоря, был ярым сторонником планов захвата русскими этой страны. По поводу этих – не столь уж малочисленных в истории России – упований Грулев писал: «…целыми веками общество наше воспитывалось идеей о походе в Индию. Вместе с молоком матери из рода в род мы всасывали давно взлелеянную мечту о распространении нашего оружия за Гиндукушским хребет, в самую колыбель человечества, свести здесь все старые счеты с Англией, нашим вековым соперником… при малейшем обострении наших отношений к Англии, руководители нашей внешней политики сейчас же старались производить какое-нибудь движение к стороне Индии» (Грулев М. Соперничество России и Англии в Средней Азии. С. 368. См. также: Чистякова Е.В. Контакты России с народами трех континентов – Азии, Африки и Латинской Америки – до XIX в. (к вопросу об источниках и историографии) // Историография и источниковедение. М., 1981). Множество интересных сведений см.: Райков А.В. Россия и Индия в начале XX века // Взаимоотношения России со странами Востока в середине XIX – начале XX вв. Иркутск, 1982.

72 Но как бы русские шовинисты ни хаяли Англию как свою соперницу на Востоке, тем не менее, когда вспыхнуло восстание сипаев, столп российского консерватизма, Михаил Катков, с возмущением писал о бессмысленном бунте «неблагодарных азиатов» против «облагодетельствовавшей их» «просвещенной Англии» (Цит. по: Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. М., 1971. С. 113). В такого рода ситуациях даже заядлые ксенофобы предпочитали не распространяться на тему о том, что их конкуренты «незаконно» приобрели ту или иную территорию.

73 Веселовский Н.И. В.В. Григорьев – по его письмам и трудам. С. 231–232.

74 Там же. С. 232. (Курсив мой. – М.Б.)

75 Там же. С. 266–267.

76 Там же. С. 268.

77 Там же.

78 Как и положено эксперту, он верил в истинность собственных мнений о Востоке и не раз ругал за некомпетентность свое начальство. «Как ориенталист, – с горечью писал Григорьев, – я, на беду мою, понимаю Азию и азиатцев, а те, которые руководят моими действиями, не знают ни аза ни в том, ни в другом», ибо «мерят все на европейский аршин» (Там же. С. 175. См. также с. 205. Курсив мой. – М.Б.), – что в глазах этого западофоба (см.: Там же. С. 242), озабоченного лишь «подъемом русского национального духа» (см.: Там же. С. 246), было наибольшим грехом.

79 Но все же казаки «не должны обижать коренное население» (см.: Там же. С. 14 «Приложения»),

80 Там же. С. 5. (Курсив мой. – М.Б.) См. интересный материал в: Бекмаханова Н.Е. Формирование многонационального населения Казахстана и Северной Киргизии (последняя четверть XVIII-60-e годы XIX вв.). М., 1980; Короткий Е.И. Уральские казаки в Средней Азии // Вестник Каракалпакского филиала АН УзССР. Нукус, 1981, № 2; Касынбаев Ж. Русские военнооборонительные пункты в защите казахских земель от врагов // Военно-исторический журнал. М., 1981, № 11.

81 См. обильный материал в таких, например, работах: Будшович А.С. По вопросу об окраинах России в связи с теорией самоопределения народностей и требовании государственного единства. СПб., 1906; Балашов И. О национализме вообще и, в частности, о русском. СПб., 1911; Сидоров А.А. Инородческий вопрос и идея федерализма в России. М., 1917 и др.

82 Леонтович Ф. Что нам делать с еврейским вопросом? СПб., 1882. С. 28. (Курсив мой. – М.Б.) Ф.И. Леонтович, один из наиболее рьяных сторонников официального славянофильско-панславистского направления, известный как ярый полонофоб (см. подр.: Дьяков В.А. Польская тематика в русской историографии конца XIX – начала XX века (Н.И. Карев, А.А. Корнилов, А.Л. Погодин, В.А. Францев) // История и историки. Историографический ежегодник. 1978. 1981. С. 151).

83 Богородицкий П. По инородческому вопросу. Казань. Казанский университет, 1911. С. 3. (Курсив мой. – М.Б.)

84 Там же. С. 5.

85 Я здесь совсем не касаюсь – ибо он требует совершенно самостоятельных интенсивных исследований – вопроса о том, какую эволюцию претерпели эти установки в трудах представителей т. н. либерально-обновленчес-кого движения в русском православии начала XX в.

86 См. о нем: Грабарь В.Э. Материалы к истории литературы международного права в России. М., 1958. С. 310.

87 В том числе и на Л.А. Камаровском. Изображая международное право как «право человечества», распространяющее свое действие на все государства и на всех индивидов земного шара и развивающееся в сторону создания единой международной организации» (см. подр.: Комаровский Л.А. Основные вопросы науки международного права. М., 1898; Он же. Международное право. М., 1905), он все же ставил во главу угла идею о том, что «международная охрана лиц, в принципе, должна была бы исходить от международной организации, но за отсутствием пока таковой ее призваны оказывать отдельные цивилизованные государства, и притом не только обоюдным подданным, но и каждому человеку вообще, где бы таковой ни находился…» (Основные вопросы науки международного права. С. 7; см. также: Международное право. С. 4). Ученик Камаровского, А.С. Ященко, ратуя за то, чтобы международное право было заменено «космополитическим, как когда-то феодальное право было заменено государственным» (Ященко А.С. Международный федерализм. М., 1968. С. 253), толкует даже это «космополитическое право» всецело в европоцентристском духе.

88 Захаров Н.А. Курс общего международного права. Пг., 1917. С. 1. (Курсив мой. – М.Б.)

89 Капустин М.Н. Международное право. Конспект лекций. Ярославль, 1873. С. 17, 18.

90 Даневский В.П. Основания международного права, его принципы и цели // Юридический вестник, 1860, май. С. 124.

91 См.: Даневский В.П. Пособие к изучению истории и системы международного права. Харьков, 1892, вып. 1. С. 2.

92 Капустин М.П. Международное право. С. 14. (Курсив мой. – М.Б.)

93 Стоянов А.Н. Очерки истории и догматики международного права. Харьков, 1875. С. 35.

94 Даневский В.П. Пособие к изучению истории и системы международного права, вып. 1. С. 2.

95 Комаровский Л.A. Международное право. С. 20; Он же. Основные вопросы науки международного права. С. 68.

96 Казанский П.Е. Введение в курс международного права. Одесса, 1901. С. 206, 207.

97 Казанский П.Е. Учебник международного права публичного и гражданского. Одесса, 1902. С. V–VI.

98 Камаровский Л.A. Международное право. С. 22.

99 Там же.

100 Казанский П.Е. Введение в курс международного права. С. 255.

101 См.: Там же. С. 227–228, 230.

102 А он доказывал: «При сношениях с «полуцивилизованными» государствами вне отношений, регулированных договорами, и при всех отношениях с нецивилизованными государствами, правовое общение культурных государств охраняется только фактическим могуществом…последних и связано только началами христианства и гуманности» (Лист Фр. Международное право в систематическом изложении. Дерпт, 1912. С. 7).

103 См.: Эйхельман О.О. Очерки из лекций по международному праву. Киев, 1900, вып. I. С. 38; Он же. Введение в систему международного права // Университетские известия Киевского университета, 1889, № 9. С. 37.

104 Эйхельман О.О. Очерки… С. 38; См. также: Введение…. С. 37.

105 Там же. С. 38–39; См. также: Введение. С. 37–38.

106 Даневский В.П. Пособие к изучению истории и системы международного права, вып. I. С. 105.

107 Цит. по: Грабарь В.Э. Материалы к истории литературы международного права в России (1647–1917). М., 1958. С. 386–387.

108 Коркунов Н.М. Международное право. С. 83.

109 Камаровский Л.А. Основные вопросы науки международного права. С. 73.

110 Казанский П.Е. Введение в курс международного права. С. 233.

111 Камаровский Л.А. Основные вопросы науки международного права. С. 75. (Курсив мой. – М.Б.)

112 Эйхельман О.О. Очерки… Вып. 1. С. 38; см. также: Он же. Введение. С. 37–38.

113 См.: Левин Д.Б. Наука международного права в России в конце XIX и начале XX вв. М., 1982. С. 64.

114 Симеон Э.К. Система международного права. T. I. Основные понятия. СПб., 1900. С. 118–119.

115 Там же. С. 120–121 (Курсив мой. – М.Б.).

116 Капустин М.Н. Международное право. С. 7.(Курсив мой. – М.Б.)

117 Даневский В Д. Пособие… С. 95.

118 Камаровский Л.А. Основные вопросы… С. 97–98.

119 См.: Ульяницкий В.А. Международное право. Томск, 1911. С. 23.

12 °Cм. особ.: Горовцев А.М. Некоторые основные спорные вопросы учения о праве в связи с международным правом. Пг., 1916–1917.

121 Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. T. I. С. 232–234.

122 Казанский П.Е. Учебник международного права публичного и гражданского. Одесса, 1902. С. 98.

123 Думается, такая точка зрения помогала оценивать и Российскую империю – как, впрочем, и любое иное тогдашнее государство – не как единство с единой волей, которая лежала бы в основе его правосубъектности, а как конгломерат различных правоотношений (см. подр.: Покровский П.А. К вопросу о субъектах международного права // Известия Министерства иностранных дел. 1912, кн. VI. С. 196).

124 См. много интересных данных в: 1) Живаго С.И. Верховенство и независимость (суверенитет) государства // Право на мир в международных отношениях. М., 1899; 2) Палиенко Н.И. Суверенитет. Историческое развитие идеи суверенитета и ее правовое значение. Ярославль, 1903.

125 См.: Камаровский Л.А. Начало невмешательства. М., 1874. С. 110–111.

126 Там же. С. 108.

127 Камаровский Л.А. О вмешательствах // Юридический вестник, 1886, т. XXIII. С. 756.

128 Там же. С. 757.

129 Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. T. I. С. 300.

13 °Cм. Там же. С. 300–301.

131 Там же. С. 301.

132 Даневский В.П. Пособие… С. 130.

133 См.: Стародубцева Г.С. Вопросы теории и государственных границ в трудах русских ученых второй половины XIX – начала XX вв. // Прогрессивное развитие международного права и современность (Некоторые правовые институты). М., 1981.

134 Как правило, исследования подобного рода (а равно и переводы, в особенности переведенный с английского четырехтомный «Хидайя-фильфуру. Комментарии мусульманского права». Ташкент, 1893) предназначались в первую очередь для колониальной администрации (таково, например, исследование Ростиславова М.Н. «Очерк видов земельной собственности и поземельный вопрос в Туркестанском крае». СПб., 1876 и др.).

135 Н.Е. Торнау. Мусульманское право. СПб., 1866. С. 3–4.

136 Там же. С. 4.

137 Там же. С. 4–6.

138 Там же. С. 2.

139 Там же. С. 14–15.

140 Там же. С. 27.

141 Там же. С. 35.

142 Там же. С. 47.

143 Там же. С.34.

144 Там же. С. 99–100.

145 Соловьев B.C. Первый шаг к положительной эстетике // Собр. соч. СПб., 1912, т. 7. С. 74.

146 Лев Толстой и Владимир Соловьев – это «пророки и художники». А это – те, кто, по точной характеристике» V.W. Turner, суть «маргинальные люди». Они «со страстной искренностью стремятся избавиться от клише, связанных со статусом и исполнением соответствующей роли и войти в жизненные отношения с другими людьми – на деле или в воображении. В их произведениях можно увидеть проблески этого неиспользованного эволюционного потенциала человечества, который еще не воплотился в конкретную форму и не зафиксирован структурой» (В. Тэрнер. Символ и ритуал. Пер. с англ. М., 1983. С. 198).

147 Конечно, для Владимира Соловьева идеалом всегда оставалось восточное христианство.

148 См. подр.: Соловьев Владимир. Национальный вопрос в России. СПб., 1888. С. 3.

149 Там же. С. 21.

150 И это преимущественно славянофилы, единственным реальным результатом действий которых стал «бессмысленный и лживый патриотизм, выражающийся в делах злобы и насилия» (Там же. С. 103).

151 Там же. С. 72. (Курсив мой. – М.Б.)

152 Там же. С. 107.

153 Там же. С. 106.

154 Там же. С. 175.

155 Там же.

156 Там же. С. 174–175.

157 Это исследование высоко оценил даже такой придирчивыи критик, как В.В. Бартольд.

158 Соловьев Вл. Магомет. С. 17.

159 Там же. (Курсив мой. – М.Б.)

160 Там же. С. 37.

161 Там же. С. 78.

162 Там же. С. 77. (Курсив мой. – М.Б.)

163 Там же. С. 76–77. (Курсив мой. – М.Б.)

164 Там же. С. 77–78.

165 Там же. С. 77. (Курсив мой. – М.Б.)

166 Там же. С. 78.

167 Там же.

168 Там же. С. 79. (Курсив мой. – М.Б.) Если бы Лев Толстой подобным образом смотрел на ислам, то он подвел бы эту его медиаторскую (согласно Соловьеву) функцию под свою общую формулу истории человечества как движения ко все «большему и большему единению. Единение это совершается самыми разнообразными средствами, и служат ему не только те, которые работают для него, но даже те, которые противятся ему» (Толстой Л.H. Полное (юбилейное) собр. соч. в 90 томах, т. 41. С. 17).

169 Там же. С. 79–80.

170 Там же. С. 80. (Курсив мой. – М.Б.)

171 Там же. С. 79.

172 Соловьев B.C. Китай и Европа // Русское обозрение, 1890, № 1. С. 674. Одна любопытная деталь, упоминая о которой, я, конечно, вовсе не склонен видеть в этом какую-либо вину Владимира Соловьева. Но тем не менее поговорить об этом стоит подробней. В период русско-японской войны японские газеты называли русских солдат убийцами и насильниками, тогда как русская шовинистическая пресса постоянно говорила о японцах как о «низшей расе», представители которой могут быть лишь дикарями, людоедами и варварами. Это возмущало Льва Толстого. (См. подр.: Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. Изд. 2-е. М., 1971. С. 247; Шацилло К.Ф. Либералы и русско-японская воина // Вопросы истории, 1982, № 7. С. 106).

173 В первую очередь я имею в виду упомянутый выше фундаментальный труд А.И. Шифмана.

174 См., в частности, сб-к «Русская классика в странах Востока». М., 1982.

175 Как утверждает К.Н. Ломунов, западные толстовцы обычно выделяют и подчеркивают (и эта трактовка сказалась на восприятии Толстого индийскими интеллектуалами) «одну сторону противоречивых взглядов писателя – его призывы к непротивлению злу насилием, к пассивному неучастию в событиях, к отказу от общественной борьбы» (Ломунов К. Лев Толстой в современном мире. М., 1975. С.371).

176 Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. С. 11.

177 Ленин В.И. Л.Н. Толстой и его эпоха //Ленин В.И. Полн. собр. соч., Т. 20. С. 102.

178 См. об этом также: Челышев Е.П. Лев Толстой и индийская литература // Русская классика в странах Востока. С. 25–26.

179 См.: Квитко Д.Ю. Философия Толстого. М., 1928, гл. IV.

180 Шифман А.И. Цит. соч. С. 15.

181 Что, конечно, ни в коей мере не мешало официальной церкви видеть в Толстом своего злейшего врага. Более того. В 1897 г. в решении миссионерского съезда (в Казани) Толстой назывался «антихристом» (Цит. по: «По поводу отлучения от православной церкви графа Л.Н. Толстого. Сб-к «Миссионерского обозрения». СПб., 1904. С. 60).

182 См. подр.: Галаган Г.Я. Л.Н. Толстой. Художественно-этические искания. Л., 1981. С. 4.

183 О внимании молодого Толстого к понятиям «общее благо», «добродетель» и «порок» в связи с традициями их осмысления просветительной философией самосовершенствования см.: Куприянова Е.Н. Эстетика Л.Н. Толстого. М.-Л., 1966.

184 См.: Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. (юбилейное издание), т. 46. С. 4, 262. Для него понятие «справедливый» – эквивалент правильного и разумного (см. также с. 5, 10, 16, 17, 20, 25). И однако, у молодого еще Толстого возникает подспудное ощущение неправомерности отождествления этих категорий (см.: Там же. С. 7). О сложных воззрениях Толстого на этот вопрос см.: Бурсов Б.И. Лев Толстой. Идейные искания и творческий метод. 1847–1864. М., 1960. С. 30–43.

185 Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 343.

186 Там же. С. 33.

187 Но и им владеют такие страсти, которые извращают и мужество и благоразумие, и мудрость, и справедливость.

188 Вновь хочу тут вспомнить об Александре Герцене, ибо и он вынужден был порой отказываться от этой древней антитезы «Запад/Восток», – во всяком случае, по отношению к России. Отрешившись от опыта Западной Европы, Герцен принялся искать приемлемый выход в других ситуациях, в других странах. В частности, он называет «два деятельных края» – Россию и Америку. Но Америка менее подготовлена к трансформации «в духе ассоциаций», тогда как Россия, напротив, «является совсем особенным миром, с своим естественным бытом, с своим физиологическим характером, – не европейским, не азиатским, а славянским». Но этот славянский мир – «наш родной Восток» (Цит. по: Дудзинская Е.А. Славянофилы и Герцен. С. 48).

189 См. подр.: Галаган Г.Я. Цит. соч. с. 22.

190 Толстой Л.Н. Поли. собр. соч. Т. 47. С. 37. (Курсив мой. – М.Б.)

191 Там же. Том 29. С. 73.

192 Ибо «различие христианского от языческого учения добра в том, что языческое учение есть учение конечного, христианское же – бесконечного совершенства» (см. подр.: Там же. Т. 29. С. 59–60).

193 См. подр.: Галаган ГЯ. Цит. соч. С. 31.

194 Или, как он часто говорил, «мироотношению» (Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 39. С. 16, 17).

195 Там же. Т. 26. С. 576.

196 Там же. Но есть одно примечательное рассуждение о том, какая, по Толстому, глубокая бездна отделяет нравственное учение «язычника» Аристотеля (в целом отрицательно им оцениваемое) и Будду и Христа (которых он ставит рядом, что, впрочем, вовсе не надо трактовать как признание полной тождественности буддизма и христианства): «Их обоготворили, потому что между ними бездна в постановке вопроса и в содержательности учения» (Там же. Т. 64. С. 100). В работе «Первая ступень» Толстой отнюдь не отрицает полностью «языческие добродетели», ибо в своем неизвращенном виде они – как и истинно христианское учение – ведут людей «к истине и добру» (Там же. Т. 29. С. 59). И потому «истинное христианство в своем проявлении не могло отвергнуть добродетели, которые указывало и язычество (как видим, Толстого интересует лишь его европейский вариант, а вовсе не, скажем, доисламская джахилийя! – МБ.)» (Там же. Т. 29. С. 60).

197 Галаган Г.Я. Цит. соч. С. 36.

198 Первые свидетельства этого внимания относятся к началу 1884 г. (см.: Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 49. С. 66) – периоду систематического изучения Толстым «китайской мудрости».

199 Там же. Т. 54. С. 58.

20 °Cм.: Там же. С. 62.

201 Как интересно заметила Галаган, «понятие “набег”, т. е. внезапное нападение (русских войск на горцев. – М.Б.), осмысляется в рассказе не в качестве одного из частных тактических вариантов стратегии войны. Оно вырастает в толстовском анализе в своеобразный символ разрушения жизни (я бы обязательно добавил: “мирной”, “патриархальной”. – М.Б.), символ “внутренних отношений” в мире существующем». Не случайно, продолжает Галаган, «это заглавие появляется уже после завершения работы над рассказом, заменив собою и первое нейтральное название “Письмо с Кавказа”, и последующее “Описание войны”. Но далее я уже не согласен с Галаган, когда она утверждает, что в ходе работы над рассказом Толстой в конце концов стремился выразить лишь «противопоставление жизни людей и жизни природы в качестве начал, олицетворяющих существующее и должное» (Галаган Г.Я. Цит. соч. С. 43). Помимо этого противопоставления, присутствует (а может быть, даже и доминирует) иное: «набег» европейской цивилизации на традиционно восточный (но – что всего важней в данном случаев – выступающий объектом экспансии!) уклад. До сих пор поэтому кажется совершенно неясным, с каких бы позиций Толстой нарисовал в своем задуманном, но так и ненаписанном, романе характер русских крестьян-переселенцев на востоке и юго-востоке России, в реке Белой, в Сибири и в районе Ташкента. По свидетельству его жены (см.: «Дневник Софии Андреевны Толстой», т. I. С. 37), писателю виделся характер русского Робинзона, который на новых землях начинает новую жизнь, движимый силой, «завладевающей» трудом и любовью. Но кто бы был Пятницей, и, главное, мусульманином– Пятницей?

202 См.: Галаган Г.Я. Цит. соч. С. 41.

203 Толстой Л.Н. Поли. собр. соч. Т. 3. С. 234–235. (Курсив мой. – М.Б.)

204 См.: Галаган Г.Я. Цит. соч. С. 42.

205 Толстой Л.Н. Поли. собр. соч. Т. 46. С. 128. Любопытно, что и движущиеся в набег на горцев – олицетворявших органическое течение жизни, ее стихийную силу, борющихся с «господством формы» в ее наихудшем, николаевском, варианте, – русские войска наделены такими определениями, которые соотносятся с понятиями «темнота» и «мрак»: «Перед собой я видел сплошную колеблющуюся черную стену, за которой следовало несколько движущихся пятен: это были авангард конницы и генерал со свитой. Сзади нас поднималась такая же черная мрачная масса но она была ниже первой: это была пехота» (Там же. Т. 3. С. 28. Курсив мой. – М.Б.). «Черная стена, черная мрачная масса, пятна» – это «качественно однородные образы, вторгающиеся в сознание повествователя и превосходящие по степени интенсивности своей «черноты» общий «непроницаемый мрак» ночи» (Галаган Г.Я. Цит. соч. С. 45). Выделившись на его фоне, эти образы-символы («черная стена», «черная мрачная масса», «пятна»), сопровождающие повествователя до рассвета (см.: Толстой Л.Н. Поли. собр. соч. Т. 3. С. 29), четко демонстрируют толстовское отношение к тем, кто совершает набег, неся с собой разрушение и смерть. Недаром и в одной из первых редакций «Хаджи-Мурата» есть такие слова о том, кто беспрестанно посыпал войска на Кавказ – императоре Николае I: «Как мог установиться в душе этого человека этот страшный мрак, заставлявший его принимать свою злодейскую жизнь за подвиг самоотвержения и образец добродетели?» (Там же. Т. 35. С. 551. Курсив мой. – М.Б.)

206 Там же. Т. 3. С. 43.

207 См. подр.: «Литературное наследство». Т. 90. У Толстого. 1904–1910. Яснополянские записки Д.П. Маковицкого. 1904–1905. М., 1979, кн. 1. С. 331.

208 Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 13. С. 41.

209 А например, война с турками (1877–1878 гг., на которую должен отправиться Вронский из «Анны Карениной») «застилает для меня все, – писал Толстой. – Не война самая, но вопрос о нашей несостоятельности… Мне кажется, что мы находимся на краю большого переворота» (Там же. Т. 62. С. 374–375).

210 Лев Толстой и музыка. М., 1977. С. 37.

211 Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 53. С. 45.

212 Толстой Л.Н. Полное (юбилейное) собрание сочинений в 90 томах. Т. 55. С. 145.

213 Там же.

214 Но известный критик-народник Н.К. Михайловский (см. подр.: Слинько А.А. Из истории русской демократической критики. Литературно-критическое наследие Н.К. Михайловского. Воронеж, 1977) категорически опровергал бытовавшее мнение о Толстом как о «квасном патриоте» и славянофиле, который «падает ниц перед всем, что отзывается пресловутой и едва ли кому-нибудь понятной «почвой» и «верит в какое-то мистическое величие России» (Михайловский Н.К. Соч. Т. 3. СПб., 1847. С. 450). В частности, толстовскому пониманию исторического процесса в корне чуждо представление «о великой роли, предназначенной провидением славянскому миру, совершенно посрамить мир романо-германский» (Там же. С. 44). Можно с уверенностью добавить: как и «мир мусульманский» и вообще «восточный», – ибо, по точному замечанию Михайловского, Толстой, в отличие от славянофилов, меряет цивилизацию «не началами русского духа и не какими-нибудь возвышенными мерками смиренномудрия и терпения, а «общим благосостоянием», он ее отрицает только потому, что она оказывается бесполезной «младшему брату» (в т. ч. «инородцам». – М.Б.) именно с точки зрения «благосостояния» (Там же. С. 458).

215 Как уверял Толстой, «восточные народы находятся в особенно счастливых условиях… Не оставив земледелия, не развратившись еще военной, конституционной и промышленной жизнью и не потеряв веры в обязательность высшего закона Неба или Бога, они стоят на том распутье, с которого европейские народы давно уже свернули на тот ложный путь, с которого освобождение от человеческой власти стало особенно трудно» (Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 298).

216 Там же. Т. 8. С. 333. По поводу этих толстовских идей В.И. Ленин писал: «Взгляд “историков”, будто прогресс есть “общий закон для человечества”, Толстой побивает ссылкой на “весь так называемый Восток… Общего закона движения вперед человечества нет, – заявляет Толстой, – как то нам доказывают неподвижные восточные народы» (Ленин В.И. Л.Н. Толстой и его эпоха // Полн. собр. соч. Т. 20. С. 102). Ленин подчеркивал несостоятельность призыв Толстого к народам Востока само изолироваться тогда, когда «вслед за русским движением 1905 года, демократическая революция охватила всю Азию – Турцию, Персию, Китай. Растет брожение в английской Индии… Мировой капитализм и русское движение 1905 года окончательно разбудили Азию. Сотни миллионов забитого, одичавшего в средневековом застое населения проснулись к новой жизни и к борьбе за азбучные права человека, за демократию» (Ленин В.И. Пробуждение Азии // Полн. собр. соч. Т. 23. С. 145–146). и еще: «1905-й год был началом конца “восточной” неподвижности. Именно поэтому этот год принес с собой исторический конец толстовщине…» (Ленин В.И. Л.Н. Толстой и его эпоха// Полн. собр. соч. Т. 20. С. 102–103).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.